Справедливо говорят, что отдельный человек или люди, а может быть и целый народ, несмотря на их заслуги, живут до тех пор, пока о них помнят. Пример Кручи показывает это со всей ясностью. Заброшенное иудейское кладбище, ставшее частью настоящего леса, и памятник жертвам Холокоста в лесных дебрях…

По следам еврейских кладбищ Беларуси

Главы из будущей книги

Деревня Круча

Леонид Смиловицкий

Продолжение. Начало

После того, как я побывал в Круглом, поездка в Кручу стала необходимой. И не только потому, что два местечка расположены недалеко друг от друга, их жители вместе переживали трудности и радости, дружили, помогали друг другу, женили детей и ставили хупу. Это была трудная, полная испытаний жизнь на белорусской земле, которая внезапно оборвалась в годы Холокоста. Круглое и Круча лежали на одной линии продвижения карательных отрядов нацистов осенью 1941 г., когда палачи целенаправленно уничтожали евреев одного местечка за другим. Мне было интересно, сохранилось ли в Круче то, что я не нашел в Круглом? И действительно, ожидания не обманули меня. Но все по порядку.

Еврейская община

Круча, ныне деревня в Круглянском районе в 64 км к северо-западу от Могилева. В XVIII — XIX вв. она входила в одноименный уезд Могилевской губернии. Считается, что евреи жили в Круче с 1820 г., хотя не исключено, что они пришли туда гораздо раньше и в архивах историки еще обнаружат об этом документальные свидетельства. Так или иначе, но в 1841 г. в Круче проживало 123 еврея, в 1844 г. — 148, в 1869 г. — 267, в 1897 г. — 713 или 77,6 % от всех жителей. В 1908 — 805 (89%), в 1923 — 380, в 1926 — 297 евреев (52,4 %). Основными занятиями евреев были ремесло и торговля и лесное дело (заготовка древесины и заготовка продуктов леса). В 1880 г. евреям принадлежал 51 деревянный дом из 62. В 1891 г. в Кручу прибыли на жительство три еврейские семьи, выселенные из Москвы.

В 1908 г. в местечке имелось уже две синагоги, работал «хедер метукан» или образцовый хедер. Общеобразовательные предметы преподавались наряду с Танахом и Талмудом, которые сочетались со средневековой еврейской литературой и историей. Девочки учились вместе с мальчиками, а детей дошкольного возраста в такой хедер не принимали. Накануне первой мировой войны евреям в Круче принадлежали две аптеки, 13 лавок, включая шесть бакалейных. С 1913 по 1923 гг. раввинами в Круче служили Шлойме-Залкинд Ландрес, П. Минкин, а в 1929–1934 гг. — Иосиф Кац. Евреи Кручи молились в двух синагогах и двух молитвенных домах (К. Г. Карпекин. Иудейские общины в Белорусской ССР, 1919-1939 гг. Витебск 2016 г., с. 159). В 1927 г. хедер еще посещали 18 учеников (Государственный архив Витебской области, ф. 10062-п, оп. 1, д. 372, л. 78).

В связи с советской политикой приобщения евреев к физическому труду на земле, многие жители местечек потянулись в большие города, переселялись в Крым и Биробиджан, число евреев в Круче, как и во многих других местечках бывшей Черты оседлости в Беларуси и на Украине снизилось. В 1926 г. выходцы из Кручи основали в Евпаторийском районе Крыма еврейский земледельческий коллектив «Нае Брохе», в который вступили 71 чел. (Российская еврейская энциклопедия. Москва, т. 5, с. 215).

Уроженцы Кручи

Из Кручи вышли молодые и одаренные люди, сделавшие себе имя в современной еврейской истории. Их потомки и последователи мало знают и вспоминают о местечке Круча в белорусской глубинке. Они пишут про Киев, Берлин, Париж, Нью-Йорк, Тель-Авив, где их славные предки были раввинами. Тогда как становление этих незаурядных личностей, взросление и возмужание, наполнение теоретических понятий практическими знаниями начиналось именно в Круче …

Шломо Аронсон (1863-1935 гг.) родился в Круче в семье раввина Якова Аронсона, в возрасте 15 лет начал преподавать Талмуд в иешиве Лиды. В 1887 г. он был назначен раввином Глухова, а в 1897 г. — Нежина. В период с 1906 по 1921 — был раввином Киева, консультантом на громком и печально знаменитом процессе Менахема Бейлиса. В 1917 г. Шломо Аронсон возглавлял созданную им религиозную партию «Ахдут Исраэль»; в связи с преследованиями коммунистов бежал в 1921 в Германию, где был назначен раввином общины выходцев из России. В 1923 Аронсон эмигрировал в Палестину, где с 1923 по 1935 гг. был главным раввином Тель-Авива, отец известного художника Бориса Аронсона.

