Ефим Гаммер: Кинофестиваль смытых кинопленок

Loading

Файвишу Аронесу — актёру кино и государственных еврейских театров Харькова, Минска, Белорусской еврейской студии в Москве, Биробиджана, узнику ГУЛАГа с 1949 года. Реабилитирован 14 сентября 1956 года. И его жене Берте (Белле) Аронес — певице Ленинградской капеллы под управлением Мильнера, исполнительнице еврейских песен, а также песен народов СССР, участнице фронтовых концертных бригад во время войны с фашистами.

Кинофестиваль смытых кинопленок

Ефим Гаммер

1.

Умирают актеры на сцене,
чтобы жизни не умирать.
Умирают без смерти и тлена,
сотни раз и в сто первый опять.
А затем режиссура иная.
И премьера наоборот.
Не подмостки от края до края,
а из трупов живых эшафот.
— Роль желаете? Вот вам на выбор:
врач-убийца, космополит.
Жребий брошен. И жребий выпал.
В главной роли опять будет жид.
И давили его — на выжим,
и ломили его — в разгром.
Но, однако, он снова выжил,
ибо новый приспел погром.

2.

Строке не дано познать
кровавую изморозь пули.
Не время вновь умирать,
хоть ВРЕМЯ опять в разгуле.
Из ржавых винтовок — вдогон,
из-за горизонта ГУЛАГа,
палят нержавеющим страхом,
палят из лагерных зон.
Строке не дано познать
кровавую изморозь пули.
Какие хребты согнули,
прежде, чем их сломать!
В каждой судьбе века —
сон мёртвого, боль живого.
А мимо течёт строка,
записывая все слово в слово.
Строке не дано познать
кровавую изморозь пули.
Провидцы опять уснули.
Проснутся ль? Не будем гадать.

3.

Слепые ведут слепых
путями слепой надежды.
Им светит слепая звезда,
своим ослеплённая светом.
Но сколько в пути не плутай,
окажешься в небе нездешнем —
наедине с душой своей,
дыханием Божьим согретой.
О, Господи! Предвосхити
летопись жизни и смерти.
О, Господи! Пощади!
Избавь нас от этого знанья.
Часы живых, прошу,
с часами мёртвых сверьте.
И вслушайтесь, и вслушайтесь
в их слитное звучанье.

Берта (Белла) Аронес во время выступления на сцене Рижской филармонии

4.

На смытой киноплёнке —
кадры дождевые,
но всё же различимы —
присмотрись:
Путевой обходчик
сошёл с колеи.
Теперь ищут его
в придорожных кустах.
А он в том временном
отрезке Земли,
где надежнее слов,
чем «режь!» и «коли!»
не найти,
коль гложет смертельный страх.
Справа — враг, слева — друг,
чуть подальше — стукач.
А душа в самоволку рвется —
домой.
Но домой — ни ногой!
И ни шагу назад.
Стой! Стой! Стой!
И не плачь!
А ведь он — путевой обходчик.
Ему
не стоять,
а ходить — не сходить с колеи.
Однако: «ни шагу назад!»
«Режь — коли, режь — коли!»
Никакого движенья,
а уходишь во тьму
где все кувырком:
морг — гром,
мод — дом,
гол — лог,
год — дог,
му — ум,
мук — кум.

5.

Сотворение мира, жизнь по спирали.
Те же ошибки на каждом витке.
Сколько бы память нам не стирали,
с прошлым по-прежнему накоротке.
Вроде бы детство. Но где ностальгия?
Мечется бедная — зонт не найти.
Дождь бесконечный, струи тугие,
очередь к хлебу, и с ней по пути
год и другой, дальше — третий и пятый,
жизнь подминается склочной толпой.
Зомбируют разум: лишь те виноваты,
кто прежде вели вас вперёд за собой.

Print Friendly, PDF & Email

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.