Лев Мадорский: Главная книга братьев Вайнеров — не детектив…

Loading

И получилась довольно-таки страшная книга. Книга, которую не рекомендуется читать людям со слабыми нервами. После некоторых страниц заснуть невозможно. Причём, что удивительно — речь идёт, в основном, не о времени Гулага, троек и воронков, пыток на Лубянке, а о сравнительно благополучных 70-ых годах.

Лев Мадорский

Главная книга братьев Вайнеров — не детектив…

К 80-летию со дня рождения Георгия Вайнера

«У меня мозг болит, как будто я выжал его рукой»
«Жизнь — это стремление познать совершенство»
Георгий Вайнер

Георгий Вайнер
Георгий Вайнер

Совместное литературное творчество, которому в России много примеров (братья Стругацкие, Ильф и Петров, Рязанов и Брагинский), это особый вид творчества, требующий, как минимум, психологической совместимости или, как ещё говорят, внутреннего совпадения. Даже сегодня, когда при наличии интернета можно писать вместе, проживая в разных уголках планеты, коммуникабельность соавторов не потеряла актуальности. Кстати, необходима она и в музыкальном творчестве. Даже если композиторы, как например, Бах и Гуно («Аве Мария») или Паганини и Лист («Вариации на тему Паганини», «Кампанелла»), жили в разное время. Их музыкальные пристрастия, а это тоже одна из сторон психологического портрета, должны быть близки друг к другу. Как учитель музыки, я этот фактор учитываю, когда подбираю ансамбль для игры в четыре руки.

У Георгия и его старшего брата Аркадия (они написали совместно более 150 книг и 22 киносценария) такая психологическая совместимость несомненно присутствовала. С детства братья дружили, тянулись друг к другу, были, что называется, «не разлей вода». В одном из интервью Георгий рассказал, что в эвакуации они жили бедно. Постоянно голодали. Однажды Аркаша нашёл буханку хлеба. Мама требовала выбросить, так как боялась, что буханка отравлена и подброшена диверсантами. Но Аркаша не послушался и, прежде чем угостить брата, поел сам.

У каждого литературного дуэта, что называется, свой почерк. Так как Георгий и Аркадий совмещали литературный труд с обычной работой (Георгий — электромеханик, инженер, а позже журналист агентства «ТАСС», Аркадий — следователь по уголовным делам), то работали они, в основном, ночью, подбадривая себя сигаретами и огромным количеством кофе. К другим специфическим методам совместного творчества братьев относится запись на кассеты, а потом прослушивание разговоров о работе и споров, а также чтение и обсуждение рукописей за семейным столом.

Детство. Юность

Георгий (родители и друзья звали его Жора) родился 10.02.1938 года в Москве в еврейской, не соблюдающей традиции семье. Папа Александр Вайнер — автослесарь, мама — учительница. В войну мама с детьми эвакуировалась в Самарканд. В 1943 году Вайнеры вернулись в Москву и поселились в коммуналке на Сухаревке. Несмотря на психологическую совместимость, братья были разными. Аркаша — отличник, Жора — двоечник. Аркаша — весь в себе, спортивный (мастер спорта по борьбе), организованный, не слишком разговорчивый. Жора — добряк, балагур, весельчак, душа компании, любил покушать. Старший брат переживал за младшего и, буквально, заставлял его учиться. Он приучил Жору к чтению и на всю жизнь чтение книг, не в меньшей степени, чем их написание, стало его любимым занятием. Интересна расписка, которую младший брат написал в 18 лет: «Через 10 лет я буду великим человеком…».

После окончания школы Георгий поступил на заочное отделение московского юридического института, который окончил в 1960 году.

Литературное творчество

Георгий и Аркадий Вайнер
Георгий и Аркадий Вайнер

Можно сказать, что началось оно в 1967 году, когда Георгий и Аркадий написали детективный роман «Часы для мистера Келли». Уже этот первый детектив, как и полторы сотни последующих, отличали особый, «вайнеровский» стиль. Его характерные черты: высокий художественный уровень, глубокое проникновение в психологию героев, как положительных, так и отрицательных, умение поддержать напряжение читателя до последней страницы, хорошее знание того как в реальной жизни (Аркадий проработал следователем по уголовным делам 20 лет) раскрываются преступления. В первом детективе появляется, переходящий из книги в книгу, их постоянный герой — инспектор Станислав (Стас) Тихонов.

