Публикация правды о прошлом нам необходима, прежде всего, для его адекватной оценки, без которой невозможно дальнейшее развитие страны. К сожалению, этого многие не понимают…
Суровая жизнь и работа
медицинских учреждений тылового города Кирова и области
Александр Рашковский
Историю этой жизни и работы мы расскажем, опираясь на архивные документы Государственного архива Кировской области (ГАКО). Пласт этих документов огромен и он только недавно стал общедоступным для всех пользователей архива. Тех, кто пишет правдивую историю военных лет, нередко называют очернителями. Конечно, проще всего написать на плакатах «Славное прошлое» и «Великое будущее».
О будущем пусть пишут прогнозисты.
А чтобы представить жизнь в тыловом госпитале военного времени, дадим такое описание.
Представьте, себе, что вы работаете в госпитале, находящемся в здании, где нет ни водопровода, ни центрального отопления, ни канализации. Вместо канализации — выгребные ямы. А здание это забито ранеными, койки которых расположены в два яруса. Это значит, что нужно принести дрова и регулярно топить печи, многие из которых неисправны. Нужно приготовить для раненых завтрак, обед и ужин на дровяных плитах, натаскав воды из колонки. Нужно накормить раненых, а посуды остро не хватает и приходится это делать в пять-семь смен. Нужно эту посуду вымыть, а теперешних порошков и средств тогда не было. А мыть надо горячей водой, которую еще нужно вскипятить на дровах или угле, или торфе. При этом еще раненым надо делать перевязки, а бинтов очень мало и их приходится кипятить и сушить, а не выбрасывать, как сегодня. И все это делали, чаще всего, привезенные из деревень девочки, которых надо было еще обучать тонкому искусству выхаживания больных, что ложилось на плечи врачей и старших медсестер, которых тоже не хватало.
Лекарств тоже остро не хватало. О подвиге работников областного аптекоуправления, которые большинство лекарств для госпиталей изготовляли сами из местных сырьевых ресурсов еще предстоит подробно написать. Ведь почти никакими лекарствами централизованно не снабжали.
А на одну медсестру иногда приходилось до 150 раненых. Вот какие заботы ложились на хрупкие девичьи плечи. Продуктов тоже не хватало. Почти всех мужчин из сельской местности отправили на фронт. После захвата врагом обширной территории страны, у колхозов отобрали почти всех лошадей и подводы. Пахали на быках и коровах. Разоренное коллективизацией сельское хозяйство стало, в таких условиях, давать еще меньшие урожаи. Колхозники по трудодням практически ничего не получали. Армия ведь требовала огромного количества продуктов.
В результате и раненые и медицинский персонал госпиталей тоже питались неважно. Поэтому госпиталям пришлось создавать свои подсобные хозяйства, на которых тоже надо было работать медицинскому персоналу. Да что там, даже эвакуированные детские сады имели свои подсобные хозяйства. Иначе где было брать продукты…
И только исключительное мастерство врачей, которым помогали консультанты Военно-морской медицинской академии, эвакуированной в наш город из Ленинграда, позволяло довольно быстро излечивать больных и раненых. При этом профессорско-преподавательский состав академии постоянно вел учебу медицинского персонала госпиталей. Острые вопросы методик лечения обсуждались на заседаниях медицинских научных обществ, которые проводились с завидной для сегодняшнего времени частотой и регулярностью. Квалифицированные врачи постоянно защищали диссертации, о чем можно прочитать в газетах военного времени. Материалов для них хватало, так как поток раненых и больных был огромен.
И все это на фоне плохого питания и отвратительных бытовых условий в переполненном до отказа областном центре.
Учитывая все это, высота гражданского подвига медицинского персонала госпиталей, да и всех тружеников тыла станет более понятной для молодого поколения нашей страны.
Публикация правды о прошлом нам необходима, прежде всего, для его адекватной оценки, без которой невозможно дальнейшее развитие страны.
К сожалению, этого многие не понимают…
Вот выписки из некоторых архивных документов, которые позволяют представить все сложности и трудности жизни и работы в тылу.
Из распоряжения Кировского облисполкома от 20 ноября 1941 года:
«Эвакуированную из Карело-Финской республики больницу на 60 коек разместить в селе Богородское Богородского района».
(ГАКО, ф. Р-2169, оп.1, д.682, л.213).
Из докладной записки главного врача Кировской областной больницы от 9 января 1942 года:
«1. Приемный покой областной больницы превратился буквально в ночлежный дом. Освобожденные из тюрем и снятые с поездов заняли все боксы приемного покоя, предназначенные для приема инфекционных больных. Нависла угроза, что в ближайшие дни больница будет вынуждена закрыть приемный покой. Приемный покой, без преувеличения, стал рассадником распространения острых инфекционных заболеваний.
2. За последние дни участились поступления больных сыпным тифом. На сегодня они поступают с разных участков города (КУТШО, ИСКОЖ, поселок Профинтерна, Заводская улица, улица Мопра, Хлыновка). Создается исключительно тяжелая эпидемическая картина.
