Рубежевичи запомнятся мне, как место в Беларуси, где я встретил подвижников, которые бескорыстно взяли на себя заботу о сохранении еврейского наследия малой родины, ухаживают за иудейским кладбищем и открыли первый в республике частный музей еврейского быта.

По следам еврейских кладбищ Беларуси

Главы из будущей книги

Рубежевичи

Леонид Смиловицкий

Продолжение. Начало

Побывать в Рубежевичах я решил после того, как узнал, что в феврале 2018 г. там открылся первый в Беларуси частный музей истории еврейского быта. Первым мне сообщил об этом историк Александр Белый. Произошло то, что я давно ожидал. К следам прошлого обозначенным иудейским кладбищем, развалинами синагоги, миквы и памятнику жертвам Холокоста добавился мини историко-культурный центр, который расскажет и покажет не только, как умирали, но и как жили евреи. Еще более ценно, что это была инициатива самих жителей Рубежевич, которые действовали по зову сердца, а не по приказу.

Рубежевичи (бел. Рубяжэвiчы, польск. Rubieżewicze, англ. Rubezhevichi) — городской поселок в Столбцовском районе Минской области, центр одноименного сельсовета. Они возникли вблизи тракта Минск-Вильно, на небольшой возвышенности примерно посередине между двумя речками — Сулой и Перекуль. Вокруг много леса и проточной воды. Чтобы догадаться о происхождении названия Рубежевич не нужно быть историком. В основе лежит слово «рубеж», как засечки (границы владений). Это была давняя граница Литвы и Руси ещё с дохристианских времён. Именно такое восприятие исторической границы сохранялось вплоть до конца 19 в.

Столетия спустя, совершенно в другую эпоху, рядом с Рубежевичами пролегла иная граница — польско-советская, которая сохранялась до сентября 1939 г.

Место в истории

Первое письменное упоминание о Рубежевичах относится к 1483 г., когда местечко принадлежало князю В. М. Верейскому. В 1550 г. польский король Сигизмунд Август передал поселение Николаю Радзивиллу «Чёрному», с 1793 г. Рубежевичи вошли в состав Российской империи. В XIX веке Рубежевичи были типичным торгово-ремесленным местечком. Здесь жили кузнецы, ткачи, кожевники, сапожники, колесники, плотники и др.

Местечко имело 200 домов деревянных и около двух тысяч жителей, преимущественно евреев. С 1866 г. действовало волостное училище. Торги и ярмарки в Рубежевичах проходили 5 раз в год: 9 мая, 29 июня, 15 августа, 8 сентября и 6 декабря (Słownik geograficzny Królestwa Polskiego i innych krajów słowiańskich. Tom IX.Warszawa, 1888, s.877-878). Однако впоследствии Рубежевичи так и не стали городом. Новые пути в Вильнюс и Брест миновали местечко. Железная дорога прошла через Столбцы, и к началу XX в. Рубежевичи окончательно утратили свое торговое значение.

В 1909 г. в местечке насчитывалось 1102 жителя, 144 двора, церковно-приходская школа, православная церковь (бывший костел), две синагоги (летняя и зимняя), строящийся новый костёл.^. С марта 1918 г. Рубежевичи вошли в состав провозглашённой Белорусской народной республики. После подписания Рижского мирного договора 1921 г. Рубежевичи оказались в составе Польши, как местечко Столбцовского повета Новогрудского воеводства, с сентября 1939 года — в БССР.

Еврейская община

Почти все дошедшие до нас сведения о еврейской жизни в Рубежевичах относятся ко второй половине XIX в. Арье-Лейб, сын знаменитого раввина Хафец Хаима, женился на дочери раввина Авраама Эли Гальперина, который здесь жил. Он основал Талмуд-тору для детей из неимущих семей, общественную кухню и благотворительное общество.