Авторы ищут свой путь, набираются опыта, совершенствуют мастерство. В опубликованной в 1972 году повести «Визит к минотавру» их творчество поднимается на ещё более высокий, я бы сказал, философский уровень. Начиная с «Визита…», в их книгах борются уже не милиция и преступники, а сталкиваются понятия добра и зла.

Говоря о книгах Вайнеров доперестроечного периода, нельзя не упомянуть и о том, что в них присутствуют неизбежные издержки того времени: следователи, другие работники милиции показаны этакими идеальными героями, лишёнными даже обычных человеческих недостатков. Но тут ничего не поделаешь. Таковы были правила игры. В тоталитарной стране с жёсткой, партийной цензурой это был единственный способ для рукописи не уйти «в стол»…

Книги Вайнеров исчезали, и, даже сегодня, когда книжный рынок ломится от детективной литературы, быстро исчезают с прилаков. Их тираж к 90-м годам прошлого века зашкаливал за миллион. Вайнеры (позднее к ним присоединился Борис Акунин) первые из российских писателей вошли в число мировых классиков детективного жанра. Таких как Жорж Сименон, Артур Конан Дойл, Агата Кристи, Рекс Стаут, некоторые другие. По многим из их книг сняты фильмы, из которых наиболее популярен фильм С. Говорухина «Место встречи изменить нельзя» с В. Высоцким в главной роли, по повести: «Эра милосердия». Однако, в юбилейном очерке я хочу поговорить не о замечательных детективах и киносценариях Вайнеров, а о книге, которую Георгий считал их главным произведением.

Петля и камень в зелёной траве (1989 год)

В этой книге всё, о чём братья Вайнеры раньше не могли написать, если хотели быть опубликованными (коррумпированость, продажность, оборотни в погонах, связь с преступным миром, избиение задержанных, другие неприглядные стороны советских органов), они написали. И получилась довольно-таки страшная книга. Книга, которую не рекомендуется читать людям со слабыми нервами. После некоторых страниц заснуть невозможно. Причём, что удивительно — речь идёт, в основном, не о времени Гулага, троек и воронков, пыток на Лубянке, а о сравнительно благополучных 70-ых годах. Когда разоблачён культ «вождя и учителя», а тело его вынесено из Мавзолея. Правда, не просто предано земле на кладбище, а похоронено у кремлёвской стены.

Чисто внешне в «Петле и камне…» все атрибуты детектива: зловещее убийство и его расследование. Но это не детектив. Или детектив, совершенно непохожий на все предыдущие. И оканчивается не привычным для детектива «хэппи эндом», когда зло наказано и добро торжествует, а смертью главных положительных героев, Улы и Алексея.

Основной сюжет — тайна убийства в 1945 году в Минске гениального еврейского актёра Соломона Михоэлса, и попытка расследования этого убийства. Расследование ведёт не милиция или «контора», а молодая, талантливая женщина Ула (Суламифь), еврейка, чей отец был убит вместе с Михоэлсом. В романе, как в сонате или в симфонии, две темы — главная и побочная: правдивый рассказ о брежневском времени и еврейский вопрос. Впрочем, иногда темы эти тесно переплетаются и уже трудно определить где главная и где побочная.

