Однажды, во время ночной прогулки, уже под утро из переулка вынырнул мужчина средних лет с длинными, закрученными кверху усами и подошёл к нему. Невероятно! Четвёртый ничего не чувствовал. Это был настоящий немец. Без примесей. Они стояли рядом, молчали, удивлённо рассматривая друг на друга.
Два рассказа
Лев Мадорский
Париж лечит аллергию
Согласно опросам 25% немцев в бывших восточных землях и 23% в западных недовольны присутствием в Германии иностранцев. Другими словами, каждого четвёртого немца иностранцы раздражают. Каждый четвёртый предпочитает, чтобы они жили где-нибудь подальше. Кто этот Четвёртый? Где найти его?
— Чудак. Выйди на улицу и сосчитай до четырёх, — посоветовал приятель. Я попробовал. Не везло. Четвёртым оказывался то «турецко-подданный», то угольно-чёрный уроженец Берега Слоновой Кости, то мигрант из Сирии, то наш соотечественник. Таинственного Четвёртого встретить не удавалось. А так хотелось узнать, чем он недоволен? Что именно его в нас раздражает? Может мы, иностранцы, поработали бы над собой, исправили недостатки и всё было бы путём. «А, может, — фантазировал я, — события будут развиваться совсем по другому»…
В последнее время Четвёртый (назовём его Шмидт) чувствовал себя плохо. Стал он нервным, раздражительным. Пропал аппетит. Тело покрылось сыпью. Обратился к врачам — бесполезно. Просвечивали, выстукивали, мерили давление. Никто не понимал в чём дело. Только один опытный, пожилой доктор, наконец, поставил диагноз: аллергия на иностранцев. «Бывает аллергия на пыль, на цветение одуванчиков, на кошек, — объяснил он. — У Вас на иностранцев».
— Что же делать? — заволновался Шмидт. — Есть какое-нибудь лекарство?
— Лекарство одно. Общайтесь только с немцами.
— Но это невозможно. Я работаю в отеле. Администратором. У нас сплошные иностранцы.
— Придётся сменить работу. Ничего не поделаешь. — Врач несколько замялся и смущённо добавил. — Придётся также сменить врача. Я могу вызывать у Вас аллергическую реакцию. Моя бабушка была наполовину француженка.
Четвёртый ушёл из отеля и стал искать новое место. Это оказалось не просто. Где бы он ни работал (официантом, рабочим на стройке, страховым агентом), после первых же дней у него начинался насморк, слезились глаза, тело покрывалось сыпью. Типичные признаки аллергии. Шмидт чувствовал себя хуже и хуже. Он не мог ездить на трамвае, поезде, ходить в магазин, в кино. Постепенно болезнь обострилась. Четвёртый стал давать аллергическую реакцию на человека, имеющего любую, даже самую незначительную примесь иностранной крови. Более того, теперь он каким-то непонятным образом ощущал какие именно национальности присутствовали у этого человека и в каком поколении. Сюрпризы сыпались со всех сторон. Аллергию стали вызывать соседи. Приятели. Даже от друга детства у Шмидта стали слезиться глаза. Он отчётливо ощутил у него еврейскую наследственность. Последний удар нанесла жена, у которой прабабушка оказалась венгеркой. Шмидт развёлся и целый день сидел дома, опасаясь выходить на улицу. Кругом были иностранцы. Мир полный иностранцев. Безумный мир. Вызывавший у Шмидта аллергию.
Теперь Четвёртый выходил гулять ночью. Когда все спали. Он бродил по пустынным улицам и чувствовал себя лучше. Несколько раз полицейские проверяли у него документы и Шмидт автоматически фиксировал: «Мама на четверть полька, дедушка на половину австриец». Однажды, во время ночной прогулки, уже под утро из переулка вынырнул мужчина средних лет с длинными, закрученными кверху усами и подошёл к нему. Невероятно! Четвёртый ничего не чувствовал. Это был настоящий немец. Без примесей. Они стояли рядом, молчали, удивлённо рассматривая друг на друга. Мужчина с усами первый нарушил молчание:
— Вы немец?
— Да, — ответил Шмидт. — Я немец.
— Знаю, — облегчённо рассмеялся мужчина. —Чувствую.
— У Вас тоже аллергия на иностранцев? — догадался Шмидт.
— Да. В тяжёлой стадии. —И немец без примесей (назовём его Миллер) рассказал свою историю. Очень похожую на историю Четвёртого.
— Вы не подумайте, — добавил Миллер. — Я не нацист. У меня нет ненависти к иностранцам. Просто они меня раздражают. Вызывают аллергию. Это совсем другое дело.
