Эвелина Гельман: Дело о недоносительстве. Репортаж из зала суда (часть третья). Слухами МИД полнится

Loading

Эвелина Гельман

Дело о недоносительстве

Репортаж из зала суда (часть третья)

Слухами МИД полнится

(Читайте первую частьвторую часть)

25 апреля суд заслушал следующего свидетеля государственного обвинения Виктора Харэля, бывшего внутриведомственного контролера МИД. Пенсионер с впечатляющим послужным списком (42 года работы в МИД) явился в старое здание суда на Русском подворье ради того, чтобы донести до судейской коллегии один эпизод из дипломатического прошлого Зеэва Бен-Арье. 

Поклявшись говорить правду, правду и одну только правду, Харэль поведал: в 2007 году, вскоре после завершения своей каденции посла Израиля в Испании, он вернулся в МИД. До пенсии оставалось менее четырех лет, дипломатическая работа за границей больше не светит — ветерана назначили внутриведомственным контролером, в служебные обязанности которого входит проверка работы израильских посольств. Нет, это не ревизия в классическом понимании: контролер проверяет не столько финансовую деятельность диппредставительства, сколько бытовые и административные аспекты.

В апреле 2008 года Харэль со своим заместителем отправился в Минск, чтобы провести рутинную проверку деятельности посольства Израиля в Беларуси.

— Очень маленькое посольство, — рассказал Виктор Харэль в суде, — весь штат которого состоит из посла, двух сотрудников-израильтян, офицера безопасности, администратора (управляющего) и нескольких работников, которых подобрали из числа местных жителей, по-моему, их было восемь или девять человек. Приехав в Беларусь, мы столкнулись с ужасными вещами. Первая проблема — медицинское обслуживание (с моей точки зрения это — самый серьезный просчет) и вторая — местные сотрудники посольства.

Что касается медицинского обслуживания, разъяснил Харэль, посольство семь месяцев оставалось без «доверенного врача» — местного доктора, владеющего английским языком и оказывающего услуги иностранным дипломатам, включая их направление к специалистам-медикам. Вторая проблема — низкие зарплаты сотрудников посольства из числа граждан Беларуси. Харэль разъяснил: в тот период в Беларуси была инфляция, и денег, которые местные работники получали от государства Израиль, с трудом хватало на питание, однако купить нормальную одежду они не могли.

— Я описал все это в отчете, почти как Чарльз Диккенс, — отметил Харэль.

Прокурор: — Кто несет ответственность за описанную вами тяжелую ситуацию в посольстве?

Виктор Харэль: — Прежде всего — сотрудники МИД в Иерусалиме (впрочем, это было ясно всем находившимся в зале журналистам: размер зарплаты — вне компетенции посла, его устанавливают в Финансовом управлении — Э.Г.), а также отдел МИД, ответственный за обеспечение медицинского обслуживания. Несмотря на неоднократные обращения администратора посольства в этот отдел, на них не отреагировали. Я, со своей точки зрения (здесь и далее выделение курсивом автора), считал, что прямую ответственность за сложившуюся ситуацию несет посол. Он — глава диппредставительства, он — хозяин…

Прокурор: — Что вы подразумеваете, говоря об ответственности руководства МИД: медицинские услуги или?..

Харэль: — Я в основном подразумеваю управление посольством. Быть послом в государстве с близким к диктаторскому режимом… это обязывает… это означает… что там посол мало что может сделать, очень-очень мало. Он не может заниматься вопросами государственной политики, ему трудно вести разъяснительную работу — ну разве что культуру, да и то — с натяжкой. Но, как минимум, управляй, как положено, своей маленькой лавкой, своим посольством…

Прокурор еще раз спросила Харэля, в чьем ведении находится медицинское обслуживание — посла или центрального штаба МИД в Иерусалиме.

— Дать санкцию на финансирование должен центральный штаб, — отвечал Харэль, — потому что не так-то дешево нанять врача, который обслуживал бы посольство. МИД должен это финансировать, а посольство предлагает кандидатуру местного врача.

