Владимир Владмели: Делегат. Продолжение

Loading

До недавнего времени Трампа вообще не принимали всерьёз и он давал к этому повод. Он часто вёл себя, как артист, главной целью которого было развлекать зрителей, и как любой артист, ревниво следил за своей популярностью. Бывало, он … делал абсурдные заявления, которые ставили в тупик даже его сторонников.

Делегат

Владимир Владмели

Продолжение. Начало

Часть III

Вечернее заседание началось гораздо спокойнее. Поначалу Игорь слушал всех выступающих. Они, как и следовало ожидать, говорили об ошибках демократов и достижениях республиканцев. Многие постоянно напоминали о том, что мы живём в очень неспокойном мире, где террористы постоянно кого-то взрывают, бандиты устраивают погромы, а нелегалы получают дотацию, которую оплачивают американские налогоплательщики. При всём этом демократы утверждают, что они помогают униженным и оскорблённым и хотя ситуация не идеальна, это лучшее, что можно сделать.

— Нет, — возражали ораторы, — это лучшее, что они могут сделать.

Это были типичные речи представителей партии, стремящейся к власти. В общем, всё было предсказуемо. Именно поэтому последние пару месяцев Игорь и телевизор включал только для того, чтобы узнать новости, а анализы и комментарии старался не слушать, тем более что в зависимости от агентства, которое эти новости передавало, было заранее известно, кого назначат козлом отпущения.

Чтобы хоть немного отвлечься, он вышел в фойе и чуть не наскочил на тележку с разноцветными майками, которую толкала красиво одетая девушка.

— Что это? — спросил он.

— Подарки делегатам, — приветливо улыбнулась она, — но прежде чем получить их, вы должны записать в журнал своё имя и ответить на несколько вопросов.

Игорь взял майку и приложил её к груди. Оператор направил на него камеру, а девушка спросила:

— Что вам особенно нравится на Конвенции?

— Ваши подарки, — сострил он и только тут обратил внимание, что на майке изображён портрет Никсона, а подпись гласит: «Спасибо Сталину за то, что он разрушил Берлинскую стену».

— Это ошибка, — сказал он, — стену разрушили при Горбачёве, а Сталин здесь вообще ни при чём.

— Мы проверяем, хорошо ли люди знают историю. Вы знаете, — констатировала девушка и покатила коляску дальше.

В этот момент к Игорю подошёл мужчина и сказал:

— Я хочу вас предупредить, что это люди Колбера (9), их цель — выставить республиканцев в дурацком виде. Вас они, может, и не будут показывать, потому что вы уличили их в шельмовстве, а, может, и наоборот, перекрутят всё и выставят шутом гороховым. С них станется. Имейте это в виду.

Игорь догнал девушку, отдал ей майку и попросил оператора вырезать только что снятые кадры, а тот ответил, что это очень сложный процесс, который занимает много времени. Сейчас ему некогда, но потом он обязательно выполнит просьбу Игоря. Пока же, в виде компенсации за неудобство, может дать ему ещё одну майку, другого цвета и с другой, не менее абсурдной надписью.

Игорь не на шутку расстроился. Шоу Колбера транслировалось по всей Америке, и теперь этот клоун мог сделать его посмешищем целой страны. И чёрт его дёрнул выйти из зала. Ведь прежде, чем поехать в Кливленд, он торжественно обещал руководству сидеть на Конвенции от звонка до звонка. Не сдержал слово и поплатился. Это его Бог наказал, лучше бы оставался на своём месте и слушал. Или не слушал, а думал о чём-нибудь своём. Ему не привыкать, он научился этому в Советском Союзе, когда его, беспартийного, обязывали ходить на открытые партсобрания, на которых должны были присутствовать все, а не только члены КПСС.

Как только Игорь вернулся в зал, Мария сказала:

— Вы прозевали самое интересное.

— Что? — автоматически спросил он, хотя мысли его были заняты фантазией на тему «Как бы я отлупил Колбера, если бы встретил его в тёмном углу на безлюдной улице».

