Игорь Юдович: В защиту федерализма

Loading

Поскольку оба основных движения, условно называемые левым и правым или либеральным и консервативными, имеют законное право на существование и каждое из них — примерно половину населения в качестве приверженцев, то качели политической жизни страны постоянно смещаются слева направо и обратно.

В защиту федерализма

Игорь Юдович

«Полномочия, которые Конституция прямо не относит к ведению Соединённых Штатов, сохраняются за штатами и гражданами».
(Десятая поправка к Конституции США, 1791 год)

-1-

В 2019 году Соединенным Штатам исполняется 243 года, Конституции — 232 , Биллю о Правах, составной части Конституции — 228. Каждая из этих дат напоминает нам об основных событиях, которые изменили и в свое время существенно определили будущее страны. За эти годы изменилось слишком многое, но Конституция по-прежнему определяет структуру и форму политической жизни страны. Вместе с тем понятно, что Конституция не могла не восприниматься разными поколениями и в различные периоды истории по-своему. Собственно говоря, многие отцы-основатели государства искренне считали, что принятая ими Конституция — это временный документ, а новые поколения будут переписывать Конституцию под реалии новой жизни. Термин “Живая Конституция” всегда не нравился представителям строгого к ней отношения, людей, придерживающихся принципа “Оригинализма”, всегда в стране существовала политическая и юридическая борьба между сторонниками двух подходов. Но борьба — борьбой, а жизнь брала своё, как и предсказывали Джефферсон и Джон Адамс. Интерпретация статей и положений Конституции, закрепленная в сотнях решений Верховного суда, постепенно привела к весьма отличающемуся пониманию и применению как в юридической, так и в политической реальности очень многих “оригинальных” слов и фраз в Основном документе страны. Слава Богу, формально обошлось без революций, но сегодня, например, интерпретация некоторых из десяти Поправок к Конституции (все вместе они называются “Билль о правах”) революционно отличается от того смысла, который вкладывали в нее отцы-основатели. Некоторым Поправкам везло больше, другим — меньше. Я раньше писал о некоторых (ссылки в конце статьи). Например, Четвертую в юридической традиции сегодняшнего дня, не узнал бы никто из ратифицировавших ее в 1791 году. Весьма изменилось отношение к Первой. Но, пожалуй, самая странная история произошла с последней, Десятой. Её как будто никто никогда специально не изменял, как будто Верховный суд всегда строго хранил верность Десятой, как будто политики на словах всегда были “за”, а в результате её выхолостили до неузнаваемости. И сделали это так изящно, что мало кто заметил сам процесс и даже его начало. Об этом — эти краткие заметки.

Десятая была включена в Билль о правах не только в последний момент, но больше как-то в качестве очевидного компромисса, без которого не обойтись. Особых споров, в отличие от почти всех остальных Поправок, не было. После того, как на Конституционной конвенции 1787 года было принято совершенно революционное предложение Мэдисона о размытом суверенитете между центральной федеральной властью и властью штатов, стало предельно ясно, что дальше борьба развернется за практическое распределение власти. Было ясно, что сторонники сильного федерального правительства и сторонники слабого федерального правительства (условно: федералисты Гамильтона и Вашингтона и антифедералисты Джефферсона и Патрика Генри) не могут не согласиться на некое разумное разделение власти между федеральной властью и властью штатов. Ну, хотя бы на словах. Оставив последующим поколениям решать, кто победит в “перетягивании каната”.

Десятая поправка в своей формулировке уже предполагает неопределенность. На мой взгляд, это самая сложная Поправка для юристов и политиков уже в своей преднамеренно заданной краткости. Вот еще раз ее полный текст:

“Полномочия, которые Конституция прямо не относит к ведению Соединённых Штатов, сохраняются за штатами и гражданами”.

Как ни странно для протестантской страны, но Десятая взяла за основу старинный католический “принцип субсидиарности”. Субсидиарность, согласно ВИКИ — (от лат. subsidiarius — вспомогательный) — принцип социальной организации, возникший в Римско-католической церкви и получивший своё развитие после Первого Ватиканского собора.

Многие ассоциируют его с идеей децентрализации. Согласно данному принципу социальные проблемы должны решаться на самом низком, малом или удалённом от центра уровне, на котором их разрешение возможно и эффективно: центральная власть должна играть «субсидиарную» (вспомогательную), а не «субординативную» (подчинительную) роль, решая только те задачи, которые не могут быть эффективно выполнены на местном/локальном уровне. К областям применения данного принципа относятся теория государства и права, политология, менеджмент, кибернетика, информатика. Субсидиарность является одним из центральных принципов дистрибутизма. В политической теории принцип субсидиарности иногда рассматривается в качестве аспекта концепции федерализма, хотя между ними и не существует прямой связи. Этот принцип играет важную роль в политической риторике Европейского союза касательно отношений между руководящими органами союза и государствами-членами (конец цитаты).

Итак, политические решения по социальным программам должны приниматься на местном уровне, если это возможно, а не центральной властью. Именно там, где видны достоинства и недостатки социальных реформ и где — в зависимости от культурных, религиозных, демографических, экономических и прочих отличий — возможна их быстрая адаптация и изменения.

В теории всё просто замечательно. Впрочем, совсем неплохо было и на практике. Штаты в Америке действительно имеют огромные правовые и законодательные возможности и сильно отличаются друг от друга во многих аспектах. Например, правила дорожного движения могут существенно отличаться в соседних штатах. Штаты собирают свои собственные налоги и их структура, размер и логика трудно сопоставимы и еще труднее объяснимы. Каждый штат женит и хоронит своих граждан по своим законам, и так далее. Иногда абсолютно разрешенное действие американского гражданина в одном штате попадает под уголовное или гражданское преследование в соседнем. Например, в Калифорнии сегодня совершенно законно покупать, выращивать и пользоваться марихуаной, а в соседней Неваде за это можно сесть в тюрьму (пример условный, законы в штатах по марихуане меняются чуть ли не ежедневно; два года назад именно в Калифорнии выращивание и продажа марихуаны считались уголовным преступлением). Но еще интереснее, что выращивание и использование марихуаны по-прежнему уголовное преступление по федеральному закону. Подобная ситуация по регистрации браков гомосексуалистов и еще по тысяче других вещей.

Децентрализация политической власти, согласно Десятой, само по себе обязательное конституционное условие существования страны, вызывает множество нестыковок на федеральном уровне и постоянное “разъяснение” вышестоящих судов по каждому вопросу. Но, похоже, что к этому привыкли и с этой “мелочью” страна неплохо справлялась.

В свою очередь, ряд решений Верховного суда достаточно определенно в подобных разборках между федеральной и местной властью вставал на сторону местной власти. И по любой логике казалось, что местная власть всегда будет бороться за свои права и за их увеличение. За большую свою локальную власть и против увеличения власти вышестоящей бюрократии. Но федералисты, в данном случае — федеральное правительство, включая федеральный Конгресс, тоже не лыком шиты, тоже хотят себе больше власти и прекрасно знают притчу о “кнуте и прянике”. Знают они также что есть вещи, которые местная политическая бюрократия любит и ценит даже больше власти. Это никакая не загадка и ответ известен с чуть ли не доисторических времен — деньги. Разница между странами третьего мира и развитой демократической страной со сравнительно честной юриспруденцией и в основном исполняемыми законами в том, что взятку надо, во-первых, предложить достаточно большую, во-вторых, представить ее в таком виде, чтобы берущий ни в коем случае не сел в тюрьму.

