И своим никому верить нельзя. Кто не изменит — тот точно украдет. Уйти назад? Но как уйти? Это значит сдаться самому и сдать всю Европу ужасным революционным идеям. И не придут ли после этого в ослабевшую Россию по следам наших солдат чужие под красным или трехцветным флагом?

Cевастопольская альтернатива

(альтернативная история Крымской войны)

Сергей Эйгенсон

Окончание. Начало

Приложение 3. Константинопольский мирный договор между Россией и Турцией

12 сентября 1855 г.

Божиею поспешествующею милостью мы, Николай Первый, император и самодержец всероссийский, московский, киевский, владимирский, новгородский, царь казанский, царь астраханский, царь польский, царь сибирский, царь Херсониса-Таврического и Трапезунта, государь псковский и великий князь смоленский, литовский, волынский, подольский и финляндский, обладатель и покровитель княжеств Сербского, Черногорского, Валахского и Молдавского, князь эстляндский, лифляндский, курляндский и семигальский, самогитский, белостокский, корельский, тверский, югорский, пермский, вятский, болгарский и иных; государь и великий князь Нова-города Низовские земли, черниговский, рязанский, полоцкий, ростовский, ярославский, белозерский, удорский, обдорский, кондийский, витебский, мстиславский и все северные страны повелитель и государь иверские, карталинские, грузинские, кабардинские земли и области арменские, черкасских и горских князей и иных наследный государь и обладатель; наследник норвежский, герцог шлезвиг-голштинский, стормарнский, дитмарсенский и ольденбургский и проч. и проч. и проч. …

Объявляем чрез сие, кому о том ведать надлежит, что 12-го числа сентября месяца 1855 г., между нашим императорским величеством и е. в. императором оттоманским, преизрядных султанов великим и почтеннейшим, королем лепотнейшим меккским и мединским и защитителем святого Иерусалима, королем и императором пространнейших провинций населенных в странах европейских и азиатских и на Белом и на Черном море, светлейшим, державнейшим и великим императором, султаном, сыном султанов, и королем и сыном королей, султаном Абдул-Маджид-ханом, сыном султана Магмут-хана, в силу данных с обеих сторон полномочий, …, постановлен и заключен договор вечного мира между обеими империями, состоящий в шестнадцати статьях, которые от слова до слова гласят тако:

Статья I

Всякая вражда и несогласия, существовавшие доселе между обеими империями, отныне прекращаются на суше и на морях; и да будет навеки мир, дружба и доброе согласие между е. в. императором и падишахом всероссийским и е. в. императором и падишахом оттоманским, их наследниками и преемниками, а также и между их империями. Обе высокие договаривающиеся стороны будут особенно пещись о предупреждении всего, что могло бы возродить неприязнь между обоюдными подданными. Они исполнят в точности все условия настоящего мирного договора и будут равномерно наблюдать, чтобы оный не был отнюдь нарушаем ни прямым, ни косвенным образом.

Статья II

Е. в. император и самодержец всероссийский, желая удостоверить е. в. императора и падишаха оттоманского в искренности своего дружественного расположения, возвращает Блистательной Порте, все завоеванные российскими войсками земли, исключая те, что перечислены в статьях IV и V, и те, что необходимы российскому войску и флоту для окончательного установления мира и изгнания войск великобританской королевы из оттоманских пределов.

Статья III

Границей между обеими империями отныне будут границы княжеств Черногорского и Сербского, от Адриатического моря и до реки Дунай, река Дунай от самого ее впадения в Болгарию до впадения в море. Купеческим судам обеих держав как и прежде предоставляется свободное плавание по всему течению Дуная, разумея, что таковые под флагом оттоманским могут не возбранно входить в гирла Килийское и Сулинское и что гирло Георгиевское остается общим для военного и купеческого флагов обеих империй

Статья IV

Обе высокие договаривающиеся стороны признали необходимым исправить между обоюдными владениями по всей черте в между азиатскими владениями обеих империй границу на будущее время. Вследствие сего положено признать отныне границей между владениями в Азии императорского российского двора и Блистательной Порты Оттоманской черту, которая, следуя западнее города Тиреболу от Черного моря по реке Хейзит, восходит до города Гюмюшхане и оттуда в прямейшем направлении до перевала Кол и далее к востоку к крепости Баязет, оставляя Требизонский. Батумский, Карсский, Эрзурумский и Артвинский пашалыки с их городами, а также Баязидскую долину на север и восток от помянутой черты на расстояни не менее двух часов пути. Все земли, лежащие на юг и на запад от вышесказанной граничной черты к стороне Самсунского, Эрзинджанского и Ванского пашалыков останутся в вечное владение Блистательной Порты; земли же, лежащие на север и на восток от оной черты к стороне бывшей русско-турецкой границы, а равно и весь берег Черного моря от устья Риони до устья помянутой реки Хейзит, пребудут в вечном владении Российской империи. Вследствие того императорский российский двор отдает и возвращает Блистательной Порте все места, занятые российскими войсками и находящиеся вне вышепоказанной черты.