Вроде все ясно: руководство МИД не выделило посольству финансирование — в результате сотрудники получали низкие зарплаты, а работающие за границей граждане Израиля (включая посла) остались без «доверенного врача». Однако прокуратура Израиля, видимо, руководствуется иной логикой. Вместо того чтобы задать свидетелю обвинения вопрос, входит ли в полномочия посла повышение зарплаты и финансирование местного доктора, прокурор Севель-Дарэль попросила судей приобщить к делу письмо, написанное Харэлем 6 апреля 2008 года. Адресовано это письмо тогдашнему генеральному директору МИД.

В апреле 2008 года, напомню, пост министра иностранных дел занимала Ципи Ливни. НДИ находилась в оппозиции: переговоры в Аннаполисе и готовность премьер-министра Ольмерта пойти на беспрецедентные территориальные уступки арабам заставили Либермана и его соратников по партии выйти из правительства. В таком случае, какое отношение имеет к возбужденному против него уголовному делу оперативное письмо Харэля, составленное (цитирую протокол) «возможно, еще в самолете»?! Если руководствоваться логикой прокуратуры, — прямое. И вот почему.

По возвращении из Беларуси Виктор Харэль встретился с Шимоном Родедом, начальником кадрового Управления МИД (ныне послом Израиля в Тайланде).

Прокурор: — Что вы рассказали ему (Родеду — Э.Г.) о господине Бен-Арье и рассказали ли вообще что-либо?

Виктор Харэль: — Да, конечно. Я сказал ему, что столкнулся с послом, оторванным от повседневных дел посольства. Возможно, он равнодушный, не знаю, но, насколько я помню, сотрудники дурно о нем отзывались. Я говорил об его оторванности от посольства. Сам посол — человек образованный, начитанный, интеллектуал, но нет у него способностей управлять посольством, диппредставительством. Думаю, вот что я сказал (начальнику Управления кадров Шимону Родеду — Э.Г.).

Прокурор: — Слышали ли вы что-либо о нем (о Зеэве Бен-Арье — Э.Г.) от господина Родеда либо от господина Пини Авиви (другого высокопоставленного сотрудника МИД, с которым Харэль тоже поделился впечатлениями от поездки в Минск — Э.Г.)?

Вот тут-то и распахнулся ящик Пандоры.

(фото автора)
(фото автора)

— В МИД, — сказал Виктор Харэль вкрадчиво, — есть «устная Тора» и «письменная Тора». Какие-то вещи принято писать, как, например, мое обращение в соответствующие инстанции в целях решения проблемы. Но есть и «устная Тора», то есть какие-то вещи известны, хотя документированы они не были. МИД — очень маленькое министерство, и все там расхаживают с каким-нибудь ярлыком на груди, на котором написано: «способный» — «бездарный», «соответствует» — «не соответствует». И все это очень-очень широко известно, наверное, как в больнице, — там тоже все знают, кто хороший хирург и кто плохой. Вот и у нас в МИД ничего не скроешь, все обо всем говорят.

Первое, что пришло мне на ум, когда свидетель государственного обвинения стал пересказывать циркулирующие в ведомственной столовой сплетни: сейчас председатель суда прервет Харэля, а заодно напомнит прокурору, что свидетельские показания не строятся на слухах. Ведь если вместо фактов опираться на пересуды, надобно упечь за решетку весь Израиль. Или, по крайней мере, — пятую часть населения страны. Потому что о работниках, говорящих на иврите с русским акцентом, подтрунивают в большинстве трудовых коллективов, особенно — на госслужбе, где мы по сей день остаемся в подавляющем меньшинстве (счастливое исключение составляют компании хайтека, но это — частный сектор). Что уж говорить о таком компактном элитарном ведомстве, как МИД! Неспроста вплоть до назначения министром Либермана (это особо подчеркнуто в протоколах заседаний суда) сотрудников, способных грамотно составить официальное письмо главе какого-либо государства на постсоветском пространстве, можно было сосчитать по двум-трем пальцам одной руки.

