469 total views (from 2022/01/01),  2 views today

У твоего папы, дорогая моя, когда мы познакомились — ничего не было, но он с проверками ко мне в шкаф не лез, в мусорном ведре нашем не копался.

Леонид Лазарь

Пуля на излете

Продолжение. Начало

Часть II

Гость ушел, и они принялясь за посуду.

— Я так поняла, миллионершей Фитцжеральд ты становиться не желаешь?

— Упаси Господь!

— Была бы некоронованной королевой Ирландии, мясо бы брала у пасынка со скидкой, и в тюрьме был бы свой человек…

— Ну в кого ты такая дура?

— Уж не в папу!

— Надо было тебе, в свое время, ремня дать хорошего, и с табличкой у кинотеатра поставить, и ведь было за что!

— Чего ж не поставила?

— У твоего папы, ещё тогда сердце бы разорвалось.

— Шикарный лайнер, каюта с балконом…

— Меня укачивает.

— Интересно, где это тебя укачало, на речном трамвае?

— Не важно, у твоего папы, дорогая моя, когда мы познакомились — ничего не было, но он с проверками ко мне в шкаф не лез, в мусорном ведре нашем не копался.

— Думали — ещё чуть-чуть, ещё немного, свой угол заимеем, ребенка на ноги поставим, и тогда уже начнем отдыхать, ночами не сплю, всё думаю: ну почему бы ему было ещё не пожить, кому он мешал, себя всё время корю, зачем разрешила ему на двух работах надрываться?

— Бывало тебя покормит, посмотрит — поела ли я, и только потом сам сядет, доедать за нами, как папа, да будет благословенна память его, тебя обожал, ты маленькая была, ушко часто болело, он тебя все ночи на руках носил, так и засыпали вместе.

— Только когда что-то случается, понимаешь, что потерял, как он тебя любил, как о внуках мечтал…

— Мама! Опять…

Они обнялись, немножко поплакали и легли спать.

— Как ты думаешь, кто из этих болванов у старушки часы спёр?

— Наверное life coach (тренер по жизненным мотивациям), уж больно мотивация серьезная была.

— Ладно, давай спать, мне завтра целый день за книжками сидеть, скоро последний экзамен.

— Не могу поверить, неужели этому мученью конец — ты американский фармацевт, господи, ну почему папа до этого дня не дожил, как бы он за тебя порадовался, как бы гордился тобой…

— Фитцжеральд в Париж бы тебя свозил, ты же всю жизнь мечтала во Франции побывать…

— Ничего я не хочу.

— Это типичная агедония.

— Каким только глупостям не учат в американских университетах, просто не хочу и всё.

— Вспомни как ты говорила — полжизни бы отдала за неделю во Франции, а сейчас даже думать об этом не хочешь, это и есть типичное следствие ангедонии — отдаление от всего, что раньше трогало.

— Вот зарабатывать начнешь, возьмем, да сами и съездим.

— Это когда еще будет, знаешь, Хайдак предложил мне остаться на кафедре, заниматься исследованиями и писать диссертацию…

— Какой Хайдак!

— Профессор, который, когда ты ко мне приезжала, всё глаз с тебя не сводил.

— Не выдумывай, что-то я такого не помню.

— Ну помнишь, такой: шейный платок, воротник поверх пиджака, между прочим — не последний человек в мировой фармакологии, до сих пор, как меня увидит — всё о тебе распрашивает

— Не говори глупости, скажи лучше, что ты сама насчет аспирантуры думаешь?

— Я бы хотела, но ведь это еще два года, а мне так хочется, чтобы ты перестала на всем экономить…

— Ничего я не экономлю, хочешь дальше учиться — учись на здоровье, где пять лет, там и еще два, Париж подождет, и вообще, мне тут идея пришла одна в голову, в нашей «Кулинарии» требуется продавец, день работаешь, два отдыхаешь — отличное место!

— Ты с ума сошла, какая ещё кулинария, не вздумай, я тогда точно ни в какую аспирантуру не пойду!

— Не шуми, я еще ничего не решила, не «Кулинария», так еще чего-нибудь, надоело дома сидеть.

— Так что ты ему ответила?

— Я сказала, что посоветуюсь с тобой, может так случится, мы с ним к тебе нагрянем, он хочет c тобой поговорить.

— Одно другого не легче, зачем?

— Так принято, он член финансового комитета, они выясняют материальное положение абитуриентов и решают кому давать стипендию.