3. Больница испытывает острый недостаток в чистом белье, так как прачечная ЭП-22 принимает в стирку до 3,6 тонн в месяц, тогда как потребность больницы составляет 8,0 тонн в месяц».
(ГАКО, ф. Р-2169, оп.1, д.683, л.7).
Из списка личного состава ЭГ №1356 от февраля 1942 года:
- Иваненко Галина Александровна — начальник отделения.
- Гарасова Елизавета Эммануиловна — начальник отделения.
- Грушкин Абрам Рафаилович — врач.
- Вязьменская Вера Оттовна — врач.
- Финкельштейн Исаак Григорьевич — врач.
- Нерославская Вера Исааковна — врач.
- Каппер Берта Иосифовна — врач.
- Корф Клара Наумовна — начальник физического кабинета.
- Лемке Мина Израилевна — буфетчица.
- Либина Хася Моисеевна — буфетчица.
- Корсакова Мария Ефимовна — врач.
(ГАКО, ф. Р-2169, оп.1, д.682, л.95).
Из письма Гофман и Зевич от 28 февраля 1942 года:
«В Макарьевском районе Кировской области на территории Сретенского сельсовета находится эвакуированный из Ленинградской области Оксаченский дом инвалидов-старых большевиков.
Однако, Облпромторг отпускает нам наряды, которые не отовариваются.
Если учесть, что своими слабыми силами инвалиды создали незначительное подсобное хозяйство, продукции которого хватило до 15 января, при постоянных перебоях с доставкой хлеба, то можно себе представить питание инвалидов.
Они питаются одними солеными грибами три раза в день.
Такой рацион способствует смерти, которая вырывает одного за другим из наших рядов.Оставшихся 28 человек, если не будут приняты меры, ожидает та же участь».
(ГАКО, ф. Р-2169, оп.1, д.934, л.119).
Из письма директора Дома санитарного просвещения, врача Маевского в адрес облисполкома от марта 1942 года:
«Сырьем для витамина «С» служит сосновая, еловая и пихтовая хвоя, шиповник и смородина. Витамин «С» в значительном количестве находится в прорастающем горохе и ржи.
Витамин «В» находится в изобилии в пивных дрожжах».
(ГАКО, ф. Р-2169, оп.1, д.682, л.221).
Из письма управляющего Кировского аптечного управления Шубникова от марта 1942 года:
«Из этилового (винного) спирта путем соответствующей обработки может быть получен серный эфир, а из него наркозный эфир».
(ГАКО, ф. Р-2169, оп.1, д.682, л.98).
Из письма управляющего Кировским областным аптечным управлением Шубникова в адрес Кировского облисполкома от 3 марта 1942 года:
«По заявлению областного отдела здравоохранения потребность в витамине «С» только в одном городе Кирове составляет 15-20 тысяч человеко-доз ежедневно.
Для получения этого количества требуется ежедневно около 1.400 кг хвои и 3-4 тонны кипяченой воды.
Считаем целесообразным изготовление витаминосодержащего настоя из хвои возложить на ОБЛЛЕСХИМСОЮЗ».
(ГАКО, ф. Р-2169, оп.1, д.682, л.90).
Из письма управляющего Кировским областным аптечным управлением Шубникова в адрес Кировского облисполкома от 12 марта 1942 года:
«Областная галеновая лаборатория начинает походить на небольшой фармацевтический завод.
На сегодня изготовлено:
- Настойки йода 5% — 620 кг.
- Спирта камфорного — 570 кг.
- Капель датского короля — 200 кг.
- Настойки валерьяны — 120 кг.
- Мази цинковой — 200 кг.
- Мази серной — 250 кг.
В первых числах марта лаборатория освоила изготовление раствора сульфидина.
Закончено лабораторное получение витамина «С» из хвои. В ближайшие дни приступим к массовому выпуску.
Наше предложение по производству гематогена местный мясокомбинат принял.
Производим химическое изучение местных доломитов на предмет возможности изготовления из них зубного порошка.
Древесным спиртом, скипидаром и дегтем наша область богата. Получение формалина, уротропина, терпингидрата, гвоякола жидкого, креозола и других их производных вполне возможна на базе Пищальского лесохимического техникума.
Готовимся в заготовке СФАГНА. Его у нас в области много, качество хорошее. Надеемся обеспечить себя своими заготовками.
В Уржумском районе нашей области растет много ландыша. В дореволюционные годы земство заготовляло там ландышевую настойку в количествах полностью удовлетворяющих потребности Вятской губернии, и даже часть отправляло в другие губернии. Нынче весной думаем заняться сбором ландыша. Спиртовый завод имеется на месте. С первым пароходом направим туда специального работника.
Богата наша область хвойными и лиственными лесами. Много шиповника, смородины, крыжовника, рябины, малины, черники, земляники, клюквы. И других дикорастущих плодов и ягод. С успехом можно вырабатывать на месте препараты витамина «С», сиропы, драже, клюквенный экстракт и другое. Изготовление клюквенного экстракта можем организовать своими силами. То же в части малинового сиропа, но это уже будет зависеть от обеспечения сахаром.