Авигдор Либерман (фото автора)
Авигдор Либерман (фото автора)

Председатель суда Хагит Мак-Калманович, однако, вмешиваться в дачу показаний не стала, и заседание продолжилось. К делу Либермана было приобщено благодарственное письмо, направленное Харэлю в 2008 году сотрудниками израильского посольства в Беларуси после того, как он оказал содействие решению их проблем. Адрес был выбран дипломатами со знанием дела, потому что структурные подразделения МИД в Иерусалиме, а не посол Бен-Арье в Минске ведают финансированием медицинского обслуживания и назначают зарплаты!

Впрочем, эмоциональным рассказом Харэля слухи, обрушившиеся на судей 30 апреля в «товарном» количестве, отнюдь не ограничились. Возникало впечатление, что устами свидетеля обвинения прокуратура пытается приобщить «устную Тору» к материалам дела: чтобы доказать, что Бен-Арье пытались назначить послом в Латвии по блату, официальным характеристикам, на которые обычно опирается комиссия по назначениям послов, были противопоставлены… сплетни!

Трюк удался: в день дачи Харэлем показаний все газеты, радиостанции, телеканалы и интернет-порталы на все лады муссировали «сокрушительную критику», содержащуюся в отчете внутриведомственного контролера МИД, и обильно цитировали слухи, преподнесенные свидетелем под видом «устной Торы».

Никому из журналистов и в голову не пришло упомянуть в сенсационных публикациях серию вопросов, заданных Виктору Харэлю представителями защиты: было ли его письмо, касающееся заработной платы и медицинского обслуживания сотрудников посольства Беларуси, приобщено к личному делу Зеэва Бен-Арье в момент рассмотрения его кандидатуры министерской комиссией по назначениям?

Выяснилось — нет, не было. По той простой причине, что фамилия посла в письме вообще не упомянута и никакой критики лично в его адрес там (естественным образом) не содержится. Посол не несет ответственности за просчеты центрального штаба МИД!

Несмотря на это, в середине мая 2013 года, уже после апрельского заседания, на котором все точки над «i» были поставлены, прокуратура «слила» письмо Харэля в израильские СМИ. Броский заголовок: «Беларусь: позор штабу» тут же привлек внимание обывателя. К тому же прокуратура «забыла» снабдить «сенсационное» письмо существенным разъяснением: словосочетание «теудат аниют» («позор») относится к иерусалимскому штабу МИД, а вовсе не к посольству в Беларуси.

И уж полным курьезом выглядит многозначительная ссылка на «позорящее» МИД письмо на израильском русскоязычном сайте, призвавшем читателей «принять участие в суде над Либерманом». Уверена: если бы редактор сайта потрудился прочесть текст «сенсационного документа», он наверняка бы обратил внимание на существенный факт — в апреле 2008 года пост министра иностранных дел занимал не «подсудимый Либерман», а глава «Кадимы» Ципи Ливни. И если центральный штаб МИД допустил просчеты в деле финансирования посольства в Беларуси, ответственность за это несет бывшее руководство МИД, а не будущее.

Не приемлю новояз, но в данном случае без него не обойтись: «я плакалЪ».

(Читайте продолжение в части четвертой)

Print Friendly, PDF & Email

5 комментариев для “Эвелина Гельман: Дело о недоносительстве. Репортаж из зала суда (часть третья). Слухами МИД полнится

  1. Грустная (и м.б. гнусная) история, позорящая страну.
    Не сомневаюсь, что немедленно начнутся расширительные толкования
    типа «все они такие».

  2. Тофрим тик — шьют дело.
    Интриганы за работой. Главное — не пускать Либермана назад в МИД.

  3. Сэм, Марк, Эдуард, Владимир, прокомментируйте, пожалуйста. Неужели на самом деле такая туфта в суде?
    Элиэзер

  4. Чисто израильская история. Всё — по блату

Обсуждение закрыто.