— Здесь было несанкционированное выступление. К микрофону подошёл Колбер, выряженный арабским шейхом, и предложил проголосовать за резолюцию, разрешающую введение шарии в США. Мы не могли понять, что происходит, а он взял молоток, начал стучать им по подиуму и кричать «Принято, принято, принято». Только когда секьюрити стащило его со сцены, мы поняли, что ему никто не давал слова. Он, наверно, решил пошутить, но шуточка его продолжалась не больше тридцати секунд и я даже не успела его сфотографировать.

— Ах, чёрт, — в сердцах воскликнул Игорь, — обидно, что меня при этом не было. Я бы с удовольствием помог людям из секьюрити.

—Как? — спросила она.

—Дал бы Колберу несколько хороших пинков, — и Игорь рассказал ей, что произошло с ним в коридоре.

— Не беспокойтесь, — успокоила его Мария, — если вы просили вас не показывать, он вас не покажет, иначе вы сможете засудить его на несколько миллионов.

— Серьёзно?

— Конечно, мы же в Америке.

— Да-а-а, — протянул Игорь, уже не зная, так ли он хочет, чтобы эпизод с майкой вырезали.

Следующим должен был выступать Джулиани.

Многие знали, что он, будучи мэром Нью-Йорка, превратил свой город из гангстерского гнезда в процветающий мегаполис с уровнем преступности гораздо меньшим, чем в среднем по стране. Когда полицейские во время облавы застрелили бандита, оказавшего им вооружённое сопротивление, в прессе начались обвинения в жестокости полиции по отношению к меньшинствам. Джулиани опубликовал список всех преступлений убитого, что вызвало ещё большее негодование. На сей раз, мэра обвинили в расизме, поскольку убитый был чёрным. Но полицейские всех рас и цветов кожи относились к Джулиани с уважением. Они помогали ему в самых трудных ситуациях.

По его приказу они выпроводили Арафата из Линкольн-центра, куда тот пришёл вместе с другими почётными гостями, приехавшими на очередную сессию ООН. Арафат предъявил пригласительный билет и пытался сопротивляться, но Джулиани, возглавлявший группу захвата, заявил, что Арафат — террорист, виновен в смерти американцев и ему не место среди порядочных людей.

После 11 Сентября принц Саудовской Аравии Алвалид Бен Талал вместе с Джулиани посетил Ground zero. Алвалид выразил соболезнование жителям Нью-Йорка и дал мэру чек на $10.000.000, сказав, что Америка сама спровоцировала теракт, потому что помогала Израилю. Джулиани вернул чек с запиской, в которой говорилось, что он не может принять деньги от человека, оправдывающего убийц.

И вот теперь Руди Джулиани выступал с речью в поддержку Трампа. Во время его выступления на экранах пропало изображение. До этого всё работало безукоризненно: при упоминании имени Хилари, появлялись её фотографии, сделанные в моменты, о которых она предпочла бы не вспоминать. Когда говорили о Бенгази, возникали облетевшие весь мир снимки атаки террористов на Американское посольство. Если речь заходила об убийстве полицейского, то показывали его портрет в полной форме. И вдруг вместо всего этого на экранах стали возникать чёрные полосы, которые производили очень тягостное впечатление. Джулиани почувствовал это и заговорил более эмоционально. Его возбуждение передалось аудитории и при упоминании имени Клинтон соседи Игоря вскочили и начали скандировать «В тюрьму её». Игорь же продолжал сидеть, с удовлетворением думая, что не поддаётся психологическому давлению толпы.

— Ты не согласен с тем, что Хилари преступница? — спросила его Мария.

— Согласен.

— Почему же ты не хочешь, чтобы её посадили?

— Потому что тогда номинантом демократической партии станет Сандерс, а у него гораздо больше шансов против Трампа и его поддерживает молодёжь.

— Да, — с досадой согласилась она, — его сторонники хотят социализма. Они забывают про Северную Корею, Кубу и Венесуэлу, да и твою бывшую родину социализм тоже довёл до нищеты.

