Геннадий Разумов: Дальневосточный Иерусалим

Loading

Геннадий Разумов

Дальневосточный Иерусалим

Тасуя старые битые карты истории, политические игроки вытаскивают из пыльной колоды прошлого нужные им сегодня козыри: то бубнового валета античности, то крестового короля средневековья, то червового туза ХХ века. И только некоторые карты, такие как, например, пиковые дамы-брюнетки, сразу не идут в игру и остаются в прикупе, в запасе, на всякий случай. Вот и одна из них провокационно созданная Сталиным в 1934 году Еврейская автономная область. Зачем и нынешняя кремлевская элита вот уже столько лет сохраняет на карте сегодняшней России это одиозное название, почему это странное географическое образование, место без евреев, имеет какое-то отношеник к евреям?

В моем далеком советском детстве называться евреем было как-то очень неловко, в лучшем случае неудобно. Этим словом дразнились мальчишки во дворе, и оно звучало, по меньшей мере, как «дурак», «козел» или просто «скотина».

Но болезненные уколы комплекса неполноценности сразу притуплялись, когда из радиоточки на стене бодрый голос сообщал: «Еврейская автономная область досрочно выполнила план по сдаче молока и мяса государству» или «Труженники Биробиджана взяли повышенные обязательства…» От этих слов плечи распрямлялись, и взгляд гордо взлетал над головами дворовых хулиганов. Правда, мозги напрягались в смятении:  почему обидная ругалка уличных хулитилей из уст важных радиодядей звучит совсем не ругательно.

После появления в 1948 году истинно еврейского государства ощущение хоть какой-то причастности к той фиктивной «еврейской автономии» исчезло безвозвратно. И вместо былого чувства национальной ущербности появилась вдруг гордость за свой народ, оказавшийся вдруг, как ни странно, способным побеждать в танковых атаках, делать лучшие в мире поливальные устройства и выращивать сочные сладкие апельсины…

Только через много лет мне довелось посетить затерянный в таежных лесах и болотах дальневосточного Приморья расположенный на слиянии рек Биджана и Биры город Биробиджан. Восточное звучание его имени (вроде Андижана или Дилижана), не имело к евреям никакого отношения. Связано оно было с другим народом, эвенками, численность которого не достигает и теперь 20 тысяч человек. Но, как видно, его язык (биджан – «постоянное стойбище»), оказался для сталинских устроителей иудейского очага более достойным для обозначения еврейской автономии, чем какой-либо другой, даже русский.

Шел 1994-й, юбилейный 60-й год образования Об­ласти, и местные советские власти, как это тогда было принято, наводили национальный колер, чтобы подтянуть внешний вид центра области к ее названию. На вывесках магазинов и на уличных указателях под русскими словами появились еврейские. В день юбилея открыли областной краеведческий музей, библиотеку и ещё нечто, отдаленно напоминавшее синагогу или молельный дом. Одна из главных улиц города должна была, безусловно, получить имя Шолома Алейхема.

Через пару месяцев камуфляж был убран, библиотеку и музей закрыли «на ремонт», окна и двери так называемой синагоги забили досками. Приписанный тогда же к Биробиджану Еврейский камерный музыкальный театр под управлением Ю.Шерлинга и М.Глуза, для которого построили здание, за отсутствием публики в городе не остался. Получив в то же время репетиционный зал в помещении московского кинотеатра на Таганке, он стал существовать в нем, а не в Биробиджане, куда даже на гастроли ездить было неприлично…

То был один из первых массовых трагедийно-драматических спектаклей, поставленных усатым режиссером-тираном на подмостках советской истории. Декорации призваны были показать преимущество «красного Сиона» — Биробиджана — перед бесплодным и неосуществимым сионизмом Герцля. Кроме всего прочего, это театральное представление должно было принести немалые денежные подношения от богатой части европейского и американского еврейства.