И такие законные способы нашлись. Причем, сравнительно недавно.

-2-

Современное консервативное движение, наверно, может считать своим отцом-основателем Эдмунда Бёрка, великого английского политика конца 18 века.

Среди американских отцов на первое место заслуженно претендует Джон Адамс и, возможно, ранний Гамильтон. Из более близких к нам времен — Рассел Кёрк и склонявшиеся больше к либертарианству Фридрих Хайек и Милтон Фридман. Из американских президентов — Рейган. Но формально отцом современного послевоенного движения, безусловно, является Уильям Бакли (William F. Buckley Jr. 1925-2008). В 1955 году он основал и поныне существующий журнал National Review, в первом номере которого была определена платформа американского консерватизма.

Среди прочих постулатов он написал следующее:

“Среди наших убеждений: работа централизованного правительства (в мирное время) заключается в том, чтобы защищать жизнь, свободу и собственность своих граждан. Все другие действия правительства имеют тенденцию уменьшать свободу и препятствовать прогрессу. С ростом правительства (доминирующей социальной чертой этого столетия) нужно бороться неустанно. В этом великом социальном конфликте эпохи мы безоговорочно на либертарианской стороне. Глубокий кризис нашей эры — это, по сути, конфликт между социальными инженерами, которые стремятся приспособить человечество к научным утопиям, и учениками Истины, которые защищают органический моральный порядок. Мы полагаем, что истина не достигается и не освещается в ходе мониторинга результатов выборов, хотя и обязательных, но для других целей, но другими способами, включая изучение человеческого опыта. По этому вопросу мы безоговорочно находимся на консервативной стороне”.

Но в этих заметках я воспользуюсь мыслями и словами родного брата Уильяма Бакли — Джеймса Л. Бакли, не только выдающегося консервативного мыслителя, но и чрезвычайно редкого по достижениям человека, который работал и проявил себя во всех трех ветвях власти. Он был сенатором от штата Нью-Йорк (законодательная ветвь), судьей Апелляционного суда округа Колумбия (Вашингтон) (юридическая ветвь), заместителем Госсекретаря при Президенте Рейгане (исполнительная ветвь). А задолго до своей активной политической и юридической службы ему “повезло” в качестве лейтенанта флота побывать в нескольких важнейших морских битвах с японцами во время Второй мировой. Такая вот интересная биография, продолжающаяся и сегодня.

Всего несколько месяцев назад, в марте 2019, 96-ти летний Джеймс Бакли выступал перед слушателями National Review Institute Ideas Summit. В своем выступлении он как раз и объяснил, кто, когда и каким образом фундаментально изменил содержание Десятой поправки. Ниже — краткие выдержки его выступления:

“С приходом Линдона Джонсона и рождением его программы “Великого Общества” Конгресс начал широкоохватное “оптовое” принятие на себя ответственности штатов. Это было сделано распространением программ, под которые штатам, городам и районам (каунти) выделялись обусловленные строгими предписаниями (регуляциями) денежные гранты. До этого, и никто с этим не спорит, все предписания федералов в сфере социальной политики были полностью ответственностью штатов. Верховный суд на основании Десятой (в ответ на протест штатов) принял решение, что федеральное правительство не может заставить штаты участвовать в этих программах и, если они выберут неучастие, то не должны подчинятся новым регулированиям. Опыт, однако, быстро показал, что для штатов было чрезвычайно невыгодно отказываться от этих огромных денег, несмотря на обусловленные условиями грантов регулирования. Деньги оказались главнее принципов. Таким образом, практический результат решения Верховного суда выразился в усилении власти Конгресса, который (по факту) заставил штаты выполнять политические и социальные указания государства в области социальных реформ, которые до того были исключительно обязанностью штатов.

То есть, федеральные гранты по факту аннулировали Десятую поправку. Но, возможно, не менее важно — Конгресс тем самым загнал себя в угол, потеряв возможность эффективного функционирования (принуждая культурно и экономически различные штаты совершать социальные реформы, выкроенные по одному лекалу).

Что можно сделать? Четыре года назад я написал книгу “Спасение Конгресса от самого себя” (“Saving Congress from Itself”). В ней я подробно рассказал об экстраординарных системных и финансовых потерях от этих федеральных программ как на штатном, так и на федеральном уровне. Там же я предложил простую реформу, которая может спасти федерализм: конверсию ныне существующих федеральных грантов в несколько блок-грантов свободных от любых федеральных указаний как эти гранты тратить штатами. Эта реформа для начала сэкономила бы огромные деньги на административных расходах, освободила бы Конгресс от существенно отвлекающих его не свойственных ему обязанностей и вернула бы ему возможность заниматься действительно важными национальными вопросами. Но, может быть, главное — вернула бы людям веру в то, что они сами могут решать свои местные проблемы. Прошло четыре года, но я что-то не слышал ответа из Конгресса.

Я понимаю, что мы живем в новое время. Мне объяснили, что ныне усилия в попытке сдвинуть с места бюрократические и политические горные вершины уже не определяются написанными и изданными книгами, но социальными сетями и СМИ. Поэтому, возможно, есть другие способы обратить внимание Конгресса на проблему. Я мечтаю о твите, который напишет Президент, где он скажет Конгрессу, что он наложит вето на любой законопроект, в котором Конгресс будет говорить штатам что им делать. Такой твит вызовет бурю обсуждений и жесткие дебаты по поводу пользы моих предложений. Может быть, в результате наши политические деятели вспомнят, что наша Конституция определила пределы вмешательства федерального правительства в локальные дела, и, может быть, они поймут, что строгий контроль за этими пределами в их собственных интересах”.

* * *

Среди многочисленных политических традиций Соединенных Штатов есть одна совершенно незыблемая: непрекращающаяся борьба партий и общества за своё понимание ценности человеческого существования и пути организации общества для достижения своего понимания. Поскольку оба основных движения или даже основополагающие философии, условно называемые левым и правым или либеральным и консервативными, имеют совершенно законное право на существование и каждое из них имеет примерно половину населения в качестве приверженцев, то качели политической жизни страны постоянно смещаются слева направо и обратно. Когда кажется, что вот уже наступила окончательная и бесповоротная победа одной стороны, вдруг выборы показывают победу другой. Предпоследний раз это случилось в 1968 году, когда “всепобеждающая” политика Демпартии внезапно закончилась убедительной победой Никсона и сменой ориентации Конгресса. Последний раз — только что, в 2016 году. У федерализма, который является органичной частью консервативного движения, есть огромная поддержка избирателей, но и огромное количество противников.