— Черчилль говорил, что если ты не либерал, когда тебе двадцать лет — у тебя нет сердца, если ты либерал, когда тебе больше сорока — у тебя нет мозгов, — возразил Игорь.

— Значит, у Сандерса нет мозгов, — заметила Мария.

— Это не преступление и судить его за это нельзя, а Хилари совершила столько преступлений, что ей всегда можно что-нибудь припомнить, поэтому я рад, что её не посадили.

— Пожалуй ты прав, — признала Мария.

К этому времени зал угомонился и Джулиани возобновил речь, а вскоре опять упомянул имя Клинтон. Мария, забыв разговор с Игорем, закончившийся всего несколько минут назад, вскочила и вместе с другими опять начала скандировать «В тюрьму её».

После Джулиани выступала жена Трампа — Мелания. Выглядела она прекрасно, а держала себя, как королева. Тому и другому научила её работа моделью. Тогда её фотографировали в неглиже, и Ноткин удивлялся, почему до сих пор эти снимки не сделали предметом обсуждения, но потом решил, что сторонники Клинтон поступили правильно. Ведь тогда Меланию стали бы сравнивать с шестидесятивосьмилетней Хилари, которая и в молодости красотой не блистала.

После жены Трампа слово дали отставному генералу и народ сразу же повалил из зала. Игорь последовал за большинством, но оказавшись на улице, в отличие от этого большинства, уселся напротив экрана и стал слушать речь генерала, а когда она закончилась, вернулся в зал.

И вовремя!

К микрофону направлялся чёрный пастор. Этот человек-гора только что не приплясывал по пути к подиуму а, остановившись, загремел в микрофон:

— Привет, друзья-республиканцы!

Этого оказалось достаточно, чтобы покорить зал. Было в нём что-то гипнотизирующее. Недаром он руководил большой негритянской общиной. Наверно, среди его предков были шаманы или вожди племени, а может и те, и другие. Во всяком случае, он говорил, как прирождённый лидер. Он осуждал тех, кто хочет разделить жителей Америки по цвету кожи. Прямо он не называл организацию «чёрная жизнь важна» (10) расистской, но заявил, что жизнь любого человека важна. Чёрного и белого, латиноамериканца и китайца.

— Повторяйте за мной, — грохотал он, — все жизни важны (11). Присутствовавшие, заражённые его энтузиазмом, повскакали с мест и начали скандировать: ВСЕ ЖИЗНИ ВАЖНЫ.

— И это потому, — продолжал пастор, когда все уселись, — что мы не Разъединённые Штаты Америки, а Соединённые. Вдумайтесь в это Соединённые штаты Америки — США, — и опять люди повскакали с мест и начали скандировать: США, США, США…

Оставшиеся выступления Игорь слушал на улице, а когда вечернее заседание закончилось, пошёл к автобусу. Там он встретил Катлин.

Оба были эмоционально выпотрошены и на сей раз сразу пошли в её номер.

***

На следующий день, когда Ноткин увидел Боба на месте его жены и с её беджиком, он понял, что Мария где-то щеголяет в новом платье. Он тут же пошёл её искать. В фойе попадались люди в самых невероятных костюмах. Наверняка это влетело им в копеечку, но зато у них то и дело брали интервью, а в промежутках многочисленные желающие с ними фотографировались.

Марию Игорь увидел издалека. На ней был плащ бэтмена, на котором светилось слово ТРАМП, составленное лампочками красного, синего и белого цвета. Мария с видом королевы гуляла по фойе, явно рассчитывая, что её заметят корреспонденты, которые собрались здесь со всего мира.

Игорь направился к ней, но его опередил мужчина в очках, строгом костюме и с микрофоном в руке. Рядом пристроился другой, на плече которого была большая кинокамера. Игорь не стал им мешать, решив, что пока Мария будет беседовать с ними, он успеет обойти Арену. Глядя по сторонам, он двинулся вперёд. Прогулка заняла у него минут семь и, когда он уже заканчивал круг, а Мария была от него в нескольких шагах, он увидел «дядю Сэма». Это был очень пожилой мужчина в котелке цветов национального флага, таком же пиджаке, рубахе и галстуке бабочкой. Он как будто сошёл с известного плаката, но его неприступный вид отпугивал корреспондентов. Во всяком случае, около него их не было. Игорь с удовольствием поговорил бы с ним, но не хотел пропустить момент, когда интервью Марии закончится и, не останавливаясь, пошёл к ней.

