В идеале, все три сына Ноаха должны были бы дополнять друг друга, именно потому у «второго первочеловека» именно три потомка. При сохранении между ними идеального баланса, они были призваны дать идеальное выражение и воплощение Единой Душе Человечества, обеспечить гармоническое развитие душ всех смертных.

Недельный раздел Ноах

Михаил Ривкин

И были сыновья Ноаха, вышедшие из ковчега: Шэйм, Хам и Йэфэт. А Хам — это отец Кынаана. Эти трое были сыновья Ноаха, и от них населилась вся земля. (Брейшит 9:18-19)

И скажи мне, разве его люди, что там живут, не называют его также Симом, когда хотят по-настоящему возвысить его, — как звали того сына Ноя, чьи дети черны, но миловидны, как была миловидна Рахиль, и живут в Эламе, Ассуре, Арфаксаде, Луде и Едоме? /../ Вот родословие Еноха до самого начала. Внуком же его сына был Ной, второй первочеловек, а Ной родил Сима, чьи дети черны, но миловидны, а от Сима в четвертом колене родился Евер, и поэтому Сим — отец всех детей Евера и всех евреев и наш отец… (Томас Манн Иосиф и его братья Москва АСТ 2000 т. 1 стр. 85, 95)

Итак, Иосиф дважды настойчиво повторяет, что дети Сима были черны, но миловидны, и, похоже, Яаков, внимательно прислушиваясь к словам своего любимого сына в наизусть памятной ему «двухголосной песне», не считает нужным что-либо возразить или поправить. При этом ни в самой Торе, ни в Мидраше про эту «черноту» не сказано ни слова, да и вообще, последнне, что интересует Мидраш — это цвет кожи трёх сыновей Ноаха. Поэтому попробуем подойти к цитированному отрывку так, как Мидраш подходит к тексту Торы, а Т. Манн — к Мидрашу, попробуем предложить некое аллегорическое, не прямое не очевидное толкование. Толкование по ассоциации, по некоему поэтическому созвучаю.

Что представляет собой чёрный цвет? Это такой цвет, который поглощает световое излучение по всему спектру, чёрный объект не отражает никаких световых лучей, не излучает, в видимой части спектра, абсолютно ничего. Напротив, белый цвет — это цвет равномерного излучения на всех частотах видимого спектра. Исторически сложилась, во всяком случае — в Западной цивилизации, устойяивая ассоциация чёрного цвета с плохим, отрицательным, а белого — с хорощим, положительным. Исходя из этого нам следовало бы ожидать, скорее, Чёрного Хама и Белого Шема. Но чёрный Шем не только чёрен, он ещё и миловиден, и эта его особая черта тоже указана дважды.

Особенность чёрного объекта состоит в том, что он в состоянии как бы вобрать в себя весь тот свет, который на него падает, во всём частотном диапазоне, не проронив, не упустив ни единого лучика. Так обстоит дело в физической трёхмерной реальности. Какова же символика чёрного света в реальности трансфизической? «Чёрный объект» — это такая трансфизическая сущность, которая вбирает в себя все духовный эманации, все «лучи», исходящие от Солнца Мира, от первоисточника всякого света и добра.. При этом ничего не теряется, ничего не отражается во вне, всё остаётся внутри чёрного трансфизического объекта, и эта впитанная, усвоенная и абсорбированная Б-жественная инвольтация приводит к тому, что трансфизический объект становится ещё миловиднее, ещё прекраснее, ещё совершеннее.

Вот как описывает уникальную природу Шема современный духовный мыслитель Игорь Борисович Мардов:

«Старший сын Сим (на иврите Шем — буквально: «имя») олицетворяет тот заглавный пласт духовного становления, где работают заповеди любви к Б-гу и любви к ближнему и где совершается духовный рост» (И. Б. Мардов. Общая душа. Москва, «Гэндальф»,1993)

Особенность этого «заглавного пласта» состоит в том, что он не может существовать сколь-нибудь длительное время только за счёт своей собственной, имманентной духовности. И требования бескорыстной любви к ближнему, и требования чистой, жертвенной любви к Б-гу — это, на самом деле, требования очень трудные, на гране возможного, а иногда и за гранью. Два другие пласта нашего бытия, о которых И. Б. Мардов рассказывает чуть ниже, без труда преодолели и «нейтрализовали» бы эти абстрактные, зачастую — просто непосильные требования, если бы не эта удивительная способность «чёрного Шема» ежеминутно и ежесекундно воспринимать и усваивать инвольтации Высших Сил. Тут есть ещё одна очень важная особенность Шема: это не просто некий бездонный сосуд, куда постоянно вливается всё новые и новые «порции» той особой трансфизической субстанции, той духовной энергии, которая пронизывает все уровни и все пласты Мироздания, и которая, в известном смысле, вливается и влияет и на Хама, и на Яфета. Чрезвычайно тонкая духовная организация Шема совершает поистине чудесное преращение «колличества в качество»: чем больше Высших инвольтаций впитывает в себя Шем, тем он «миловиднее», тем совершеннее, утончённее и возвышеннее становится его собственная духовная сущность.