В 1991 году в Решении по Gregory v. Ashcroft член Верховного суда Сандра Дей О’Коннор сказала:

“… имеются существенные преимущества в федерализме и признании прав штатов: федеральная структура совмещенного суверенитета сохраняет многочисленные преимущества для людей. Она заставляет децентрализованное правительство быть более чувствительным к различным нуждам однородного общества; увеличивает степень вовлечения обыкновенных граждан в демократический процесс; разрешает больше изобретательности и экспериментов в управлении; делает правительство более ответственным, заставляя штаты конкурировать между собой за внимание мобильного населения”.

На что профессор Шварц, отвечая на Решение О’Коннор со стороны либерального движения, написал:

“Сегодня консервативный Верховный суд… ограничил усилия федеральной власти в защите прав женщин, религиозных групп, пожилых, расовых меньшинств и других disadvantaged групп”.

И дальше в своем длинном ответе он утверждает, что этим решением Верховный суд возвращает общество к борьбе, существовавшей во время и сразу после Гражданской войны.

Борьба продолжается.

* * *

Статья о Четвертой поправке: начало и окончание.

Статья о Первой поправке: «Тёмные углы Первой».

Морага, Калифорния
Июль 2019

Print Friendly, PDF & Email

37 комментариев для “Игорь Юдович: В защиту федерализма

  1. Если проследить (как это сделал автор) истоки государственности Американских Штатов, то становится ясным и русло изменений этой государственности, и даже утешения в прогнозе.
    Разница между стабильным порядком власти немногих (аристократов, монархов) в странах Старого света и становлением порядка власти в Новом свете и бывших колониях, состояла в том, что отношение к власти было новым.
    По необходимости и малолюдью ценность каждого в его новой Родине была выше прежнего подданства короны и, тем более, холопства в «странах исхода».
    Второе, но не менее важное обстоятельство, состояло в динамичности процессов формирования порядка. Этот процесс со всей очевидностью, уже в жизни одного поколения показал, что равенство прав граждан накладывает и новые требования к их ответственности. На смену пугалу власти должен был прийти «общественный договор».
    Инструменты этого договора были созданы поиском компромиссов. При этом процесс поиска натолкнул и на способ его сохранения – оставлять окна возможностей для решения возникающих проблем меняющегося соотношения сил в обществе.
    Такие возможности решения обеспечены только гибкостью границ суждений, в сохранении простора для прецедентов, при том, что достигнутое согласие защищено от произвола запретами коренных изменений. Такая двойственность сохраняла базу законов (как запрет) и поощряла инициативу (за пределами запретов), чтобы общество соответствовало окружающему и внутреннему наполнению жизни своих граждан.
    Метод «проб и ошибок», положивший начало новой государственности стал и продолжением, и руслом жизни этого государства. Взгляд англичанина, умудренного устоявшимся опытом цивилизации разумных решений (принятых сведущими людьми) на эту новую систему выражен в шутке: «Американцы всегда добиваются успеха, после того как исчерпают на пути к нему все варианты неудач».
    Кстати, подозреваю, что и у природы в его изменениях – родах нового тоже такой рецепт. Достигаемое методом исключения ошибок – самое жизнестойкое (но только до следующего изменения ситуации).
    Поэтому суета и переживания по поводу того, что «что-то пошло не так» выглядят местным историческим обстоятельством; прочность гражданского общества – в его изменчивости и самонастройке системы.

  2. Игорь,
    У меня эта статья вызвала вопрос: не является ли причиной (или одной из причин) этого перекоса в сторону усиления центральной власти общая глобализация и развитие технологий? Если судить по моему окружению, меньше людей знают в лицо и слышали выступления мэра своего города, чем президента. И кстати, если говорить о том что «реальный сдвиг к бюрократическому бездушному государству весьма противоположному идее отцов-основателей произошел именно в 1960-х» можно вспомнить, что именно в этом году вся страна видела президентские дебаты своими глазами, дома по телевизору — то есть вашингтонские политики в каком-то смысле стали ближе, чем местные

    И еще вопрос, по поводу SF Public Utility Comission — какое отношение она имеет к федеральной власти?

    1. Алксандру Бархавину
      Конечно, являются. Нельзя организовать управление страной с громадными городами, миллионной армией, военными базами по всему миру, 2700+ университетами и разношерстным населением в 300+ миллионов человек по образцу 1787 года. Нельзя организовать управление страной, где один представитель в Конгрессе избирается от 700 тысяч, а не 30 тысяч (как в 1787). Нельзя управлять страной по-старому, где не 85% населения занималось с-х, а только 3-4%, как сегодня. Это как раз однозначно. Спасибо, что хотя бы общие принципы работали все эти годы. Но, Саша, это уже опять другой разговор. Что же касается СФ комиссии, то это просто пример того, во что превращается власть даже на местах. Аналогичный пример на федеральном уровне — новое министерство по защите прав потребителей, созданное Обамой.

  3. Игорь, в заключении своих откликов на вашу статью, я хочу сказать спасибо за возможность еще раз подумать о проблеме, которую вы так хорошо обрисовали, и вместе с этим о том, каким изумительными продуктом политической мысли является Американская конституция. Думаю, многие конкретные интерпретации 10-й поправки при ее применении к судебным казусам не были бы приняты отцами Конституции и не только потому, что они могли бы растеряться перед сегодняшними вопросами судебных разбирательств, столь непохожими на споры их дней, но и потому, что идеологические разногласия сегодняшних политиков и членов Верховного суда были бы странными для них. Но именно 10-я поправка воплощает в самой Конституции (вынуждает признавать) сложность социальной жизни, невозможность ее подчинить какой либо одной идеологии, почву для дискуссий и компромиссов во времени и пространстве социальной жизни. Она является мощной преградой внесения в Конституцию чего-либо похожего на 6-ю статью Советской конституции или попытки установить вертикальную власть. Люди склонны тосковать по таким политическим «пилюлям спокойствия», но пока 10-я в действии, и Конституция остается живой и общество решает свои проблемы (хоть не к удовольствию всех и вся).

    Еще раз спасибо.

    1. Да, Борис, Десятая, как никакая другая, это непрекращающийся спор. В котором нет и не будет явных победителей, но только гибкий компромисс. Это символ и образец нашего «Американского пути». Другого пути нет. Проблема, на мой взгляд, что число людей в ЮСА отвергающих любой компромисс значительно увеличилось. Без компромисса единственный путь — вариант Гражданской войны. Но в этом нет вины Десятой. Спасибо и вам, заставили еще раз обдумать важные вещи.

  4. 1) Джеймс Бакли » … То есть, федеральные гранты по факту аннулировали Десятую поправку. Но, возможно, не менее важно — Конгресс тем самым загнал себя в угол, потеряв возможность эффективного функционирования …. Что можно сделать? …. я предложил простую реформу, которая может спасти федерализм: конверсию ныне существующих федеральных грантов в несколько блок-грантов свободных от любых федеральных указаний как эти гранты тратить штатами. …»
    ======
    Очень интересно.