— Миннесота всегда была демократическим штатом, — говорил корреспондент, — а как она проголосует на этот раз?

— Мы сделаем всё, чтобы она стала республиканской. Я, например, буду проводить наглядную агитацию, — Мария раскинула руки в стороны и картинно повернулась на триста шестьдесят градусов, при этом плащ с именем Трампа, набранном из разноцветных лампочек, развевался, как знамя.

— Думаете, этого достаточно?

— Думаю, что нет, но члены нашей делегации мне помогут, — она посмотрела на Ноткина и сказала, — правда, Игорь.

— Правда, — ответил он.

— А как вы собираетесь этому помогать? — спросил его корреспондент.

— Когда вернусь, я буду совершать свою ежедневную пробежку в час пик в майке с надписью «Трамп снова сделает Америку великой».

— Вы не боитесь, ведь есть много людей, которые очень агрессивно настроены против него.

— Боюсь, — честно ответил Игорь, — но постараюсь преодолеть свой страх.

Часть IV

Игоря разбудил телефонный звонок. Он посмотрел на часы и громко выругался. Было 6:30. Он вернулся в свой номер всего несколько часов назад, потому что накануне никак не мог уйти от Катлин, да и она не очень хотела его отпускать. Оба понимали, что им осталось слишком мало времени и использовали каждую минуту, чтобы побыть вместе.

— Да, — проворчал Ноткин, поднимая трубку.

Это был Роберт Макферан. Он сказал, что бывший посол США в ООН, выступление которого планировалось во время завтрака, заболел, и Игорь может заполнить паузу, если обещает, что никому не испортит аппетита.

Настроение Игоря сразу же изменилось. Он давно написал речь для этого случая, но, не очень рассчитывая, что ему дадут слово, практически её не репетировал, однако отказываться ему не хотелось, и он решил читать по бумажке. Неудобно, конечно, но гораздо лучше, чем надеяться на память и спотыкаться на каждом слове. Во всяком случае, надо эту речь найти и проверить, всё ли там на месте. Неплохо было бы записать её на магнитофон, чтобы услышать, какое впечатление она производит со стороны, но ни магнитофона, ни времени на это у него не было.

Делегаты были настроены доброжелательно, а когда он закончил, стали задавать вопросы и разговор затянулся. Произошло это ещё и потому, что в тот день утреннего заседания на Конвенции не было, коллеги Игоря никуда не спешили, и им просто хотелось пообщаться. Он долго оставался у подиума и не заметил, когда ушла Катлин. На специальном автобусе её также не было, и Игорь вновь на целый день был предоставлен сам себе.

На время Конвенции центр города сделали пешеходным, и там сосредоточилась вся культурная жизнь. Гуляя по прилегающим к арене улицам, Игорь увидел небольшое кафе, а рядом плакат:

Кто лучше, Трамп или Хилари?
Микки Маус!!!

Он сделал фотографию и зашёл внутрь, а вскоре там появился мужчина, который минуту назад также стоял у плаката. Мужчина посмотрел на пустое место за его столиком и спросил:

— Можно?

— Конечно, — ответил Игорь.

— Я — ветеран Вьетнамской войны, — представился он, — меня зовут Билл Вуд. Здесь я участвую в демонстрациях протеста вместе с моими бывшими сослуживцами.

— Против чего вы выступаете? — спросил Игорь.

— Против войны, — ответил Билл.

— Так ведь и мы против войны.

— Да, но вы хотите добиться мира с позиции силы.

— Ещё древние говорили «если хочешь мира — готовь войну», — подумал Игорь, но озвучивать свою мысль не стал, а ветеран, помолчав, сказал, что в молодости многого не понимал и если бы ему вовремя всё объяснили, то он с другими призывниками публично бы сжёг свою повестку вместе с флагом США.