«Мы пишем правду и только правду»

Начнём с главной. Слова, вынесенные в подзаголовок, братья написали в предисловии и подсознательное ощущение, что всё написанное — правда, что именно так оно и было, меня не покидало, пока читал книгу. Перед нами жизнь одной из «элитных» семей, глава которой был руководителем КГБ в сталинские времена в генеральском чине и благополучно вышел в отставку, не потеряв привилегии, пайки, высокую пенсию, связи. Среди сыновей генерала в отставке, занимающих высокие и хорошо оплачиваемые должности, «белой вороной» смотрится начинающий и мало известный писатель Алексей. Он сохранил, в отличие от своей семьи (один из братьев, Антон, например, изнасиловал девушку, а потом заплатил её отцу, чтобы тот не подавал в суд) моральную чистоплотность. Он живёт в обычной многокомнатной коммуналке на небольшие деньги от литературной работы. В основном, это рассказики на юмористической странице «12 стульев» в «Литературной газете». Алексей задыхается в невыносимой для него атмосфере продажности, лжи, насилия и, как это обычно и бывает у талантливых людей на Руси, заливает страдания алкоголем.

«Петля и камень» — остров настоящей литературы в бескрайнем море однодневок детективного жанра. С первых страниц захватывает высочайший художественный уровень книги. И это, несмотря на то, что во время написания романа, у Вайнеров не было ни малейшего шанса быть опубликованными. Книга переполнена блестящими фразами, сжато и точно характеризующими брежневское время, когда хрущёвская Оттепель ушла в прошлое:

— Ах, Ула, никто и не заметил, как трагедия сталинской каторги постепенно выродилась в нынешний постыдный фарс всеобщего безделья

— На лице Бербасова -тоска, он мучится, что сейчас лето, в сети политучебы каникулы, и он не может нам напомнить, что завтра у нас занятия по диалектическому материализму.

— Руководитель агитколлектива жалуется, что вы уклоняетесь от работы в избирательной кампании.

— Существовала только беззаветная преданность величайшему вождю всех народов Иосифу Виссарионовичу Сталину — за это выдавалась индульгенция авансом — на совершение любых злодеяний. И видит Бог — за это с них никогда не требовали ответа.

А вот замечательная фраза об атмосфере в «Союзе писателей», где господствовал «одобрямс» и «инженеры человеческих душ» дружно осуждали своих коллег «врагов народа». Таких, например, как Эренбурга, Гроссмана или Рыбакова:

— Выведена новая порода человекообразных существ. Мало думают. Командуют и сердятся. Поэтому вам сначала надевают на морду торбу с овсом и сразу же подвязывают шоры, потом вдевают удила, затем — шенкеля, потом дают шпоры, а если понадобится — ременную плеть…

Должен остановиться в цитировании, потому что подобных гениальных фраз слишком много для небольшого очерка. Перейдём ко второй теме, которая, во всяком случае, на нашем сайте, тоже главная.

Я — иудей

Георгий никогда не прятался за псевдонимы и эту самоидентификацию употреблял почти в каждом интервью, хотя никто из берущих интервью его о национальности не спрашивал. Достаточно смелый шаг в стране с высоким уровнем антисемитизма. В книге один из героев-евреев, человек малоприятный и морально нечистоплотный, на вопрос Алексея много ли в СССР антисемитов заявляет: «200 миллионов». «А почему не 260? (число жителей СССР —Л. М.) «Потому что остальные просто не знают о существовании евреев». Были и такие. Однажды в 90-ые годы столкнулся с узбеком из глухой деревни, который, узнав, что я еврей, с интересом рассматривал меня, как некое экзотическое существо.

В романе (повторяю) уже не Стас Тихонов, а прекрасная еврейка Суламифь (Ула), возлюбленная Алексея, с опасностью для жизни расследует гибель своего отца, убитого вместе с Михоэлсом. Наиболее страшные страницы книги связаны со временем, когда «органы», чтобы помешать расследованию Суламифи, помещают ей в психлечебницу. Вайнеры показывают нам мир карательной медицины брежневского времени, с её продажными врачами и медсёстрами-медбратьями, смахивающих на надзирателей в Гулаге. Это, пожалуй, пострашнее Гулага или тюрьмы. Это настоящий ад…

Сталина нет, но созданный им аппарат насилия и беззакония, пропитанный антисемитским духом, продолжает действовать. Расследуя смерть Михоэлса и своего отца, Уле удаётся получить материалы из спецхранилища и мы погружаемся в пучину юдофобской политики Иосифа Виссарионовича послевоенного периода: разгон антифашистского комитета, репрессии против его членов, «дело врачей», подготовка к депортации евреев.