— Ладно, выключай свет.

— Как выключать, если выключатель не работает, когда -нибудь ты уже выбрасишь этот несчастный торшер!

— Дергай за шнур!

***

— Мама, это профессор Хайдак.

— Очень приятно, дочь много о вас рассказывала, про лекарства, которые вы создали…

— Это у нас семейное, мой дед фармацевт, отец — химик, у нас и фамилия такая, «хайдак» на иврите — микроб.

— Я пришел, поговорить о научном будущем вашей дочери, она, вне сомнений, гордость Университета, входит в первую десятку выпускников, мое мнение, и его разделяют коллеги,— вашей дочери надо продолжить образование.

— Её призвание, на мой взгляд — исследования в области химии лекарственных препаратов.

— Её рефераты о бициклических соединениях неоднократно публиковались в университетском научном журнале, а лабораторные исследования по превращению слизевой кислоты в пирослизевую заинтересовали ряд фармацевтических предприятий.

— Только надо решить, в какой области: фармацевтической технологии или фармацевтической химии, она желает специализироваться?

— Финасовый департамент Университета рассмотрит и, я уверен, положительно решит вопрос об аспирантской стипендии, она сможет преподавать 10-14 часов в неделю, кроме этого, может расчитывать на стипендию от фармацевтических предприятий, они часто устанавливают их для перспективных аспирантов.

— Я понимаю, она скорее хочет стать финансово независимой, вам помогать, но надо еще немного потерпеть, мое мнение —она обязательна должна продолжить обучение.

— Конечно, пусть учится, огромное вам спасибо профессор, каждой матери прияттно слушать такое о своих детях, я очень беспокоюсь, а её будущем.

— Я вас хорошо понимаю, моя покойная супруга, тоже постоянно тревожилась о детях, да и как не беспокоится, положение в стране очень тревожное.

— Противники демократического развития объединяются под лозунгами поддержки национализма, гомофобии, антифеминизма и исламофобии, и стараются облечь свой белый расизм в нравственную и этическую оболочку.

— Примитивные существа, их лозунги не только лишены логики и здравого смысла, но и базовых знаний об истории, культуре и политике.

— Это позор, когда в богатейшей стране мира сотни тысяч людей голодают.

— Трудно жить не зная, что будет с нами завтра.

— Рассуждая электично, наша жизнь это цепь фрустраций, невозможно предсказать будущее.

— Ясно одно, без демократии страна не выживет, настоящая демократия, это когда человек полностью свободен от оков и рамок общества, женщины должны иметь равные с мужчинами зарплаты, они должны быть защищены от сексуального насилия, должны иметь свободу выбора во всем, необходимы равные права для всех, от нелегальных иммгрантов до секс-меньшинств, уничтожение границ, это единственный правильный путь в цивилизованное завтра.

— Это не приведет к хаосу?

Дочь под столом пнула её ногой.

— Приведет к равным правам, гормоничному обществу, мировой глобализации и понятию, что гомофобия — угроза государству, а свобода для всех, сексменшинств в том числе — символ его укрепления.

— Я думала что хаос и вседозволенность угроза государству — Роза Львовна поставила перед профессором тарелку с дымящимся борщом.

Дочь под столом пнула её ещё раз.

— Люди не понимают чаяний сексуально обездоленных. без регистрации брака, без его юридического оформления власти как бы вынуждают геев и лесбиянок жить во грехе.

— Мой друг и коллега, известный ученый, разработчик многих дженериков (заменителей) известных лекарственных брендов, позволяющих миллионам людей иметь дешевые лекарственные препараты, со своим партнером — он полицейский, уже много лет живет в любви и согласии.

— Для нас всё это очень странно — Роза Львовна приправила зеленью стаяшую перед профессором телятину в кисло-сладком соусе.

— Типичный пример трюизма, или если хотите — паралогизма, т. е. невольно допущенная ошибка в умозаключении, в этом смысле можно говорить и о фрейдистской, или более близкой вам марксистско-ленинской схоластике…

— Сегодняшняя демократия — это статичная и плохо совершенствующаяся система, к сожалению человечество еще не выработало хотя бы приближающейся к идеалу необходимой людям системы жизнеобустройства, но на смену демократии обязательно придет какая-то более высокая форма взаимотношений в обществе, потому что альтернативы демократии нет.

— Спасибо. что приняли меня, мне у вас очень понравилось, этот суп, нет борсч-что-то особенное, и мясо, и пироги….