— Конечно, — согласился. Четвёртый. — Мы не нацисты. Это другое дело.
Теперь товарищи по аллергии ночью вместе гуляли по улицам города и думали, как вылечиться от ужасной болезни. Гениальная мысль пришла в голову Миллеру, когда они случайно остановились около туристского агентства и рассматривали выставленное в витрине предложение о поездке в Париж. На две недели. С проживанием в трёхзвёздочном отеле. Полупансион. И всё за 430 евро.
— Эврика! — крикнул он. — Крик его далеко разнёсся в гулкой, ночной тишине. — Придумал! У нас аллергия на иностранцев. Давайте поедем в Париж. Там мы сами будем иностранцами.
Через несколько дней Шмидт и Миллер гуляли по оживлённым, парижским улицам. Днём. Дышали полной грудью. Чувствовали себя прекрасно. Аллергия исчезла бесследно. Ликованию Шмидта и Миллера не было предела. К вечеру они заблудились. И тут произошло нечто удивительное. Когда Шмидт на своём ужасном французском спросил дорогу к отелю, у проходившего мимо молодого человека в беретке заслезились глаза, и он стал чихать. Потом, не переставая чихать, махнул рукой и быстро ушёл куда-то в сторону.
— Потрясающе! — воскликнул Миллер. —Невероятно! У этого парня аллергия на иностранцев. На нас…
Прохожие, которых было много в этот тёплый вечер на парижских улицах, смотрели на двух хохочущих, умирающих от хохота мужчин, и сами начинали улыбаться
«Люблённый» немец в Тарасовке
Ларису, дочь моего приятеля, проживающую в посёлке Тарасовка, 30 км. от Москвы, которую помню ещё малышкой, судьба била нещадно. От сердечного приступа умерла мама. После двух инсультов парализовало папу. Первый муж у неё, выпускницы института иностранных языков, умницы и симпатяги, оказался пьяница. Со вторым, непьющим, кандидатом наук тоже почему-то не получилось. Так что осталась Лариса в тридцать два года одна. С трёхлетней дочуркой от мужа-трезвенника и совершенно беспомощным папой. И стала, разочаровавшись в российских мужчинах, искать мужа из зарубежья. Предпочтительнее дальнего.
Для этого сегодня масса возможностей: бюро знакомств, газетные объявления, Интернет. Однажды, когда был в Москве и заехал в Тарасовку, (кажется, в 94-ом году) Лариса задействовала и меня.
—Посмотрите, пожалуйста, в немецких газетах что-нибудь подходящее. До 45 лет. Не маленького роста. Интеллигентный. Знающий меру в выпивке. Ну, в общем, Вы понимаете, какого человека я имею в виду…
Не уверен, что понимал. Но газеты добросовестно (мне помогала жена) просматривал. Два-три раза находили, как нам казалось, подходящие варианты. Однако, что-то, видимо, не срабатывало. Во всяком случае, во время очередного приезда в Москву я узнавал, что пока кардинальных перемен в судьбе Ларисы не произошло.
Прошло два года и среди наших знакомых появился необычный человек. Местный немец. Он позвонил в дверь часов в девять вечера. Что по магдебургским понятиям поздновато. Мы открыли, убеждённые, что забрёл кто-то из наших. Но стоящий на пороге невысокий, с приятным, открытым лицом мужчина говорил по-немецкий.
— Извините, что так поздно. Моя фамилия Фрост. Михаэль Фрост. Я живу в соседнем доме.
— Проходите. Садитесь, пожалуйста.
— Знаю, что вы русские. Не поможете перевести письмо? — Фрост протянул два листка из тетради, исписанные мелким почерком.
Так мы узнали, что Михаэль (скоро я перешёл с новым знакомым на ты) переписывается с тремя (тремя!) семьями из бывшего Союза. И помогает им материально. Адреса этих остро нуждающихся семей были опубликованы в евангелической газете. Мы подружились и стали встречаться довольно часто.
Михаэль был холостяк. Милый, добрый человек. Верующий. Работал в частной фирме по уходу за зелёными насаждениями.
— Классный вариант для твоей Ларисы, — сказала жена.—Поговори с Михаэлем.
— Ему 48 лет.
— Ну и что? Нормальная разница.
Я позвонил Ларисе. Она засомневалась:
— Староват. Маленький. Профессия не интеллигентная. Ну ладно. Пусть фотографию вышлет.
— Зачем фотография? — мною овладел азарт свахи. — Приезжай сама. Я вас познакомлю.
— Нет. Сначала фотографию. А я высылаю свою.