Он явно ожидал, что Ноткин согласится с ним. Ведь Советский Союз тоже был против войны, но Игорь, выслушав Билла, объяснил ему, во что превратилась бы жизнь советского призывника, если бы он публично сжёг повестку или флаг Советского Союза. И ещё неизвестно, сколько бы её было, этой жизни. Даже в то далёкое время он критически относился к информации газеты «Правда» и, читая между строк, понимал, что война во Вьетнаме была спровоцирована, а Соединённые Штаты приняли в ней участие, чтобы сдержать распространение коммунизма. Но Американцы жили в богатой, процветающей стране, где жизнь человека ценилась очень дорого, им было, что терять, поэтому они и возмущались тем, что их сограждане гибли за какие-то абстрактные идеалы.

Ветеран слушал с интересом, и Игорь поделился с ним своим весьма скромным армейским опытом. Он не стал акцентировать внимания на том, что служил вместе со своими однокурсниками всего три месяца, что это была привилегированная служба, в конце которой ему полагались не сержантские лычки, а лейтенантские звёздочки. Он лишь подробно описал, как они организовали концерт, в котором позволили себе шуточки над старшиной и как потом очень дорого заплатили за своё остроумие — старшина целый день гонял их по плацу в полном обмундировании в тридцатиградусную жару.

Ветеран вспомнил свою жизнь после демобилизации, когда он очень долго не мог приспособиться к существованию, при котором никто не отдавал приказы, и он должен был сам принимать решения. Он оказался в вакууме и, не понимая, что делать, стал заливать незнание спиртным. Это теперь все знают, что такое нервное расстройство после сильного стресса, а тогда даже и термина такого не было и если бы не жена, он давно бы спился.

Они стали вспоминать детство, школу, первую любовь, первую женщину. Всё было очень похоже, Не понял Билл лишь, почему родители Игоря и другие жители рабочего посёлка, в котором он жил, должны были ездить за продуктами в Москву, ведь проще было бы привезти всё в магазин, бывший в рабочем посёлке. Объяснения Ноткина картину не прояснили, однако, желая показать, что и Америка не идеальна, Билл заметил:

— У нас тоже случались перебои с мясом, и приходилось довольствоваться птицей.

Расстались они вполне дружелюбно. Билл даже заплатил за ленч. Прощаясь, Игорь спросил его, что он собирается делать, когда окончится Республиканская Конвенция.

— Поеду в Филадельфию, участвовать в демонстрациях против демократов (12), — ответил ветеран.

Выйдя из кафе, Игорь увидел полицейских на велосипедах. Это удивило его, и он подошёл ближе, чтобы узнать, в чём дело, но ещё до того, как он успел открыть рот, один из стражей порядка еле заметным движением отодвинул его в сторону. Такое поведение обидело Ноткина, и он уже готов был выразить своё неудовольствие, но, проследив за взглядом полицейского, увидел любопытную картину.

По тротуару, что-то выкрикивая и приплясывая, шли молодые человекообразные существа обоего пола. Все они были покрыты экзотическими татуировками и одеты в открытые майки и короткие шорты. Прохожие уступали им дорогу, а полицейский, которому Игорь заслонял обзор и который так невежливо его отодвинул, дождался пока эта группа пройдёт вперёд и опять сел на велосипед.

— Кто это? — спросил его Игорь.

— Чёрные жизни важны, — ответил тот и вместе со своими товарищами поехал рядом с приплясывающими защитниками чёрных жизней.

Игорь ещё раз внимательно посмотрел на них. Тот единственный, которому он успел заглянуть в глаза, был либо пьян, либо прокурен, а из пятнадцати демонстрантов только двое были чёрными. Значит, остальные считали жизни двух своих чёрных братьев важнее собственной.