В 1897 г. в Рубежевичах проживало 912 евреев, которые составляли 61,5% от общего числа его жителей. Евреи местечка молились в двух синагогах. С 1904 г. раввином в Рубежевичах служил Элиэзер Эдельман. В 1912 г. здесь действовало еврейское ссудо-сберегательное товарищество. В 1913 г. евреям принадлежали единственные винная и мануфактурная лавки. Председателями мещанской управы Рубежевичей избирались Вульф Ицков Канторович (1890-1911), Мордух-Израиль Довидов Шапиро (1913 г.), Хаим-Лейба Шаев Ошерович (1914 г.) и Хаим Палеес (1917 г.).

Первая мировая война, оккупация местечка сначала солдатами кайзера Вильгельма II, затем приход польских легионеров и красногвардейцев подтолкнули евреев к эмиграции. Работу найти было трудно, и население Рубежевич сокращалось. Одни уезжали в Польшу, другие еще дальше — в Америку, а некоторые в подмандатную Палестину. В 1931 г. в Рубежевичах проживало еще более пятисот евреев. Это были ремесленники и мастеровые, торговцы и представители сельской интеллигенции — почтовый служащий, фельдшер, аптекарь, учителя. В руках евреев оставался лесной промысел, заготовка смолы и скипидара, некоторые семьи брали в аренду озера и занимались рыболовством, были и свои контрабандисты.

В двадцатые и тридцатые годы в Рубежевичах действовали отделения различных еврейских политических партий и общественных организаций — от социалистических до сионистских (Российская еврейская энциклопедия. Москва 2007 г., т. 6, с. 385). Малоимущие евреи проявляли интерес к КПЗБ (Коммунистической партии Западной Беларуси) и с симпатией относились к Советскому Союзу, в котором они видели справедливое общество рабочих и крестьян, где нет антисемитизма и эксплуатации человека человеком.

Гибель общины

Немцы пришли в Рубежевичи уже в конце июня 1941 г. и оставались там вплоть до освобождения республики в начале июля 1944 г. 1 декабря 1941 г. в Рубежевичах было создано гетто, в котором находились евреи из Рубежевич, Налибок, Волмы, Деревного и других населённых пунктов (около 2400 чел.). По свидетельству местных жителей, евреев из Рубежевич немцы разделили по трем гетто. Молодых мужчин и подростков, как трудоспособных, отправили в гетто местечка Дворец Кореличского района. Женщин и девушек — в гетто Ивенца, в Рубежевичах оставили стариков и детей. Зато в Рубежевичи пригнали евреев из Волмы и Деревное. В конце 1941 г. было расстреляно 36 евреев.

9 июня 1942 г. нацисты и их пособники расстреляли последних 360 евреев Рубежевичей. После этой бойни каратели поехали в сторону Налибок, где их ожидала партизанская засада, никто не ушел живым.

В ноябре 1942 г. гетто в Рубежевичах было окончательно ликвидировано нацистами и их пособниками. Трагедия произошла в полукилометре от местечка по дороге на Дзержинск, где в лесу было расстреляно по неполным данным 360 евреев (Государственный архив Минской области, ф. 2453, оп. 1, д.2, лл. 1-2).

Память

После освобождения Беларуси летом 1944 г. в Рубежевичи вернулось 46 евреев. Это были бывшие партизаны и члены их семей, чудом выжившие на оккупированной территории. Эти люди своими силами облагородили место массового захоронения. Они поставили скромный деревянный памятник-пирамидку, которая через 20 лет обветшала и развалилась. Тогда в 1961 г. по инициативе Станислава Ивановича Вилькоцкого, который основал в Рубежевичах знаменитую травяную аптеку, жители Рубежевич изготовили каменную плиту. Надпись на ней гласила:

«Здесь похоронены 360 человек евреев.
Расстреляны немцами в 1942 г.
В память от живых.
Рубежевичи»

В 1965 г. в центре Рубежевич у сельсовета поставили общий памятник жителям села, погибшим в годы Великой Отечественной войны. Правда, евреи там обозначены не были. В 2001 г. Михаил Абрамович Белкин, директор мясокомбината в Слониме, на свои средства построил новый памятник из черного мрамора. К памятнику от шоссе ведет дорога, которая обозначена, как «Шлях смутку» (бел. — дорога скорби).