Вскоре я получил фотографию Ларисы. Сделанную в фотоателье. Которая могла бы украсить обложку модного журнала. На другой день зашёл поговорить с Михаэлем. Идею жениться он принял благожелательно, хотя и с некоторой иронией. Долго рассматривал фото. Смущённо улыбнулся:
— Лев, посмотри на меня внимательно. А теперь на фотографию Ларисы. Мы в разных весовых категориях. С моей стороны было бы нахальством посылать ей свою физиономию.
— Пойди к хорошему фотографу и он из тебя сделает Шварценеггера, — возразил я.
Прошло два-три месяца. Как-то вечером Михаэль позвонил:
— Вылетаю в Москву. В эту, — он сделал паузу, видимо, сверяясь с записью, — Тарясовка. На три недели. Честно говоря, волнуюсь. Что-нибудь передать?
Через три недели он зашёл. Мы сидели за столом. Пили чай. Михаэль делился впечатлениями, вставляя русские слова:
— Что меня поразило? Москва — красивый, европейский город. Москвичи хорошо одеваются. Но сажусь в… эликтричеку и через полчаса… в Тарясовка, другой стране. Грязь, ужасные дороги, бедно одетые люди. Кёшмар… И пьют. Очень много. Как Лариса говорит: «По чёрный». Вы понимаете, что это значит?
Мы понимали, но помалкивали. Нам было интересно другое. Михаэль тоже замолчал, словно подыскивая слова:
— Лариса очень понравилась. И я вроде бы ей не противен. — Он широко улыбнулся. -Короче, она согласна стать моей женой. Но предстоит принять серьёзное решение. Ларисин папа отказывается уезжать из России. Как не уговаривали. А оставить его тоже нельзя. Так что есть единственный выход. Мне всё бросить и уехать жить в Тарясовка. Что скажете?
Мы по-прежнему молчали, понимая, что такое решение человек принимает сам…
Прошло три с лишним года. Михаэль Фрост женился на Ларисе и живёт в Тарасовке. Он отводит приёмную дочку в школу и помогает ухаживать за тестем. Скоро два года исполнится сыну Михаэля и Ларисы — Клаусу. Клаус уже говорит. Причём, сразу на двух языках. Недавно был в Москве и заехал в Тарасовку. Узнал, что Михаэль пошёл работать дворником. Лариса с гордостью утверждает, что его участок самый чистый и аккуратный. На прощанье Михаэль просил передать привет Магдебургу и сказал по-русски: «Не каждый немец может жить Тарясовка. Только, — это слово он выговорил с трудом, — «люблённый».
Не полезнее ли – для любого автора, про-
анализировать, почему читатель не доволен вашими работами? Надеюсь, для Вас не является главным – накопить несколько дюжин положительных откликов.
——————————
Надеюсь, что это не совсем так, Алекс.Напротив, Ваши последние комменты, хотя и критические, но лишённые ёрничества и, извините, некоторой предвзятости паредыдущих, мне по душе. Спасибо. Для меня как раз обсуждение темы, спор без осколблений и обоюдная попытка понять друг друга, значительно интересней накопления, как Вы выразились, и Соплеменник с Вами согласился согласился, положительных откликов. Именно поэтому я перестал писать в бумажные издания, где, практически, отсутствует обратная связь. Два слова по сути. В первом рассказе, который задуман в сатирическом ключе, темы «уровнивания» вообще, не существукт. Если я перечисляю в произвольном порядке иностранцев, то абсолютно не ставлю перед собой задачу разделить из по каким-то критериям или градациям. В частности дифференциировать «наших евреев» и «диких туземцев». В сатирическом контексте такое деление, по моему, не имеет значения. А Яков поддерживает меня совсем не из приятельских отношений. это я подтверждаю. Коммент же Виктора, который я позже обнаружил на Девятом канале, перепечатвашем рассказ, мне, действительно показался оскорбительным. И даже не этот, приведённый Вами, а другие под ним. Оскорбительныи и бессмысленными Вот с Виктором я бы полемизировать не стал.
Лев, не от превзятости — ерничество, а пред-взятости у меня нет. Ни к кому.
Однако, не читать новостей нельзя. Особенно — израильских. Страна бурлит!
Однако, не читать новостей нельзя. Особенно — израильских. Страна бурлит!
——————-
Сегодня, кстати, отличные новости: наследний Саудовский принц встретился с израильскими дипломатами назвал тройственный Союх зла: Турция, Иран и террористические исламские группировки! И ещё два слова о комментаторе Викторе. Он принадлежит к тем израильтянам, которые смотрят на евреев, приехавших в Германию, как на предателей. Что тут скажешь? Обидно и несправедливо…
Алекс, спасибо за «редкое качество».