Закулисные игры тоже имели важные внутренние и внешние задачи. Во-первых, переселенческая акция позволяла убрать со сцены излишне активный народец, уже сыгравший свою роль в захвате власти большевиками и теперь ставший ненужным. Во-вторых, его сверхактивность пора было перенаправить на освоение далеких окраин державы и создание восточно-сибирского плацдарма командно-лагерного социализма. А еще следовало усилить юго-восточную границу, на которой бряцала оружием японская военщина, окупировавшая Манчжурию, и на которую враждебно поглядывали конфликтные китайцы.

Для решения этих задач украинские и белорусские советские власти «добровольно-принудительно» подняли евреев-ашкенази с насиженных веками местечек бывшей царской черты оседлости. Отобрав у них дома, сады и огороды, под бравурные революционные марши и песнопения грузили их в товарные вагоны-теплушки и отправляли на Дальний Восток.

У меня перед глазами стоят старые чернобелые фотографии, висевшие тогда на стендах биробиджанского музея. Одна из них представлялась весьма символичной. Она показывала тощую корову с выпученными от ужаса глазами, подвешенную над железнодорожной платформой на крюке подьемного крана. А на другой пожелтевшей карточке плохо одетые для Сибири, изможденные, но улыбающиеся искусственными улыбками старики, женщины и дети тащили по вокзальному перрону свои немудренные пожитки к вагонам.

Справедливости ради следует заметить, что были среди переселенцев и действительные добровольцы, одурманенные коммунистическими лозунгами. Кроме  того, откликнулась на сталинскую пропаганду также некоторая беднейшая часть зарубежного еврейства, зараженная левыми коммунистическими идеями. А были и такие, кто на самом деле поверил в реальность создания еврейского очага в стране побеждающего социализма.

Конечно, первые переселенцы ничего не знали о восточной Сибири, о болотах, непроходимой тайге, о суровом гнилом дальневосточном климате, муссонных ливневых дождях и влажности, зашкаливающей все мыслимые нормы. Не знали они, что едут в дикие пустынные места, как будто специально уготовленные природой для создания будущего сталинского Гулага.

Попав в такие нечеловеческие условия, переселенцы оказались фактически на настоящей каторге. Они вынуждены были, валясь с ног, пропадая в болотной топи, страдая от малярии и тифа, вручную валить лес, рыть котлованы и карьеры, строить лесопилки, прокладывать дороги. Им пришлось тащить на рудниках тачки с горной породой, забивать в твердую мерзлую землю сваи тяжелыми бабами, а то и просто кувалдами. Жить в латанных тряпичных палатках и дырявых дощатых бараках, голодать и умирать на больничных койках.

В том же краеведческои музее мое внимание привлек выцветший от времени экземпляр газеты «Биробиджанер штерн», для выпуска которой тогда был сослан  талантливый писатель Эм. Казакевич, в будущем автор знаменитой «Звезды». На первой странице этого номера красовался огром­ный портрет дорогого вождя и учителя тов. Сталина. С кривой усмешкой под усами он указывал толстым волосатым пальцем место на карте, куда следует сослать евреев. А рядом из-за его плеча, вытянув жидкую козлиную бородку, выглядывал «всесоюзный староста» М.И. Калинин. Это он ратовал тогда за «превращение еврейского народа в оседлое крестьянское население», что считал единственной надеждой «на дальнейшее существование его национальности».

В противоположность этому другой радетель о судьбе евреев, Н.С. Хрущев, сетовал на их «нелюбовь к коллективному труду и групповой дисциплине». Именно ею он позже, в 1958 году, обьяснял корреспонденту французской газеты «Фигаро» неудачу создания еврейского национального образования на Дальнем Востоке.

А в те 30-е годы «избранный народ», как всегда, был выбран первым, на ком опробовался новый метод пере­селения крупных людских масс неугодных национальностей. Через десяток лет во время 2-ой Мировой войны он был широко внедрен в практику. Его опыт НКВД успешно развил на заподозренных в коллаборационизме немцах Поволжья, на чеченцах, ингушах, калмыках, крымских татарах и прочих враждебных советскому государству «нацменах».

