Надежда Кожевникова: Последний рыцарь российской словесности

Loading

Надежда Кожевникова

Последний рыцарь российской словесности

При обилии информации любого толка, из самых разных источников, признаться, мало уже что удивляет: эпоха сенсаций, видимо, миновала. И откровения знаменитостей, раздевающих публично с поспешностью, опережающей вопросы к ним интервьюеров, и сообщения о криминальных преступлениях, и разоблачения влиятельнейших лиц, как в политике, так и в финансовой сфере, аферы в любой области, вплоть до религиозной, воспринимаются нынче буднично, как прогноз погоды: нынче ничем никого ошеломить нельзя.

Дискуссии, где противники в жарких спорах доказывают, отстаивают собственную точку зрения, скорее напоминают петушиные бои, где, как это принято не в самых цивилизованных странах, присутствующие весьма произвольно, не сильно рискуя, ставят небольшие деньги на предполагаемого победителя, что подогревает их азарт.

В странах, как принято считать, продвинутых, нечто подобное происходит, на другом, разумеется, уровне, но примерно, по той же схеме, разве что без денежных ставок. Когда, скажем, выбирают президента, голосование происходит всенародно. Но на самом деле так же вслепую, как на петушиных боях. Тем более, что ставленник той или иной партии должен придерживаться тех традиций, что в стране его укоренились, учитывая и реальную ситуацию, и настроения разных социальных слоев. Только искусное тут лавирование обеспечивает ему поддержку большинства.

Но кто же может, смеет подать свой голос, без смычки с общим хором, чтобы его хотя бы услышали? На это право имели, имеют исключительные личности, ни к политике, ни к финансовым верхам не причастные, но признанные гордостью нации. За что же? За творческий дар, обязывающий отстаивать и собственную свободу, и, отраженно, своих сограждан.

Чем же они занимались, на что уповали, почему могли рассчитывать на востребованность спустя годы, века, тысячелетия? А потому что они занимались всего лишь человеком, то есть каждым из нас. Не обществом, не социумом, достаточно расплывчатым, безликим, а конкретно: Дон Кихотом, Раскольниковым, Пьером Безуховым, Отелло, человеком в футляре, предсмертно прозревшим Иваном Ильичом. Великим Гэтсби, насекомым, в которого превратился персонаж Кафки.

Что же роднило тех авторов, помимо их общепризнанного таланта? Сокрушительная правдивость. Но и в таком звездном окружении, при уже дозволенной, хотя и дозированной в СССР в середине шестидесятых либеральности, роман Валентина Распутина «Живи и помни», прозвучал дерзким вызовом всему и всем.

Советская интеллигенция, воспитанная в угадывании подтекста у своих авторов-кумиров, совпадала с ними по опыту городской жизни, вкусам, взглядам, ориентированным на столичный если не лоск, то обиход.

Обнаружился, правда, слитный блок писателей-деревенщиков, даровитых, но державшихся с некоторой демонстративной обособленностью. Свои журналы, свои издательства, свои авторы. То, что Распутин возник с той поддержкой, логично. Сибиряк, провинциал, предпочел среду, где ощущал себя комфортней, чем с укорененными в московском бурлении тогдашними знаменитостями. И патриоты, почвенники, так они себя сами именовали, конечно же сразу за Распутина схватились.

Впрочем, роман о дезертире – табуированная тема – с такими глубинными прозрениями в недра истерзанного, как у затравленного зверя, человечьего нутра, ошеломил всех. Сочувствовать – нет, осуждать – тоже как-то не получалась. Да и сам автор от оценок своего героя как бы устранялся. Беда – вот что он исследовал с виртуозностью, ошарашивающей у литературного дебютанта.

И пошел, попер, как танк. Каждый его роман, «Прощание с Матерой», «Последний срок», «Деньги для Марии», «Пожар» – глыбы, выкорчеванные из народной толщи, с богатырской мощью, посильной только гению. Гениальность при жизни автора, если и ощущается, то, как правило, не признается. Нужна судьба, трагическая судьба, вот этот горький, жгучий привкус всё ставит на свои места.

В перестройку, гласность при Горбачеве и последующие затем нововведения Ельцина, репутация Валентина Распутина в среде либеральной интеллигенции потускнела, выражаясь мягко. Он оказался не там, не с теми, не по ту сторону баррикад. Его природное нежелание, неспособность подлаживаться ни к кому, тем более к стану «победителей», вызвало отторжение к нему отечественной творческой элиты, в отличие от него, умеющей приспосабливаться всегда, ко всему.

