Георгий Калюжнер

Прогулки по бордвоку. Иерусалим
(воспоминания и размышления)

Продолжение, начало см. в октябрьском номере «Заметок по еврейской истории».

Сёма Шойхет – архитектор (ныне покойный), с которым я проработал порядка 23 лет и побеждал с ним на всех архитектурных конкурсах. Он неоднократно бывал в Нью-Йорке, особенно, на бордвоке, где мы прогуливались, размышляя и вспоминая былые молодые годы…

* * *

Но второго Иерусалима
На планете не было и нет…
Я иду восторженным олимом
По святому городу легенд…
А. Дементьев

JERUSALEM/ИЕРУСАЛИМ — сколько в этом магическом слове надежд и чаяний рассеянного по всем континентам, измученного гонениями и страданиями, народа. Впервые, когда я ступил на Землю Обетованную, я почувствовал благоговение перед историей избранного Б-м народа. И через столько столетий, благодаря вере и высокой цивилизации этот народ сохранил свою древнюю культуру. Конечно, огромное значение имеет борьба за чистоту веры. В тоже время, другие народы с имперскими амбициями перерождались или полностью исчезали. Примеров этому много: это и Древний Египет, и Вавилон, и др. Греция, Рим, Византия, турецкое господство и другие завоеватели. Иерусалим был как кость в горле – постоянно завоевывался захватчиками и разрушался с погромами, убийствами и пленением иудеев. Любое сопротивление жестоко подавлялось. Но, после каждого разрушения, город подымался, как Феникс из пепла. Гуляя по старому городу с Сёмой, который был настолько поглощен окружающими древностями, что порой не слышал вопроса, я старался не мешать течению его мыслей. Мне это состояние было знакомо.

Я лично часто бывал в Иерусалиме и по работе и по общественным делам по линии Союза Архитекторов, так как помогал трудоустраивать на первых порах архитекторов-репатриантов (олим). Возил гостей на короткие экскурсии, так как сам уже более или менее прилично изъяснялся на иврите. И поэтому мы решили осуществить специальный вояж по жилым кварталам, которые были запроектированы с моим непосредственным участием.

 

Печальна и таинственна Стена…
Не разгадать молчание камней.
Мне кажется – былые времена,
Покинув нас,
Навек остались с ней…
А. Дементьев

Уже в семидесятые годы я включился в проектирование ряда объектов в столице. В основном, это были градостроительные комплексы. Сложный рельеф требовал особого подхода в трассировке уличной сети. Среди объектов были жилые кварталы в районах Гило, Гиват Масуа, Рамат Эшколь, Гиват хаРадар. Своеобразие заключалось в том, что середина отводилась под зеленую зону, охватываемую подковообразным проездом к домам. Сами же дома проектировались в виде ступенек, спускающихся по рельефу местности. Издали квартал воспринимался многоэтажным со спуском до четырех этажей, а иногда и вверх тоже до четырех этажей, чтобы обойтись без лифта. Таким образом здание получалось девятиэтажным.

 

Я иду по городу Давида,
Возвращаясь к прожитым годам.
Я иду… И по улыбке видно.
Как мне дорог этот Город-Храм…
А. Дементьев

Все дома облицовывались иерусалимским камнем из местных карьеров с различным характером обработки. Благодаря этому вид со стороны тель-авивского въезда впечатляющий, с открывающимися панорамами с различными ракурсами. Этим можно было бы окончить короткий экскурс по одному из самых замечательных городов мира, но мне хочется остановиться на одном интересном объекте – проекте туристской гостиницы. Участок расположен напротив Дамасских ворот Старого города, по соседству с территорией Notre Dame de Sion. Участок прямоугольный, но очень узкий, и по сути кроме отеля ничего нельзя было разместить. Да еще была ограничена этажность, а где же делать парковку, где – бассейн? И мы разместили гаражи – в двухэтажном подвале, а бассейн – на крыше, да еще с прозрачным дном. Пловцов можно было видеть снизу, так как всё пространство до уровня вестибюля было открытым. Сёма это оригинальное решение посчитал удачным.