    2) … О’Коннор со стороны либерального движения, написал:
    “Сегодня консервативный Верховный суд… ограничил усилия федеральной власти в защите прав женщин, религиозных групп, пожилых, расовых меньшинств и других disadvantaged групп”.
    И дальше в своем длинном ответе он утверждает, что этим решением Верховный суд возвращает общество к борьбе, существовавшей во время и сразу после Гражданской войны. ….
    ======
    Только один пример: либеральное движение категорически против сбора статистики о уровне «общепризнанных проблем» (самоубийство, алкоголизм, наркомания, психиатрические госпитализации и т.д.) среди трансгендеров — до и после процедур по изменению пола. Они просто хотят, чтобы в паблик школах и финансируемым государством университетах молодёжь учили, что стать трансгендером это не хуже, чем остаться в своём поле.
    Таких примеров много, в том числе и с социальными программами. По-моему вывод самоочевидный: они категорически настаивают на том, что государство обязанно защищать сторонников мнения «1=2» от последствий применения их-же взглядов. И что пропагандировать такое — это и есть гуманизм.
    Такого становится всё больше и именно поэтому общество идёт к борьбе или к коллективному самоубийству.

    1. Бенни, я вынужден исправить вашу техническую ошибку. Это не О»Конор говорит слова вами приведенные, а некий лидер либералов (пардон за термин) профессор Шварц. Сандра О»Конор была в качестве судьи ВС женщиной очень умной.

      1. Игорь Ю.: Бенни, я вынужден исправить вашу техническую ошибку. Это не О»Конор говорит слова вами приведенные, а … профессор Шварц.
        ======
        Да, вы правы, спасибо.

        Пользуясь случаем я хочу лучше прояснить вопрос со сбором статистики о трнсгендерах:
        1) гормональные и хирургические процедуры по изменению пола это СЛЕДУЮЩИЕ этапы после изменения гендерной самоидентификации человека и изменения его стиля одежды.
        2) если после хирургических процедур по изменению пола количество проблем вроде самоубийство-наркомания у них резко падает, то критикующие их консерваторы делают ЗЛО обществу — примерно как зоологические антисемиты, расисты, нацисты и прочие придурки.
        3) если резко увеличивается — то называющее это «правом выбора» либералы делают ЗЛО обществу, примерно как наркодиллеры.
        4) если сильных изменений не наблюдается — то стало немного меньше причин для глубокого раскола по этому поводу.

        Но факт в том, что либеральное движение категорически против сбора такой статистики, притом они НЕ говорят это прямо. Они просто это игнорируют — и упорно преследуют тех консервативных политиков, кто посмел это предлагать.
        И похожие примеры есть и в области федеральных регуляций медицины, где возможно можно спасти десятки тысяч жизней в год и сотню-другую миллиардов $$$ — но есть упорное стремления избегать сбора нужной статистики и прикрывать это «заботой о гражданах». Да, существующие регуляции спасают сотни жизней в год — но возможно ценой смерти десятков тысяч других каждый год и ценой созданием сверх-монополий в фармацевтике и прочих ОГРОМНЫХ трат для всего общества.

  5. Борис, вы как всегда задаете столько вопросов и таких многозначных, что на них без бутылки не ответить. А любой ответ вызовет еще больше вопросов. Так мы или сопьемся или опустошим запасы винных магазинов Калифорнии. Давайте забудем о реформах Джонсона. Это было давно, их эффект согласно тысячам книг и исследований противоречив. Но если вернуться к теме статьи — о Десятой поправке, то можно поговорить именно о ней. Есть ли по этому поводу, по тому, о чем в статье, не согласие и возражения? То есть, можно ли принять за приблизительную истину то, что с реформ Джонсона началась прямая атака на Десятую, окончившаяся относительной победой? Или нет? Я подчеркиваю — прямая. Можно ли сказать, что функции Конгресса во многом изменились после середины 60-х? Или нет? Можно ли опровергнуть, что рост бюрократических расходов резко увеличился и рост бюрократии стал неконтролируемым? Или нет. Вот смотрите, Сэм хочет увидеть результат. Результат СЕГОДНЯ, через 55+ лет пусть даст кто-либо другой. Я могу дать пример, к чему все это привело.
    Есть в СФ \»Народная комиссия по регулированию электроэнергиях-газовых, водо-канализационных и мусороуборочных компаний\» — SF Public Utility Comission. На самом деле она обслуживает не только СФ, но и несколько окружающих районов с общей численностью примерно 1.5 миллиона человек. Такой не очень большой и не очень маленький город. Комиссия это НЕ производит ничего, но только утверждает проекты развития в своей области, следит и регулирует цены на услуги и занимается охраной окружающей среды в своей области (последним занимаются еще десять комиссии). Теперь ссылка из ВИКИ: Employees ~2,800
    Annual budget $816.5m USD (2011-12)
    Не знаю, сколько из 2800 человек там юристов, но писали, что в главном здании, которое недавно для них построили за 205 миллионов, сидит 1000 человек, а из них — 400 юристов. Бюджет почти в миллиард долларов идет на примерно 90% из биллов потребителей электричества, газа, воды и так далее (оплата Комиссии заложена в виде определенного % в КАЖДОМ билле за ютилити). Зарплата этих 2800 в год минимум равна 2800х100 тысяч= 280 миллионов. В 1940- м количество людей в этой Комиссии было порядка 100 человек. Неплохо, да? Поэтому я бы хотел от теоретических вопросов перейти к вопросам, на которые можно дать хоть какой-то ответ. Я не утверждаю, что количественный состав этой и тысяч других бюрократических структур напрямую связан с реформами Джонсона. Я не утверждаю, что нам не нужны вообще бюрократические структуры, это было бы совершенно идиотское утверждение. Я просто хочу сказать одну простую вещь: много читая источников по истории развития американского общества, пытаясь проанализировать причины и следствия, внимательно наблюдая окружающую жизнь и много общаясь в недавнем прошлом с американцами старше меня, я пришел к мнению — возможно необоснованному — что реальный сдвиг к бюрократическому бездушному государству весьма противоположному идее отцов-основателей произошел именно в 1960-х. Не в 1930-х, как утверждает, например, Евгений Михайлович Малйбурд, и не в 1890-1910-х, как утверждают некоторые исследователи. В заметках о Десятой я только попытался сослаться на авторитет некоторых людей, не более того. Всегда приятно, когда весьма известные и умные люди подтверждают твои догадки.

