До какой же, Израиль, поры / Будешь ты, как Масада, в осаде?

Стихи

Михаил Годкин

Мимо газонов хмурых,
Подстриженных под нулевку,
По аллее, свободной
От грязного снега давно,
Две женщины средних лет
Шли и держали неловко
Из неживых цветов
Сухой и унылый венок.
Кому он предназначался,
Из жизни ушел до срока
Или годов тяжесть
Не выдержал человек…
Две женщины средних лет
Шли и смеялись громко
От лиц отводя бережно
Тонкие пальцы веток.
Зачем рассужденья нудные,
Что человек не вечен,
Один поднимается на ноги,
А кто-то валится с ног?
Достаточно вспомнить лица
Двух смеющихся женщин,
Несущих в руках неловко
Сухой и унылый венок.
1960-е годы

***

Юрию Портному
То ли это болезнь, то ли приступ тоски,
То ли маленький шаг к своему пораженью.
Эта серая жизнь зажимает тиски,
Из которых не вырваться без повреждений.
Повреждений ума — все тупей и тупей
Ты становишься здесь, в этой тупости общей.
Остается посмеиваться и терпеть.
Но не дай тебе бог, если ты вдруг возропщешь.
Повреждений души — все грубей и грубей
Все желанья твои и твои ощущенья.
Градом пошлости сыплешь. Давай, не робей.
А потом у себя же попросишь прощенья.
То ли приступ тоски, то ли просто болезнь,
То ли вечные спутники наши — сомненья.
Дальше в лес — гуще лес, непрогляднее лес.
А в лесу, как известно, быстрее темнеет.
1969 г.

НОЖИ

Берте
Ты на кухне порезала палец —
Молодая хозяйка-жена —
И в Москву позвонила в запале:
«Ох, мамуля, как ты мне нужна!»
Мама в панике не устояла,
Прилетела, как истинный друг.
Пальцы дочке даны для рояля,
А не резать картошку и лук.
… Собираться в далёкие дали
Подошло наше время уже.
Побросали мы всё и остались
Вообще безо всяких ножей.
Что ножи? Без страны и без дома.
Вместо этого -только мечта.
Мы на Запад рванули, как в омут,
Но с надеждой, что выплывем там.
… И опять ты порезала палец
В Сан-Диего на кухне своей.
И меня перебросила память
В ту эпоху коварных ножей.
Травмы те же, но я понимаю:
Ситуации мне не сравнить.
Ведь тогда позвонила ты маме,
А теперь уже не позвонить…
2006 г.

***

Язык умирает, когда умирает народ.
Народ умирает, когда умирает язык.
Александр Городницкий

Еврей — это значит: тревога всегда на челе.
Носила судьба нас по странам и материкам.
И нам привыкать приходилось за тысячи лет
То к разным народам, то к новым для нас языкам.
И так мы привыкли, что нас уже не оторвать
От тех языков.
За признанье простите меня.
Сквозь щели в асфальте вот так прорастает трава,
Поскольку в земле под асфальтом взошли семена.
Был идиш расстрелян в одесских и киевских рвах.
В печах крематориев идиш в Европе сожгли.
А что нам осталось? Отдельные только слова.
Мы русский язык из России с собой увезли.
Вернуться к истокам своим предоставили нам
Возможность — не идиш имею в виду, а иврит.
Что сделали мы? Разбежались по разным углам.
И каждый еврей на своём языке говорит.
Пусть кто-то ещё во всё горло, как прежде, орёт:
«Всех бейте жидов!»
Мы усвоили эти азы.
Язык умирает, когда умирает народ.
А мы ещё живы и новый штурмуем язык.
2008 г.

ДРУЗЬЯ

Я к двадцати годам нашёл друзей,
А к тридцати остался одиноким.
1977 г.