Статья V

Поелику Россия давно уже приняла на себя ручательство в благоденствии княжеств Молдавского, Валахского, Сербского и Черногорского, то обоюдно решено, что Российский императорский двор принимает на себя все права и обязательства, ранее бывшие за Блистательной Портой. Отныне сохраняются им все права, преимущества и выгоды, дарованные в султанских капитуляциях или же в договорах, между обоими императорскими дворами заключенных, или наконец в хатти-шерифах, в разные времена изданных. Посему оным княжествам предоставляется свобода богослужения, совершенная безопасность, народное независимое управление и право беспрепятственной торговли. Дополнительные к предшедшим договорам статьи, признанные необходимыми для того, чтобы сии области непременно воспользовались правами своими, изложены в отдельном акте, который есть и будет почитаем равносильной с прочими частью настоящего договора, для чего княжеству Черногорскому Султан и Падишах по доброте и заботе своей передает Шкодерский санджак, а княжеству Сербскому санджак Новобазарский. Блистательная Порта уступает все эти земли, права и обязательства безвозмезно и навечно.

Статья VI

Для наилучшего управления Румелийскими областями и православными христианскими подданными его величество султан, император и падишах Оттоманский учредит по ранее бывшим образцам княжества Болгарское имеющее столицу в Софии, Румелийское в Филиппополе и Македонское в Фессалониках с границами, определенными в соответствии с советами, которые будут давать специально назначенные представители Императора Всероссийского, и с правами преимуществами и выгодами, такими же или большими, каковые были даны всемилостивейшим султаном ранее бывшим княжествам Сербскому, Валахскому и Молдавскому, и таким образом навсегда обеспечит спокойствие и благосостояние этих верных и покорных народов. Утвержденный хатти-шерифом фирман о приведении в действо вышесказанных постановлений будет издан и официально сообщен императорскому российскому двору в течение одного месяца со дня подписания настоящего мирного договора.

Статья VII

Российские подданные будут пользоваться во всей Оттоманской империи, на суше и на морях, полной и совершенной свободой торговли, предоставленной им в трактатах, доныне между обеими высокими договаривающимися державами заключенных. Сия свобода торговли отнюдь не будет нарушаема или стесняема ни в каком случае и ни под каким предлогом, ни посредством каких-либо запрещений или ограничений, ниже по поводу каких-либо учреждений и мер, вводимых по части внутреннего управления или законодательства. Российские подданные, их суда и товары будут ограждены от всякого насилия и притязания; первые исключительно будут состоять под судебным и полицейским заведыванием министра и консулов российских, а суда российские не будут подлежать никакому внутреннему досмотру со стороны оттоманских властей ни в открытом море, ни в гаванях, пристанях или на рейдах Турецкой империи; товары же всякого рода, или припасы, российским подданным принадлежащие, по очищении установленной тарифами таможенной пошлиной беспрепятственно могут быть проданы, сложены на берегу в магазинах хозяев или их поверенных или перегружены на другое судно, какой бы то державы ни было, так, что о сем российские подданные не обязаны извещать местные начальства, а еще менее испрашивать на то их дозволения.

Сверх того, Блистательная Порта обязуется наблюдать тщательно, чтобы торговля, и особенно плавание по Черному морю, не подвергались каким-либо препятствиям; на сей конец она признает и объявляет, что ход через Константинопольский канал и Дарданельский пролив совершенно свободен и открыт для российских судов под военным или купеческим флагом Российским, с грузом или с балластом, имеющих приходить из Черного моря в Средиземное или из Средиземного в Черное. Сии суда, невзирая ни на величину их, ни на количество их груза, не будут подвергаться ни остановке, ни притеснению, согласно с тем, как выше постановлено. Оба императорских двора войдут между собой в соглашение об удобнейших средствах отвратить всякую медленность в снабжении судов надлежащими видами при их отправлении.

На сем же основании и при соблюдении тех же условий, какие постановлены для судов под российским флагом, ход чрез Константинопольский канал и Дарданельский пролив объявляется свободным и открытым для купеческих судов и всех держав, состоящих в дружбе с Высокой Портой, будут ли оные суда плыть в российские гавани, на Черном море лежащие, или возвращаться оттуда с грузом или балластом. Приход же военных кораблей любых держав, кроме Российской и Оттоманской империй разрешается только по согласию Высокой Порты и Российского императорского двора.