Второй сын Ноаха, Хам, также есть некий пласт Единой Души Человечества, и, в ином своём аспекте, конкретный физический и психологический пласт каждого их нас.

«Другой сын Ноя, Хам, стал синонимом низменности, нечестивости, бесстыдства, человекопоругания, рабства и похабства. Но в изначальном библейском понимании Хам есть теплота жизни сама по себе. Эта та теплота жизни, которой, живя, живое существо разогревается от ощущений, чувств, эмоций, переживаний, возбуждений, от самого жизнедействия своего. Область Хама охватывает психику человека и его плоть, все его плотско-душевное целое. В качестве одного из трех начал Общей души Хам выражает интерплотскую и интерпсихическую свитость — этническую общедушевность» (И. Б. Мардов.ibid)

Итак, Хам тоже впитывает в себя некую особую трансфизическую субстанцию, которая в трёх монотеистических религиях лишь смутно угадывается, но которую очень хорошо знали и воспринимали, например, автохтонные австралийские племена. Они называли её арунгвильта-прана. Однако в случае Хама никакой сублимации этой субстанции не происходит. Хам просто наполняется и переполняется ею, никогда не насыщаясь, но, напротив, всё больше разжигаясь, горячась и возбуждаясь. Происходит чрезмерное, противоестественное разогревание Хама. И те интерплотские, интерпсихические взаимодействия, сближения и слияния, которые, в идеале, должны служить фундаментом для Шема и для Яфета, становятся самодостаточными и доминирующими. Страшные последствия этого мы постоянно встречаем и в аспекте Единой Души Человечества, и в душах простых смертных. Если рискнуть и продолжить нашу трансфизическую цветовую символику, то Хама следует назвать Красным. И будучи Красным, Хам обретает своё истинное место в ряду таких метаисторических сущностей, как Сет, Нергал,-Марс, Тифон (Томас Манн Иосиф и его братья Москва АСТ 2000 т. 1 стр. 159-162). В отличае от Шема, который оставаясь неизменно чёрным, постоянно хорошеет и совершенствуется, Хам, предоставленный самому себе, может только всё больше краснеть и разогреваться, сжигая и истребляя всё сущее вокруг себя.

Наконец, Иэфет в нашей системе цвеиовых символов, безусловно является Белым. Он, с одной стороны, принимает как трасфизическую субстанцию арунгвильту-прану, так и духовные эманации Высших иерархИй. С другой стороны — Иэфет тут же отражает, или излучает с точно такой же интенсивностью, всё, что он воспринимает.

«Иафет, или Иефет — сфера открытости сердец друг другу, раскрытость света человечности в людях, сообщенность людей через культуру и мораль. Общедушевность Иефета — в морально-культурном слое жизни» (И. Б. Мардов.ibid)

И потому если Шем, оставаясь чёрным, непрерывно совершенствуется, становится всё более миловидным и прекрасным, если Хам непрестанно разогревается (хамеет) и краснеет, то Иэфет остаётся как бы равен самому себе, но не статическим равенством, а вечно изменчивым и зыбким равенством Протея. Если внимательно присмотреться, то в его белизне можно разглядеть мерцание всех красок спектра. В идеале, все три сына Ноаха должны были бы дополнять друг друга, именно потому у «второго первочеловека» именно три потомка, а не один и не два. При сохранении между ними идеального баланса, они были призваны дать идеальное выражение и воплощение Единой Душе Человечества, и в результате, обеспечить гармоническое развитие душ всех смертных.

«Все эти три основания, три пласта единства народа или человечества исходно равноправны и равнодостойны. Все вместе они должны были бы гармонизировать Единую душу и всю совокупность людей на Земле. Так должно было бы быть. Но так не стало. Причина тому — поведение Хама» (И. Б. Мардов.ibid)

О том, как именно и почему Хам, своим поведением, нарушил эту гармонию, мы уже писали. В известном смысле, именно поступок Хама, необратимо нарушив гармонию Единой Души, сделал невозможным равную степень взаимной любви и равную степень совершенства всех людей на Земле. Подобно тому, как поступок Адама и Хавы «запустил», инициировал первый виток Всемирной Метаистории, подобно тому, как поступок «поколения Потопа» «запустил» второй её виток, поступок Хама «запустил» третий виток, с той разницей, что, в отличае от первого и второго её витков, это уже не только и не столько метаистория Единой Души человечества, сколько метаистория Единой Души Сверхнарода Израиля, Именно этому, новому витку, и посвящена все остальные недельные главы Торы.