Такие это были времена:
Когда сбежать смогли мы из-под стражи,
Не только страны разделили нас,
Но зачастую океаны даже.
Был новый мир для нас, как Колизей.
Удастся ль на его арене выжить?
А с тем, что не увидим мы друзей,
Смирились мы, как по приказу свыше.
Но вышло так: мы волновались зря,
Забившись каждый в свой далёкий угол.
Ведь тем и отличаются друзья,
Что не теряют с лёгкостью друг друга.
Не только здесь, но — нам приятно знать —
В Израиле, в Австралии, в Сибири
Есть люди те, что не забыли нас,
Есть люди те, кого мы не забыли.
Мы за столом, друг к другу наклонясь,
Сидим, картины прошлых лет рисуем.
Кто на коне, кто вовсе без коня,
Нас, как и прежде, не интересует.
Всю жизнь крутясь, как белка в колесе,
Мы всё-таки звонкам и встречам рады.
И если потеряем мы друзей,
То только раз — навечно, без возврата.
2011 г.

***

А скорее, и в этом, возможно, основа идеи
Эти камушки — часть каменистой земли Иудеи,
Чтобы всюду усопшие, где бы они ни лежали,
Вспоминали Отчизну, откуда их предки бежали.
Александр Городницкий, “КАМНИ”

Я при всём уважении к Вам, Александр Городницкий,
Должен Вам возразить, чтоб потом самому не казниться:
Не бежали евреи из гордой страны Иудеи —
Просто их выгоняли, чтоб вновь восставать не хотели.
И однажды совсем возвратиться туда запретили.
Так евреи изгнаньем за веру свою заплатили.
… Точно так же, как Вам, довелось мне в России родиться,
Где мальчишкой ещё стал еврейством своим я гордиться.
Но в отличье от Вас, я живу на другом полушарье —
В штате том, где трясёт и нередко бушуют пожары.
Поколенья приходят и в Лету, как водится, канут.
Здесь на мамы могилу цветы приношу, а не камни.
Это очень не просто — себя отряхнуть от традиций
Той далёкой страны, где судьба мне велела родиться,
Там, где папа остался навечно в холодной Сибири.
Не могу навестить, но его ни на миг не забыл я.
Если вдруг прилечу, разве дело в цветах будет или
В тех же самых камнях? Не удастся найти мне могилу…
Что же я получу, наконец-то достигнув покоя:
Камни или цветы, или вовсе ни то, ни другое?
2013 г.

***

Юре Портному,
стоявшему рядом со мной
в самый главный момент
в моей жизни.

Я молод был и переполнен чувствами,
И находил я время без труда
Писать стихи, как говорят, без устали
И даже мысли добавлять туда.
Едва начавшись, кончилось студенчество.
Семья, работа, новая пора.
И было мне, «предателю отечества»,
Не до стихов, написанных вчера.
Сравнить мы наши судьбы можем с пашнями.
Примерно десять лет тому назад
Стихотворенья, без вести пропавшие,
Попались снова на мои глаза.
Ты мне их дал, а мог отправить в урну их —
Они б тогда исчезли без следа.
Ты не шедевры спас литературные —
Ты просто юность мне привёз сюда.
2014 г.

МАСАДА

Приближается быстро гора.
Море Мёртвое — как на ладони.
На вершине горы — детвора:
Племя новое и молодое.
Их из школы сюда привезли,
Отодвинув другие уроки,
Чтоб на этом кусочке земли
Рассказать им о предках далёких.
… Время движется вспять для меня.
Начинается снова осада.
У евреев во все времена
Всюду были такие Масады.
То их ждали костры, то расстрел.
В прошлом веке, в году сорок третьем,
Не пытаясь помочь, мир смотрел,
Как восстало Варшавское гетто.
… Время — надо спускаться с горы.
Набрались впечатлений мы за день.
До какой же, Израиль, поры
Будешь ты, как Масада, в осаде?
2016 г.