    1. Игорь Ю.
      27 июля 2019 at 22:29
      Борис, вы как всегда задаете столько вопросов и таких многозначных, что на них без бутылки не ответить. А любой ответ вызовет еще больше вопросов. Так мы или сопьемся или опустошим запасы винных магазинов Калифорнии. Давайте забудем о реформах Джонсона. Это было давно, их эффект согласно тысячам книг и исследований противоречив. Но если вернуться к теме статьи — о Десятой поправке, то можно поговорить именно о ней. Есть ли по этому поводу, по тому, о чем в статье, не согласие и возражения? То есть, можно ли принять за приблизительную истину то, что с реформ Джонсона началась прямая атака на Десятую, окончившаяся относительной победой? Или нет? Я подчеркиваю — прямая. Можно ли сказать, что функции Конгресса во многом изменились после середины 60-х? Или нет? Можно ли опровергнуть, что рост бюрократических расходов резко увеличился и рост бюрократии стал неконтролируемым?
      ==================.
      Игорь, sorry за количество вопросов (не очень искренне ) .Но и вы вот сколько вопросов задали мне. Мне, однако, легче, ибо с самого начала я написал: ”Можно согласиться не только с изложением Игорем вопроса, но и с его отношением к происшедшему, то есть сожалеть о сдвиге ситуации в сторону укрепления федеральной власти при решении локальных проблем”.. Так что, по существу: «Да, да, да, …» в ответ вам. Но все мои вопросы были ведь не в отрицание сказанного вами, а в попытке поставить вопросы, прояснение которых на конкретном (социо-эмпирическом) уровне прояснило бы, в какой степени интенции отцов Конституции, выраженные в 10-й, остаются , хоть потенциально, эффективными сегодня, где и как сегодня можно было бы проложить границу (пусть зыбкую) между полномочиями двух уровней, сохраняется ли уникальность штатной жизни между штатами на уровне в такой степени, что остается необходимость и возможность утверждать «революционный смысл» (ваше выражение) 10-й? Это все один, а не множество, вопрос, и он , я думаю, вполне вытекает из согласия с вашими.

      1. Борис, я не эксперт, но даже у юристов есть огромный разброс мнений по Десятой. Я ведь сразу сказал, что это сложнейшая из всех Поправок. По Конституции федеральные законы стоят над штатными и федеральный Конгресс может издавать законы отменяющие и изменяющие штатные. Но Верховный суд объяснил, что федеральный Конгресс не может требовать конкретных обязанностей от штатных исполнительных властей или контролировать то, как штат управляет самим собой. Мне от этого объяснения яснее не стало, но конституционные юристы считают это важным уточнением. Сегодня в десятках случаев штаты судят федералов за нарушение Десятой. Насколько я знаю, Верховный суд склоняется к большему ограничению федерального Конгресса. Пока основных решений не было, но они будут или в следующем году или позже. Удивительно, что ВС принял очень противоречивые иски по Десятой. Если Решение, например, по гамблингу в Нью-Джерси будет в пользу федералов, то это приведет к одним серьезным последствиям, например, к запретам по оружию и так далее. Если в пользу Нью-Джерси, то почти к революционным другим — штаты припомнят множество запретов и засудят федеральное правительство по сотне исков. Поэтому — я не знаю, где проходит граница. Главное — она более-менее договорно где-то проходит. И она — результат многолетнего перетягивания каната. Возможно, законы 60-х слишком перетянули канат в одну сторону. Во всяком случае, такое мое мнение.

  6. Вы, Игорь, все написали верно. Но с другой стороны федерализм позволяет существовать Sanctuary Cities, что существенно затрудняет борьбу с нелегельной иммиграцией.

    1. Борису В.,
      Но одновременно федерализм позволяет существовать сотням городов с «санкчуари» по Второй поправке. Каждый избиратель выбирает по себе. Идеальной системы власти не было и не будет. Я переехал из города с «санкчуари» по иммигрантам в деревню, где такого нет.

  7. В.З.: «… Что касается Конституции США, то … Под защитой этой Конституции в стране существовало рабство, затем ещё сто лет — расизм и антисемитизм, наконец — процветает разгул демократии …»
    ==
    Ox ..

  8. Интересно и познавательно, познавательно и интересно. Спасибо!
    Что касается Конституции США, то … Под защитой этой Конституции в стране существовало рабство, затем ещё сто лет — расизм и антисемитизм, наконец — процветает разгул демократии. На этом основании я делаю вывод для своей страны — для России: не трогайте свою Конституцию, она не помешает никакому прогрессу, если таковой кто-либо обеспечит.

    1. Насколько я понимаю, господин Зайдентреггер живет в Германии, но своей страной считает Россию. Чем он тогда отличается от мусульманских мигрантов, точно так же не считающих ту же Германию своей страной?!

      1. Знаете, уважаемый г-н Zbig, в Германии, а также – в Израиле, США, Австралии.. много евреев, ставших русскими патриотами после того, как они пересекли границу с триколором. Пересечь-то пересекли, а колор остался с ними. Наверное, и в Антарктиде есть еврей, марширующий вокруг льдины, напевая про сталинскую конституцию.

        1. Дорогой Aleks B.,
          я вообще-то с Никами стараюсь не общаться, но поскольку знаю вас если не во всех, то во многих ипостасях, попробую вам ответить. Сталинская конституция была в своё время самой демократической конституцией. По ней все были равны и равноправны на зависть трудящимся других стран. В Германии даже после войны жёны должны были получить разрешение от мужа, чтобы пойти поработать. А у нас женщины работали на мужских работах, никого не спрашивая. В Швейцарии только недавно женщины получили право участвовать в выборах. Вот они-то нам и завидовали.
          Я до сих пор болею за наших, т.е. за Российские спортивные команды, спортсменов. Во мне много ещё не только Российского, но и Советского. Завидую вам, выдавившим из себя своё прошлое, наверное, вы очень счастливы теперь.
          Я уважаю страну Германию, где живу. Стараюсь, однако, не давать немцам полезных советов, считая, что они такие же умные, как и мы, и обойдутся без моих подсказок. А вот своим соотечественникам иногда советы даю, имею право, паспорт у меня Российский. Один мой совет вы прочли выше. Другой мой совет позаимствован у Чехова: выдавливать из себя раба, но только по КАПЛЕ, а не стаканами, как постарались и теперь стараются некоторые. Иначе можно получить то, что страна и получила и имеет сейчас.
          Ваши остроты читаю, но выборочно. Если бы их было поменьше, то читал бы все, ничего не пропуская. Ну а евреев в Арктике-Антарктике не может быть по определению, там нет Суббот.
          Спокойной ночи и успехов вам!

          1. В. Зайдентрегер — Дорогой Aleks B., я вообще-то с Никами стараюсь не общаться, но поскольку знаю вас если не во всех, то во многих ипостасях, попробую вам ответить…
            ::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::
            И нам и вам отвечают во многих ипостасях, даже Ники. У меня же, с марта прошлого года, — только одна “ипостась” — А.Б. Про самую демократическую конституцию мне известно из черты оседлости и проч. В Одессе об этой С.К. также много судачат, когда ”шаланды полны кефали”.
            В Германии, где вы с коллегами имели возможность убедиться в превосходстве демократической конституции, женщины не работали на мужских работах. В РФ же , прочитав недавно тамошние новости, узнал, что женшинам разрешат водить фуры, поезда метро и бульдозеры. Расширятся возможности женщин работать на разных видах транспорта, в качестве машинистов спецтехники… Запрещены пока: шахтер, взрывник, пожарный, танкист, матрос, пилот боевого истребителя и командир военного корабля. Про Швейцарию и её женщин не знаю ничего. Вот они-то, швейцарские женщины вашей конституции, скорее всего, и завидовали.
            А евреи в Арктике-Антарктике есть. Они-то и построили, как известно, все айсберги (вайс-берги из льда и снега). Субботы же есть везде, даже в Хацапетовке. И вам спокойной ночи и успехов!
            p.s. Рад, что и мой отклик помог вам глубже ознакомиться с работой уважаемого Игоря Ю.

