С утра – прежде чем отправиться в Беэр-Шеву – я заехала в Ришон ле-Цион. Накануне вечером взрыв, уничтоживший несколько квартир в этом семиэтажном доме, был слышен у нас в Бат-Яме.

— Вечером я отправился в парк, чтобы заняться спортивной ходьбой, — рассказывает Амихай Ааронофф, житель Ришон ле-Циона. – Неподалеку отсюда меня застала сирена. Я десантник, в 1973 году во время Войны Судного дня вытащил из-под ураганного огня Ури Саги (бой мы вели на Голанах)… Вчера, услышав сирену, я бросился на землю и посмотрел наверх: ракета, затем – взрыв, очень мощный. Сразу после взрыва с верхних этажей дома взмыли языки пламени. Я бросился к подъезду, чтобы оказать помощь раненым.

— Нет, тогда в Ришоне не было прямых попаданий, — подтверждает Амихай.

Медленно обхожу дом, построенный, по словам жильцов, лет 16-17 назад – в соответствии с новыми стандартами, которые были утверждены после Войны в заливе, когда Саддам Хусейн обстреливал Гуш-Дан советскими «скадами».

Силой взрывной волны выбило все стекла не только на трех верхних этажах, но даже на первом и втором.

Пострадал и дом, стоящий рядом.

 

Но и это еще не все: в стенах дома, находящегося метрах в 50-ти отсюда, остались вмятины.

Что уж говорить о припаркованных вокруг дома автомобилях…

 

— Это машина моего отца, — говорит миловидная женщина, впрочем, отказавшаяся назвать свое имя. – Мама с папой 15 лет живут в этом доме.

— На первом. Если бы не встроенные бетонные убежища, никому из жильцов квартир на верхних этажах не удалось бы уцелеть.

К подъезду один за другим подъезжают автомобили: дети забирают к себе родителей, ставших бездомными.

Покрытые густым слоем штукатурки чемоданы с жалкими уцелевшими пожитками почему-то ассоциируются с Великой Отечественной: разве не такие сцены описывали наши бабушки и дедушки, бежавшие от нацистов в Сибирь?!

— Если ЦАХАЛ не добьет ХАМАС, через пару дней и в Тель-Авиве тоже появятся «еврейские беженцы», — орут собравшиеся у дома соседи.

— Немедленно приступить к наземной операции!

— А я вот что вам скажу, — перебивает женщина в темных очках. – У моего внука вчера был день рождения – и мы отпраздновали его назло врагу. Мы не вправе демонстрировать террористам слабость. Сегодня наш народ силен и сплочен, как никогда прежде.

Прислушиваюсь к жарким спорам, ведущимся у изуродованного ракетой дома.

— Уверен: 90-килограммовая ракета запросто может пробить и крышу над встроенным убежищем, если квартира находится на верхнем этаже, — предполагает один из соседей.

— Нужно свергнуть в Газе режим ХАМАСа, — говорит пожилой мужчина в очках.

— …И заодно уложить пару тысяч детей и женщин – в этом случае международная общественность разгонит ко всем чертям наше государство, — возражает другой. – Проблема заключается в том, что мы не убийцы и не террористы, главная и единственная цель которых – уничтожить как можно больше евреев. Мы – просвещенная нация и не вправе уподобляться ХАМАСу или Башару Асаду: в Сирии число жертв гражданской войны перевалило за 40 тысяч…

— Ситуация тупиковая, — вступает в беседу еще один сосед. – Я служил в артиллерии, сражался на двух войнах – Шестидневной и на Войне Судного дня. Тогда, по крайней мере, расклад сил был ясен: ЦАХАЛ – против регулярных армий нескольких арабских государств. Мы наступаем – сирийцы бегут. Мы бьем врага на Синае – Египет отступает… А здесь… Банда террористов, которые прячутся за спинами женщин, стариков и детей… И как с этими дикарями бороться?

— Знаете, почему именно в эти дни в Израиль поспешили «посредники» из Европы? – спрашивает Амихай Ааронофф.

— Чтобы связать наше правительство по рукам и ногам! – выкрикивают соседи.

— Верно, но почему европейские политики это делают? Разве они настолько солидарны с ХАМАСом?

Выдержав паузу, Амихай продолжает:

— Нет! Просто в последнее время ислам окреп в Европе настолько, что начинает реально угрожать правящим демократическим режимам. Власти стран Западной Европы серьезно опасаются, что если им не удастся положить конец антитеррористической операции ЦАХАЛа в Газе, в их столицах начнутся массовые волнения и демонстрации иммигрантов! Вот они и давят Израиль, благо здесь им есть с кем говорить. Европа всегда обеспечивает себе спокойную жизнь за счет страданий народа Израиля.

— Не беспокойся: исламский терроризм настигнет и Европу, — откликается один из соседей.

Журналистов на тихой ришонской улице все больше. Начинается спонтанная демонстрация.

Спешу к машине (время пролетело незаметно). Завожу мотор — включается радио.

«Сейчас в Израиле 12 часов 10 минут, — врывается в салон голос диктора. – Только что в центре Тель-Авива прогремел взрыв».

Срочно меняю направление движения: теперь мне нужно на север, а не на юг.

«Согласно первым сообщениям, на улице Шауль ха-Мелех взорвался автобус».

И в подбор, без паузы:

«Сегодня с утра террористы выпустили по Израилю из сектора Газа порядка 50 ракет. Одна из них попала в дом в мошаве, расположенном на территории регионального совета Беэр-Тувия. На днях этот жилой дом уже был поражен прямым попаданием ракеты. Впрочем, сейчас все внимание наших корреспондентов приковано к Тель-Авиву»…

«Черт возьми, сколько же лет назад я в последний раз готовила репортаж с места взрыва автобуса в Тель-Авиве?..» — думаю я, выезжая на северный Аялон.

Все возвращается на круги своя.

Смотрите также: Tри смерти в городе Ангелов (фоторепортаж), Ашдод. Репортаж с места событий, С ракетами в кошки-мышки, или Железная нация борется за выживание под «Железным куполом» (фоторепортаж), «Барзилай»: фронтовой госпиталь под огнем

 

Евгения Кравчик