К заготовке лекарственных растений крепко готовимся и думаем в течение 1942 года заготовить:
- Шиповника — 10 тонн.
- Рябины — 2 тонны.
- Малины — 2 тонны.
- Черники — 2 тонны.
- Смородины — 100 кг.
- Клюквы — 3 тонны.
- Земляники — 150 кг.
- Черемухи — 300 кг.
- Можжевеловых ягод — 1 тонну.
- Корня валерианы — 1 тонну.
- Ликоподия — 100 кг.
- Сфагнового мха — 20 тонн и другого.
Ведем работу по дальнейшему выявлению возможности изготовления отдельных медикаментов на месте из местного сырья, в том числе по использованию богатейших Верхнекамских фосфоритных рудников и других.
Организовали производство и уже полностью обеспечиваем свои внутриобластные нужды:
- Стетоскопы докторские и акушерские.
- Щетки докторские.
- Костыли.
- Стеклянные изделия (плевательницы, мочеприемники, стаканчики для приема лекарств, воронки и аптечная посуда разных размеров).
Изготовлены и работают две бинторезные машины собственной конструкции, которые, при круглосуточной работе, дают до 10 тысяч бинтов. В ближайшие дни пустим еще две таких машины и тогда бинтами обеспечим всю область полностью.
В стадии освоения производства гончарные изделия (подкладочные судна, плевательницы, банки аптечные и материальные), резиновые пробки аптечные мелких размеров, стеклянные изделия (кружки Эсмарха, кровососные банки, чашки Петри), картонные коробки.
Один из литерных заводов вырабатывает кислород, но технический. Выясняем возможность очистки по получению кислорода для лечебных целей».
(ГАКО, ф. Р-2169, оп.1, д.682, л.82-88).
Из доклада профессора ВММА, военврача 1 ранга Алисова от 14 марта 1942 года:
«В эвакогоспиталях №397 т 3154 приемные покои отсутствуют. Прием раненых проводится в отделениях. В других эвакогоспиталях работа приемного покоя организована нечетко.
В эвакогоспиталях №397 и 1359 необесвшивленная одежда хранится в течение нескольких дней в помещении за перегородкой на парадной лестнице, создавая условия для расползания вшей и инфицирования проходящих».
(ГАКО, ф. Р-2169, оп.1, д.683, л.141).
Из заявления профессора Г.Н. Р. от 17 марта 1942 года:
«Прошу рассмотреть следующие факты по отношению к моему ребенку, девочке Кларе 7 лет, которая заболела 20 января 1942 года скарлатиной и 21 января была помещена в детскую инфекционную больницу на улице Герцена.
27 февраля 1942 года по категорическому требованию прибывшей на мою квартиру сиделки, угрожавшей штрафами, мои старшие дети, в мое отсутствие, доставили Клару домой.
На днях, уже в марте 1942 года, девочка рассказала мне, невзначай, что «в больнице ее насиловали» и даже пояснила с применением откуда-то узнанным ею теперь народным термином для акта совокупления, что это совершал лежавший в той же палате «мальчишка», забиравшийся к ней по ночам в кровать и которого, после этого, удалили в бокс.
Последнее свидетельствует о том, что старший медицинский персонал больницы не мог не получить известий о происшествии, но не нашел нужным поставить в известность об этом меня, несмотря на всю важность для здоровья и нормального самосознания ребенка, чтобы за ним было установлено внимательное внешнее наблюдение и уход.
К этому следует добавить, что ребенок поступил из больницы (на 37 день пребывания там!) чесоточным, притом в самом запущенном виде.
(ГАКО, ф. Р-2169, оп.1, д.682, л.111-112).
Из письма в адрес Кировского облисполкома от 27 марта 1942 года:
«С эшелонов, идущих с эвакуированными из Ленинграда, на станции Лянгасово ежедневно снимают больных. Главным образом от истощения, от 10 до 50 человек.
Организованные специально для них больницы (школа №4 и школа в Дымково) уже заполнены. Поток же прибывающих больных не сокращается».
(ГАКО, ф. Р-2169, оп.1, д.682, л.106).
Из письма Кировского института эпидемиологии и микробиологии (улица Свободы, 64) в облисполком от апреля 1942 года:
«Кировский БАКИНСТИТУТ перешел с 1942 года на выпуск оборонной продукции. Она имеет большое и важное значение для нашей страны.
Но институт имеет охрану из стариков и инвалидов, которая недостаточно следит за посетителями.
Институт должен всегда быть начеку и не допустить выхода из его стен какой-либо инфекции для населения.
Просим оказать содействие во введении военизированной охраны».
(ГАКО, ф. Р-2169, оп.1, д.682, л.153).