Напрасно вы считаете, что я только «глажу по шерстке» Льва.
Когда я с ним не согласен, Лев «получает по-полной» (он может подтвердить).
Но, всё же не скрою, я радуюсь успеху, и пережеваю его неудачу.
Считаю, что он ПРАВИЛЬНО сделал, что НЕ ВЫДЕЛИЛ нас, евреев в тексте рассказа, и как раз, именно потому что он — еврей.
Если бы он это сделал (выделил), я «разнёс бы его вдребезги-пополам».
За эти долгие годы я узнал столько «ХОРОШЕГО» о наших евреях, что уж лучше промолчать, чтоб не забанили …
О том, что «… немцы относились к нам лояльнее, (если не больше – из-за неизбежного у многих немцев комплекса вины).»
Этот «комплекс вины» наши лихие еврейские «казачки» УСПЕШНО ОСЕДЛАЛИ, и с удовольствием ездили на этой \»кобыле\».
Это только маленький штрих к нашему «портрету».
PS.
«Через великих поэтов Создатель общается с людьми» (С)
«…Я уже вижу наш мир, который
покрыт паутиной лабораторий.
А паутиною траекторий
покрыт потолок. Как быстро!
Это неприятно для глаза.
Человечество увеличивается в три раза.
В опасности белая раса.
Неизбежно смертоубийство.
Либо нас перережут цветные.
Либо мы их сошлем в иные
миры. Вернемся в свои пивные.
Но то и другое — не христианство.
Православные! Это не дело!
Что вы смотрите обалдело?!
Мы бы предали Божье Тело,
расчищая себе пространство…»
Иосиф Бродский
Речь о пролитом молоке (1967)
http://www.world-art.ru/lyric/lyric.php?id=7570
Второй рассказ чем-то напомнил рассказы раннего Александра Куприна об одиночестве.
Но в приложении к расейской реалии выглядит как забавная пародия на Куприна. 🙂
А первый… В попытке объединить всех эмигрантов как категорию «эмигрантов» — редкостный левацкий бред.
Эмигранты различаются по уровню культуры, с которым они приезжают в новую для них страну. Есть эмигранты из 19-го века (страны эсенговья), 20-го века (страны Восточной Европы) и 15-го века (наши двоюродные братаны-аллахакбарники и родственные им по мировосприятию африканские братаны президента объебамы).
А дальше начинается банальная левая трескотня про «Liberté, égalité, fraternité», пользоваться которой эмигрант ментальностью 15-го века учится очень быстро, а вот соблюдать её базовые принципы не будет никогда. Ни сам, ни его потомство, вооруженное «идеей вечной, потому что верной» (С) — Шариатом.
И здесь у левого «зрителя» наступает «разрыв шаблона» с действительностью, результатом чего является массовая шизофрения (психическое заболевание, когда реалии воспринимаются искаженно, через определенные шаблоны, идеологические/религиозные клише, в частности, навязываемые всяко-разными «прогрессивными» говноСМИ), с соответствующими результатами – когда маятник отводится сильно влево и достигает предельной точки (момент, к которому «миролюбивое пчелоёпчество», похоже уже весьма приблизилось), то либо этот маятник просто срывается в мировую войну, либо его относит обратно вправо со всей дури.
С чем я всех и «поздравляю» — за шизофренические маниловские мечтания родителей платят их дети.
Уважаемый Яков!
Во-первых, вы сражаетесь сразу с двумя блогерами, и это – похвально. Положить живот за други своя – редкое качество. Однако, как это ВЫ не увидели “ура-вни-вания” в тексте автора:
“— Чудак. Выйди на улицу и сосчитай до четырёх, — посоветовал приятель. Я попробовал. Не везло. Четвёртым оказывался то «турецко-подданный», то угольно-чёрный уроженец Берега Слоновой Кости, то мигрант из Сирии, то наш соотечественник…”
“- Во-вторых, почему «наших» евреев, прибывших в Германию гораздо раньше сегодняшней толпы «диких туземцев», уважаемый Лев, должен был выделить ?” — П-п-отому что Лев – еврей,
и , как еврей, должен был ЗАМЕТИТЬ, что ДО приезда липовых (в значительной степени) беженцев из разных экзотич. стран, немцы относились к нам лояльнее, (если не больше – из-за неизбежного у многих немцев комплекса вины).