Бен-Адир (Авраам Розин, 1878-1942 гг.), стал одним из создателей и идеологов Социалистической еврейской рабочей партии (СЕРП), редактором ее печатных органов «Серп» и «Фолксштимэ». В 1921 г. он эмигрировал в Германию, а в 1925–1927 жил в Палестине, откуда вернулся в Германию. После прихода к власти нацистов Бен-Адир эмигрировал во Францию, а оттуда в США, где стал одним из авторов и редакторов «Алгемейне энциклопедиэ» (на идише).

Гибель общины

Немцы пришли в Кручу 8 июля 1941 г., примерно через две недели после нападения Германии на Советский Союз. За это время одни евреи из Кручи успели эвакуироваться, а другие по разным причинам этого не сделали. Большинство мужчин призывного возраста были мобилизованы или ушли в Красную Армию как добровольцы.

Подробности гибели общины в Круче мы узнаем из материалов Чрезвычайной государственной комиссии по расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников (ЧГК СССР), которые были собраны после освобождения республики в 1944-1945 гг. Эти сведения дополнили краеведы из Могилева Александр Литин и Инна Шендерович.

В конце сентября или начале октября 1941 г. оккупационные власти в Круче переселили всех оставшихся евреев в одно место, образовав т. н. открытое гетто. Оно не охранялось и не имело пропускного режима. Евреи должны были сами позаботиться о своих нуждах, искать пропитание, обогревать дома, беспрекословно выполнять немецкие приказы. Расчет делался на то, что окружающая среда была враждебной, помощи ждать было не от кого, и узники все равно никуда не уйдут. Большинство евреев, как правило, женщины, старики и дети, больные и калеки, напуганные и растерянные люди, действительно остались на месте. О массовых расстрелах тогда не слышали, Красная Армия ушла далеко, а немцы, казалось, пришли навсегда (Justiz und NS— Verbrechen, vol. 12, Lfd. Nr. 398, p. 375).

Николай Демьянович вспоминал, что евреи Кручи жили в центре местечка, синагога была неподалеку от сегодняшней больницы. Под гетто выделили несколько домов на улице, которую называли Козлиной (бывшие хозяева держали коз). Пробыли они там недолго — неделю или две (Память. Республиканская книга. Круглянский район. Минск, 1995 г., с. 450). Появление карательного отряда в Круче в октябре 1941 г. оказалось полной неожиданностью.

10 октября 1941 г., нацисты при содействии белорусской полиции расстреляли свыше ста евреев в 400 м к югу от местечка. Тела жертв были брошены в яму. Антон Бучков сообщал, что во время «зверского уничтожения» в Круче убили 156 евреев «разного сословия». Полицейские выводили обреченных семьями к лесу, где стоял немецкий «зверский отряд», который стрелял и «ребят живыми бросали в яму и даже раненных и мертвых наверх этого кошмара». Ицка Певзнер и еврейская девушка 16 лет убежали в лес, но полицейский Иван Скочек догнал и задержал, прибежали немцы и убили их в лесу» (показание Антона Илларионовича Бучкова Круглянскому НКВД, 1944 г. // Государственный архив Могилевской области, ф. 306, оп.1, д. 10, с. 117-119).

Ольга Лукина рассказывала, что евреев кидали в яму как попало, а деревенским жителям приказали укладывать трупы аккуратно. Когда один из них схватил за ногу Геньку Друцкину, та дернулась — была живая. Перед расстрелом Генька говорила, что прикинется мертвой. Не удалось. Фашисты засыпали ее живой (Гибель еврейских местечек Могилевщины. Холокост в Могилевской области в воспоминаниях и документах. Сост. И. М. Шендерович, А. Л. Литин. Могилев, 2005 г., с. 111-113; LG— Darm, verdict of May 8, 1954 (2 Ks 2/54), published in Justiz und NS— Verbrechen, vol. 12, Lfd. Nr. 398; LGDarm, verdict of March 10, 1956 (2 Ks 2/54), in Justiz und NS— Verbrechen, vol. 13 (1975), Lfd. Nr. 429; Hamburger Institut für Sozialforschung, Verbrechen der Wehrmacht, pp. 28— 29).