В 70–90-х годах прошлого века масштабная эмиграция в Израиль почти  целиком освободила Еврейскую автономную область от евреев. По переписи 2002 года их там оставалось всего 1,2% (это 2327 человек), а сегодня, наверное, и того меньше.

Почему же сохраняется такая нелепость не отражающего реальность названия? Вот как обьясняет этот парадокс официозный печатный источник: «Название и статус  Еврейской автономной области поддерживается ее неповторимым символически- культурным колоритом и исторической судьбой».

Забавно, не правда ли?..

В рамках удержания этого самого колорита ныне в Биробиджане делаются неуклюжие попытки так же символически восстановить прежнюю еврейскую жизнь. Для этого в городе действует общинная организация с еврейским именем «Фрейд», песенный и танцевальный детский ансамбль, библиотека, общинная столовая. Кроме того, евреям возвращено здание синагоги на ул. Чапаева, впрочем, с трудом набирающей на молитву необходимый десяток прихожан (миньян).

Резкое сокращение на переломе веков еврейского присутствия в Еврейской автономной области, возможно, явилось одной из главных причин ее нынешнего плачевного состояния. Сегодня эта дальняя окраина России среди других субьектов федерации стоит почти на последнем месте и по доходам населения, и по его занятости. А вот показатель детской смертности, наоборот, поднялся там на самую высокую ступень.

Такие же рекорды ставит Биробиджан и по уровню преступности. Еще во времена амнистии 1953 года и развала лагерной системы Гулага область стала массовым отстойником для освободившихся из заключения зеков — уголовников, бандитов, рецидивистов из Сибири и Дальнего Востока. Отмотав лагерные срока или уйдя в  досрочку, а то и в бега, они возвращались здесь к своей прежней знакомой профессии и оттачивали мастерство с финками и обрезами.

Криминальная составляющая жизни автономии слегка поджалась в 1970-е годы. Тогда на пост первого секретаря обкома был допущен представитель «лиц еврейской национальности» умный и деловой Лев Шапиро. Но и он не смог удержать скатывание области к тому убогому положению, в котором она сегодня находится.

Не вышел из Биробиджана ни советский коммунистический Иерусалим, ни красный Брайтон-Бич. Фокус не удался, чудо не произошло, эксперимент не состоялся. Впрочем, он и в принципе не мог получиться, как и все прочие известные в истории попытки избавиться от евреев путем их массового переселения в те или иные края Земли.

У каждого народа может быть только одна историческая родина. У евреев это — Израиль.

Print Friendly, PDF & Email

2 комментария для “Геннадий Разумов: Дальневосточный Иерусалим

  1. После ареста Б.И. Миллера, Г.Б. Рабинкова и Л.Ш. Вассерман обллит представил 14 июля 1949 г. в облисполком и обком ВКП(б) докладную записку о необходимости изъятия из библиотек общественного пользования и книготорговой сети журнала «Форпост» и альманаха «Биробиджан». Представленный обллитом список номеров данных изданий был утвержден на заседании бюро обкома ВКП(б) от 9 августа 1949 года. На основании данной санкции по обллиту был издан приказ от 10 августа 1949 г. № 7, утвержденный приказом уполномоченного СМ СССР по охране военных и государственных тайн в печати от 17 сентября 1949 г. № 1105. В справке, датируемой 3 ноября 1949 г., об изъятии обллитом ЕАО альманаха «Биробиджан» перечислены № 1-2 (1946 г.), № 3 (1947 г.), № 4 (1948 г.) и № 5 (1948 г.). Общее количество изъятых номеров составило 6166 экземпляров. Из переплетного цеха типографии изъяли незаконченными 1955 экземпляров последнего номера.

    1. Из последнего Комментария я не понял, что «предосудительного» с точки зрения литцензуры было в тех номерах журналов. Хотелось бы получить более развернутое пояснение.

Обсуждение закрыто.