 

Возвращаясь в Тель-Авив мы заехали в ресторан в арабской деревне Абу-Гош, который пользовался большой популярностью среди израильтян. Мы также высоко оценили кулинарное искусство и уровень обслуживания. Далее, мы продолжили путь по направлению к парку Канада и к монастырю молчальников Латрун, который славится своим великолепным вином и экологически чистыми с-х продуктами. В основном корпусе витражи на окнах выполнены из французского стекла ручного литья.

 

Вообще говоря, нет возможности в коротком повествовании описать достопримечательности такого уникального города, даже касаясь только моего посильного вклада, тем более, описать любой вид изобразительного искусства задача не из благодарных. Поэтому я стремился передать впечатление от объекта, дух и даже, если хотите, настроение. Известный всему миру балетмейстер Михаил Барышников по этому поводу писал:

«…Я хочу на этот раз побольше побродить по Иерусалиму – это мифический, духовный, легендарный город. Думаю таких мест в мире немного».

* * *

Практика экскурсионных поездок показала, что использование легковых автомашин, является не очень продуктивным. Да и форма неэффективная.

В этой связи я вспомнил каким образом Географическое общество организовало поездку в Египет. На небольшую группу было два гида: один специалист по историко-архитектурной части, второй – по мифологии и наскальной живописи. Таким же манером мы провели нашу первую пробную экскурсию – я взял на себя архитектурно- историческую часть, а Фома Баух – мифологически-библейскую. По признанию группы поездка, всем без исключения, понравилась и все выразили пожелание продолжить такие экскурсии по другим маршрутам.

Все это было организовано на добровольных началах, без коммерческого интереса.

* * *

Удивительный российский поэт очень часто посещает Израиль и, конечно, в своих стихах он исключительно тепло описывает свой восторг и впечатления от израильтян, которые находятся в постоянной опасности. И тем не менее они гостеприимны, живут полнокровной жизнью, всегда веселы, радость озаряет их лица. Имя поэта — Андрей Дементьев. Значительная часть его поэзии посвящена Вечному Городу — Иерусалиму, прошедшему сквозь огонь и разрушения, неся на своих крыльях свободу и Веру.

* * *

Сёма с большим интересом осматривал специфическую застройку на холмах со змеевидными серпантинами подъездных путей. Во многих местах выступали обнаженные скальные породы, создавая характерный для города ландшафт. На одном из поворотов открылась панорама с видом на здание израильского парламента – Кнессет. Мы решили подъехать поближе и к счастью подошла группа экскурсантов, мы с ними смешались, предъявили удостоверения и прошли в зал приемов, на одной из стен которого висел великолепный гобелен работы Марка Шагала – его подарок парламенту Израиля. После объяснений экскурсовода о работе Кнессета, мы прошли на гостевую трибуну зала заседаний и через стеклянное ограждение увидели скучающих парламентариев, слушавших чье-то выступление без реакций зала, — довольно редкое явление.

Возвращаясь, мы спешили пока не наступит темнота попасть засветло в модиинский лес, посмотреть на камень, заложенный в память евреев, расстрелянных фашистами в сентябре 1941 г. На этом месте предполагалось соорудить мемориал. Когда ко мне обратились, как бывшему киевлянину, с просьбой спроектировать памятник, я дал принципиальное согласие, но просил, поменять место на городскую территорию. Я хотел узнать Сёмино мнение. И он меня однозначно поддержал. Забегая вперед, скажу, что после неудачной попытки разместить памятник в Иерусалиме, после всех проволочек, устроенных городской комиссией по памятникам, нам дали ясно понять, что подберут участок только при условии, что архитектором будет «их человек». Землячество отказалось и мы договорились с мэром города Холон, разместить памятник в городском парке…

Читайте и смотрите продолжение в статье: «Прогулки по бордвоку. Эйлат — Рамат-Ган»