Евреев в России не останется, однако антисемитизм сохранится в виде фарса: простые русские люди в знак неприязни будут обзывать друг друга евреями. А особо продвинутые будут плести о всемирном еврейском заговоре, который и есть настоящая причина всех безобразий на планете Земля.

Кругом одни евреи

Михаил Корабельников

В одной из последних публикаций Льва Мадорского в «Мастерской», озаглавленной «Москва, 2019, июль», автор, делясь своими впечатлениями о посещении Москвы, отмечает среди прочего отсутствие проявлений антисемитизма и благожелательное отношении к евреям со стороны москвичей. Он считает, что в России антисемитизм идет на убыль и в окончании своего пассажа пишет: «Думаю, что наших потомков ждет будущее (если оно наступит, конечно), без антисемитизма. Я же настроен менее оптимистично и, наблюдая картину ассимиляции евреев в мировом пространстве, выражаю опасение, что наших потомков ждет будущее…без евреев.

Я не стану спорить с уважаемым Львом Мадорским, но хочу поделиться своими впечатлениями. В данное время тема антисемитизма в России, как говорится, не востребована, и в немалой степени этому способствует вполне филосемитское отношение к евреям лично президента Путина. Но времена меняются, рано или поздно в России наступит очередной кризис, лихолетие, и тогда посмотрим, если доживем.

Как-то незадолго до перевыборов Путина на очередной президентский срок я разговорился с интеллигентного вида дамой на автобусной остановке о том, что нам ожидать от этих выборов. Мы поделились друг с другом своим отрицательным отношением к Путину. А затем она заметила, что сам президент и его окружение, начиная с премьера Медведева, многие его соратники и их жены — полностью или частично евреи. Здесь и надо искать причину всех наших бед. Я не стал спорить с этой дамой и отпустил ее с миром, так как не она одна в нашем окружении высказывает подобное.

Мне пришлось наблюдать трансформацию «еврейского вопроса» в России в разные периоды времени. Но сейчас хочу ознакомить читателей журнала с одной из глав моей книги «Коломенский якорь», заголовок которой вынесен в начало этой статьи. Надеюсь, что она кое-что сможет прояснить в данном запутанном вопросе.

Итак: «Кругом одни евреи».

После победы над ГКЧП в российском обществе наступил непродолжительный период эйфории. Но затем из-за тяжелого экономического кризиса и обнищания населения стало нарастать недовольство новой властью и противостояние между условными «демократами», которым на короткое время позволили рулить экономикой, чтобы возродить ее на рыночной основе, и условным «народом», представленным неимущим населением. Под предводительством В.В. Ампилова шумела «Трудовая Россия», изображала заботу о трудящихся зюгановская КПРФ. На фоне обретенных свобод стали размножаться доморощенные национал-патриоты, а полки книжных магазинов заполняли книги черносотенного толка. В почете были сочинения лидеров белого движения, проигравших Гражданскую войну в России. От бескормицы обнищала интеллигенция — главный движитель демократических перемен 80-х и начала 90-х годов. Ее общественная активность увядала, а многие эмигрировали.

На этом фоне в сентябре-октябре 1993 года разгорелось противостояние между президентом Российской Федерации Ельциным и Верховным Советом. Я не стану описывать эти события, так как все давным-давно описано людьми более сведущими, чем я. События тех дней трактуются, однако, по-разному в зависимости от политических пристрастий «толкователей». Я же только скажу о том тяжком впечатлении, которое произвел на меня штурм московской мэрии толпой громил, ведомой генералом Макашовым и поощряемой генеральской матерщиной в прямом эфире. Не воодушевляло и присутствие среди защитников парламента отряда нацистов — баркашовцев. Если бы эта публика одержала верх над президентом, то крови бы пролилось в сотни раз больше, чем это было на самом деле, страна бы свалилась в пропасть гражданской войны с приходом нового диктатора. Но 3-го октября все было кончено, взбунтовавшийся люмпен был подавлен силой и малой кровью, а зачинщики беспорядков так и остались ненаказанными.

Политические бури прошли стороной от провинции, и в нашей Коломне было спокойно. Однако вскоре наступило время «плакатной живописи», не обошедшей и наш город. На трамвайных остановках и в других людных местах некие активисты стали вывешивать плакаты специфической направленности. Главной мишенью был президент Ельцин, которого как только не склоняли. Все дружно клали его «на рельсы», воспользовавшись неосторожным обещанием президента лечь на рельсы, если российскому народу станет худо. Ельцина обзывали алкашом, но еще более тяжким было обвинение президента в связях с евреями с абсурдным намеком даже на его еврейское происхождение. И фамилию то ему придумали «Эльцин».

В плакатной живописи излюбленной мишенью был также министр иностранных дел Козырев, который «на самом деле» вовсе не Козырев, а некто Фридман. Козырев был ненавистен российской подворотне тем, что вел себя независимо и в международных делах проводил прозападную политику. Хорош или плох Козырев, но это был первый и последний российский министр иностранных дел, который мне представлялся личностью. Тогда он был лицом новой России, и на Западе его уважали. После Козырева личности руководителей этого ведомства у нас девальвировались, и сегодня мы имеем то, что имеем.