Из письма сотрудника секретариата «Кировской правды» Владислава Заболотского в адрес Кировского облисполкома от 13 апреля 1942 года:
«Как сообщила редакции эвакуированная из Московской области учительница Иванова Лидия Ивановна, находящаяся в сейчас в Кировском эвакопункте. В данном эвакопункте, бывший КОР (Клуб Октябрьской Революции) допускается большая скученность. Не обеспечиваются санитарные условия. Среди проживающих в эвакопункте находятся больные. Дети спят на грязном полу. В результате всего этого распространяются эпидемические заболевания».
(ГАКО, ф. Р-2169, оп.1, д.682, л.147).
Из докладной записки от 20 апреля 1942 года:
«При Пищальском лесохимическом техникуме организовано производство следующих препаратов с годовым выпуском:
- Формалин — 10 тонн.
- Терпингидрат — 1 тонна.
- Уротропин — 1 тонна.
- Тиокол — 1 тонна.
- Креозотал — 250 кг.
- Уксусная кислота 80% — 250 кг.
- Уксусная кислота 40% — 5 тонн.
- Эфир серный — 3 тонны.
Управляющий областным отделением ГАПУ Богачев».
(ГАКО, ф. Р-2169, оп.1, д.682, л.141-144).
Из письма заместителя управляющего Кировским областным аптечным управлением от 2 мая 1942 года:
«Согласно Постановлению от 12 апреля 1942 года многопромысловое товарищество обязано поставить для нас 200.000 пар листов липкой бумаги и 3.000.000 листов ядовитой бумаги от мух.
Из указанных количеств 30% следовало сдать нам до 10 апреля 1942 года, но мы не получили ни одного листа из-за отсутствия бумаги.
Заместитель управляющего — Черняк.
Заведующий производственным отделом — Е. Едидович».
(ГАКО, ф. Р-2169, оп.1, д.683, л.158).
Из справки от мая 1942 года:
«Все медицинские пункты Молотовского (теперь — Нолинского) района Кировской области переполнены. Имеется значительный недостаток врачей. В связи с откомандированием в Молотовский госпиталь 6 врачей из 15, в райздраве осталось только 7 врачей. Райздрав не имеет квалифицированных хирургов, терапевтов и офтальмологов».
(ГАКО, ф. Р-2169, оп.1, д.684, л.119).
Из письма Кировского института эпидемиологии и микробиологии (КИЭМ) в адрес секретаря обкома ВКП(б) В.В. Лукьянова от 7 мая 1942 года:
«В условиях военного времени, когда ряд наиболее крупных бактериологических институтов (Ленинградский, ЦИЭМ, Московский им. Мечникова, Харьковский и другие) резко сократил выпуск биопрепаратов, Кировскому институту поручено максимально расширить производственную базу.
В настоящее время КИЭМ является единственной в Союзе базой холерного антигена.
На днях институту поручено производство нового препарата — вакцины против сыпного тифа.
Производство вакцины против сыпного тифа требует громадного количества белых мышей (ежемесячная потребность выражается в тысячах).
(ГАКО, ф. Р-2169, оп.1, д.682, л.390).
Из письма начальника ВММА Иванова в адрес облисполкома от 24 мая 1942 года:
«Научно-исследовательский санитарный институт ВМФ, эвакуированный из Ленинграда, должен в ближайшее время прибыть и разместиться в городе Кирове.
Необходимость дислокации института в городе Кирове вызывается:
- Необходимость взаимодействия с ВММА и Центральным санитарным складом ВМФ, которые расположены в Кирове.
- Удобным полигоном для производства испытаний, уже предоставленным вами институту.
- Наличием завода №41, с которым институт связан, и ряда других производственных возможностей».
(ГАКО, ф. Р-2169, оп.1, д.682, л.195).
Из приказа по Наркомату здравоохранения РСФСР от 28 июля 1942 года:
«Врача Чиркову (Филонову) Зою Михайловну утвердить начальником СЭС Санчурского района Кировской области».
(ГАКО, ф. Р-2169, оп.1, д.682, л.235).
Из заявления заведующей детской консультацией №2 ГЖД, врача А.И. Колью (улица К.Маркса, 17) от 24 ноября 1942 года:
«Детская молочная кухня при консультации №2 получала молоко от Гормолокозавода в количестве 40 литров в день. По неизвестным причинам Горторготдел на ноябрь месяц 1942 года дал разнарядку только на 10 литров в день, тем самым лишив 75% грудных детей в прикорме молочными смесями».
(ГАКО, ф. Р-2169, оп.1, д.682, л.354).
Их письма Военной базы №38 от 4 января 1943 года:
«Сообщаем, что врачи больницы и поликлиники поселка Вахрушево в количестве 5 человек прикреплены с 17 декабря 1942 года к столовой ИТР Военной базы №38».
(ГАКО, ф. Р-2169, оп.1, д.682, л.421).
Фабрика отказалась кормить врачей поселка.
Из письма Кировского облздравотдела в адрес заместителя наркома здравоохранения СССР М.Д. Ковригиной от 5 января 1943 года.
«Участковая система обслуживания детей введена.
В городе Кирове создано 49 участков. Из них 40 обслуживается врачами-педиатрами и 9 опытными фельдшерами. Патронажных сестер — 50.