Трудно поверить, но писатель Распутин будто бы повторил путь героя своего первого романа «Живи и помни», скрывшись как больной, раненый зверь в той сибирской «берлоге», где был рожден.

Но судьба ткёт, как парка, свой рисунок, затейливо-зловещий именно для тех, кто был ею сразу отмечен.

У Распутина была одна дочь Маша. Тем же именем названа героиня его шедевра «Деньги для Марии», видимо, не случайно. Маша, окончившая московскую консерваторию, как отзываются о ней коллеги, человек одаренный, общительный, милый, собиралась навестить отца. Рейс Москва-Иркутск потерпел крушение, все погибли.

В такой связи СМИ вспомнили и о писателе, но снова умолкли. Он сам никак, ни в чем себя публично не проявлял. И вдруг дал интервью к своему семидесятипятилетию.

Когорта его сверстников исчезает. Потери следуют одна за одной. В основном их причисляют к «шестидесятникам» – тавро почетное, типа лычки на военном мундире.

Но Распутин к этому кругу, и ни к какому другому, не принадлежал.

Интервью названо по ключевой его фразе в беседе с журналистом: «Литература умрет, и это выбор читателей».

Фраза, как харакири у японских самураев, успевающих по ритуалу свои вспоротые внутренности аккуратно разложить на подушке. В этом доблесть, честь и стремление, японцам, эстетам, свойственное, КРАСИВО ЗДЕСЬ свою жизнь завершить.

Распутин в тех же традициях, с лапидарной точностью, поставил диагноз своей профессии, где сам достиг высочайшего уровня. Такой скорбный, без всяких иллюзий итог заставляет содрогнуться.

Распутин первый указал со свойственной ему жесткой прямотой, что в гибели литературы прежнего качества виновны не только авторы, но и потребители ими написанного. Планка снижается обоюдно. Такова реальность.

Но я, например, сразу после прочтения этого интервью, рванулась в нашу семейную библиотеку, где книги на полках теснятся в два, а то и в три ряда, но если хочу, нужное найду.

Вот однотомник Распутина. Схватила: нет, не верю! Литература подлинная останется, и вы останетесь, Валентин Распутин.

Print Friendly, PDF & Email

8 комментариев для “Надежда Кожевникова: Последний рыцарь российской словесности

  1. В речи на 1-ом съезде народных депутатов (1989) Валентин Распутин обрушился на либералов за «нападки на второе лицо в государстве» (Лигачева), которые он сравнил с нападками левых на императрицу в дореволюционной Думе.
    По этому поводу я написал эпиграмму.

    Валентину Распутину

    На Первом съезде ты решил открыться
    И этим слухи породил обильные –
    Откуда вдруг любовь в императрице?
    А, впрочем, это у тебя фамильное!

  2. Вопроса был ли Распутин антисемитом нет — был. Но…

    Юрий Михайлович Лотман как-то в ответ на вопрос о том, как же это он так — цитирует в своей статье антисемита N, ответил, что цитирует мнение учёного N, интимная жизнь которого его не касается.

    Статья — о ПИСАТЕЛЕ Распутине. Оно, конечно, хорошо бы, чтобы в человеке Распутине было всё прекрасно. Но говоря о писателе Распутине не след руководствоваться логикой Агафьи Тихоновны: «Если бы губы Никанора Ивановича да приставить к носу Ивана Кузьмича, да взять сколько-нибудь развязности, какая у Балтазара Балтазарыча, да, пожалуй, прибавить к этому еще дородности Ивана Павловича — я бы тогда тотчас же решилась».

    1. Антисемитизм Распутина был не его интимной жизнью, а активной жизненной позицией. Соответственно, отношение к нему на нашем сайте вполне обосновано. Думаю, что Надежда Кожевникова выбрала не лучшее место для этой публикации, хотя в другом месте было бы еще хуже.

  3. Уважаемая Надежда!
    Вы здесь относительно новый человек. Это еврейский сайт, он имеет свои особенности. Эзра Паунд, Кнут Гамсун, Д»Аннуццио здесь персоны нон грата. Думаю, что следует быть осмотрительней. и в отношении Валентина Распутина, несмотря на его прекрасные черты во всех других отношениях. Однако, не падайте духом, мужество потерять — все потерять!

