Михаил Ривкин: Недельный раздел Ваихи

Loading

Йосэф — это Гильгамеш после долгой беседы с Утнапиштим, Гильгамеш, который, не утратив всей остроты своей «боли и радости», сумел заглянуть в бездонный колодец сменявших друг друга поколений и царств. И потому его престол никогда не займёт своего стабильного, навсегда определённого места.

Недельный раздел Ваихи

Михаил Ривкин

Росток плодоносный Иосэйф, плодоносный над источником /…/ От Б-га отца твоего, который да поможет тебе, и от Всемогущего, Он да благословит тебя благословениями неба свыше, благословениями бездны, лежащей внизу, благословениями персей и утробы. Благословения отца твоего превышают благословения моих родителей до пределов холмов вечных (Брейшит 49:22, 25-26)

Ибо ты изгнан со своего престола в кругу двенадцати, но изгнан с такой любовью, что взамен тебе уготовлен четвертый рядом с тремя торжественнейшими. /…/ Пусть благословения мои изольются мощнее, чем излилось благословение моих отцов на мою голову. Будь благословен, как благословен ты, благословеньями свыше и благословеньями бездны, лежащей долу, благословеньями сосцов неба и лона земли! (Томас Манн Иосиф и его братья Москва АСТ 2000 т. 2 стр. 788-789, 809)

В каждом из благословений сынам Яакова просматриваются как бы три пласта: благословение конкретному человеку, склонившемуся у смертного одра патриарха, благословение тому колену, которое от этого человека произойдёт, и то, что Т. Манн называет «звездочётно-многозначительные намёки», т. е. Некое славословие одному из знаков Зодиака. И только в одном благословении, в благословении Йосэфу, второй и третий пласт отсутствует начисто. Правда, сам Т. Манн после некоторых колебаний, увязывает Йосэфа сразу с двумя знаками Зодиака: с Девой и с Тельцом (Т. Манн, стр 801), но именно эта двойственность, невозможность увязки однозначной, ставит под сомнение правомерность этой зодиакальной увязки как таковой, делает её несколько искусственной.

С чем же связаны эти отличия, чем отличается Йосэф от своих одиннадцати братьев, и почему эта разница особенно заметна в Завещании Яакова? И второй вопрос, тесно связанный с первым: почему слова Яакова о «престолах» исполнились только в своей печально-отрицающей части, но не исполнились в радостно-возвышающей? Иосэф, действительно, «изгнан со своего престола в кругу двенадцати», колена Йосэфа не существует. Но вот «четвёртого престола рядом с тремя торжественнейшими» мы, при всём желании, разглядеть не можем. Во всех молитвах, во всех многочисленных благословениях, которые евреи произносят по самым разным поводам, повторяются имена Авраама, Ицхака и Яакова. Имя Йосэфа к ним не добавляют никогда.

Ответ на эти вопросы связан с тем особым, сложным духовным складом Йосэфа, который сам Т. Манн определяет как «Урим и Туммим», т. е. Диалектика Обще-Духовного и Лично Духовного. Для трёх Патриахов духовное делание сводилось, практически без остатка, к Лично Духовному. Единственно возможным для них путём постижения Единого был узкий путь личностного религиозного свершения. Не из книг, не от учителей и наставников, не в ходе освящённых традицией молитв, ритуалов и духовных практик, а именно в ходе Личного Духовного опыта познавали они Б-га. Ясно, что именно такой узкий путь, что именно Личная Духовность имеет совершенно особую ценность, смысл и святость в глазах Г-спода. Именно поэтому их «престолы» вознесены на невероятную высоту, невероятную, даже в сравнении с двенадцатью престолами Колен Израиля.

Родоначальники Колен относятся уже к следующей эпохе, к эпохе Обще-Духовного, к эпохе Урим. То, что было Лично-Духовным для Авраама, Ицхака и Яакова должно было стать, и стало, с течением времени, Обще-Духовным для народа Израиля. Первым поколением этой эпохи были двенадцать сыновей Яакова. Именно потому, что они были первыми в человеческой истории людьми Урим, их престолы тоже высоко вознесены, хотя и не столь высоко, как три первейших.

Совершенно особое место занимает в этой картине Йосэф. Для него «на расстоянии вытянутой руки» был Туммим, его Лично Духовное, воплощённое в сложнейшей диалектике Падений в яму, Спусков в могилу и сменявших их ослепительных взлётов к вершинам власти и могущества. Но, вместе с тем, он был и человеком Урим, он жадно впитывал духовное наследие своего отца, а через него — своего деда и прадеда. Много прекрасных страниц посвятил Т. Манн описанию этого духовного роста «плодоносного ростка над источником», источником предшествовавших поколений. Вслушиваясь в «двухголосную песнь» отца и сына, в их споры о том, в чём же именно состоял истинный духовный смысл жертвоприношения Ицхака, или в тщательное перечисление всех поколений, от Адама до Ноаха и от Ноаха до Авраама, мы понимаем, как именно Туммим перетекает в Урим, как Лично духовное обретает свою полноту и законченность в Обще-Духовном. Не только Туммим, но и Урим был для Йосэфа на расстоянии вытянутой руки. И в этом смысл загадочных слов Яакова о том, что «Благословения отца твоего превышают благословения моих родителей». Благословения Яакова Йосэфу умножают и усиливают благословения, полученные самим Яаковом, как бы надстраивают над благословениями трёх патриархов новый этаж. Но важно понимать, что сказано это единственному из двенадцати сыновей, и никому более. Только Йосэф, один из всех сыновей Яакова, был в равной мере человеком Урим и Туммим, человеком как Обще-Духовного, так и Лично-Духовного. И в этом неизбывный трагизм его духовного бытия.

Благословения Яакова остальным сыновьям — это благословения людям Урим, людям Обще Духовного, тем, кто «слушает и повинуется», тем, чьи двенадцать престолов расставлены, раз и навсегда, в точной зодиакальной последовательности вокруг трёх первейших. Они станут исправными и прочными первыми звеньями тех цепочек, которые протянутся от смертного одра третьего патриарха к нашим дням, нигде не прерываясь и не путаясь. Про них можно сказать, с известной оговоркой, что они — первые из множества карликов, стоящих на плечах гигантов, в данном случае — на плечах трёх патриархов. Йосэф, несомненно, в эту схему не вписывается. Он сам — гигант, стоящий на плечах гигантов. «Он был, конечно, не Урим, а именноТумми, человеком боли и радости, как Гильгамеш», говорит Т. Манн про Яакова, и тут же добавляет «Им же был и Иосиф». С той разницей, добавим и мы, что Йосэф — это Гильгамеш после долгой беседы с Утнапиштим, Гильгамеш, который, не утратив всей остроты своей «боли и радости», сумел заглянуть в бездонный колодец сменявших друг друга поколений и царств. И потому его престол никогда не займёт своего стабильного, раз и навсегда определённого места в зодиакальном кругу, более того, сам его зодиакальный знак навсегда останется под вопросом. Он не сможет стать первым звеном в цепочке поколений определённого колена, ибо невозможно передать по цепочке диалектику Урим — Туммим, весь трагизм «да — да, нет», все сомнения, колебания, отступления и возвращения, падения и взлёты, которые ему выпали.

Подводя итоги, можно сказать и так: Йосэф — слишком Туммим, чтобы его престол стоял рядом с двенадцатью, в этом Яаков оказался прав. Но он и слишком Урим, чтобы его престол удержался вровень с тремя торжественнейшими…

Print Friendly, PDF & Email

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.