Имеется городской педиатр и 3 районных педиатра. В рабочий поселок Коминтерн направлен врач-педиатр.
Во всей Кировской области организовано 111 участков. Врачами не укомплектовано 33 участка.
Работу по патронированию детей на сельских врачебных участках проводят акушеры.
Кировский облисполком специальным решением от 11 декабря 1942 года установил несколько повышенные нормы для детских санаториев, туберкулезных детских санаториев, детских домов, интернатов и домов малюток на 1 человека:
- Хлеб — 600 граммов в день (для домов малюток — 300 граммов в день).
- Мясо-рыба — 1,8 кг в месяц.
- Жиры — 600 граммов в месяц.
- Сахар — 600 граммов в месяц.
- Крупа — 1,5 кг в месяц.
- Картофель — 12 кг в месяц.
- Овощи — 6 кг в месяц.
- Мука — 10 граммов в день.
- Яйца — 5 штук в месяц.
- Творог — 500 граммов в месяц.
20 декабря 1942 года в городе Кирове открыта детская столовая для усиленного питания ослабленных детей на 3.000 человек.
В детских учреждениях области не проводятся лечение и профилактика против рахита из-за отсутствия витамина «Д».
Витамин «С» по городам Кирову и Слободскому приготовляется в виде сиропа и настоя хвои. За последнее время выпуск продукции прекращен из-за отсутствия сырья на витаминном заводе. В плановом порядке витамин «С» в область не поступает.
С 10 января 1943 года на Кировском витаминном заводе начнется выпуск витамина «С» из хвои, которым будут удовлетворены, прежде всего, дети.
Молоком дети не удовлетворяются. Даже молочная кухня не получает полностью молока (всего 100-150 литров в день).
В розничной продаже молока для детей нет».
(ГАКО, ф. Р-2169, оп.1, д.809, л.1-2).
Из письма заместителя наркома здравоохранения СССР М.Д. Ковригиной от 13 января 1943 года.
«Из материалов Уполномоченного НКЗ СССР, организовавшего проверку реализации Постановлений Правительства, выявлено следующее:
До настоящего времени детские лечебно-профилактические учреждения не подготовлены к зиме. Намеченный ремонт не окончен. Заготовленное топливо не вывезено. В ползунковой группе яслей Лесозавода в городе Кирове температура плюс 10 градусов Цельсия. В детских консультациях №1 и 2 — температура плюс 8 градусов Цельсия. В детских столовых дети обедают в пальто. Дети раннего возраста не обеспечиваются молоком, жировые талоны по детским карточкам отовариваются один раз в 6 месяцев. Дополнительная выдача продуктов беременным женщинам не производится.
В Кировском доме ребенка из-за отсутствия теплой одежды и обуви дети не бывают на воздухе.
В детской столовой из-за отсутствия кружек и ложек, дети пьют из тарелок, а капусту вылавливают руками.
Прошу принять меры для ликвидации этих вопиющих фактов».
(ГАКО, ф. Р-2169, оп.1, д.809, л.16).
Из справки облздравотдела по питанию детского населения Кировской области от февраля 1943 года.
«Большинство детских садов города Кирова в январе месяце дают к обеду одно блюдо, а утром и вечером чай без сахара с хлебом.
Ясли при оборонных заводах, благодаря помощи ОРС, снабжаются несколько лучше. Так ясли при заводе №266 получают ежедневно по 11 литров молока на 146 детей.
Детский сад №45 Кировского района, эвакуированный из Ленинграда, в течение января 1943 года кормил детей только капустой с картофелем. Крупы, сахара и масла в детском саду не было.
В санатории «Тургаш» Кикнурского района (директор Греймер) находится 60 детей, перенесших трахому. Благодаря хорошо поставленному подсобному хозяйству, дети на весь год обеспечены картофелем как со своего огорода (10 тонн), так и закупленным в соседних колхозах. Имеются овощи (капуста, морковь, турнепс, репа). Засолены огурцы и капуста. Имеется две коровы. Заготовлено на зиму мясо, приобретенное в колхозах, и свинина своего убоя.
Санаторий «Канып» Просницкого района засеял 7,3 га культур (овес, ячмень, картофель, овощи). Весь полученный урожай заготовлен на зиму. Из зерновых изготовляют крупы.
Санаторий Русский Турек Шурминского района (главный врач Вановская). Количество детей — 290 человек. Засеяно в 1942 году 74,15 га. Снятый урожай полностью обеспечивает детей и персонал. В санатории имеется 14 коров и 30 свиней».
(ГАКО, ф. Р-2169, оп.1, д.809, л.3-4).
Из письма наркомата здравоохранения СССР от 4 февраля 1943 года.
«В наркомат здравоохранения поступила коллективная жалоба медицинских работников села Кырчаны и Кырчанского района на то, что Кырчанский райисполком уменьшил хлебный паек для медработников и членов их семей до 300 граммов в день, вместо получаемых ранее 600 граммов».
(ГАКО, ф. Р-2169, оп.1, д.809, л.27).
