Историки, философы, теологи давно спорят, в чём секрет сохранения и спасения еврейского народа на протяжении тысячелетий самых страшных преследований. И один из возможных ответов в том, что каждое поколение народа Израиля рождает своего Нахшона бен Аминадава…
Недельный раздел Бешалах
Михаил Ривкин
И сказал Г-сподь Моше: что ты вопиешь ко Мне? скажи сынам Исраэйлевым, чтобы они двинулись. А ты подними посох твой и простри руку твою на море, и рассеки его, и пройдут сыны Исраэйлевы среди моря по суше.(Шемот 14:15-16)
На первый взгляд, «последовательность операций» должна быть обратной: сначала чудесное рассечение морских вод, и только потом категорический приказ мынам Израиля «двинуться». ятобы понять эту странную пересчтановку, следует иметь в виду, что приказ обращён не к кому-нибудь, а именно к Сынам Израиля, которые только что вышли из ешипетского рабства и ещё не в состоянии избавиться от многих ментальных моделей покорного раба. Всё, что связано с Египтом, для них привычно и знакомо, пусть и не очень приятно. Всё, что дежит впереди — сплошной хаос, неизвестность, и безысходность.
И Паро приблизился, и сыны Исраэйлевы подняли глаза свои, и вот, Египтяне двигаются за ними: и весьма устрашились, и возопили сыны Исраэйлевы к Г-споду. И сказали Моше: разве недостаточно могил в Египте, что ты взял нас умирать в пустыне? что это ты сделал с нами, выведя нас из Египта? (Шемот 14:15-16)
Мы слышим тут, в самый первый раз, тот «лейтмотив», который проходит через всю многоактную драму Исхода и странствий в Пусьыне: сыны Израиля жалуются и причитают, но не по поводу своего рабства, а по поводу своего неожиданного и мгновенного избавления от рабства. Вот как комментируеь эти слова РАМБАН:
«Невероятно, что те самые люди, которые вопиют к Г-споду об избавлении, поносят избавителя, который их спас, говорят, что лучше бы он их не избавлялд вообще»(РАМБАН Шемот 14:15-16)
Единственное объяснение, которое находит РАМБАН, состоит в том, что это не «те самые люди»
«Одна группа возопила к Г-соду, а другая группа отвергла Его пророка, и отвергла спасение, которое им было содеяно, и сказали, что лучше бы им было не спасаться» (РАМБАН, там)
Добавим от себя, что была, наверное, и третья группа, которая отнеслась ко всему происходящему со столь характерным для евреев чувством «чёрного юмора»: «В чём дело, Моше?! Или уже в Египте мало могил, что ты повёл нас умирать в такую даль?! Если тебе уж так приспичило нас похоронить, мог бы найти местечко и поближе!». Надо сказать, что это самый ранний пример «чёрного юмора» в Торе, и едва ли не самый ранний пример такого юмора в человеческой истории вообще. В отличае от обычного юмора, который является нормальной реакцией на хорошую и благоприятную внешнюю обстановку, выражает хорошее и приподнятое настроение, чёрный юмор является аномальной, парадоксальной реакцией на обстановку страшную, трагическую, и призван дать какую-то психологическую разрядку немыслимому душевному напряжению, страху перед близкой гибелью, невозможностью правильно сориентироваться в ситуации, которая требует немедленного и единственно правильного выбора под угрозой страшной смерти
Попытки разглядеть в единой массе Сынов Израиля разные группы людей, стремление понять, чем поведение одних отличалось от поведения других, понять, как эти различия повлияли, в конечном счёте, на судьбу всего народа, мы находим ещё в мидрашах
«Сказал Рабби Меир: В тот час, когда Израиль стоял на берегу моря, колена спорили друг с другом. Одни говорили: «я первый вхожу в море», другие отвечали «Нет, я первый вхожк в море». В то время, как они стояли и спорили, выступило колено Биньямина, и первым вошло в море. Поэтому удостоилось праведное колено Биньямина м дарована ему честь быть Пристанищем Всевышнего (Комментарий РАШИ: Святая Святых построена в его уделе), как сказано: «и Он обитает между его раменами» (Деварим 33:12)
Сказал ему Рабби Йеуда: не так было дело: одни говорили: «Я не войду первым а море», и другие говорили «я не войду первым в море». Прыгнул Нахшон бен Аминадав, и вслед за ним всё колено Йеуды в волны моря, и потому удостоилось колено Йеуды властвовать в Израиле, как сказано: «Стала Йеуда святыней Его, Йисраэйль — подвластным Ему.» (Тхилим 114:2). Сказал им Пресвятой, будь Он Благословен: кто освятил Моё Имя у моря, тот будет властвовать над ними». (Сота 36В-37А).
И хотя два мудреца расходятся в оценках поведения основной массы Израиля, один склонен приписывать всем одинаково добрые намерения, а другой — наоборот, в главном они согласны: не намерения споривших на берегу стали решающим фактором великого чуда рассечения вод морских, а поступок, реальнные действия одного колена, а, возможно, и одного человека, который, очертя голову, кинулся в бушующие волны, не измерив температуру воды, не запасшись спасательным жилетом, и не привязав себя к какой-то опоре на берегу.
Историки, философы, теологи давно спорят, в чём секрет сохранения и спасения еврейского народа на протяжении тысячелетий самых страшных преследований. И один из возможных ответов в том, что каждое поколение народа Израиля рождает своего Нахшона бен Аминадава, который кидается, очертя голову, настречу опасности, не просчитывая наперёд все возможные сценарии, не оглядываясь на сбившихся в кучу пугливых наблюдателей и зрителей, не выспрашивая дотошно у вождей и лидеров, как прошлых, так и современных «что это ты сделал с нами?», «куда ты завёл нас?». Особенно заметно такие Нахшоны бен Аминадавы ппроявили себя в ХХ веке, в период национального возрождения еврейского народа на родной земле.
Будем надеятся, что и в будущем мы увидим в решающие моменты истории именно таких лидеров.