И во всех наших бедах находился еврейский след, начиная с революции 1917-го года, кончая нынешним временем. А на соседнем с нашим доме долго висел листок следующего содержания: «Конституция — жидовская удавка на шее русского народа». И в самом деле, зачем русскому человеку конституция? Кого она греет, и где ее можно приспособить в хозяйстве? Это как очки для мартышки. Она нужна только интеллигентским болтунам. Испокон веков жили здесь без конституции. Верили в Бога, почитали царя-батюшку, уважали начальство, воевали басурман, и в стране был порядок. И свобода нам не нужна — дай русскому человеку свободу, так перережут друг друга. И шибко умных нам тоже не надобно. В России одно горе от ума.

В 1905-м году Николаю II под давлением революции пришлось даровать народу конституцию. Ответом стали еврейские погромы. В 1936-м была принята сталинская конституция, такая правильная, что дальше некуда. Эту конституцию сочиняли Бухарин и Радек — так сказать, концентрированный интеллект партии. Обоих затем объявили врагами народа. Бухарина расстреляли сразу, а Радека убили в лагере «уголовники». «Соблюдение» властью этой конституции ознаменовалось миллионом расстрелянных и гнивших в лагерях наших граждан.

И вот теперь ельцинская конституция, которая есть «жидовская удавка»… Не нужна России конституция. Это понимает Государственная Дума, которая с упорством бульдозера занимается ее искоренением, откусывая от конституции один кусок за другим. Проведение митингов и собраний в уведомительном порядке, как записано в конституции? — Нет, только с разрешения властей, когда и где они позволят. Разрешены пикеты? — Это когда отдельные граждане стоят со своими плакатиками в защиту кого-то или против чего-то в разрешенном месте и на разрешенном законом расстоянии друг от друга и никому не мешают. Но и на них нашли управу. К пикетчику подбегают два-три проплаченых придурка и становятся рядом, как бы в знак солидарности. Милиция всех вяжет за нарушение закона о пикетах, придурков затем отпускает, а пикетчика судит российский суд в административном порядке и приговаривает к штрафу. Однако и этого показалось мало. Дума приняла закон, по которому после трех «нарушений» подобного рода пикетчика судят уже по уголовной статье, как злостного нарушителя закона, и дают срок. И прецедент уже имеется.

Принят закон о недоносительстве, согласно которому человека можно привлечь за недонесение о готовящемся преступлении. Уже и возраст наступления уголовной ответственности снижен до 14 лет. Немного осталось до стандартов 1937-го года — там было 12 лет. Принятие этих законов упаковано в борьбу с терроризмом и экстремизмом, однако никто не знает, что такое экстремизм. Сегодня по чьему-либо доносу за экстремизм можно привлечь любого, кто что-то где-то написал или нетрадиционно высказался и не обязательно сегодня — хоть три года назад. И доносительство постепенно становится национальной традицией, как в незабвенные 1930 годы.

Теперь любого из нас могут прослушивать и просматривать через замочную скважину. А результаты просмотра эпизодов тайной жизни интересующей власти оппозиционной личности — например, интимные отношения с чужими женщинами — «неподкупные» телевизионщики выносят голубым экраном на всеобщее обозрение.

Что еще недоделала Дума в разрушении конституции, творит сама власть явочным порядком и находит поддержку в наших судах. А что вы хотите, дорогие граждане — нетелефонного правосудия? А, может быть, вам еще дать ключи от квартиры, где лежат деньги?

При всем при том нашего незаменимого президента, который ни перед кем и ни за что не отвечает, если верить статистике, сегодня поддерживают неизменные 86 процентов россиян. Говорят: «есть ложь, есть большая ложь, а есть статистика». Но я не склонен оспаривать статистические данные. Замечу лишь, что 86% — это не стандарт настоящего диктатора. Когда (и если) придет настоящий, его будут обязаны любить все 99 процентов его подданных. Все готово к его приходу — Дума не зря старалась. А наши российские обыватели, которые по недоразумению называют себя гражданами этой страны, ничего и не заметили, ни о чем таком не ведают и знать не хотят.

Однако я отвлекся от темы. О еврейском заговоре против России кричали плакаты и пропагандистские листки, а высоколобые как бы историки проводили свои исследования, обращаясь к весьма специфическим источникам и даже к богатой русской литературе. У некоторых русских писателей были претензии к евреям. Главная из них — это способность евреев мимикрировать, вживаться в русскую культуру, становиться ее частью, оттесняя истинных представителей этой культуры, русских по крови. В особенности это касалось литературного творчества.

Особо продвинутые агитаторы из национал-патриотов шли намного дальше. Они вытаскивали «Протоколы сионских мудрецов» и другие писания подобного рода, наставляя свою паству на мысль о стремлении евреев господствовать над миром. И, надо признать, семена падали в благодатную почву. Даже в нашем конструкторском отделе образовался небольшой кружок идейных антисемитов, причем члены этого кружка не были рядовыми конструкторами или людьми малограмотными. Один из них занимал весьма ответственный пост.