Была среда, которая для большинства Американцев являлась обычным рабочим днём, и заседание Конвенции начиналось так поздно именно для того, чтобы рядовые граждане страны могли после работы следить по телевизору за выступлениями делегатов. Сами делегаты специально взяли отпуск, чтобы приехать в Кливленд, Ветеран Вьетнамской войны, также как и его друзья — военные пенсионеры, им уже работать не надо, Игорь тоже недавно вышел на пенсию, но демонстранты, защищавшие чёрные жизни, плясали и пели в середине рабочего дня.

— Может, они взяли отпуск, — подумал Ноткин, но догонять их и спрашивать, так ли это, он не стал.

***

Последнее заседание Конвенции, как и предыдущие, началось с клятвы верности и гимна, а потом на сцену вышла женщина удивительной красоты, которая в первый момент показалась Игорю Нефертити, дожившей до более зрелого возраста. Это была глава Республиканской партии Сан-Франциско — Хармит Дилон, внучка генерала Индийской армии. В своей речи она призвала ко всеобщему миру и просила у Бога помощи в определении правильного кандидата на пост президента, а президенту — правильных решений. Игорь подошёл к подиуму, чтобы посмотреть на неё вблизи. Когда ему удалось пробиться сквозь плотную толпу фотокорреспондентов, Хармит произвела на него ещё более сильное впечатление, которое усиливалось её манерой держаться. Следуя религиозным традициям Сикхов, она накинула на голову изящную, полупрозрачную шаль и обратилась к Богу на родном языке. Остальные, каждый на своём, последовали её примеру. Только Игорь не знал, какой язык ему выбрать, русский, английский или иврит. Впрочем, молитв он не знал ни на одном, поэтому просто стал просить Всевышнего о снисхождении.

Вдруг он почувствовал какое-то движение и открыл глаза. Все камеры были направлены на второй ярус. Там несколько человек вырывали у женщины небольшой плакат, а потом начали заламывать ей руки за спину. Она бешено сопротивлялась и что-то кричала, но в общем шуме её слышно не было. Дилон продолжала молиться, закрыв глаза и не обращая внимания на происходящее, а перед протестующей появился мужчина и развернул американский флаг. За флагом ещё несколько мгновений продолжалась борьба, о чём свидетельствовало трепещущее полотнище, но с основного яруса виден был лишь человек, держащий флаг Соединённых Штатов.

Больше всего в этом происшествии Игоря удивила мгновенная реакция корреспондентов. Впрочем, флаг появился тоже довольно быстро, значит, к протестам такого рода все были готовы.

После выступления Хармит Дилон Игорь вышел в коридор. С одной его стороны был зал заседаний, а с другой находилось помещение, окна которого были завешаны шторами. В щель виднелась красивая мебель и прилавок с большим количеством аппетитных блюд. Игорь попытался пройти внутрь, но девушка, сидевшая у входа, спросила:

— У вас есть пропуск?

— Вот, — ответил он, указывая на делегатский беджик.

— Сюда нужно специальное приглашение, — сказала она.

— У кого его можно взять?

— У руководителя вашей делегации.

Игорь нашёл Макферана и попросил у него пропуск, но Роберт ответил, что это кафе для серьёзных доноров или высокопоставленных политиков и Игоря он может провести туда только в виде исключения.

Кафе находилось всего в каких-нибудь двадцати метрах от арены, на которой выступали ораторы, гремела музыка и постоянно что-то скандировали делегаты. Там надо было сильно напрягаться, чтобы поговорить с соседями. В кафе же можно было выбрать вкусные блюда, удобно сесть за столик и побеседовать на любые темы в уютной обстановке. А если хотелось посмотреть, что происходит в зале, достаточно было усилить звук ближайшего телевизора.

Атмосфера кафе свидетельствовала о том, что именно здесь решаются все важные вопросы, а там, рядом, только бушуют страсти и эмоции, позволяя людям выплеснуть кипящие в них чувства.

Игорь выбрал еду и устроился так, чтобы хорошо всё видеть. За соседним столиком сидели известные политические деятели. Они беседовали с каким-то очень важно держащим себя человеком. Игорь несколько раз посмотрел на них, но Макферан, отгадав его желание, сказал:

— Не надо к ним приставать, они заняты. Конечно, если ты захочешь с ними сфотографироваться, они тебе не откажут, но меня ты поставишь в неудобное положение.