Музей

Музей в Рубежевичах появился усилиями супругов Ромуальды Игнатьевны и Тадеуша Люциановича Соболевских. Идея эта появилась давно, лет двадцать назад. Ромуальда Игнатьевна родилась и выросла в Рубежевичах, здесь проработала до пенсии учительницей русского языка и литературы. Всю жизнь она бережно собирала все, что относилось к истории малой родины. Тадеуш Люцианович тоже из местных жителей, окончил музыкальное училище в Молодечно (ныне — музыкальный колледж имени М. К. Огинского), руководил сельским домом культуры, организовал детский духовой оркестр, сам играет на многих музыкальных инструментах.

На мой вопрос, почему Соболевские занялись еврейской историей Рубежевич, я услышал немудреный ответ — это часть нашей истории. Главное — намерение, будет желание, появится и все остальное. И это правильно, в жизни больше всего нужно опасаться равнодушия. Подтолкнул приезд несколько лет назад известного хореографа Джессики Лэнг (Jessica Lang) из Америки, которая искала своих родных Березовичей (С. Жолуд. «Адданасць роднай зямлi». Беларуская думка, 2018 г., № 3, с. 16-23).

Это была самая богатая семья в Рубежевичах. Соболевские показали гостье, где стоял родительский дом Березовичей, рассказали что знали об этой семье. Джессика прислала в музей книгу памяти о Рубежевичах, которая вышла на иврите в Израиле полвека назад (Rubiezewiceze and surroundings Book. By editing David Shokpis. Tel Aviv, 1968). От синагоги и еврейской школы в Рубежевичах остался только фундамент.

Ни «летней», ни «зимней» синагоги в Рубежевичах уже увидеть нельзя. Примечательно, что евреи их так почти никогда не называли. Летняя — это Большая синагога, в которой не было отопления и поэтому там не молились зимой. «Зимняя» — бейт мидраш, где была печка, поэтому им пользовались целый год (Vladimir Levin. “Synagogues in Lithuania. A Historical Overview”. In: Synagogues in Lithuania. Catalogue. Vilnius Academy of Arts Press. Vol. 1. 2010, pp. 15-40).

Когда евреев не стало, то их дома сельсовет продавал с аукциона, разбирали и увозили в другие места. Летнюю синагогу перевезли за 15 км в деревню Бутьковичи, где ее приспособили под школу. Сейчас детей в деревне нет, школу закрыли. Кто-то выкупил это здание, приспособил под жилой дом. В настоящее время, по выражению Тадеуша Люциановича, там живет «дачник». На берегу речки Сула сохранилось место, где была миква, которой пользовались евреи Рубежевич — круг, выложенный камнем, откуда бьет источник. Можно еще видеть развалины деревянной еврейской мельницы …

Но на центральной улице в Рубежевичах сохранился единственный еврейский дом бывшего мелкого торговца Гурьяна. Его владельцы после смерти хозяина неоднократно менялись. Как он уцелел? Бывший дом Гурьяна не тронули потому, что там жил православный священник Стадников, а потом его семья. Вот там и было решено открыть музей.

Помощь поступила от предпринимателя Андрея Валерьевича Запольского из Минска. По соседству с Рубежевичами Запольский восстановил поместье Ленских в Суле, создав на коммерческой основе парк-музей интерактивной истории Беларуси. Соболевские поделились с ним собранными материалами о Ленских. Достойные люди тянутся друг к другу.

В 2006 г. Запольский купил для Соболевских старый еврейский дом в Рубежевичах (Первомайская, 12) с условием, что они его отремонтируют и устроят еврейский музей. Но оказалось, что дом не подлежал восстановлению, стены, потолок, полы — прогнили. Зато при разборке в нем обнаружили много находок — старинную мебель, предметы иудейской традиции и быта, инструменты, кухонную утварь, посуду, самовар, утюг, лампу, стенные часы… Три года назад Роджер Липман и Рая Левин из США посетили Рубежевичи в поисках семейных корней. Дело рук четы Соболевских произвело на них такое впечатление, что гости пообещали помощь и организовали сбор пожертвований для реставрации помещения и открытие музея. Есть соседи, которые думают, что спонсоры засыпают Соболевских деньгами, поэтому, мол, те и стараются. На каждого иностранного гостя у Ромуальды и Тадеуша такие люди говорят — «Ну, уж отвалили …» Элементарная зависть или оправдание собственного бездействия?