  9. В качестве еще одной главки, заключительной, к статье — стихотворение А. Кушнера (по наводке М. Фельдмана, за что ему спасибо):
    В фойе.
    Я пришёл с портфелем и сел в фойе,
    На банкетке пристроился – и молчок.
    Сладко к струнной прислушиваться струе,
    Из-под двери текущей, как сквознячок.
    Но служительница не довольна мной,
    Подлетела ко мне, как осенний лист:
    Почему я уселся здесь, как больной?
    На коленях портфель. Вдруг я террорист?
    Пригрозила охранником сгоряча,
    Пригляделась: при галстуке я, в очках.
    Уж не надо ли вызвать ко мне врача?
    Страх и строгость светились в её зрачках.
    Мир особенно грустен на склоне дня.
    Отмирает обида, сникает честь.
    Ах, напрасно боится она меня,
    Я как раз бы оставил в нём всё, как есть.
    Раньше так я не думал: «…и вечный бой»,
    Но бездельники знают и старики,
    Что всё лучшее в мире само собой
    Происходит, стараниям вопреки.
    Даже горе оставил бы, даже зло
    Под расчисленным блеском ночных светил.
    И к чему бы вмешательство привело?
    Музыканта уж точно бы с толку сбил.

  10. Мне представляется, что не только в США и других федерациях, но и вообще жизнь гос-ва на местном уровне должна регулироваться местными законами и правилами. Иначе непомерно возрастает количество бюрократов и их роль в управлении, что резко снижает его качество. А уж тем более пагубна абсолютизация межгосударственных объединений. Объединенная Европа была хорошим делом, пока она была ЕЭС, т. е. экономическим сообществом. Но когда она стала политическим монстром, то превратилась в ЕССР (выражение Буковского).

    1. М. Поляк: … не только в США и других федерациях, но и вообще жизнь гос-ва на местном уровне должна регулироваться местными законами и правилами.
      ::::::::::::::::::::::::::::::::::
      Непременно местными. См. работу Е. Майбурда “Забытые президенты: Гровер Кливленд “. http://7iskusstv.com/2016/Nomer10/Majburd1.php
      «Было время, давным давно, когда средний американец мог заниматься своими повседневными делами, не замечая правительства, особенно федерального. Как фермер, торговец или промышленник он мог решать, что, как, когда и где производить и продавать, будучи ограничен только силами рынка. Лишь представьте себе: никаких субсидий для фермеров, никакого регулирования цен или ограничения площади возделываемой земли; ни Федеральной торгово-промышленной комиссии, ни Междуштатной комиссии по коммерции, ни антитрестовского законодательства. Как наемный работник, работодатель, потребитель, инвестор, кредитор, заемщик, студент или преподаватель он мог действовать свободно, полагаясь исключительно на собственное разумение…”

  11. Не имея, естественно, своего мнения по вопросу, затронутому в очень интересной статье, замечу только, что глобализация — это не плохо или хорошо. Глобализация — это объективный процесс, имеющий, как любой процесс, свои достоинства и недостатки. И ИМХО его достоинства несоизмеримо выше его недостатков — достаточно вспомнить такое чудо современности. как Единая Европа, а борьба с ним напоминает борьбу луддитов.
    И возвращаясь к статье:
    Игорь, и все остальные американцы, у меня к вам вопрос:
    Как по вашему, Америка стала лучше или хуже в результате реформ Джонсона?

    1. Отвечаю Сэму: кому лучше, кому хуже. Сэм, Россия стала лучше или хуже в результате реформ ноября 1917? Америка стала лучше или хуже в результате реформ и войны 1775-83 годов. Для тех 100 тысяч, что удрали из американских колоний обратно в Британию, похоже, что стала хуже. Но, в общем, я не представляю, как можно посчитать эффект от реформ Джонсона. Образование стало хуже, жизнь в американских цветных анклавах стала хуже, распад семей стал много массивнее (велфер помог не зависить от мужа-кормильца). Значительно выросшей бюрократии стало много лучше. И т.д. Но связано ли это с реформами Джонсона или жизнь так пошла бы и сама по себе? Я не такой умный, чтобы знать ответ.

      1. Игорь Ю.
        — 2019-07-27 20:32
        Россия стала лучше или хуже в результате реформ ноября 1917? Америка стала лучше или хуже в результате реформ и войны 1775-83 годов. Для тех 100 тысяч, что удрали из американских колоний обратно в Британию, похоже, что стала хуже. Но, в общем, я не представляю, как можно посчитать эффект от реформ Джонсона. Образование стало хуже, жизнь в американских цветных анклавах стала хуже, распад семей стал много массивнее (велфер помог не зависить от мужа-кормильца). Значительно выросшей бюрократии стало много лучше. И т.д. Но связано ли это с реформами Джонсона или жизнь так пошла бы и сама по себе? Я не такой умный, чтобы знать ответ.
        =================/
        Игорь, на этот раз я не понял вас.

        Россия стала хуже послу реформ 1917 г., а Америка лучше после 1977-83. Хотя в каждый момент, кому то лучше, кому то хуже жить на Руси и в Америке, развитее этих стран, их последующая история отвечает на этот вопрос, по крайней мере, до конца 20 века для большинства населения там и здесь. Не так ли?

        И вот возьмем образование в Америке. Среднее качество ухудшилось, но вовлекло в себя большее количество людей в том числе на университетском уровне (сколь бы многие университеты ни были довольно низкого уровня). Да можно сказать, что образование во многом стало настройкой умов не столько на профессионализм, сколько на идеологию. Но это именно идеологический критерий, а качество жизни благодаря расширению образования стало лучше для многих и многих, по крайней мере, до конца 20-го столетия.

        Ситуация в американских цветных анклавах, действительно оставляет желать много лучшего. Но она столь комплексна, что можно поставить под вопрос причину этого в реформах Джонсона. Так исследование уровня удовлетворения жизнью среди различных групп населения в Америке, пришло, среди прочего, к следующему выводу: Неудовлетворенность «особенно актуальна для афроамериканцев, для которых 4-летний диплом колледжа или выше может не привести к ожидаемой экономической отдаче, что делает их значительно менее удовлетворенными своей жизнью по сравнению с латиноамериканцами и белыми». (https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC5614860/)
        Однако важен и факт увеличения количества выходцев из анклавов с университетскими дипломами. Лучше это или хуже?

        Распад семей наблюдается по всему Западу (да и Россию он не обошел). И если это уж происходит (и не в результате реформ Джонсона), то стала ли жезнь лучше или хуже, когда матерям одиночкам стало материально и психологически легче выживать? Опять же, каковы критерии «лучшего» здесь, особенно если учесть, что происходят процессы, связанные с ростом экономического богатства, а возвращаться к «благородной нищете» вряд ли желательно. В общем не только бюрократия жила лучше, по крайней мере, до конца 20 века. При этом я повторю вслед за вами Игорь: «Но связано ли это с реформами Джонсона или жизнь так пошла бы и сама по себе? Я не такой умный, чтобы знать ответ». Я только повторял «до конца 20 века», как периода времени близком к этим реформам. А сегодня столь много случилось опосредствующего смысл и эффект этих реформ, что ставить прямо вопрос о них в связи с 2019 г., если это имел в виду Сэм, возможно, не очень продуктивно.