    1. Две коротеньких цитаты из Википедии, по поводу Гамсуна, персоны нон грата, и «… не падайте духом …»:

      1. В 1943 году Гамсун передал свою медаль нобелевского лауреата министру пропаганды Третьего Рейха Геббельсу.

      2. Гамсун написал некролог Гитлера , в котором назвал нацистского лидера «борцом за права народов», несмотря на то, что близкие отговаривали его от этого шага.

      Вообще говоря, довольно много для того, чтобы считать Гамсуна не только «… искренним человеком и великим писателем …» ?

    2. Дорогая Надежда!
      Последний упрек мне, а не Вам. Ни в коем случае не берите его на себя!

      1. Борис и Ефим, я не собираюсь оправдываться, не в чем, но написать о Распутина меня подвигла его фраза в интервью: «Литература умрет, и это выбор читателей.» Тут для меня больная тема, полагаю, не только для меня. Почему так снизилась планка в литературе не только русскоязычной, но и мировой? Мы буквально на днях об этом говорили с моей дочерью, читающей свободно и по-русски, и по- английски, а французский у неё можно сказать родной. И она мне жаловалась, что читать нынче современных авторов абсолютно неинтересно. Мне тоже. Выживаю перечтением, богатством нашей личной библиотеки. Но раньше в эмиграции писали лучше, чем в СССР. Я это поняла, находясь в Женеве и скупая опять же в эмигрантской книжной лавке то, что у нас в отечестве было запрещено.

        Нынче эмигрантская литература по низкому качеству сравнима с сегодняшней российской, премии Букера сплошная профонация, всё наводнила откровенная макулатура. Не на кого уже равнятся. А спайка писателей с читателями существовала всегда. Знаю по себе, прочтешь шедевр, хоть десятый раз, и сознавая, что таких образцов достичь невозможно, всё-таки зуд писателельский не угасает, наоборот. А от барахла, графомании, дилетанства тошнит и руки опускаются. Незачем пытаться, стараться. Тут Распутин абсолютно прав. Он сам из авторов перворазрядных, что вряд ли кто будет оспаривать.
        Но я вначале написала короткий текст о нем, а потом пошла на ГУГЛ, и в первой же ссылке на него строке прочла: Распутин антисемит. Это меня обожгло, смутило. Ведь и Чехова обвиняли в антисемитизме, и Достоевского, и Лескова, приклеив еще и ярлык противника лиьберальных свобод.

        Я с Распутиным никогда не встречалась и не публиковалась в тех патриотических изданиях, где он был особо обласкан. Да и тематика » деревенская» мне чужда. Но в чем, честно скажу, не сомневаюсь, так это в своем литературном вкусе. Мне его, как голос у вокалистов, поставили люди с безупречным чутьем и кристальной репутацией в тогдашнем литературном мире. Он был и уплыл, на возрождение шансов нет. И что получается, при цензуре, визировании весх публикации в идеологическом отделе ЦК, была мощная кагорта авторов, востребованных массовой читательской аудиторией. Теперь такая аудитория скурвилась, лопают дрянь, не морщась. На таком фоне был или не был антисемитом Валентин Распутин считаю вторичным. Если да, то это не иначе, как дурь. Вот Проханов — да, убежденный, так ведь и пишет вонючий мусор. А Распутин в своих сочинений достиг трагизма высочайшего накала и ослепительного предвиденья. Дар подобный никак не может сочетаться с низменным унижением какого-либо народа. Хотя бывает, что в человеке его житейская половина не совпадает , даже конфликтует с творческой. Нужны примеры?

        Но мы,читатели, всё же должны отдавать предпочтение творчеству, а не биографии создателей прекрасных книг, живописи, музыки. А то ведь окажемся в болоте бездарей, серости, зато во всем прочем безгрешных, не пьющих, не курящих, женам- мужьям не изменяющих и разделяющих идеалы свободы, демократии…

        Можете счесть меня испорченной, но мне важнее дар, талант, а не примерное поведение граждан, ни в чем дурном не заподозренных. Они исчислеяются миллионами, а талант всегда единичен. Вот как Валентин Распутин.

        Спасибо за внимание, если оно было кем-то к моему спитчу проявлено. А если нет- обойдусь.

        1. «На таком фоне был или не был антисемитом Валентин Распутин считаю вторичным.»
          —————————————————————————————————
          Но для нас, уважаемая Надежда, этот вопрос очень важный, далеко не вторичный.

Обсуждение закрыто.