Наконец, Блистательная Порта, представляя императорскому российскому двору право пользоваться таковой совершенной свободой торговли и плавания по Черному морю и проливам, торжественно объявляет, что со своей стороны никогда не будет тому противопоставлять ни малейшей препоны. Порта особенно обещает впредь никогда не задерживать или останавливать купеческие суда с грузом или балластом, принадлежащие как России, так и другим державам, с коими Оттоманская империя не состоит в объявленной войне, когда оные проходить будут чрез Константинопольский канал или Дарданельский пролив, из Черного моря в Средиземное или же из Средиземного в российские черноморские гавани. И если (от чего Боже сохрани) которое-либо из содержащихся в сей статье постановлений будет нарушено и на представления о сем российского министра не последует совершенного и скорого удовлетворения, то Блистательная Порта предварительно признает, что императорский российский двор имеет право принять таковое нарушение за неприязненное действие и немедленно поступить в отношении к империи Оттоманской по праву возмездия.

Статья VIII

Постановления, ранее определенные касательно определения и удовлетворения требований взаимных подданных о вознаграждении за потери, в разные времена понесенныепосле подписания в 1829 году Адрианопольского трактата, досель не были приведены в исполнение, и российское купечество, по заключении вышеписаной конвенции, претерпело еще новые значительные убытки вследствие действий войск и флота великобританской королевы. Почему ныне признано и положено, что Порта Оттоманская в вознаграждение за означенные убытки и потери заплатит императорскому российскому двору в течение 18 месяцев и в сроки, кои вслед за сим имеют быть определены, десять миллионов голландских червонцев, с тем что уплата сей суммы положит конец всем взаимным обеих договаривающихся сторон требованиям и домогательствам по поводу помянутых выше обстоятельств.

Статья IX

Поелику продолжение войны, которой настоящим мирным договором полагается благополучный конец, причинило императорскому российскому двору значительные издержки, то Блистательная Порта признает необходимым доставить сему двору приличное за то вознаграждение. А потому сверх сказанной в IV и V статьях уступки земель и территорий в Европе и Азии, которую двор российский соглашается принять в счет упомянутого вознаграждения, Блистательная Порта обязуется еще заплатить оному сумму денег, какая определена будет с обоюдного согласия.

Статья X

Блистательная Порта, объявляя, что она совершенно не желает пребывания на в ее владениях войск и флота великобританской королевы и ее любых союзников дает согласие на пребывание российских войск и флота во всех нместах ей подвластных и необходимых российскому императорскому двору для действий по изгнанию великобританских войск и флота. Блистательная Порта обязуется не вступать ни в какие переговоры с великобританскими представителями без ведома Российского императорского двора..

Статья XI

Вслед за подписанием настоящего мирного договора между обеими империями и по размене ратификаций обоих государей Блистательная Порта немедленно приступит к скорому и точному исполнению содержащихся в оном постановлений, а именно: статей III и IV относительно границ, долженствующих разделить обе империи в Европе и в Азии, и статей V и VI касательно княжеств Молдавии и Валахии, Сербии, Черногории, Болгарии, Румелии и Македонии, коль скоро сии различные статьи признаны будут исполненными, то императорский российский двор приступит к выводу войск своих из владений империи за исключением мест, крепостей и островов, кои будут признаны обоими дворами, как необходимые для размещения русских войск и флота с целью совместной защиты мира и целостности владений е. и. в султана, императора и падишаха от общих врагов. До совершенного; же очищения занятых земель управление и порядок, кои там ныне введены под владением императорского российского двора, останутся в своей силе, и Блистательная Порта Оттоманская отнюдь не будет в то вмешиваться.

Статья XII

Немедленно после подписания настоящего мирного договора дано будет начальникам обоюдных войск повеление прекратить на суше и на морях военные действия. Те же действия их, кои последуют по подписании настоящего, договора, будут почтены как бы не случившимися и не причинят никакой перемены в постановлениях, содержащихся в оном. Равным образом все, что в сей промежуток времени будет завоевано войсками той или другой из высоких договаривающихся держав, будет возвращено без малейшего отлагательства.