        1. Борис Дынин:Распад семей наблюдается по всему Западу (да и Россию он не обошел). И если это уж происходит (и не в результате реформ Джонсона), то стала ли жезнь лучше или хуже, когда матерям одиночкам стало материально и психологически легче выживать?

          Что сделал велфер. Пропала финансовая причина быть в браке. И поначалу действительно люди не заключали формального брака, а просто матери объявляли себя матерями одиночками. И мужья жили с ними не регистрируясь. Потом и это ушло. Стало больше и больше реальных матерей одиночек. Это первое.в

          Второе. Престижность брака для женщины стала противоречить опять же финансовой невыгодности брака. Посему и размывание моральных стереотипов в бедных комьюнити, особенно у меньшинст пошло быстрыми темпами. Церковь уже не могла так рьяно отстаивать важность брака ибо она противоречила его невыгодности. Дальше и мужчины перестали ощущать давление общины и считать, что позорно не заботится о своих детях. А зачем? Если государство о них позаботится.

          Да вы правы. Тенденция к распаду семей действительно была. Как и была тенденция больше употреблять наркотики.
          Но вы же не предлагаете, раз уж есть такая тенденция, чтобы государство раздавало всем наркотики???
          Напротив надо было финансово стимулировать семью, особенно в бедных слоях населения и особенно у меньшинств.
          А не делать все чтобы она скорее развалилась.

      2. Спасибо за ответ, Игорь.
        Судя по нему — по Вашему «Великое общество» сделало Америку однозначно хуже.
        А переворот в ноябре 1917 года Вы назвали реформами — эта была шутка такая?

      3. Исправление даты: а Америка лучше после 1775-83 (не 1977…)
        Ато еще меня могуи спросить: «Как можно было спутать?» 😉

  12. Позвольте, уважаемый Игорь, тогда и вопрос полного дилетанта:
    Читал где-то, что 10-я поправка порождает своего рода партизанщину на уровне штатов и графст.
    Что появляются местные «законы» просто дурацкого или хулиганского типа, например,
    разрешающие бить детей и жену ремнём не шире дюйма.
    Или — чепуха?

    1. Нет, не чепуха. Но народ как-то забывает, что это по закону 50 разных государств, которые добровольно согласились на жизнь под ограниченным количеством общих для всех законов. В одних штатах законодатели считают важным — и пользуются поддержкой местных жителей — определить размер ремня, в других — запретить людям пользоваться соломками для коктейлей, в третьих — запретить местоимения «он» и «она». По-моему, лучше когда каждый по-своему с ума сходит, чем по команде из Кремля или Вашингтона. Но мое мнение — это мое мнение. В ЮСА сейчас большинство думает иначе.

  13. “Когда кажется, что вот уже наступила окончательная и бесповоротная победа одной стороны, вдруг выборы показывают победу другой. Предпоследний раз это случилось в 1968 году, когда “всепобеждающая” политика Демпартии внезапно закончилась убедительной победой Никсона и сменой ориентации Конгресса. Последний раз — только что, в 2016 году. У федерализма, который является органичной частью консервативного движения, есть огромная поддержка избирателей, но и огромное количество противников…” —
    — полагаю, что и победы Д.Рейгана были убедительными.
    Комментарий Б.Д., однако, справедлив: И.Ю. обращает “внимание на конкретную проблему политической фабрики американской жизни…” Но, как сам И.Ю. заметил — в своём отклике на работу эксперта С. Родан-Бензакен, (директора-руководителя представительств ЕК в Европе) “Антисемитизм: опыт Франции должен стать предупреждением для Германии” ( в переводе Леонида К.) — — “..Так что, сори, но это еще одно, возможно, честное сотрясение воздуха…” — — Как, впрочем, практически — все попытки – одно сотрясение. Даже, если НЕ верно, что поезд ушёл. Да и куда могли уйти все поезда, если такого депо нет в природе. Сорри.

  14. Слова Уильям Бакли: “Среди наших убеждений: работа централизованного правительства (в мирное время) заключается в том, чтобы защищать жизнь, свободу и собственность своих граждан. Все другие действия правительства имеют тенденцию уменьшать свободу и препятствовать прогрессу», замечательны как направление мысли, но в какой степени защита жизни, свободы и собственности граждан не зависит от проблем, которые решаются на локальном уровне, штатными и локальными властями?

    Как обычно Игорь обращает наше внимание на конкретную проблему политической фабрики американской жизни. Конституция и ее поправки определяют динамику связей федерального правительства и штатных властей, но понимание этой динамики менялось вместе с изменениями реального положения дел в стране. Кажется, денежные субсидии штатам регулируемые правилами, установленными федеральным правительством, нарушили интенцию 10-й поправки : «Полномочия, которые Конституция прямо не относит к ведению Соединённых Штатов, сохраняются за штатами и гражданами”. Штаты не обязаны, следовать федеральным правилам и программам, принимая деньги, но и деньги нужны и программы часто отражают реальные культурно-технологичие нужды местной жизни. Во времена Джонсона было еще далеко до глобализации мира, но сама Америка уже стала во многом связной и унифицированной, гораздо более чем во в 1791 г. – времени принятия 10-й поправки. Процесс уменьшения роли локальных (общинных, религиозных, этнических) традиций, как и уменьшения стремлений разношерстного населения следовать традициям и хранить их локально, достиг значительных размеров и к нашему дню развился до степени, думаю, трудно представимой отцам Конституции.

    Можно согласиться не только с изложением Игорем вопроса, но и с его отношением к происшедшему, то есть сожалеть о сдвиге ситуации в сторону укрепления федеральной власти при решении локальных проблем. Но интересно бы развить тему анализом конкретных случаев и тенденций в использовании федеральных денег при решении штатами локальных проблем (насколько это унифицировано между штатами или здесь имеет все-таки место локализация, существенно отличающаяся между штатами), насколько федеральные деньги заставляют штаты унифицировать между собой местные законы (ведь заметки и начинаются с указания на факт различий между штатными законами). Но я не владею материалом на этом уровне. Кроме этого, интересно бы проследить влияние сегодняшней мобильности населения между штатами и влияния «свежих» эмигрантов на вопрос о различении между локальными проблемам, решение которых, возможно, насилуются федеральными властями против воли местных властей. Опять же, я не владею материалом на этом уровне.

    Но есть над чем думать при критике «большого государства», причем с конкретной информацией в руках на локальном уровне (не только на уровне партийных лозунгов). «Большое государство» отцы Конституции пытались приструнить в зародыше, но зародыш рос и рос в головастика и было ли это результатом злой или глупой воли?