ыпаясь в комплиментах профессор ушел и они принялись за посуду.

— Как я поняла, перспектива стать профессоршей Хайдак тебя тоже не прельщает?

— Терпеть не могу крашеных мужиков.

— По всем странам на конференции и симпозиумы с ним бы ездила, из Парижа бы не вылезала — он каждый год в Сорбонне лекции читает, окунулась бы в мировую культуру…

— Я уж лучше здесь во что-нибудь окунусь.

— Где здесь, в кулинарии? Это же типичный пример трюизма, и паралогизма!

— А почему и нет, рассуждая электично, наша жизнь это цепь фрустраций…

— Они еще немного похохотали и легли спать.

— Не могу поверить, ты — американский аспирант, господи, ну почему папа до этого дня не дожил, как бы он за тебя порадовался!

— Я так мечтала скорее начать работать, купить тебе шубу…

— Шуба? Зачем она мне, куда ее здесь носить?

— Выключай свет.

— Как выключать, если выключатель не работает, когда нибудь ты уже выбрасишь этот несчастный торшер!

— Дергай за шнур!

***

Ночью, под аккомпанимент падающих из неисправного душа капель, Роза Львовна разговаривала с Ним:

—Господи! Ты помогаешь даже тем, кто этого не заслуживает, почему же не поможешь нам, немного счастья для дочери, и мне внуков — всё, больше ничего не прошу…

Капли били по барабанным перепонкам и не давали заснуть.

Взяв целофановый пакет и кусок бичёвки Роза Львовна пошла чинить душ — у неё имелся определенный навык устранения подобных неисправностей: если головку душа обмотать целофаном и один из его концов прислонить к стене, то вода будет стекать бесшумно.

Метод не самый лучший, но выбора не было, всю сантехнику уже давно нужно было менять, кафель в некоторых местах отскочил и на потолке чернели пятна…

Ремонт Роза Львовна позволить себе не могла, мастера запрашивали немыслимые деньги, которых просто неоткуда было взять, но она не унывала, отвалившийся кафель подклеивала клеем «gorilla glue», а дряхлую сантехнику старалась как можно реже тревожить.

Встав на сиденье унитаза Роза Львовна принялась за ремонт и почти уже закончила, но тут, сиденье с треском отвалилось и… она оказалась на полу.

Сначала, потирая ушибленные места, она хотела немного поплакать, но потом передумала: пара синяков — это всё же, не дай Бог, не перелом шейки бедра, как у Елены Наумовны с шестого этажа.

С такими мыслями Роза Львовна отправилась в постель, раздумывая — что ей завтра лучше надеть к предстоящему походу в хозяйственный магазин?

***

Сидений для унитаза было много: деревянные, пластмассовые — все цвета и оттенки.

—И это красивое, и то хорошо смотрится, только вот как узнать, все ли они подходят к моему унитазу — думала Роза Львовна.

И тут она увидела «чемпиона», как всегда — при галстуке, он копался в каких-то железках.

— Как хорошо, что я вас встретила! — ей показалось, что он немного испугался, — простите, не знаю вашего имени…

— Агроскин, Матвей Иосифович…

— Очень приятно, я Роза Львовна, хочу перед вами извиниться, накричала на вас тогда…

— Ничего, мы поправили кое-что, теперь не должно быть так шумно…

— Да, да, стало гораздо тише, спасибо вам, извините меня пожалуйста, мне очень неловко, просто не у кого больше спросить, как вы думаете — кивнула она в сторону стенда с сиденьями,— они все одинаковые?

— Что вы имеете в виду — одинаковые? — переспросил поправляя галстук Матвей Иосифович.

— Я имею в виду по размеру места…

Оглядев Розу Львовну и приглаживая волосы Матвей Иосифович задержал взгляд на месте, которым обычно садятся на это изделие.

— Я не это место имела ввиду, а дырку…

— Какую дырку? — заморгал Матвей Иосифович

— Которых две, куда нужно вставлять этот, как его, которыей надо завинчивать — шуруп!, пойдемте, я вам покажу — Роза Львовна пошла к стенду.

— Ах, в этом смысле — пошел за ней Матвей Иосифович,— в этом плане вам не надо беспокоится, в Америке есть такая органицация — American national standards institut (Американский институт стандартов), она строго следит за торговыми и коммуникационными стандартами…

— За кем следит — Роза Львовна взяла «чемпиона» под руку — я не поняла, она следит за кем?