— Вот за это обидно, — говорят Соболевские, — потому что любая помощь, если она есть, идет в дело.

Средства нужны. Дом разобрали и сложили заново из профилированного бруса на старом фундаменте, сложили русскую печь. Крутой откос, поэтому фундамент высокий. В планах Тадеуша и Ромуальды открыть на первом этаже еврейскую лавку, на втором — жилую комнату, для гостей. Большая комната на первом этаже — экспозиция. Остался еще подвал, обложенный кирпичом, который тоже будет использован.

Обстановка еврейского дома отличалась от крестьянского дома наличием мебели. В еврейской семье даже без большого достатка стояли кровати и платяной шкаф, посуду хранили в буфете. Тогда как у белорусов — спали на полатях, а вещи хранили в сундуках. Евреи никогда не обували лапти.

В каждом музее самое важное — это артефакты, вещи подлинные, а не муляжи. У Соболевских они есть. Причем именно из Рубежевич, а не из каких-то других мест. Гордость экспозиции — ханукия, молитвенники, металлические и деревянные савивоны, печать-штемпель для удостоверения кашрута (нашли на огороде 30 лет назад) и долго не могли определить, что это такое. Видимо, это начало ХХ в., когда в Беларуси стали создавать систему контроля над продажей кашерного мяса. Интересно, для чего применялась печать алеф и печать бет? Это для меня будет домашним заданием.

Еврейское кладбище

Время основания еврейского кладбища точно не установлено, но известно, что оно насчитывает не одно столетие. После войны там уже некого было хоронить и его забросили. Кладбище стало свалкой для мусора. Оно превратилось в лесную чащу, в которой мацевы можно было различить с трудом. Служащие сельской пекарни протоптали через кладбище тропинку, чтобы сократить себе путь на работу и домой. В 1998 г. в Рубежевичах на реке Перекуль, сделали запруду, чтобы создать водохранилище и часть еврейского кладбища стало его берегом. Однако еще в течение десяти лет до него по-прежнему никому не было дела.

Дело сдвинулось с мертвой точки только после того, как весной 2008 г. в Рубежевичи приехали 19 студентов и преподавателей римско-католического университета «Сиена колледж» (Олбани, штат Нью-Йорк, США) во главе с доктором Майклом Лозманом. Это стало возможно при финансовой поддержке Ордена францисканцев. Все организационные хлопоты взял на себя Франц Шварц из международного общественного объединения «Волюнтас». Студенты приехали во второй раз в Беларусь. Летом 2006 г. они восстанавливали еврейское кладбище в деревне Вселюб Новогрудского района Гродненской области.

Жители Рубежевич приняли в этом самое активное участие. Они разместили гостей у себя в семьях и вместе с ними вышли приводить кладбище в порядок. Работы продолжались с 24 мая по 4 июня 2008 г. Мусор выносили и сжигали за пределами кладбища. Колхоз выделил технику и оплатил накладные расходы. Работы продолжались пять дней, еврейское кладбище облагородили, подняли более трехсот надгробных памятников. Все кладбище по периметру занимает 360 м, с трех сторон частично была восстановлена старая каменная ограда, а со стороны озера устроен металлический забор с магендовидом.

Уже после отъезда гостей работы продолжили Ромуальда и Тадеуш Соболевские. В семье редкое взаимопонимание, все помогают и поддерживают друг друга. Родили пять детей, которые тоже стали помощниками в благородном начинании. Дочки — Рома, Татьяна, Нина, невестка Ольга, зятья — Сергей, Миша и Саша, сыновья — Люциан и Водислав помогают родителям безотказно. У Ромуальды Игнатьевны энергии и душевных сил не занимать. Она могла бы ограничиться собой, как поступают другие люди, внуками и детьми, но у нее такие широкие горизонты, что она смотрит намного дальше. Тадеуш взял на себя всю хозяйственную часть — кладбище обкосил, арку на входе построил. Он говорит:

— Сколько мы и наши дети будем жить — кладбище будет в порядке.