В эту же побочно-главную тему вписываются и религиозные мотивы. Интересны рассуждения еврея-выкреста о причинах его крещения:

«… евреи, не признав Иисуса своим избавителем, проскочили свой поворот к истине, как заблудившийся человек в лабиринте теряет дорогу к спасению. Они не выполняют свой долг. А первая заповедь долга — забыть о совести, чести и милосердии».

Ему возражает глубоко религиозный дед Суламифи. Понимаю, что нельзя перегружать очерк цитатами, но изложить прекрасный текст Вайнеров своими словами не получается. Как невозможно изложить своими словами стихи Пушкина или сонеты Шекспира. Поэтому заканчиваю тему «еврейского вопроса» двумя большими цитатами. Это, на мой взгляд, по-настоящему, поэтический текст:

— Мы дети незримого Бога, чье истинное имя забыто. Он послал нас сюда вечными хранителями очага жизни. Из нас -тонких прерывистых нитей — он сплел нескончаемую пряжу жизни. Мы не можем погасить огонь и не в наших силах прервать великую пряжу. Мы не вернемся в наш мир, не выполнив завета.

— Всех людей карает Адонаи Элогим за нарушенный завет, но другие народы рассеялись, как мякина на ветру, иссякли, как дождь на солнце, изржавели, как потерянный в борозде лемех. А мы живы. И несем память своих мучений.“

И ответ на вопрос внучки Суламифи:

— Дед, объясни, почему я, почему мой крошечный дом должны нести ужасное бремя страданий за давно нарушенный завет? Разве я виновата?

— Нет, Суламита, твоей вины нет. Когда ты родилась?

— Девятого тишри 5708 года.

— Видишь, как давно мы пришли! Дом твой — каменный стручок на усохшей ветке сгоревшего дерева. И сама ты — зеленый листочек с дубравы Мамре. Не ищи простых объяснений, отбрось пустые слова. Ты — живая нитка вечной пряжи, протянутой сюда из нашего мира.

Заключение

В 1991 году Георгий с семьёй, переезжает в США, потому что, как он скажет в одном из последних интервью: «Больше не было сил жить в этой стране». Здесь он активно занимается журналистикой, становится главным редактором газеты: «Новое русское слово», часто посещает Израиль. Незадолго до смерти писатель сказал: «Время встречи изменить нельзя — в Новом году в Иерусалиме». Хотя Аркадий остался в Москве, благодаря интернету, их совместное творчество продолжалось до смерти старшего брата в 2005 году

Умер Георгий от рака в Нью-Йорке 11 июня 2009 года, на четыре года пережив брата. Закончу очерк словами его племянницы, дочки Аркадия, Натальи Дарьяловой:

«Георгий был уникальный человек. Он все знал, все понимал. Его мудрость и любовь к близким, к окружающему миру были безграничными».

Print Friendly, PDF & Email

14 комментариев для “Лев Мадорский: Главная книга братьев Вайнеров — не детектив…

  1. Дорогой Лев!
    Спасибо, что Вы обратили внимание на, совершенно очевидно, замечательную книгу! Я постараюсь прочитать ее, если достану бумажный вариант. Единственное, от чего хотел бы предостеречь, так от чрезмерного настаивания на абсолютной правдивости. В задачу художественной литературы, если предположить, что это художественная книга, не входит абсолютная правдивость, потому что она иногда входит в противоречие с другими, более важными категориями. Башевис Зингер, например, считал, что художественный рассказ обязательно должен увлечь читателя, т.е. быть занимательным. Англичане в фильме «Темные времена» в погоне за занимательностью дошли до предела, сняли Черчилля в метро, спрашивавшего у простых людей, как ему быть с Гитлером. Ну и т.д., у нас здесь не литературоведческий кружок.
    Еще раз спасибо за Ваш рассказ и «наводку»!