Матвей Иосифович понял, что настал его час:

— Я вам сейчас всё объясню: стандарты, это документы, которые устанавливают требования, спецификации и характеристики, в соответствии с которыми могут использоваться материалы, продукты, и услуги.

— Вот смотрите — Матвей Иосифович перевернул одно из сидений, — видите — это семибитная кодировка ASCII, которая может содержать до сто двадцати восьми прописных, строчных и латинских символов…

— Я поняла, мне нужно знать эту…, как её, кодировку нашего старого сиденья, я дома посмотрю и запишу, ведь невозможно же запомнить все эти сто двадцать восемь символов…

— Да нет, — Матвей Иосифович понял, что немного переборщил, — любое из них подойдет!

— Точно, как вам вот это? У меня кафель такого же цвета, правда отваливаться уже начал…

— Насчет цвета я вам не советчик, я в этом ничего не понимаю, а вот почему кафель отваливается — надо посмотреть.

— Так вы уверены, что любое подойдёт?

— Гарантирую!

— Хорошо, если что — смотрите, я знаю, где вас надо искать…

— А чем его надо прикручивать, старые шурупы подойдут или надо покупать новые?

— Ничего не надо, видите пакетик— тут все есть, надо только отвернуть старые винты и поставить новые.

— Вы думаете я смогу это сделать сама?

— Конечно, это очень просто, смотрите: это винт, это шайба, причем шайба разрезная, видите, она ставится после его головки, а вторая шайба, запорная, ставится этой стороной перед этой гайкой, если она у вас с обратной резьбой, тогда надо крутить в другую сторону.

— Понятно?

— Почему разрезанная, а целая не лучше?

— Не разрезанная, а разрезная, она не даст ослабнуть креплению.

— Понятно?

— Не очень, если я не знаю какая сторона — та, то как же я могу знать какая — не та?

— Вы это почувствуете, когда будете откручивать старые вины.

— Чем, щипцами?

— Да нет, руками…

— Идиот! — вдруг мелькнуло в голове Матвея Иосифовича, — идиот, какой же я идиот — он быстро и правильно сорентировался,— вы знаете, у вас это займет час, а я бы мог придти и все сделать за пять минут.

— А вы умеете?

— Как же, я же все таки инженер, бывший правда…

— Мне так неудобно…

— Ну что вы, это совсем нетрудно, сиденье только надо взять с хорошим креплением, если между узлом и точками крепления будет слабое соединение с основанием, то крепящийся узел можно случайно сбиться с точек крепления и сиденье рззвалится…

— Нет, нет, мне не надо чтобы разваливалась, я, со своей «приятной полнотой», уже один раз свалилась как корова!

— Ничего не как корова, я тогда не это хотел сказать, а другое…

— Какое другое?

— Другое и всё…

— А вы уверены, что я вас не буду отрывать от чего-нибудь важного?

— Да что вы, если я не в парке, то целый день хожу из угла в угол, думаю, чем бы заняться, вот машину надо немного подправить, пришел крепеж подобрать.

— Так вы и машины умеете ремонтировать?

— Ну да, я ведь специалист по машинам и механизмам, бывший конечно…

— Знаете, вообще-то я хотела ещё и душ поменять…

— А вот это уже надо смотреть — учитывая прошлые ошибки схитрил Матвей Иосифович, он хорошо знал, что комплектующие душа тоже унифицированы, но мысль побывать у такой женщины в гостях дважды, согревала душу,— а что с ним?

— Брызгает очень и потом капает все время, даже ночью…

— Тогда надо еще и прокладки, но если он очень старый -тогда лучше его поменять.

Они пошли выбирать душ, потом прокладки, потом выяснилось, что — чтобы открыть дверной замок, ключ надо тянуть вниз, и что антена все время выскакивает из телевизора, а розетка — искрит, и чтобы выключить торшер, надо выдернуть шнур, т. к. кнопочка не работает…

— Мы можем все купить, не подойдет — всегда можно поменять, но будет лучше, если я сначала на все посмотрю

— А когда вы сможете?

— В любое время, запишите мой номер телефона, звоните и я к вам сразу же приду, у меня и все инструменты есть

— Хорошо, только я буду делать все сама…

— Завтра, часов в десять, вы сможете?

— Договорились.