    1. Борис, спасибо за мнение. Программы «Великого Общества» — это большой свод отдельных законов, принятых Конгрессом после убийства Кеннеди и переизбрания Джонсона. В основном это 63-65 годы. При этом надо понимать, что под словами, например,»Head Start and Education Reform» понимается чуть ли не десять различных в разное время принятых законов. Основные программы следующие:
      Riding A Wave of Empathy.
      War On Poverty.
      Medicare and Medicaid.
      Head Start and Education Reform.
      Urban Renewal.
      Support for Arts and Humanities.
      Environmental Initiatives.
      Джонсон был страннейшим человеком, южным демократом, которого мы сегодня назвали бы жестким консерватором. Тем не менее к удивлению всех он провел программы как крайний либерал левого толка — в полном согласии с демократическим (большим большинством) Конгресса. Там не было выкручивания рук Конгрессу, как у Обамы. Программы нельзя охарактеризовать одним словом. В них были удачные, в смысле — работающие — части, были и не удачные. Из принципиально отрицательного было то, о чем я написал в статье. Например, уже по первому закону 63 кажется года, было впервые в истории выделено федеральным правительством штатам огромная сумма денег (1.1 миллиарда, потом увеличенная вдвое) для «поднятия» бедных школ (с цветным составом учеников) до уровня богатых. Под это были очень жесткие регулирования что школам можно делать, что нельзя. Результат, как показало время, был отрицательный. Но в школах была существенно — согласно регулированиям — изменена программа обучения, последствия чего разгребаем и сегодня. Это только один из примеров. Основные усилия были направлены на борьбу с бедностью, в штаты и города были перекачаны гигантские деньги на конкретные заданные усилия. В результате не только большая часть их ушла местной и федеральной проверяющей бюрократии (что не мог не понимать только последний дурак), но и были осуществлены различные противоречивые программы, которые — по факту! — привели к первому МАССОВОМУ послевоенному восстанию черных в американских городах. С гигантским уничтожением собственности и потерей тысяч жизней. Конечно, война во Вьетнаме сыграла свою роль, но в восстаниях она была вторична. Долго писать, но подобные отрицательные последствия — кроме тех, о которых я написал в статье — случились и по множеству других программ. Хотя, еще раз скажу, было и хорошее, смотря как считать. Например, увеличение (резкое) велфера привело к официальному (в %) снижению бедности. Но, например, улучшения школ не произошло. Очень много плохого — при хороших задумках — было сделано для университетов и высшего образования. В общем и целом, я бы как основную часть моего посыла привел бы другие слова из цитаты Уильяма Бакли. Там где об утопии и социальной инженерии.

    2. Борис, вы задали так много вопросов, что я даже растерялся. Я с вами полностью согласен в одном (в том числе!): время нынче не то, что в 1791-м. Безусловно, ничего нельзя реального противопоставить увеличению Большого государства и его влезанию в жизнь и душу человека. Мы больше не фермерская страна на пустом пространстве (с населением 4 миллиона), но гигантский конгломерат огромных городов. В городах НИКОГДА не будет организации общества подобного фермерским общинам или маленьким городкам. Никогда! И тут ничего не поделаешь. Поэтому и отношение к Биллю нынче совсем другое. Я в своей статье о Четвертой показал, что современному американскому обществу в своем подавляющем большинстве наплевать на то, что Большое государство стало уже Большим Братом. Что же говорить о Десятой. Но я хотел показать в заметке, каким образом происходило это замещение понятий в мозгах наших граждан. Ибо с неба ничего само по себе не падает. Это, конечно, только один пример. Просто сегодня очевидно, эти медленные изменения в мозгах человеков привели к другой стране. И ощутимому большинству такая страна и такая структура мозгов нравится. Это не для того, чтобы обидеть кого-либо. Ибо как можно обижаться на факты. Мы же не социальные инженеры утопического склада, в конце концов. Такова реальность. В ней есть и хорошее, если поискать.

  15. Очень интересная, познавательная, многое объясняющая статья! Главное что она разъясняет суть настоящего федерализма и как легко с ним расстаться — за гранты.

    То есть, федеральные гранты по факту аннулировали Десятую поправку. Автор обращает внимание что поправка о свободе слова никогда не говорила что она распространяется на топтание флага, бесчинства на похоронах military и пр.

    Игорь, маленькая просьба или даже совет. Было бы хорошо в начале перечислить все поправки.

    Отличная статья!

    1. Ася, спасибо. Делаю для вас копи из статьи о Четвертой.
      «1 марта 1792 года госсекретарь США Томас Джефферсон объявил об успешной ратификации 10 поправок к Конституции. С тех пор БоП (Bill of Rights), включающий 10 положений (поправок) по защите гражданских прав и ограничению прав федерального правительства, стал органичной частью американской Конституции».

      Таким образом, только что рождённая страна получила свой Билль о Правах, смысл и практическое применение которого она будет по-разному интерпретировать всю последующую историю, включая, конечно, и наше время.

      Между прочим, комплекс поправок Билля о Правах логичнее было бы назвать Биллем о Запретах. В самом деле, первые восемь поправок говорят только о запрете:

      Первая поправка запрещает правительству вмешиваться в вопросы религии, свободы слова, свободы прессы, свободы собраний и свободы подачи любых жалоб и петиций.

      Вторая – запрещает правительству запрещать наличие оружия у граждан.

      Третья – запрещает в мирное время квартировать армию в частных домах и владениях без согласия владельца.

      Четвертая – запрещает арест и обыск без ордера, выданного судьёй, и в котором нет имени, места и обоснования подлежащего аресту или обыску.

      Пятая – запрещает нарушать строгие правила, которым федеральные власти должны следовать при обвинении подозреваемого в уголовном преступлении. Она устанавливает так называемый due process of law, нарушать который даже в мелочах категорически запрещается.

      Шестая – запрещает нарушать определённые права любого гражданина, обвиняемого в уголовном преступлении, в том числе, право на справедливый судебный процесс с обязательным участием адвоката и свободным привлечением свидетелей со стороны обвиняемого.

      Седьмая – повторяет шестую, но для гражданских дел в суде.

      Восьмая – запрещает необоснованные штрафы и запрещает все случаи насилия и пыток со стороны государства по отношению к обвиняемому.

      И только Девятая и Десятая относятся к разрешающим, а не запрещающим.

      Девятая — обосновывает сомнения Мэдисона и говорит о том, что включение в Конституцию перечисленных прав не ограничивает любые другие права граждан.

      Десятая – одна из самых важных – утверждает, что полномочия, которые Конституция не передала в ведение Соединённых Штатов и которые не запрещены в штатах, остаются за штатами и гражданами.

      1. “Мы больше не фермерская страна на пустом пространстве (с населением 4 миллиона), но гигантский конгломерат огромных городов. В городах НИКОГДА не будет организации общества подобного фермерским общинам или маленьким городкам. Никогда!…”
        :::::::::::::::::::::::::::::::::
        Два “никогда” — это круто. Без всякой иронии. Растерялись, однако, — в 2016-ом фермерские общины и маленькие городки (правда, Филадельфия помогла) показали нечто НОВОЕ конгломератам.
        И конгломераты удивились, ожесточились и пустились во все тяжкие.
        Но пасаран! Страна совершила главное, — пробудилась от спячки и больше не верит “гипнотизёрам” из СМИ и пр. “сми-нительных” источников.

Добавить комментарий для Soplemennik Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.