    1. Единственное, от чего хотел бы предостеречь, так от чрезмерного настаивания на абсолютной правдивости
      ——————
      Спасибо за тёплые слова, дорогой Ефим. В отношении того, что полная правдивость иногда встпупает в конфликт с занимательностью, согласен. Я хотел сказать в тексте очерка, что у меня было постоянно ощущение правды. Но это тоже, может быть следствием высокого художественного мастерства…

  2. Да, Лев, это того стоило!
    По порядку: прочитав статью, почему-то сразу, безоговорочно решил найти книгу. «Почему-то» — потому что таким жанром не особо увлекаюсь, а здесь вот без колебаний решил прочитать.
    Прогулялся до книжного на Новом Арбате. Нет книги. А я люблю читать именно бумажные варианты.
    Зашел на ОЗОН, написано «закончились».
    Пришлось скачать и читать с экрана.
    Есть такое редкое чувство при чтении — хочется чтобы книга не кончалась. Как раз для меня тот самый случай.
    Написано в 1977, спрятано надежно, открыто в 1989.
    Обокрали меня авторы тогда, в 1977. При всем уважении к теленкам с дубами, при обилии в самиздате талантливых произведений, эта книга тогда была бы Явлением.
    Льву — огромное спасибо! Хоть через 40 лет посчастливилось.

    1. Очень приятно было, дорогой Григорий, читать Ваш коммент. Я сам, когда писал очерк, прочёл «Петлю…» в первый раз. Сейчас скачал на электронную книгу другие вайнеровские книги и читаю с удовольтвием.

  3. Последние четыре строки из малоизвестного стихотворения Владимира Вsсоцкого «Я не спел вам в кино, хоть хотел…» (1980):

    Не сочтите за лесть предложенье моё,

    Не сочтите его и капризом,

    Что скупиться, ведь тут юбилей, ё-моё! –

    Всё, братьями моими содеянное,

    Предлагаю назвать «вайнеризмом»!

    Я знал о нем еще в советские годы, задолго до появления интернета

    1. Что скупиться, ведь тут юбилей, ё-моё!
      —————-
      Спасибо, читатель за приведённое и неизвестноке мне стахотворение. О каком юбилее пишет бард?

  4. Очень здорово, что Вы, Лев, решили помянуть здесь на сайте братьев Вайнеров. Писатели они были уникальные. И тема заметки, и её изложение, и стиль, как всегда, на высоте. Я бы, правда, упомянул и «Евангелие от Палача»… Впрочем, Вы ведь пишите о последней книге.
    А вот какой именно титул был у Георгия в Новом Русском Слове, право же, не имеет значения.

    1. Спасибо, дорогой Григорий, за оценку. Вы правы. «Евангелие от Палача» — книга стоящая в том же ряду, что и «Петля и камень…» Надо, конечно, и о ней было сказать, хотя бы кратко. Спасибо, что напомнили. Это моё упущение.

  5. Спасибо, Виктор, что Вы за меня ответили Генриху. Валерий Вайнберг сменил Георгия Вайнера.

  6. Авт. пишет: «В 1991 году Георгий (Вайнер) с семьёй, переезжает в США… Здесь он активно занимается журналистикой, становится главным редактором газеты: «Новое русское слово»».
    Насколько мне известно, изателем и главным редактором газеты «Новое русское слово» был Вайнберг Валерий Яковлевич.

    1. Genrikh Rutman10 февраля 2018 at 1:41

      Авт. пишет: «В 1991 году Георгий (Вайнер) с семьёй, переезжает в США… Здесь он активно занимается журналистикой, становится главным редактором газеты: «Новое русское слово»».
      Насколько мне известно, изателем и главным редактором газеты «Новое русское слово» был Вайнберг Валерий Яковлевич.
      \\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\

      Список редакторов «Нового русского слова»:

      И. К. Окунцов (1910—1922);
      М. Вейнбаум (1922—?);
      И. Л. Дурмашкин;
      Л. М. Пасвольский;
      М. Вильчур;
      Ю. С. Сречинский;
      А. Седых;
      Л. Шакова
      Г. А. Вайнер;
      В. Вайнберг.

Добавить комментарий для А. Кац Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.