Из письма Кировского облисполкома от 29 июля 1943 года.
«Завод №266 с 2 июня 1943 года открыл ночной санаторий на 40 человек на базе помещений областной больницы.
Завод №367 (Вятские Поляны) с 1 мая 1943 года открыл ночной санаторий на 30 коек.
Омутнинский металлургический завод с 15 июля 1943 года открыл ночной санаторий на 29 коек (вместо плановых 10 коек)».
(ГАКО, ф. Р-2169, оп.1, д.809, л.86).
Из справки о состоянии медицинских кадров Кировской области на 1 января 1944 года:
«Врачей — 644 человека, из них эвакуированных — 304 человека (из Ленинградской области — 160, из Московской области — 94, из других областей — 50).
В настоящее время по гражданской сети области на 10.000 человек населения приходится 2,8 врача, в то время как в других областях РСФСР, в среднем, 5 врачей.
31 медпункт области врачами не укомплектован».
(ГАКО, ф. Р-2169, оп.1, д.934, л.151).
Из доклада заведующего Кировским областным отделом здравоохранения от 15 января 1944 года.
«В области за 11 месяцев 1943 года зарегистрировано 2294 случая заболевания сыпным тифом в 53 районах области и городе Кирове. Свободным от сыпного тифа остался только Нагорский район.
В городе Слободском заболевания брюшным тифом концентрируются в слободе Демьянка, где имеется всего одна водоразборная колонка на 7.000 человек населения и жители, живущие на берегу, вынуждены брать воду из реки Вятки.
В Кировской области имеется 14 самостоятельных противомалярийных учреждений во главе с областной малярийной станцией. В области имеется 5 малярийных станций (город Киров, Уржум, Шурма, Малмыж и Вятские Поляны). 7 малярийных пунктов (Киров, Кильмезь, Лебяжье, Лальск, Подосиновец, Советск, Гадовские торфоразработки Оричевского района). 2 малярийных отряда (город Слободской и город Молотовск).
В Кичминском районе главный врач А.А. Дмитриева открыла и с большой эффективностью использует местные бальнеологические факторы (сероводородные ванны и грязелечение), ведет научную разработку материала. По своему качеству кичминские грязи не уступают мацестинским.
Из эвакуированных учреждений облздрава, к хорошим учреждениям следует отнести:
- Санаторий «Тургаш» — директор Греймер.
- Санаторий №2 в Лузе — заведующий Лившиц.
- Дом малюток Ленинградского педиатрического института — заведующая врач Левина.
- Дом малюток Всеволожска Ленинградской области — заведующая врач Лазарева.»
(ГАКО, ф. Р-2169, оп.1, д.936, л.81-124).
Из справки управляющего Кировским аптечным управлением Шубникова от 28 января 1944 года:
«Возможности местной промышленности используются далеко не полностью, так:
- Завод «Физприбор» может изготовлять медицинское оборудование.
- Завод «Красный инструментальщик» — хирургический инструмент.
- Шинный завод — подкладочные круги, грелки и другие изделия из резины.
- Хлорный завод — хлор, хлорную известь, хлороформ.
- Облпищепром, помимо витамина «С» может выпускать и другие витамины и витаминизированные продукты.
- Производственная кооперация — кружки Эсмарха, кровоотсосные банки, оправы и футляры для очков, зубные щетки и ряд других предметов ухода за больными и санитарной гигиены.
(ГАКО, ф. Р-2169, оп.1, д.934, л.239-240).
Из доклада начальника территориального управления больниц и поликлиник Наркомата здравоохранения РСФСР Гефера от 13 февраля 1944 года.
«Заболеваемость сыпным тифом в Кировской области остается на высоком уровне.
Исключительно тяжелое положение с детским питание. Молочные кухни и детские ясли не получают молока в Опаринском, Тужинском, Молотовском, Вятско-Полянском, Слободском, Халтуринском и других районах.
Остальные фонды питания не отовариваются и дети теряют в весе».
(ГАКО, ф. Р-2169, оп.1, д.935, л.420-424).
Из заявления раненых и больных офицеров, бойцов и командиров РККА ЭГ №1356 адрес начальника ЭГ Л.Б. Нейштадта от 21 апреля 1944 года.
«Просим поставить вопрос о награждении нашего любимого друга и врача Галины Александровны Иваненко.
Материнская ласка и забота о раненых воинах РККА дает ей право с гордостью носить награду.
Уходя на фронт, мы клянемся, что оправдаем доверие Родины и докажем, что материнская забота Галины Александровны не пройдет даром».
(ГАКО, ф. Р-2169, оп.1, д.935, л.205).
Из письма от 20 мая 1944 года.
«В городе Кирове при Северной бане существует, основанная в 1936 году и с успехом работающая уже 8 лет грязелечебница с водными процедурами. За это время она пропустила свыше 10.000 больных, страдающих ревматическим воспалением суставов, невритами, гинекологическими заболеваниями. Общий процент полного выздоровления — 75-80%.
Директор Дома санитарного просвещения — Маевский».