Статья XIII

Высокие договаривающиеся державы, возобновляя между собой союз искреннего дружества, даруют общее прощение и совершенную амнистию всем своим, какого бы звания ни были, подданным, которые в продолжение войны, благополучно прекращенной, принимали участие в действиях или обнаруживали поведением или мнениями своими приверженность к которой-либо из двух договариващихся держав. А потому никто из таковых лиц за поступки свои не подвергнется беспокойству или преследованиям в отношении ни к личности, ни к имуществу, но каждому из них предоставляется право снова вступить во владение прежней своей собственностью, спокойно, под покровительством законов, пользоваться оной или, не опасаясь никаких притязаний или притеснений, продать оную в течение осьмнадцати месяцев, если пожелает переселиться со своим семейством и движимым имуществом в другую страну по его избранию. Сверх того, обоюдным подданным, жительствующим в областях, возвращаемых Высокой Порте или уступаемых императорскому российскому двору, дается также осьмнадцатимесячный срок, считая от размена ратификаций настоящего мирного договора, дабы они, если признают нужным, могли сделать распоряжения касательно собственности, ими приобретенной до войны или после оной, и перейти со своими капиталами и движимым имуществом во владения той или другой из договаривающихся держав.

Статья XIV

Все находящиеся в обеих империях военнопленные, какого бы они ни были народа, звания или пола, немедленно по размене ратификаций настоящего мирного договора должны быть выданы и возвращены без малейшего выкупа или платы. Из сего исключаются христиане, добровольно принявшие в областях Блистательной Порты магометанское исповедание, и магометане, также добровольно принявшие веру христианскую в пределах Российской империи.

Таким же образом будет поступлено и с теми российскими подданными, кои по подписании настоящего мирного договора по какому-либо случаю попали в плен и находятся в областях Блистательной Порты. Императорский российский двор то же самое обещает исполнить в отношении к подданным Блистательной Порты.

За суммы, кои употреблены на содержание пленных обеими договаривающимися сторонами, не будет требовано никакого платежа. От каждой державы они будут снабжены всем нужным на путевые издержки до границы, где и будут разменены обоюдными комиссарами.

Статья XV

Все договоры, конвенции и постановления, состоявшие и заключенные в разные времена между императорским российским двором и Блистательной Портой Оттоманской, за исключением статей, отмененных настоящим мирным договором, подтверждаются во всей своей силе и пространстве, и обе высокие договаривающиеся стороны обязуются хранить оные свято и ненарушимо.

Статья XVI

Настоящий мирный договор будет ратифицирован обоими высокими договаривающимися дворами, и размен ратификаций между их полномочными последует чрез четыре недели или, буде возможно, и прежде.

Настоящий мирный акт, который содержит в себе шестнадцать статей и который будет окончательно утвержден разменом обоюдных ратификаций в постановленный срок, мы по силе наших полномочий подписали, печати наши приложили и разменяли оный на другой подобный, который подписали вышеупомянутые полномочные Блистательной Порты Оттоманской и приложили к оному свои печати.

— В Константинополе, сентября 2 дня 1855 г.

Подписали: Граф Алексей Орлов

Великий везир Мустафа Решид-паша

Того ради наше императорское в-во по довольном рассмотрении вышепрописанного договора вечного мира подтвердили и ратификовали оный, яко же сим за благо приемлем, подтверждаем и ратификуем во всем его содержании, обещая императорским нашим словом за нас и наследников наших, что все, в оном договоре постановленное, наблюдаемо и исполняемо нами будет ненарушимо. Во уверение чего мы, сию ратификацию подписав своеручно, повелели утвердить государственной нашей печатью.

Дана в Константинополе сентября 12 дня 1855 г. государствования же нашего в тридцатое лето.

Подлинная подписана собственной е. и. в. рукой тако:
НИКОЛАЙ

Контрассигнировал: вице-канцлер граф
Нессельрод

Договор принимается и ратификуется полностью за нас и наших преемников
АБДУЛ МАДЖИД, раб Аллаха, султан, император и падишах, 14-го Мухаррама 1272 года Хиджры (13 сентября 1855 года по юл. календарю)

Глава 3.2. Трест, который лопнул
(К-реальность. Январь — август 1856 г.)

Предыдущая глава была очень уж велика. Так столько событий! Но эта будет покороче.