Соболевские искренне радуются тому, что еврейское кладбище в Рубежевичах ухожено и имеет приглядный вид.

Можно предположить, что мацевы в Рубежевичах, которые сохранились в большом количестве — это косвенное свидетельство того, какую память отставили о себе здесь евреи, что это благодарная память о добрососедстве, взаимопомощи и уважении.

С другой стороны, не исключено, что каменная ограда, которую жители Рубежевич и окрестных деревень разобрали на хозяйственные нужды, послужила своего рода громоотводом. Мацевы не тронули именно потому, что для текущих дел забрали камни с ограды? Если бы ее не было, то начали бы с мацев?

В любой религии считается, что нарушать покой усопшего, не говоря уже о том, чтобы разрушать кладбище, вывозить надгробные камни недопустимо. На месте кладбища ничего нельзя было строить, особенно жилые дома. В противном случае, считала народная молва, неизбежное возмездие настигало виновного или его детей. Но поскольку советское государство игнорировало и высмеивало религию, то власти сквозь пальцы смотрели на поведение хулиганов на кладбищах. Неуважение к памяти усопших подавалось как пренебрежение к идее загробного мира. Более того считалось своего рода геройством «пошалить» на кладбище (не обязательно еврейском), чтобы подразнить мертвых.

Редкая находка

В д. Микуличи рядом с Рубежевичами трактор во время пашни наткнулся на одинокое еврейское надгробие из дорого гранита. Тадеуш Люцианович Соболевский отвез его на кладбище и установил на бетонном основании у входа около арки. Мацева была выполнена из дорого гранита.

Дословный перевод гласил:

1. здесь похоронен 2. уважаемый человек 3. и честный 4. наш раввин и учитель (hа-рабани, морейну hа-рав) 5. Йоель-Моше 6. Сын р. Бецальэля 7. Кашкин [возможно — Хашкин] 8. Умер 9. 18 го числа месяца Ав 10. 5692 [20.8.1932] да будет душа его навсегда вплетена в венок жизни

1. פ»נ [פה נטמן] (באמצע — מגן דוד) 2. איש נכבד 3. וישר 4. הרבני מו»ה [מורנו הרב] 5. יואל משה 6. בר’ בצלאל ז»ל 7. כאשקין 8. נפטר 9. יח מ[נחם] אב 10. תרצ»ב תנצב»ה

Когда я показал надпись этой находки директору Центра еврейского искусства при Иерусалимском университете доктору Владимиру Левину, он все уточнил. В надписи мацевы из д. Микуличи Столбцовского района было упомянуто два титула «hа-рабани» (уважаемый человек) и «морейну hа-рав» (наш господин учитель), которые являлись почетными титулами в ашкеназских общинах Европы со времени средних веков. Ими награждала община или местный раввин человека в знак признания его особой учености или других заслуг. Ваад Мединат Лита постановил в 1667 г., что морейну можно давать только через 11 лет после свадьбы, если человек все это время занимался учебой.

В 1695 г. требования упростились, а в 1761 г. Ваад постановил не давать титул морейну тому, кто не учится каждый день или давать его богатому человеку только через 10 лет после свадьбы, другими словам, титул утратил прежнее значение.

В XIX столетии титул «морейну hа-рав» стал обозначать любого уважаемого человека, который хоть немного понимал в еврейской религиозной письменности. А словами «рав» или «реб» именовали любого уважаемого еврея.

Титул «hа-рабани» был гораздо важнее. В XIX столетии еврейских общинах имелось два неформальных титула — «hа-Рабани» и «hа-Торани». hа—Торани обозначал ученого человека, который способен самостоятельно изучать Гемару (Талмуд). hа—Рабани свидетельствовал, что его носитель разбирается не только в Талмуде, но и в пост-талмудической раввинской письменности. Ни один из вышеупомянутых титулов не использовался для обозначения раввинов.