***

Берте

Четверть века назад ты питала пристрастье к люля и к финикам,
рисовала тушью в блокноте, немножко пела,
развлекалась со мной; но потом сошлась с инженером-химиком
и, судя по письмам, чудовищно поглупела.
Иосиф Бродский — Марине Басмановой

Читаю эти строчки заново.
Зачем? А чёрт их побери.
Ведь не Марина ты Басманова,
А я не Бродский — вот сюрприз!
Что ж, было суждено расстаться им,
И не на день, а навсегда.
Вот так встречаются на станции —
Чтоб разбежаться — поезда…
Мы не расстались.
Тем не менее,
Могли — кто прав, кто виноват?
Но я не изменил бы мнение:
Зачем же грязью поливать
Свою любовь, хоть и несчастную?
И я уверен неспроста:
Дошло бы дело до прощания,
Тебя позорить бы не стал.
Нет, никого не осуждаю я —
Мы обойдёмся без суда.
В одном и том же мироздании
У каждого — своя судьба.
2017 г.

***

Из песни слов не выкинуть

Когда я впервые услышал песню «Хотят ли русские войны?», она у меня не вызвала никаких возражений, хотя я и был «лицом еврейской национальности». В то время, в представлении Запада, термин «русские» ассоциировался со всеми жителями Советского Союза. Даже намного позже, уже прочитав стихотворение Е. Евтушенко «Бабий Яр», я не мог себе представить, чтобы он выделил только одну этническую группу многонациональной страны. Это бы означало, что все остальные народы, населяющие СССР, хотят войны. Никто бы не догадался прийти к такому дикому заключению.

С другой стороны, мы с детства привыкли к лозунгам типа «Народ и партия едины», а советское правительство было искусственным продолжением руководства Коммунистической партии Советского Союза. Значит, в соответствии с этим подходом, народ и правительство тоже были едины. Кстати, в тексте песни нет даже и намёка на разделение населения СССР на правительство и народ.

Много воды утекло с тех пор во всех реках нашей планеты. С 1977 года я живу на Западе, точнее в Америке. И все эти годы я внимательно следил за всеми важными событиями, в которых принимал участие СССР, а затем и его преемник — Российская Федерация. По определению, эта федерация состоит не только из этнических русских. Но с точки зрения Запада, они все русские.

Я много думал об этом стихотворении Е. Евтушенко, особенно, о первой строчке, ставшей названием песни, и решил, что ответ на этот вопрос совсем не прост. И совсем недавно я написал стихотворение. Вот оно.

«Хотят ли русские войны?»
Из песни

Хотят ли русские войны?
Вы бросьте взгляд со стороны.
Опять пришёл для русских срок
От Польши оторвать кусок.
Узнали Финны без вины,
Хотят ли русские войны.
Зачем в Прибалтику вошли?
Что, мало было им земли?
И Бессарабию тогда
«Освободили» без труда.
Для этого хватило сил.
Но кто освободить просил?
А двадцать с лишним лет спустя
(Надеюсь, мой язык простят),
Они сумели за ночь, блин,
Закрыть весь Западный Берлин.
И люди гибли у стены.
Хотят ли русские войны?
Вот в городе раздался гром.
Стал Будапешт как танкодром.
Пришлось на танках поспешить,
Чтобы восстанье задушить.
А после, в шестьдесят восьмом,
Уже был в Праге слышен гром.
Реформы вовсе не нужны.
Хотят ли русские войны?
Я бы, конечно, продолжал,
Но только времени мне жаль.
Примеры вам приведены.
Хотят ли русские войны?

Если учесть сравнительно новые факты захвата Россией Крыма у Украины, Абхазии и Южной Осетии у Грузии, а также военные действия в Восточной Украине, то ответ становится ещё более сложным.

В заключение, я хочу сказать, что если термин «русские» в этой песне не может быть истолкован как проявление русофильства, то и комментарии с использованием того же самого термина не должны быть восприняты как русофобия. Я уверен, что не все согласятся с такой логикой, но я надеюсь, что она поможет прийти к «общему знаменателю».