В Лондоне все эти события были восприняты с ужасом. Особенно газетами и широкой публикой. Правительство, конечно, тоже не радовалось, но с него, по крайней мере, была теперь снята угроза ожидавшегося русского продвижения в сторону Греции и турецких владений на Эгейском и Ионическом море. Ну, и не надо было теперь ожидать вскорости совсем уж опасного для Британии похода полков Николая к Смирне, Сирии и, страшно сказать, Египту. Но ничего, конечно, хорошего не было в том, что николаевские штыки, а невдолге можно ожидать и николаевских таможенников, появились по южному берегу Балтики. Премьер-министр Пальмерстон выступил в Палате Общин с речью:

«От Штеттина на Балтике до Триеста на Адриатике на континент опустился железный занавес…»

Серьезная проблема возникла с балтийской эскадрой. То есть, эскадра в сентябре благополучно вернулась в Портсмут. Но сможет ли она появиться в Балтике снова весной 1856-го? Удастся ли ей получать хоть ограниченное снабжение в шведских и датских портах, хоть пресную воду? При русской-то армии от Померании до Торнео. Да и не будут ли полки Паскевича к маю в Копенгагене у Зунда? Превращение Балтийского и Черного морей в русские внутренние озера делало совсем бесполезным могущество британского флота. Экспедиции против Камчатки и Беломорья никакого реального вреда Росссии принести не могли. Да ведь и в С-реальности они были вызваны не надеждой чувствительно укусить медведя, а страхом перед возможностью русской крейсерской войны.

Все-таки, в Лондоне главной надеждой теперь было будущее столкновение между русской и французской армией. Ну, никак не могли две великие континентальные державы избежать такого столкновения где-нибудь в немецких княжествах. Наполеон IV, «Плон-Плон» держал уже под ружьем почти шестьсот тысяч солдат, даже для богатой Франции это было тяжело. Но пока никаких открытых конфликтов не было. Видимо, Орлов уж очень хорошо договорился пару лет назад. «Французам и русским досталась земля, Британец владеет морем» — все как у Гейне в «Зимней сказке». А что же остальные европейцы, немцы, итальянцы, «разные прочие шведы»?

В Италии сардинский король, союзник Бонапарта Витторио Эммануэле стал властителем всей Северной и почти всей (кроме Рима) Средней Италии. Плата за это — уступка покровителю из Тюильри Ниццы и Савойи. Но при этом французы никуда не ушли, их двухсотпятидесятитысячная армия остается в Венеции, Триенто, Триесте. Плюс десятитысячный корпус удерживает власть Папы в Риме и Лацио, т. е. в остатке Папской Области. Гарибальди, волонтеры которого очень шумно, но не особенно эффективно проявили себя в войне с австрийцами, планирует экспедицию в Королевство Обеих Сицилий. Армия Франческо II Бурбона смущает его не очень, но надо точно выяснить — как будут реагировать в Лондоне и Париже. Похоже — довольно благосклонно, но велят пока подождать. Остается Николай Романов, но этот властитель Восточной и Средней Европы отделен Адриатикой и флота у него нет. В общем — ждут разрешения на революцию.

Немцы — в восточной половине Пруссии, в Саксонии, в австрийских владениях потихоньку привыкают жить под русскими Натшальниками, в Рейнланде вспоминают, как двадцать лет были частью Единой и Неделимой Франции, в оставшихся неоокупированными королевствах и княжествах со страхом ждут прихода русских или французов. Ну, о венграх и славянах мы уже говорили в предыдущей главе. Шведы всеми силами стараются, чтобы грозный восточный сосед забыл бойкие заголовки прошлогодних газетных статей. Датское правительство и с самого начала симпатизировало Зимнему. И по нелюбви к британцам (за бомбардировку Нельсоном Копенгагена в 1801-м), и потому, что русский император не дал Пруссии отнять у датчан Шлезвиг и Гольштейн в 1850-м. Но, конечно, видеть далеких русских друзей у себя дома никто не хотел и в Дании.

На Балканском полуострове получалось так, что в Валахии, Молдове, Болгарии, большей части Фракии и в самом Константинополе более или менее прочно установилась русская военная и гражданская власть, в Сербии, Боснии, Черногории реально правили местные христианские военные предводители, официально и громогласно признавшие верховную власть Белого Царя, но никаким конкретным российским начальникам не подчинявшиеся. В Галлиполи, на островах и в бухте Пирея стояли английские военные гарнизоны, не позволявшие грекам быстро вырезать местных турок и тоже, возможно, признать себя приблизительно подданными далекого петербургского властителя. В Македонии, Эпире, Албании пока продолжали править турецкие паши от имени бедного пленника дворца Долмабахче Абдул Меджида. В общем-то, у русских просто не хватало рук и времени, чтобы до них дотянуться.

Бельгия, Голландия, Люксембург тихо ждали, когда император французов разберется с немецкими землями и окончательно поделит Европу с Николаем, чтобы на досуге закончить и с ихними призрачными суверенитетами. То есть, из Тюильри им по нескольку раз обещали, что никто их не тронет — но кто ж теперь поверит? Португальцы продолжали благоденствовать под присмотром британской эскадры, а испанцы, в эти дни, когда о них все забыли, увлеченно занимались всеобщей гражданской войной между карлистами, изабеллистами, либералами, прогрессистами и прочими. Вот так жила Европа в первые месяцы 1856 года.