***

Ораторы, выступавшие в последний день, перепевали уже не раз затронутые темы и Игорь, наблюдал за ними по нескольким огромным экранам сидя на улице. Казалось, что многие делегаты устали и ждали выступления Трампа, которое завершало Конвенцию. Когда Игорь вернулся в зал, он увидел там Марию и её мужа.

— Пропуск на основной уровень мне дала наша хорошая знакомая, — объяснил Боб, — это её третья Конвенция и ей всё уже порядком надоело. Она сказала, что ещё ни разу не была в Кливленде и хочет здесь погулять.

— Но ведь прежде, чем поехать, она, наверно, обещала ходить на все заседания!

— Ты, наверно, прежде чем жениться, тоже обещал хранить верность жене, — сказал Боб.

— Не хранить верность, а любить и заботиться, а это разные вещи, — огрызнулся Игорь.

— Ладно, ладно, — похлопал его по плечу Боб, — просто у нашей знакомой есть цель. Она с мужем уже побывала в сорока восьми штатах, а после Конвенции им останется только Северная Дакота, так что отсюда они хотят сразу поехать в Бисмарк (13).

— Зачем?

— Получить сертификат, что они посетили все Американские штаты. Есть любители, которые играют в эту игру, а власти Северной Дакоты давно поняли, что такие люди их штат оставляют напоследок и учредили специальную медаль для этих путешественников. Лучшая гостиница Бисмарка также держит для них несколько номеров-люксов. Сам понимаешь, что те, кто исколесил Америку, имеют деньги и готовы заплатить. Никакие другие туристы в Северную Дакоту не приезжают. Там ведь ещё холоднее, чем у нас в Миннесоте.

В этот момент объявили выступление шерифа Милуоки, Дэвида Кларка-младшего и раздались бурные аплодисменты. Он вышел в парадной форме с неизменной шляпой на голове. Все приветствовали его стоя. Это был один из немногих случаев, когда республиканцы так единодушно проявляли своё уважение демократу. Дэвид подождал пока делегаты успокоятся и сказал, что Американцы не чувствуют себя в безопасности. Мало того, что террористические атаки в стране сделались нормой, СМИ провоцируют неуважение к полицейским, которые охраняют жизнь граждан, рискуя своей собственной. Именно поэтому жизнь полицейских важна (14). Ведь благодаря им все их соотечественники могут нормально жить и работать. Правительство же, вместо того, чтобы помогать правоохранительным органам, поощряет преступников и бездельников из организации «Чёрные лжецы важны» (15). Затем он обвинил администрацию Обамы в бездействии по отношению к террористам, в том, что из-за политики Барака Хуссейна Соединённые Штаты стали самыми удобными врагами и самыми плохими друзьями.

Кларк мог себе позволить называть вещи своими именами, потому что он — чёрный и его нельзя было обвинить в расизме.

После речи Кларка Игорь вышел в коридор, чтобы размяться перед самым главным событием Конвенции — выступлением Трампа. За всем, что происходило внутри арены, он наблюдал по многочисленным экранам, висевшим на стенах фойе, а поэтому спокойно прогуливался по коридору. Вдруг ему показалось, что в толпе мелькнуло знакомое лицо. Это чувство на Конвенции он испытывал почти постоянно. Да и не мудрено: здесь было много известных телеведущих и политических деятелей. Игорь присмотрелся и увидел высокую фигуру в полицейской форме и знаменитой шляпе. Дэвид Кларк!

Ноткин рванулся за ним, но шериф скрылся в туалете. Преследовать его в уборной было бы неудобно, но сфотографироваться с ним Ноткину очень хотелось. Мало кого на Конвенции встречали так, как главу полиции Милуоки. До сих пор Игорь только посмеивался над своими коллегами-делегатами, которые коллекционировали фотографии со знаменитостями, но сейчас им самим овладело желание непременно сделать селфи.