Раввину города или местечка как минимум полагался титул Гаон, הרב הגאון, и обычно его именовали также «главой раввинского суда» (אב»ד, אב בית דין), а если он еще обладал известностью в области теологических познаний и толковании Торы, то набор титулов был гораздо длинней. Таким образом, правильно будет читать перевод с иврита мацевы из Микуличей, установленной на еврейском кладбище в Рубежевичах следующим образом:

Здесь похоронен уважаемый и честный человек,
познавший еврейскую ученость,
Йоэль Моше, сын господина Бецалеля Кашкина,
который умер 18 числа месяца Ав 5692 (1932) года.
Да будет душа его навсегда вплетена в венок жизни.

Жернова

На еврейском кладбище в Рубежевичах сохранились каменные мельничные жернова, которые использовали в качестве надгробий. Я насчитал их не менее двух дюжин. Жернова на кладбище выделялись не только по своему внешнему виду, размерам, способу обработки — все они неповторимы. Но главное потому, что таят загадку, кто и почему их выбрал для ритуальной цели. Чаще всего каменный диск вкапывался около головы захоронения примерно на 25 см с учетом того, чтобы отверстие в центре жернова просматривалось на линии надмогильного холма. Скорее всего, это связано с отсутствием камня для надгробий. Кому-то ставили просто валуны, на которых теперь очень тяжело прочесть надпись, а кому-то покупали отработавший жернов, на котором гораздо проще было выбить эпитафию.

Жернова в качестве надгробий можно встретить не только на иудейских, но и на христианских кладбищах, как Беларуси, России, Украины, так и северного Кавказа. В научной и популярной литературе единое мнение на этот счет отсутствует. В осетинском фольклоре известен ряд проклятий, где пожелание смерти выражается в поговорках «Чтобы твои жернова вертелись на твоей груди» или «Да закроют вход в твою могилу твоим жерновом» Есть данные, что жернов возлагался только на могилу последнего представителя семьи или рода. Но самое распространенное мнение, что жернов использовался в качестве надгробия мельника или для неимущего члена общины, который не мог оплатить работу Хевра кадиша (похоронного братства).

Для примера, в Могилевской области жернова находятся на кладбищах Белыничского, Быховского, Дрибинского, Шкловского районов, отмечены и на еврейских кладбищах в Кличеве и Костюковичах (С. Ф. Жижиян. «Захоронения жерновами на территории Могилевского Поднепровья». Сборник научных статей студентов, магистрантов, аспирантов. Вып. 16. Сост. С. В. Анцух; под общ. ред. В. Г. Шадурского. Минск, 2016 г., с.23-24). Остается надеяться, что еврейское кладбище в Рубежевичах привлечет к себе внимание не только краеведов-любителей и тех, кто ищет свои семейные корни, но и исследователей, которые ответят на многие вопросы.

Вывод

Рубежевичи запомнятся мне, как место в Беларуси, где я встретил подвижников, которые бескорыстно взяли на себя заботу о сохранении еврейского наследия малой родины, ухаживают за иудейским кладбищем и открыли первый в республике частный музей еврейского быта. Еврейская тема в музеях Беларуси, как ни странно, до сих пор отображена лишь эпизодически. Однако попытки такие уже предпринимаются, хотя и не на государственном уровне. Прежде всего, это музеи при общественных организациях и союзах — Музей истории и культуры евреев Беларуси при Союзе белорусских еврейских общественных объединений и общин в Минске. При синагогах (Гродно), еврейские экспозиции при школьных музеях (Волпа, Миоры, Пески, Лунно и др.), при музеях традиционной культуры (Дятлово, Ивье). Частные музеи пока существуют только в парке-музее интерактивной Истории Беларуси «Сула». В «Мирском посаде» Виктора Сакеля и музее Янушкевичей в Ракове присутствуют еврейские фрагменты экспозиции. Кроме того, готовится музей в Изабелине Геннадия Семенчука и Павла Подкорытова. Этот список так хочется дополнить.

Быть первыми не только почетно, но и трудно, не у кого поучиться. И потом, любителям всегда нужна профессиональная помощь историков, искусствоведов, этнографов, художников, не говоря уже о юридическом оформлении своего начинания. Музей — не коммерческая организация и быть такой не может по определению. Когда речь идет о сохранении народной памяти, то какие могут быть счеты?

Продолжение