(ГАКО, ф. Р-2169, оп.1, д.935, л.121).
Из письма Кировского облисполкома от 15 июля 1944 года.
«Направляем письмо заведующей райздравотдела Богородского района Бронниковой об устройстве 34 детей-подкидышей в дом малютки с резолюцией зам. председателя облисполкома тов. Петуховой — к исполнению»
(ГАКО, ф. Р-2169, оп.1, д.935, л.18).
Из письма Кировского облисполкома от 29 июля 1944 года.
«Исполком доверяет тов. К.И. Чоловской получить 5 комплектов детского приданого для женского отделения ЭГ №3157, находящегося в поселке Коминтерн».
(ГАКО, ф. Р-2169, оп.1, д.935, л.44).
Из материалов о работе эвакогоспиталей Кировской области в 1944 году.
«В Кировской области дислоцируется 50 ЭГ Наркомздрава, в том числе спецгоспиталей для военнопленных, 1 госпиталь ВЦСПС, 1 гарнизонный госпиталь НКО и клинический госпиталь ВММА.
Штатных коек для раненых и больных бойцов и офицеров РККА развернуто 26.200, коек для военнопленных — 6.300. В госпитале ВЦСПС — 1.100 коек, в гарнизонном госпитале — 500 коек. Клинический военно-морской госпиталь является учебной базой кафедр и клиник ВММА.
Госпитальная сеть в Кировской области чрезвычайно переуплотнена. В результате этого в большинстве госпиталей нет столовых, красных уголков. Под койки заняты кабинеты, подсобные помещения и коридоры.
В 12 эвакогоспиталях отсутствуют рентгеновские аппараты. Исключительная нехватка рентгеновской пленки и химикатов.
Полное отсутствие в области лабораторных химикатов.
Чрезвычайные перебои в снабжении госпиталей ватой, марлей, наркотизирующими веществами и спиртами.
Отсутствуют на сладах витамины. Обещанные письмом Наркомздрава СССР витамины до сих пор в область не прибыли.
Только 10% госпиталей имеют канализацию. Подавляющее большинство госпиталей расположено в зданиях, имеющих выгребные ямы, которые коммунальными службами города Кирова и области не очищаются. Поэтому госпиталям пришлось создать свой ассенизационный обоз и обеспечивать санитарный режим собственными силами.
Раненые, прибывающие в госпитали Кировской области, в большинстве случаев, не привозят с собой положенного комплекта обмундирования. Значительная часть обмундирования, поступающего с ранеными, требует среднего и капитального ремонта. Окружная ремонтная мастерская Уральского военного округа и артели промысловой кооперации не принимают от госпиталей обмундирование для среднего и капитального ремонта ввиду полной загрузки спецзаказами.
Госпиталя ощущают чрезвычайно острую потребность в мягком инвентаре, особенно в нательном белье, полотенцах, халатах. Сбор белья среди населения ощутимых результатов не дал.
Как особый недостаток следует отметить, что прибывающие в город Киров художественные силы (Геоли, Ирма Яунзем, Потаржинский и другие) концертов в госпиталях не дают.
Отсутствуют бумага и конверты для писем.
Финансирование госпиталей происходит нормально. Эвакогоспиталя средства получают бесперебойно».
(ГАКО, ф. Р-2169, оп.1, д.936, л.55-73).
***
Госпиталь для военнопленных
Александр Левинтов
В большом чувашском селе Козловка, что на правом берегу Волги, в 1943 году был открыт на базе местной районной больницы госпиталь для военнопленных, просуществовавший до 1946 года.
Сюда свозили больных, в основном дистрофиков, из многочисленных концлагерей Поволжья и Черноземного центра, но более всего — из соседней Мордовии, где и по сю пору необычайно высокая концентрация зон, ИТЛ, тюрем и других скорбных мест заключения.
Главврачом госпиталя назначили наркома здравоохранения Чувашии, Николая Соколова, мужчину строгого, властного, хваткого, с несомненными организаторскими способностями.
Первым делом вокруг больницы глухой забор возвели с вышками и обеспечили снабжение, хотя многое пришлось делать самим. Для борьбы со вшами сами придумали какую-то адскую смесь и технологию её применения.
Заведовать одним из отделений поставили местную жительницу, зубного техника, из раскулаченных — в отношении неё соблюдалась особая бдительность. В этом же отделении был и дипломированный доктор, военнопленный немец, говоривший по-русски. Осмотр и вообще все врачебные процедуры проводились втроём: немецкий доктор, зав. отделением и особист, тщательно следивший, чтобы никаких посторонних вопросов и тем не было. Особистов в госпитале было много — по каждому поводу и без повода. Весь младший медперсонал был местным.
Больных свозили отовсюду по железной дороге, проходящей от Козловки в 30 километрах, затем подводами доставляли в госпиталь. Этот путь был усеян ползучими вшами — педикулёз среди военнопленных был ужасным.
Среди больных было много румын, австрийцев, венгров, итальянцев, испанцев: условия содержания в концлагерях были для всех тяжелыми, но эти европейцы были в меньшинстве, поэтому испытывали особые страдания.