***

— Спасибо что пришли, только — как договорились, я буду делать все сама, а вы руководить, а то я в следующий раз не смогу сама починить.

— Хорошо, я тут набросал вам чертеж, он несложный я уверен вы всё поймете, вот вам рулетка, сравните размеры…

— Ну как, всё понятно?

— Как вам сказать…

— Давайте вместе, так быстрее дело пойдет…

Общими усилиями поменяли сиденье и пока Матвей Иосифович что-то там еще вымерял рулеткой, Роза Львовна накрывала на стол.

Она была хорошей хозяйкой, очень хорошей.

В тот день у неё на столе были не какие-то там маринованные, а настоящие, собственного производства, соленые помидоры с огурчиками, красная и белая рыбка, греческий салат, щи на курином бульоне со свежей капусткой, «киевские» котлетки с грибами, жареной картошечкой и тушеными баклажанами.

А какой у неё был кофе!!!

Настоящую медную турку они с мужем привезли из Баку и когда она варила в ней кофе, принюхивался весь подъезд.

На десерт были блинчики с творогом и яблочная шарлотка.

Только сели за стол, задребезжал дверной звонок.

— Наверное, это дочь—Роза Львовна пошла открывать дверь?

— Познакомься Алла, это Матвей Иосифович, наш спаситель, за час починил все, что отравляло нам жизнь.

— Мама, я ненадолго, через полчаса за мной заедет Алекс, он тут недалеко покупает нам велосипеды.

Матвей Иосифович встал из-за стола — я пойду…

— Это что за новости — Роза Львовна усадила его назад за стол — никуда вы не пойдете!

— Мама! Картошку не клади, мне надо сбросить еще пару паундов.

— Ты что, вообще ноги хочешь протянуть, давай, давай, будете со своим Алесом, как два манекена из дешевого магазина!

— Из дешёвого? Да его кроссовки стоят триста долларов, а спортивный костюм — тысяча!

— Что так дорого, в нашем магазине спортивные костюмчики по 90 долларов, очень даже приличные…

— Не смеши меня, настоящий американец никогда не будет носить китайскую синтетику, Алекс образец live a healthier lifestyle! (здорового образа жизни).

— Я не знаю что такое здоровая жизнь, я знаю что такое — нормальная жизнь, это когда близкие люди любят, уважают и заботятся друг о друге, о чем он думает, скоро тридцать лет — ни семьи, ни дома, и эта ещё его дурацкая косичка на голове…

— Ничего не дурацкая! Миллионы американцев несчастны, потому что все время строят какие-то планы и постоянно думают о семье, работе, нехватке денег, нормальные люди не заглядывают так далеко в будущее, путешествуют, знакомятся с новыми людьми…

— Это он тебя всему этому научил?

— Кто же этого не знает, умные люди стараются не нервничать, меньше работать и больше отдыхать.

— Как же он будет содержать семью, если не собирается много работать?

— Ты не понимаешь: есть биржа, есть акции, есть различные фонды и фьючерсы, он работает головой, пишет гениальные программы…

— Если он такой деловой, чего не женится, почему дом не купит, такие деньги на аренду выкидывает, твоя бубушка про таких говорила: ланге гур ун а курцэр сейхл (волос длинный, да ум короткий).

— Алекс говорит, что для налоговой декларации сейчас выгодней брак не регистрировать, а квартиру — снимать.

— Матвей Иосифович, как вы думаете—это нормально?

— Я не знаю, я всегда много работал…

— А вы чем занимались? — Алла сбросила картошку с тарелки назад в сковордку.

— Всякими механизмами, погрузочными машинами…

— Это мусор которые собирают, что ли?

— В том числе…

— Я твоему Алексу — Роза Львовна предусмотрительно решила сменить тему разговора, — в прошлый раз говорю, можно вам положить кусочек рыбы?

— А он — что вы, мне надо lose weight (сбросить лишний вес).

— Чего там сбрасывать, как он вообще еще ходит?

— Мама, ну когда ты поймёшь, сегодня, во всем цивилизованном мире люди в оптимальной форме кажутся слишком худыми, только все самое лучшее и полезное, плюс здоровый образ жизни: полный отказ от алкоголя, сигарет и фаст-фуда, только Whole Wheat (цельное зерно), Gluten-Free (без клейковины) и GMO-Free (без генетически модифицированных составляющих, только пророщенный хлеб (germinated seed / sprouted bread) из цельных семян, которые только что дали ростки.