Он остановился и стал ждать, а когда Кларк вышел, шагнул к нему, поздоровался и попросил разрешения сфотографироваться. Кларк нехотя согласился. Заняло это всего несколько секунд, но Кларка заметили другие делегаты и, окружив, стали обращаться с той же просьбой.

Игорь видел, что шериф чувствовал себя неуютно и не понимал почему. В туалет он вроде уже сходил…

А шериф чуть расслабился только когда с ним рядом встал чёрный парень.

И Игорь понял.

Конечно, Кларк говорил правильные вещи, и в речи его не было ни слова лжи, но он критиковал свой народ, а это в глазах многих, делало его предателем. Оно бы и ничего, но после выступления его опять окружили представители другой расы. Наверно, поэтому он и чувствовал себя не в своей тарелке.

После фотосессии Игорь вернулся на место. Народ в зале уже собрался и все ждали выступления Трампа, но сначала вышла Иванка. Она представила своего отца и повернулась к оркестру, который заиграл песню «Восходит солнце».

— Это уж чересчур, — подумал Игорь. Он и раньше знал, что Трамп скромностью не отличается, но с солнцем себя сравнивал только французский король. И ладно бы мелодия была незнакомая, а то ведь все знают слова и музыку этой песни и понравится ли людям такое самовосхваление — неизвестно. А сегодня особенно важно произвести хорошее впечатление, потому что за выступлением будет следить вся страна и можно перетянуть на свою сторону тех, кто ещё не решил, как голосовать.

До недавнего времени Трампа вообще не принимали всерьёз и он давал к этому повод. Он часто вёл себя, как артист, главной целью которого было развлекать зрителей, и как любой артист, ревниво следил за своей популярностью. Бывало, он уходил в штопор от малейшей критики в свой адрес и делал абсурдные заявления, которые ставили в тупик даже его сторонников. У него и так было слишком мало шансов стать президентом, а если и сегодня он не сможет удержаться от своих эпатажных экспромтов, то их совсем не останется.

Но он удержался.

Как обычно, он вышел, улыбаясь и аплодируя самому себе. Затем он поблагодарил делегатов за оказанное доверие и чётко изложил свою программу: при заключении любых договоров он, прежде всего, будет руководствоваться интересами Соединённых Штатов, а деньги налогоплательщиков, которые Обама раздавал коррумпированным международным организациям, использует для развития собственной страны. Он заявил, что продолжит войну с политической корректностью, построит стену на границе с Мексикой и ужесточит проверку эмигрантов из мусульманских стран, чтобы граждане Америки чувствовали себя в безопасности. Он ни разу не упомянул «мошенницу-Хилари» — словосочетание, которое раньше использовал почти в каждом выступлении, но зато обещал бороться за соблюдение закона, обязательного для всех, в том числе и для членов правительства.

Речь его продолжалась семьдесят пять минут, и всё это время зал слушал с напряжённым вниманием. В тот вечер он оправдал ожидания своих сторонников.

Продолжение

Примечания

(9) Stephen Colbert.

(10) Организация Black lives matter.

(11) All lives matter.

(12) В Филадельфии должна была проходить национальная демократическая Конвенция, сразу же после республиканской.

(13) Столица Северной Дакоты.

(14) Blue lives matter. Blue — цвет формы полицейских. В английском языке blue lives matter созвучно black lives matter.

Print Friendly, PDF & Email

Один комментарий к “Владимир Владмели: Делегат. Продолжение

  1. Кому интересно как проходят шоу в США наверное понравиться. Я понял так,что VIP есть VIP и миром правят деньги. Они оказались у Трампа- неожиданно свои ,кровные. Могу себя поздравить,что не тратил время на весь этот балаган, который действительно формирует
    мнение у части голосующих.
    Когда истерия с расследованиями достигла пика,появилось желание сходить в трамповский тауэр с плакатом поддержки Президента США
    Дональда Трампа. Видимо пора это сделать. Беда с этими мнениями. Бывает. Как-то так.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.