Иудейское кладбище

Кладбище в Круче, в отличие от Круглого, сохранилось. Время его устройства неизвестно. Оно расположено в конце улицы Советская. Раньше на этом месте было поле на небольшой возвышенности на окраине. До сих пор прослеживается санитарный ров и насыпанный вал, который по периметру составляет 302 м. Сейчас на этом месте сосновый лес с вкраплением лиственных пород, который вырос после войны, когда евреев не осталось и за кладбищем некому стало смотреть. Возможно, это и хорошо, трудная доступность (заросли кустарника и бурелом) препятствует праздному посещению. Кроны деревьев предохраняют надмогильные камни от снега и излишнего солнечного света. В таком состоянии могилы остаются нетронутыми уже многие годы и как будто ждут своих исследователей. Сохранилось не менее ста довоенных мацевот, среди которых есть и дореволюционные. После 1945 г. на иудейском кладбище в Круче уже некого было хоронить…

Память

В 1968 г. в лесу у местечка Круча на месте трагедии установили памятник расстрелянным жителям. Деньги собрали по кругу дети и родственники погибших. Местные власти дали разрешение. Мы его долго искали и, если бы не координаты навигатора GPS, то поиски продлились бы еще дольше, настолько все вокруг заросло. Неожиданно в лесной чаще мы увидели два памятника-близнеца, которые стояли в 50 м друг от друга. Скорее всего, потому что было два места расстрела или два массовых захоронения.

Перед поездкой в Кручу я читал запись беседы с Николаем Владимировичем Демьяновичем, 1930 г. р., жителем деревни Круча. Он сообщил, что ограду, доску со списком погибших поставил в лесу лет 40 назад приезжий полковник из Ленинграда. Самого Николая Владимировича немцы тоже схватили в 1944 г. за связь с партизанами (выдал кто-то из своих), но ему удалось спастись (Гибель еврейских местечек Могилевщины, с. 112). Подтверждение этому я нашел в своем архиве. В феврале 1998 г. Л. Шпарберг из Ашкелона писал, что на памятнике в Круче сначала был магендовид, который в райкоме партии расценили, как символ враждебного государства. В связи с этим у инициатора увековечения памяти жертв нацистского геноцида подполковника в отставке Исаака Мануйловича Окона начались большие неприятности. Возникла угроза исключения его из партии и понижения в воинском звании, что неминуемо отразилось бы на пенсии. Однако, когда шестиконечную звезду заменили на пятиконечную, то Могилевский обком Компартии Белоруссии ограничился вынесением «провинившемуся» Окону строгого партийного взыскания за притупление идеологической бдительности (Личный архив автора. Письмо Лазаря Шпарберга — Л. Смиловицкому из Ашкелона 12 февраля 1998г.). На памятнике я прочитал:

Никто не забыт и ничто не забыто.
Здесь покоятся останки женщин и детей
местечка Круча, зверски замученных
немецкими захватчиками 10 октября 1941 г.
Светлая память о вас вечно будет жить в наших сердцах.
Помним, скорбим. Родные и земляки.

Неудивительно, что на монументе не оказалось упоминания о национальности жертв Холокоста, и о количестве погибших (168 чел.). Случайный прохожий, увидевший это страшный след войны, никогда не догадается, что послужило причиной трагедии осенью 1941 г. Чем провинились женщины и дети, и почему нужно было их расстреливать? Кто помогал палачам? По-видимому, недостающее должна была дополнить фраза «Никто не забыт и ничто не забыто», типичная для советских памятников на местах массовых захоронений периода Великой Отечественной войны.

На заднем плане памятника в оградке была укреплена металлическая доска на шесте с плохо выгравированными фамилиями жертв, национальность которых не вызывала сомнений. Надпись была залита белым раствором, то ли ее пытались очистить, то ли, наоборот, удалить …

К моему удивлению, в ограде памятника в лесу в Круче не было калитки. Металлическое ограждение пиками вверх высотой почти в рост человека не давало приблизиться к монументу. Такого я никогда не встречал. Другими словами тот, кто ее ставил, не принял во внимание, что за могилой будут ухаживать — убирать мусор, чистить, возлагать цветы … Ограждение было выкрашено буквально накануне, краска свежая и рядом была брошена деревянная лестница. Тут я понял, что к моему визиту в сельсовете Круглого готовились. Скорее всего, директор музея, получив звонок из Могилева о визите ученого из Израиля, сообщила куда следует, и там решили подстраховаться.

Вывод

Человеческая память, если она не востребована, исчезает быстрее, чем это может показаться. Каждый раз, когда я сталкиваюсь с подобными примерами, безысходность этого поражает. Поэтому справедливо говорят, что отдельный человек или люди, а может быть и целый народ, несмотря на их заслуги, живут до тех пор, пока о них помнят. Пример Кручи показывает это со всей ясностью. Заброшенное иудейское кладбище, ставшее частью настоящего леса, и памятник жертвам Холокоста в лесных дебрях, к которому давно никто не ходит, свидетельство тому, как мы относимся к своему прошлому. Ведь с тех пор, как произошли трагические события, вычеркнувшие из жизни довоенное поколение бывшего еврейского местечка в Круче, прошло не 200 и не 300 лет, а всего только семьдесят лет. Закономерно встает вопрос, нуждаемся ли мы в исторической памяти, а если нет, то почему?

Продолжение