— Диета это главное, ты видела у Алекса на ремне специальный приборчик висит, это он подсчитывает каждую калорию, надо уметь питаться правильно.

— На тарелке всегда должна быть сбалансированная еда — треть good fat (здоровых жиров), треть белка и треть клетчатки, а ты, что тут только не навалила…

Задребезжал дверной звонок — это Алекс — побежала открывать дверь Алла.

— Я пойду, а вы позвоните… — стал собираться Матвей Иосифович.

— Не вздумайте, иначе больше никогда к вам не обращусь.

— Посмотрите как я выгляжу, я же не знал, вот — испачкался весь…

— Отлично выглядите, мне очень даже нравится!

— Купил? — Алла усадила Алекса за стол.

— Да, завтра привезут.

— Дорогие наверное — спросила Роза Львовна?

— Пять с половиной тысяч за оба, повезло, италььянские велосипеды не всегда можно застать в продаже.

— Вы так легко об этом говорите, столько денег надо при себе ещё надо иметь — Роза Львовна поставила перед Алексом стакан с клюквенным морсом.

— Зачем при себе, а кредитная карта на что?

— Так надо же проценты платить.

Через пару месяцев я должен получит гонорар за одну работу —расплатимся.

— Вам не страшно жить в кредит?

— Нет, надо жить сейчас, пока мы молодые, в Америке все живут в кредит, и сама Америка живет в кредит.

— Матвей Иосифович, вы брали здесь когда-нибудь кредит?—Роза Львовна незаметно подложила в его тарелку еще одну котлету.

— Никогда, ни здесь, не там, это очень неприятное чувство, от кого-то финансово зависить…

— О чем вы? — Алекс повернулся к Матвею Иосифовичу, — в Америке говорят: если ты должен банку тысячу долларов, то ты зависишь от банка, а если миллион -то банк зависит от тебя.

Дети ушли, Роза Львовна занялась посудой.

— Что вы думаете, Матвей Иосифович, — от волнения у неё дорожали руки, — я так переживаю, не знаю что делать?

— Я давно не давал никому никаких советов, да у меня их никто и не спрашивал, може быть они и правы, если вся страна живет в долг, может быть так и надо, не надо так волноваться, мне кажется он разумный парень, знает что делает.

— Я всё замерил и составил список всего, что нужно еще купить, завтра утром поеду в магазин, а вы меня здесь подождёте.

— А можно я с вами?

— Конечно, но я думал вам не интересно…

— Очень даже интересно, для меня поход за запчастям к унитазу, как выход в свет

— Хорошо, но пожалуйста, послушайте меня, я хочу вам что-то предложить, только без возражений — обещаете?

— Обещаю, я вам почему-то очень доверяю.

— Вам нужно раковину поменять, краны, душ, весь кафель, плитку на полу и потолок привести в порядок — я всё сделаю за неделю.

— Наверное материалы очень дорогие, сначала надо все подсчитать.

— Я знаю одно место, там стройматериалы почти ничего не стоят, поверьте мне — я никогда не обманываю.

— А работа?

— За неё я вам должен заплатить, вы даже не представляете, как это здорово, когда у тебя есть планы хоть на неделю вперед.

— Очень даже хорошо знаю, я вам буду помогать…

— Тогда сделаем всё дней за пять, завтра всё выберем и привезем, я еще вчера багажник освободил, послезавтра, с утра, приступим.

— Я буду стараться, я хорошая помошница.

***

Ровно в 9 утра, как и договаривались, Роза Львовна вышла на улицу.

Матвей Иосифович стоял у машины, вокруг него кудахтали «дебют немцовича»:

— Матвей Осич, Матвей Осич вы были когда-нибудь во Франции, у нас там двоюродный брат, вот прислал приглашение, летом его дети уедут на каникулы, нам — целые две комнаты, до Лувра полчаса на метро, зачем нам две комнаты…

Первой Розу Львовну увидела собачка, почуяв опасность, и резко натянув поводок, она утащила «немцовичей» в переулок.

Гладко выбритый и здорово наодеколоненый Матвей Иосифович был во всем новом: костюм, рубашка, галстук, ботинки…

— Здрасьте Матвей Иосифович, я вас оторвала от приятной беседы?

— Они в шахматы с нами играют…

— Вы, я смотрю, такой популярный…

— Я стоял, они подошли… — приглаживая волосы, Матвей Иосифович распахнул перед Розой Львовной дверь автомашины.