Размах и состав военнопленных европейских государств более, чем любопытен:
Численность военнопленных на 26 июня 1946 г.
(секретные данные НКВД)
| всего | 2658469 | сербов | 2175 |
| немцев | 1836315 | словенцев | 2529 |
| австрийцев | 121500 | русин | 3787 |
| венгров | 425549 | хорват | 956 |
| румын | 120357 | молдаван | 21382 |
| поляков | 35007 | евреев | 5016 |
| итальянцев | 20619 | норвежцев | 65 |
| французов | 15139 | болгар | 287 |
| чехов | 16900 | датчан | 235 |
| словаков | 12116 | американцев | 40 |
| югославов | 4473 | англичан | 15 |
На этом документе имеются резолюции от руки: югославов, сербов, словенцев, русин и хорват — освободить, молдаван и евреев — держать, норвежцев, болгар, датчан, американцев и англичан — «дорг/ген. освоб». Что значит последняя резолюция, непонятно, но очевидно, что каким-то образом освободить.
Австрийцев «брали в плен» до тех пор, пока Австрия находилась в советской зоне оккупации. Лишь в 50-е годы закончилось это странное «взятие в плен».
Ниже — германские сведения за тот же 1946 год (Stefan Karner — Im Archinel GUPVI. Wien, Meunchen, Oldenbourg, 1995, 269 s.):
| Занято в строительстве, в т.ч. железнодорожном и дорожном | 645552 | 35.2% |
| В теплоэнергетике | 410795 | 22.4% |
| В оборонной промышленности | 319096 | 17.4% |
| В промышленности стройматериалов | 247576 | 13.5% |
| В машиностроении и металлообработке | 145044 | 7.8% |
| Прочие | 67822 | 3.7% |
| ВСЕГО | 1833865 | 100% |
Стоит обратить внимание на тот факт, что германские и наши сведения практически совпадают и точны до человека: о своих собственных потерях и военнопленных мы не сходимся в миллионах.
ГУПВИ — конечно, мало кто слышал об этой аббревиатуре. Расшифровывается она так: Главное управление по делам военнопленных и интернированных, это — ГУЛАГ для военнопленных.
В состав ГУПВИ входил 31 лагерь по состоянию на 1/1/1943, 52 — через год, 156 — еще через год, и 267 — на 1/1/1946 года. Означает это одно: наиболее интенсивно и успешно мы брали в плен в самом конце войны и после войны.
Военнопленные содержались не столь строго, как собственные зэки, но и баловать их не баловали:
Приказ Министра внутренних дел от 15 ноября 1946 г.
| Суточная норма | для в/п немцев | для в/п японцев | |||
| Продукты: | хлеб | картофель и овощи | хлеб | рис и крупы | картофель и овощи |
| При выполнении дневной рабочей нормы 80-90% |
400 | 650 | 250 | 350 | 600 |
| 81-100% | 500 | 800 | 300 | 450 | 700 |
| 101-125% | 600 | 900 | 350 | 500 | 800 |
| св.125% | 700 | 1000 | 450 | 550 | 1000 |
Для сравнения: в 1946-47 гг.. средняя годовая выработка в колхозах составляла 215 трудодней, на один трудодень полагалось 300 г хлеба (175 г на день), 1.8 кг соломы и 1.2 кг сена (третий, последний голодомор советской власти). Меню немецких военнопленных на этом фоне — луккулов пир.
Дистрофия среди военнопленных была распространена то ли потому, что шибко воровала администрация лагерей, то ли потому, что европейцы не привыкли к столь скудной пище и антисанитарии, то ли по совокупности этих причин. Всего за три года через госпиталь прошло более 4000 человек, около 600 из них умерли и были похоронены на территории больницы в братских могилах, сначала в гробах, а позже — уже без них.
Выздоравливающие (85%, очень много!) до отправки в свои концлагеря успевали порукомеслить: благоустроили больничный двор, сделали два фонтана, какой-то автомеханик из двух безнадежных полуторок собрал одну, на идеальном ходу.
Порядок и дисциплина в госпитале были на пределе идеальности. Однажды соседка одной из медслужащих упросила её принести из госпиталя немного сахара для своего больного ребенка. Той насыпали полстакана песку и она вынесла из госпиталя этот стакан демонстративно открыто, в вытянутой вперед руке, всем объясняя, что сахар — для больного ребенка.
В офицерскую палату красивых не допускали — боялись, что те достанутся врагам.
После падения железного занавеса в 1954 году в Козловку стали часто наведываться бывшие пациенты госпиталя: как-никак, им здесь спасли жизни, и они были полны благодарности этому месту. Особенно много стало приезжать после перестройки, но это уже дети и внуки тех, кто нашёл спасение в этом месте. Здешние, те, кто работал в госпитале, пытались уклоняться от этих визитов и встреч — мало ли что, может, оно опять всё повернётся вспять, и особистов ведь никто не убирал, да и стыдно за то, что никак этот эпизод истории не отмечен…