Как же воспринимал свое продвижение в Европу сам русский император? Без большого восторга. Конечно, Николай Павлович, как Человек Миссии, предназначенный Богом для спасения народов и стран, не мог уклониться от выполнения своего долга. Тем более, что после Константинопольского Парада Победы у него окончательно закружилась голова. Тем не менее, скажем честно, что войска в Австрию, Пруссию и Саксонию он посылал не с легким сердцем. Послать-то легко… В отличие от Наполеона I, он совсем не собирался навеки присоединять эти земли, делать их своими губерниями. Вот утихомирит Гидру Революции, усмирит демагогов — и сразу вернет всё законным, легитимным монархам. Ну, вот разве что исконная отчина и дедина Галиция с Лембергом — это он все же согласится потом принять в дар от Габсбургов, благодарных за новое спасение.

Но пока что приходилось в эту осень и зиму двигать свои полки всё далее и далее. Да и в уже занятые земли посылать подкрепления. В Венгрию пошло еще сорок тысяч, куда деваться — бунтуют! В Царство Польское на место ушедших в Пруссию и Саксонию войск переведено пятьдесят тысяч пехоты и кавалерии из Центральной России — поляков без присмотра оставить нельзя никак. В Вену и Аграм нужно послать еще сто тысяч, чтобы быть уверенными на случай каких-то французских действий — но неоткуда взять. Придется сколько-то перевести из Балканской армии, отказаться пока от приведения в покорность македонских, арнаутских и эпирских пашей, наведения порядка на дорогах и в горах.
Но кроме чудо-богатырей нужна еще одна вещь — деньги! Неоткуда взять. Уже третий год вывоз русских произведений — хлеба, пеньки, сала, льна — практически прекратился. Но если до конца 1855-го зато резко увеличился экспорт этих продуктов из Пруссии, то есть тех же русских под псевдонимом, то теперь Кенигсберг и Данциг тоже попали под британскую блокаду. Вывоз прекратился совсем. Еще для пеньки возможен смешанный — по российской территории гужевой, дальше железнодорожный транспорт во Францию или Голландию, а для дешевого хлеба это дорого, нельзя конкурировать с египетской или американской пшеницей. Разоряются русские купцы и помещики, даже самые богатые в стране придворные вельможи. Заложенные имения уходят в казну, но деньгам это не замена.

А денег нужно все больше. Покойный Егор Францевич Канкрин сумел с колоссальными трудами как-то сбалансировать российское денежное хозяйство, шедшее вразнос со времен Екатерины Великой, устроить сожительство серебряной монеты с кредитными билетами. Но уже Венгерский поход вымел серебро и подорвал курс бумажного кредитного билета. А тут надо держать за границей более, чем полумилионную армию. И за всё платить!

Это горе властителя требует некоторого комментария. Он ведь собирался идти на Рейн разбираться с европейскими делами еще в 1830 году, после Июльской революции в Париже и Августовской в Брюсселе. Но не пошел. В перемене царских намерений, повидимому, очень большую роль сыграл князь М. П. Волконский, «каменный князь», создатель и первый начальник русского Главного Штаба, а в это время министр двора. Он, будто бы, указал императору на то, что такой поход требует больших денег, а их в казне нету. Когда же Николай Павлович вспомнил походы брата Александра против Наполеона, то ему напомнили, что те походы были оплачены английскими субсидиями. «А где они?» И царь смирился. На будущее он уже ограничивался остроумием насчет «посылки миллиона зрителей в серых шинелях» в Париж для освистывания не понравившейся ему пьесы. В реале — почти ничего. Даже после грозного манифеста » … разумейте языцы и покоряйтеся: Яко с нами Бог!». Ну, вот Венгрия. Но Францу Иосифу пришлось долго вымаливать русское вмешательство. Хоть и совсем рядом.

Венгерская кампания продолжалась с мая по август 1849-го, четыре месяца, участвовало в ней около ста восьмидесяти тысяч солдат и офицеров. Особо страшных сражений, вроде Плевны, Измаила, осады Севастополя в ней не было. За большим количественным преимуществом русских и австрийцев эта война более состоит из маневрирований, отступлений, маршей, чем из сражений. И все-таки наши экспедиционные войска положили в Венгрии и Трансильвании 708 убитых, 2447 раненых и 10 885 умерших от болезней. Дополнительные расходы составили 48 миллионов рублей — при том, что уже и так в то время дефицит российского бюджета из год в год был около 30-40 млн рублей, что царю приходилось скрывать даже от его собственного Государственного Совета. Прежде всего это привело к исчезновению из русского обращения серебряной монеты.