“В-треьих, как нам, евреям, ни обидно сознавать, для «среднего» немца, ВСЕ мы — чужаки. несмотря на огромную разницу (в нашу пользу) практически во всём…” — с этим спорить не буду… “Пока, к сожалению, ещё не пришло то время, когда немцы сами начнут нас выделять …,
или, мы сами сможем выделиться своими успехами по многим направлениям…” — — и ДОБАВЛЮ, когда мы/вы/они – начнут вести себя в быту так, как ведут себя жители-граждане цивилизованных стран.
:::::::::::::::::::::::::::::::::::::::
Уважаемый Лев, мне жаль, что у Вас сложилось такое мнение о моих комментах. Но так ли совершенны ваши работы, что все критикующие их, — недружелюбные субъекты, критикой которых можно пренебрегать? Не полезнее ли – для любого автора, про-
анализировать, почему читатель не доволен вашими работами? Надеюсь, для Вас не является главным – накопить несколько дюжин положительных откликов.
Aleks B.7 марта 2018 at 0:11
… Надеюсь, для Вас не является главным – накопить несколько дюжин положительных откликов.
=====
Не знаю, не знаю. Наш Лев как сливочное масло. Согрей и растает. 🙂
Да и все мы этим грешим.
http://9tv.co.il/news/2018/03/05/254883.html
Париж лечит аллергию
Виктор Янт Michael Brouk 3 часа назад
(из Новостей, БЛОГИ)
Я считаю, что уравнивание еврейского присутствия и еврейской иммиграции с происходящим ныне массовым переселением отсталых народов неправомерно и оскорбительно для евреев. Оскорбительна для десятков тысяч талантов, вложивших себя в современную культуру. Автор попросту грубо передернул, не заметив, что недовольство немцев началось как раз, когда пошли троглодиты, а не на 25-30 лет раньше- когда поехали евреи…. Только не надо, прошу Вас, оскорблять троглодитов. Они ведь тоже люди, причем наши предки,как теперь установлено.
:::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::
АБ. Коммент(aрий) к кот. присоединяюсь.
Однако, считаю 1-ый рассказ лучшей /по стилю/ работой Льва М.
По форме, не по содержанию 🙂
Алекс Б. !
Во-первых,
где вы увидели в тексте автора «уравнивание» ?
Во-вторых,
почему «наших» евреев, прибывших в Германию гораздо раньше сегодняшней толпы «диких туземцев», уважаемый Лев, должен был выделить ?
В-треьих,
как нам, евреям, ни обидно сознавать, для «среднего» немца, ВСЕ мы — чужаки.
не смотря на огромную разницу (в нашу пользу) практически во всём.
Пока, к сожалению, ещё не пришло то время, когда немцы сами начнут нас выделять …,
или, мы сами сможем выделиться своими успехами по многим направлениям.
Вы, уважаенмый Алекс, редко видите что-то положитльное в моих публикауиях, так что для меня было приятно, что, хотя бы по стилю, рассказ этот Вам понравился. В отношении содержания Вам и другому комментатору Виктору, ( его коммента я не нашёл) по моему; верно ответил Яков.
Лев, огромное спасибо.
В этих рассказах весь ТЫ — ДОБРЫЙ ЧЕЛОВЕК, дефицит которых сегодня велик.
Оба рассказа просто ПЕРЛЫ.
Что касается первого рассказа, я тебя удивлю…
Если дела с «беженцами» и дальше будут нас так «радовать», то я тоже …
начну «гулять по ночам».
Со вторым рассказом, тоже всё отлично.
Но, (надеюсь ты поймёшь меня и не обидешься) финал рассказа — невероятный, сказочный.
Может быть именно в этом и состояла идея рассказа, а я не понял ?
Если «нет», то КАК немец, работавший в Германии на приличной фирме, зарабатывавший немалые деньги (помогал трём (!) семьям в России), опустился до дворника НЕ в богатой Москве (с соответствующей зарплатой) ?
Объяснить такую метаморфозу только тем, что герой очень «люблённый» ?
«Не верю !!!»
НО, «в остальном, прекрасная маркиза …».
Ещё раз, спасибо, Лёва, за хорошее настроение.
И тебе, Яков, спасибо за тёплые слова. Я тоже считаю финал этой истории сказочным, но он из жизни. А жизнь, подчас. удивительней любой фантастики.
Лев, дорогой! Какие чудесные рассказы! Завидую по-доброму!
И Вам, дорогой Илья, спасибо.
Спасибо, дорогой Григорий за оценку.
Дорогой Лев, рассказы замечательные и как всегда, очень добрые. Всего доброго и Вам.
Построить и каждого четвертого расстрелять…
Построить и каждого четвертого расстрелять…
——————
Или, Михаил, каждого четвёртого послать в Париж…