— Какая у вас шикарная машина, что это за фирма?

— «Лексус».

— Американская?

— Нет, японская, очень хороший автомобиль, только вот ездить некуда, если вам куда-то надо, только скажите, я тут же приеду…

— Мне и так неудобно, а вы еще меня и возить собираетесь.

— Плохо когда перекинуться словом не с кем.

— Насчет болтавни, это вам волноваться не нужно, это я вам обеспечу.

— Вот и хорошо, сразу звоните.

— А чего это вы сегодня таким франтом вырядились?

— Всё купим и я вас прилашаю обедать.

— Куда? Зачем? У меня дома всё готово…

— Прошу вас, я знаю один хороший ресторан, здесь недалеко, я там был в прошлом году…

Оказалось, что ресторан, в котором Матвей Иосифович был в прошлом году, давно закрылся и на его месте расположилось какое-то заведение корейской кухни.

Пошли туда.

***

— Как вам? — Матвей Иосифович открыл перед Розой Львовной дверь авто.

— Неплохо.

— А по-моему — редкая дрянь, вы готовите в сто раз лучше.

— Спасибо, обещайте, что в следующий раз в таких делах будете советываться со мной?

— Конечно, я ведь в этом ничего не понимаю.

— Теперь я хочу вам чем-то предложить.

— Что именно?

— Поехали, покажу на месте.

***

— Розочка, так что будем с этим делать — парикмахер Юра, (зять Любовь Абрамовны из первого подъезда) расчесывал волосы Матвея Иосифовича.

— Даже не знаю, он все время приглаживает их руками, что вы посоветуете?

— Знаете Роза, я бы сделал ему «генерала», волос жесткий, будет хорошо смотреться.

— Это как?

— Посмотрите на американских генералов, почти у всех «ежик».

— Отлично! Садитесь Матвей Иосифович, Юра всё знает, потом я тоже приведу себя немного в порядок.

Через пару часов, в сопровождении ослепительной блондинки, из парикмахерской вышел генерал Агроскин.

***

Это давно известно, человек хорошо делает то, что он любит делать, или любит того, для кого он это делает, а уж если и то, и другое, то получается, как говорят в Одессе — что-то особенное!

Вскоре ванная комната была как новая и они… взялись за кухню.

Матвей Иосифович оказался настоящим мастером, Роза Львовна активно помогала, и творила чудеса кулинарии.

Скоро и кухня была готова.

***

Матвей Иосифович категорически отверг предложение хотя бы частичной оплаты своего труда и в знак благодарности, Роза Львовна решила сделать ему подарок.

Она часто проходила мимо шикарного итальянского магазина и приобрести подарок захотела именно там — пусть дороже, но зато всё качественное и красивое — решила она, заходя в магазин.

— Добрый день, мадам, могу ли я вам чем-нибудь помочь? — подошел к ней приятный мужчина лет пятидесяти.

Я бы хотела купить красивую мужскую рубашку…

— Вы пришли в правильное место мадам, посмотрите, это «Renzo Rinaldi», великолепные изделия, взгляните на эти бутоньерки и вортнички, посмотрите как они контрастируют по расцветке с основной тканью, какие проймы, какие швы, а какие пуговицы!—в манжетах на ножке, в планке на прокол…

— Да, вот эта, бледно голубая, мне нравится, сколько она стоит?

— Мадам, вы позволите, рубашки лучше покупать минимум по две, мужчины такие неаккуратные, иногда рубашку надо срочно сменить…

— Вы мне не сказали цену?

— Поверьте, она вас устроит.

— Упакуйте, — кивнул он молоденькой продавщице, — а пока, мадам, позвольте предложить вам чашечку настоящего итальянского кофе?

— Отменный кофе, спасибо, вы мне очень помогли.

— Спасибо вам, — продавец протянул ей красивый пакет с покупками, — там внутри вы найдете небольшой подарок от фирмы, американские мужчины почему-то предпочитают носки короткие, это ужасно, носки должны быть длинные, почти до колена. Это настоящие итальянские носки, даже оставаясь только в них, любой мужчина начинает себя уважать…

— Спасибо, было приятно познакомиться, — рассмеялась Роза Львовна.

— Вот моя карточка, уверен, мадам, что скоро, очень скоро, вы к нам вернетесь, и не одна…

— Почему вы так решили?

— Тридцать пять лет в бизнесе мадам, это что-то да значит…

Окончание