Был когда-то в Вильно начальник жандармского управления Василий Алексеевич фон Роткирх. Кроме обыкновенных жандармских дел было у него и хобби — литература. Переводил он Мицкевича, Дюма-пера, Крашевского, инсценировал для любительского театра Бестужева-Марлинского, писал статьи по литовской мифологии… Согласитесь, не совсем жандармский набор. Ну, кто молод не был?! А под старость написал он чрезвычайно интересные «Воспоминания Теобальда» о всяких курьезных происшествиях и издал их в малом количестве экземпляров не для продажи, а дарить друзьям. Среди прочих эпизодов один называется «Динабургская старина» и речь в нем о деньгах. Вот что он пишет среди прочего:

«Когда-то, перед венгерскою войною, в России находился такой огромный запас серебра, что буквально некуда было его девать. Бывало, при получении жалованья как милости просишь у своего полкового казначея: «Дай хоть одну бумажку». — Бумажку! — передразнивает казначей, швыряя мешок серебра. — Держи карман! Бумажки кусаются. Нечего делать, тащишь мешок серебра домой.

….

Куда же потом девалась вся масса русских целковиков? Какой министр дохозяйничался до того, что потом серебряный рубль начал составлять собственность только мюнц-кабинетов?

После венгерской войны все рубли как бы сразу провалились сквозь землю. Последовало и высочайшее повеление о воспрещении вывоза серебра за границу, и строго наказывали нарушителей этого повеления; но серебро на русские рынки не возвратилось и даже в мелкой разменной монете уплыло за границу, как будто венгерская война отворила русскому серебру неизвестные ему дотоле ворота в Европу».

Ну — это всего лишь одно частное свидетельство! Да нет, серьезные исследования подтверждают, что серебряные монеты вытесняются из русского обращения после 1849 года. Как известно, курс кредитного билета стал падать и в 1854 году обмен его на серебро был остановлен. Когда в нашей, С-реальности, Николай Павлович умер, государственный долг Российской империи был такой: внешние и внутренние облигационные займы на 330 млн. рублей, заимствования кредитных ресурсов из казённых банков — 437 млн. рублей, выпущено билетов Государственного казначейства на сумму 75 млн. рублей. Вместе процентного долга имеем 842 млн. рублей. Это в 4 раза выше, чем в 1825 году к началу царствования. Плюс беспроцентный государственный долг по выпущенным кредитным билетам 356 млн. рублей. Этого до Николая вообще не было. Всего получается на начало 1855 года 1198 млн. рублей серебром.` То есть, добавилось к долгам более миллиарда серебряных рублей. Ну, это вообще-то, похоже на блестящие результаты царствования Людовика XVI во Франции, когда победили ненавистную Англию, помогли американцам, отомстили за Семилетнюю войну, ну, и вообще весело пожили. И доигрались до Революции. Вы можете сказать, что Англии именно рост национального долга позволил стать «владычицей морей», победить Наполеона, вырасти в Британскую Империю. Но там одновременно и очень быстро росла национальная экономика, проходила Индустриальная революция. А что у Николая Павловича?

Здесь, в К-реальности, было еще хуже. Армия за рубежом была в три раза больше, чем в Венгрии, и сколько ей там быть, разоряя Россию — неизвестно. Но как же Наполеон и Сталин, наконец, Гитлер? Они-то занимали страну за страной и на многие годы. И не разорялись. Ну-у, тут другое дело. Вы бы еще Валленштейна вспомнили! Названные исторические персонажи приходили в чужие земли военными победителями, сокрушившими старые национальные правительства. «Война должна кормить сама себя», как говорил первый знаменитый Бонапарт. И он брал с побежденных колоссальные контрибуции, реквизировал в оккупированных странах продовольствие и фураж. Ну, скажем, дружественное, вассальное Итальянское королевство каждый год пересылало в Париж по 36 млн золотых франков. После Аустерлица Австрия заплатила ему 40 млн флоринов контрибуции и еще раз после Ваграма в 1809 году 85 млн флоринов. О германских, венгерских, румынских репарациях Сталину тоже кое-что известно. О фюрере и его ограблении завоеванных стран и говорить нечего.