Я не буду давать оценки: вполне возможно, что сами мои соплеменники дают немало поводов для подобного рода настроений. Не только в России — во всех ведущих европейских странах, как Франция, Англия, Германия, Австрия до прихода к власти нацистов, где хоть один процент населения составляли евреи, они густо населяли культурную элиту этих стран в качестве французов, англичан, немцев и играли заметную роль в их общественной жизни. Как-то бывший президент Франции Шарль де Голль дал следующую характеристику этому племени: «Евреи — маленький, элитный и властный народ». Кому это может понравиться? Впрочем, когда Уинстона Черчилля спросили, как он относится к евреям, тот ответил: «Я не питаю неприязни к евреям, поскольку не считаю себя глупее их».

Однако меня всегда интересовал вопрос: как относятся к евреям простые русские люди, не отягченные историческими познаниями? За всю свою жизнь лишь два или три раза я ощутил проявление особого чувства к евреям по отношению лично к себе и пребываю в уверенности (возможно, и наивной), что, в конечном счете, отношение окружающих к любому из нас таково, как он этого заслуживает. Однако — это в индивидуальном плане. Но в обществе существуют определенные стереотипы, впитанные, как говорится, с молоком матери. Каковы же они?

Чтобы ответить на этот вопрос, приведу несколько примеров.

Пример первый. Как-то лежал я в клиническом институте МОНИКИ по сердечным делам. В моей палате был мужчина лет сорока, — предприниматель средней руки, — вполне эрудированный и приятный в общении. Как-то, участвуя в общей беседе, он вспомнил своего знакомого врача, который помог ему разобраться в его сердечных проблемах. Он охарактеризовал его так: «еврей, но хороший человек». Это было воспринято окружающими как должное.

Пример второй. Еду я как-то в электричке к своему старшему сыну Юрию, живущему в подмосковном Воскресенске, и перед остановкой выхожу в тамбур вагона. А там сцепились за выяснением отношений пожилой контролер и молодой человек, лет 22-24. Вопрос касался билета, предъявленного этим молодым контролеру. Электричка останавливается, контролер грубо хватает этого якобы нарушителя, а тот дает ему в морду и спрыгивает на платформу. Я возмущен поступком молодого по отношению к пожилому человеку. Я схожу сам и правой ногой делаю этому парню подсечку (когда-то, лет пятнадцать назад, я занимался борьбой каратэ и кое-какие навыки сохранились!). Он падает на платформу, а этот контролер из открытой двери вагона кричит: «Правильно, молодец, дай этому еврейчику еще!». Ситуация абсурдна: парень русский, а еврей — как раз я. Я был изумлен. На платформе мы с парнем помирились, и он мне стал доказывать свою правоту в споре с контролером. Однако признал, что сам поступил неправильно.

Пример третий. Однажды мой старший сын приехал к нам в Коломну на выходной день. А его на конечную остановку трамвая пришел встречать мой младший Илья. До нашего дома от трамвайной остановки идти с километр. Только они тронулись, как к ним обратился некий старикан, несший большую сумку, и попросил помочь донести ее до магазина, который им по пути. Мои ребята взяли у старика сумку и понесли, а он семенил рядом. Доносят они эту сумку до магазина, вручают ее старику, а тот и говорит:

— Спасибо, ребята, уважили старика. А то ведь никто не поможет: кругом одни евреи!

Отойдя от старика шагов на десять, ребята разразились неудержимым хохотом.

И последний пример. Хороним мы моего тестя на кладбище в «Пятикрестах», расположенном между поселками Цемгигант и Москворецкая. Гроб с телом тестя опущен в могилу, возле которой собралось человек пятнадцать бывших его знакомых. Среди них оказался один местный художник — худощавый мужчина моих лет. Надо сказать, что тесть когда-то увлекался живописью и сделал несколько удачных репродукций с картин известных русских художников. Когда этот художник узнал, что я еврей, между нами произошел неприятный разговор. Началось с упоминания Аркадия Райкина. Художник, признав в нем великого артиста, неожиданно высказал к нему претензию: как посмел этот лицедей критиковать русских людей? Я ответил — не только русских, но и всех других, невзирая на их происхождение. А почему он не может критиковать? Мой ответ художника не устроил, он стал настаивать на том, что еврей не имеет права высмеивать русских людей. Разговор пошел в неприязненных тонах, и он начал мне угрожать. Я ему ответил: «Вы мне не грозите, я ничего не боюсь». «Ну-ну» — последовал его ответ. Это «ну-ну» засело в моей памяти.

Начиная с эмиграции 70-х годов число евреев в России сократилось на порядок. А через поколение их здесь совсем не останется. Кто-то уедет, остальные будут ассимилированы смешанными браками, и примером того служу я сам. Евреев в России не останется, однако антисемитизм сохранится в виде фарса: простые русские люди в знак неприязни будут обзывать друг друга евреями. А особо продвинутые будут плести о всемирном еврейском заговоре, который и есть настоящая причина всех безобразий на планете Земля.