Но Николай-то пришел не как завоеватель, а, сказать по-советски, «с интернациональной помощью», вроде Леки Брежнева в Праге. Он пришел утвердить принципы легитимизма в Вене, Берлине, Дрездене, Буде, той же Праге. Он был, действительно, по типу своего характера и по убеждениям, король-рыцарь. Так себя проявил и в 1849-м в Венгрии, почему и перерасходовал эти 48 миллионов. Конечно, в побежденной Турции взымалась контрибуция, шли реквизиции… но нельзя же так в дружественных европейских столицах! Сколько можно, старались снабжать войска за рубежом с Родины… но гужевой транспорт, но тысячеверстные грунтовые пути! А возить водой из Петербурга в Штеттин, нет, не получается. И вообще пароходов на Балтике мало. Да и страшно. Вроде и ушла большая британская эскадра, но крейсера под флагом Святого Джорджа остались. Всё как в павловские времена, когда, убоявшись Нельсона, держались за Кронштадтом и после его ухода из Балтики.

Но вспомним и о том, что за Сталиным совсем другая экономика. С тяжелой промышленностью, железными дорогами, выросшим в три раза населением. Частью — продукт более, чем полувекового развития в капиталистическую сторону, частью — результат бега большевиков наперегонки со временем. Ничего этого у Николая Павловича нету. За ним не лихорадочная экономика Пятилеток, а спокойное до безумия народное хозяйство Коробочки и Плюшкина. Вот оно-то нынче трещит и разоряется от трехлетнего отсутствия внешней торговли с Европой.

А войскам надо посылать и посылать серебро на Эльбу и Дунай для продовольствования солдат, жалованья офицерам, ремонта конского состава, фуража. Дать им команду отбирать все за расписки или русские бумажные ассигнации? Команду-то дать можно. Но тогда получится, скорей всего, что придется во всех этих занятых землях воевать с местным населением, как пришлось сорок лет назад Наполеону. А французы, конечно, только и ждут этого, чтобы под флагом освобождения Европы от русских варваров прибрать всё под себя. И британцы ждут, укрыли у себя в Лондоне всяких демократов и демагогов, чтобы в нужный момент высадить их на континенте с ружьями, прокламациями и фунтами стерлингов. И своим никому верить нельзя, кроме сыновей и, может быть, Отца-Командира Паскевича, да и тот явно лукавит. Кто не изменит — тот точно украдет. Как украл больше миллиона Политковский в Инвалидном фонде. Рылеев и его сообщники со мной не сделали бы этого!

Уйти назад? Но как уйти? Это значит сдаться самому и сдать всю Европу ужасным революционным идеям. И не придут ли после этого в ослабевшую Россию по следам наших солдат чужие под красным или трехцветным флагом? Заключать мир с Викторией? Но не она решает, а парламент. И в парламентских речах, долетающих до Зимнего, всё чаще слышны радость и надежда на то, что медведь заглотил на этот раз слишком большой кусок, который его прикончит.

Серебро кончилось в российской казне уже к началу мая. Русские солдаты оказались совсем заброшенными на чужбине, без военного реального дела — почти никто же пока не восстает. Без денег, без продуктов, почти без связи с Россией. Так, собственно, уже бывало, скажем, незадолго до первого раздела Польши, когда стоявшие в Речи Посполитой гарнизонами по городам и местечкам русские войска, по мнению вновь назначенного Екатериной в послы генерала Салдерна, «портились от постоянного пребывания в гарнизонах, приучались к неряшеству», солдаты от безделья и безденежья начали заниматься мелкой торговлей, составляя тем конкуренцию местным евреям. Так оказалось нынче даже на Балканах, где подвозу продуктов к русским гарнизонам стали мешать расплодившиеся шайки дезертиров, бывших солдат султанской армии. Английский флот бесперебойно снабжал их порохом.

Мчались курьеры, по дальним корпусам рассылались императором генерал-адъютанты с приказом «Проверить и подтянуть!». Но что ж тут можно было бы сделать? Тут — заброшенные, голодающие войска, дома — страшная инфляция, разрушающая здание, с таким трудом выстроенное Канкриным. Разоряющиеся помещики вынуждены обдирать крестьян. Те бунтуют.

Что было бы — можно только гадать. Но, видимо, все эти терзания совсем подорвали железное здоровье императора. От случайной простуды начался бронхит, который неожиданно перешел в воспаление легких и прикончил его в один из теплых июньских дней, почти на полтора года позже, чем это произошло в С-реальности. Месяцем позже срочно вернувшийся из Константинополя Александр Николаевич был вынужден дать приказы об отходе русских войск с занятых ими дальних рубежей, чтобы спасти то, что можно спасти. Многие сурово осуждают его за это, называют разрушителем и изменником великой Империи, построенной его отцом.

Приложение 4. Наследники Орды и Рума

Приложение 5. Сентиментальное путешествие вокруг Черного моря