Генрих Иоффе: Таганрогская тайна

Loading

5 ноября 1825 г. подъехали к Таганрогу. Стояли холода, дороги были плохие. Часто приходилось выходить из карет и идти пешком. В городе остановились в двухэтажном доме, принадлежавшем некоему Папкову, и Александр слег. Полагали, что император просто простудился, но затем врачи пришли к заключению…

Таганрогская тайна

Федор Кузьмич — это Александр Первый?

Генрих Иоффе

 Генрих Иоффе 19 ноября 1825 г. в Таганроге скончался российский император Александр Первый.

И пошла молва о том, что умер совсем другой человек, которого потом и похоронили в усыпальнице русских царей и императоров Петропавловского собора. Подлинный же император решил якобы навсегда оставить суету света, покинул власть и простым странником, каких немало было в то время, ушел в российскую глухомань, где в святости и простоте окончил свою жизнь. На протяжении ряда лет многие историки (в том числе член романовской династии, великий князь Н.М. Романов) и большие писатели (Л. Толстой, Д. Мережковский и др.) стремились понять, могло ли это быть правдой или похоже на легенду.

Высказывались разные мнения. В 20-е гг. прошлого века в белоэмигрантской литературе появилось сообщение о том, что в 1921 г. гробница Александра Первого якобы вскрывалась, но оказалась… пустой! С тех пор, однако, этот факт ничем и никем не подтверждался. А последующие просьбы историков о вскрытии гробницы будто бы отвергались властями.

Так, таганрогская история — легенда или была в действительность? Вот загадка. Начнем издалека.

* * *

Против отца Александра, императора Павла в высоких сферах Петербурга и в гвардии неуклонно росло недовольство: капризен, непредсказуем, упрямый пруссофил и не без самодурства. Вспоминали, что Екатерина Вторая намеревалась завещать российский престол внуку Александру в обход прав сына Павла. Александру передали записку, в которой говорилось, что хотя всякое ослабление самодержавия в России недопустимо, оно существует совсем не для того, чтобы «управлять делами по прихоти» (это был прямой намек на Павла). Зрел заговор. И Александр становится центром притяжения заговорщических сил, хотя он и говорил, что дело должно ограничиться лишь нахождением способа склонить Павла к отречению. Но мысль о том, что в случае отказа Павла заговорщики не остановятся и перед… Эта мысль не могла не приходить к Александру.

Если в свержении отца его, Петра Третьего, участвовало примерно 40 офицеров-гвардейцев, то для переворота, покончившего с Павлом, их потребовалось чуть ли не 250–300. Это понятно. Павел никогда не забывал о судьбе отца, был крайне подозрительным и окружал себя надежной, как он считал, охраной.

Замысел переворота относится еще к 1798–1799 гг. «Разработчиками» плана являлись граф Н. Панин и выходец из Курляндии граф П. Пален — оба находившиеся при Павле в опале. В заговор были вовлечены офицеры Семеновского, Кавалергардского, Преображенского и Конногвардейского гвардейских полков.

И вот холодной, снежной ночью (дул ледяной ветер) заговорщики, подкрепив себя алкоголем, двинулись к Михайловскому замку, где ночевал Павел. Разделились на две группы. Одна под командой Палена шла по Морской улице и Невскому проспекту. Другая — во главе с Л. Беннигсеном двигалась по Миллионной улице через Летний сад. Павел мог бы бежать по тайной лестнице, которая вела на половину его любовницы, княгини Анны Гагариной и скрыться у нее, но он, видимо, был так напуган, что, соскочив с постели, спрятался за длинной, тяжелой шторой. Его быстро нашли.

— Что я вам сделал?! — в страхе кричал он офицерам.

Беннигсен по-французски, а Платон Зубов по-русски заявили ему, что он уже не имератор, ему надо отречься и, что отныне царствует его сын Александр. Павел решительно отказывался от отречения и в порыве гнева вцепился в руку Николая Зубова. Может, это и сгубило его. Зубов — человек огромного роста и огромной силы — нанес Павлу удар своей золотой табакеркой в висок. Без сознания Павел упал на пол. Пьяные офицеры навалились на него, били, топтали ногами. Притащили шарф, которым обмотали шею Павла и сдавили ее…

Кто-то произнес:

— С ним покончили. Все.

Когда Палену сообщили, что Александр, узнав об убийстве отца, пребывает в отчаянии и слезах, т.к. якобы не допускал и мысли о его смерти, Пален тут же явился к нему и без всяких церемоний сказал:

— Ну будет, хватит ребячиться! Идите царствовать!

Впрочем «ребячествовал» Александр действительно не долго. В России появился новый самодержец Александр Первый. Ему исполнилось 23 года. В Манифесте о его вступлении на престол было сказано, что он будет править «по закону и сердцу Екатерины».

По свидетельствам многих мемуаристов и историков мысль об убийстве отца —

«вонзалась в его совесть и черное пятно, казавшееся ему несмываемым, навсегда связалась с его именем».

Действительно, близко общавшиеся с императором, отмечали, что у него нередко (особенно во вторую половину царствования, после «грозы 12-го года») бывало плохое настроение, он впадал в меланхолию, нередко заводил разговоры об отречении и т.п. Однако никаких бесспорных, реальных свидетельств того, что Александр Первый действительно намеревался уйти от власти, чтобы покаятся, замолить свой грех, не существует. Многие историки (Н. Шильдер, великий князь Н.М. Романов, С. Мельгунов и др.) считали Алесандра Первого человеком властолюбивым и совсем не в его натуре был отказ от власти. Пушкин писал о нем:

«Властитель слабый и лукавый».

Хотел ли Александр лично лучше узнать страну, которой правил почти четверть века, или как-то уйти от больной совести, которая терзала его душу за отцеубийство в марте 1801 г., определенно сказать трудно. Но осенью 1825 г. он предпринял длительную поездку по городам и весям Руси. Во время этой поездки он говорил окружающим о своей усталости и желании оставить трон, однако всерьез сопровождавшими царя это не воспринималось. Имя преемника Александр не называл. Прямого наследника (сына) у него не было. Средний брат Константин от царского наследия решительно отказался.

— Удушат, как отца удушили, — говорил он со знанием дела.

5 ноября 1825 г. подъехали к Таганрогу. Стояли холода, дороги были плохие. Часто приходилось выходить из карет и идти пешком. В городе остановились в двухэтажном доме, принадлежавшем некоему Папкову, и Александр слег. Полагали, что император просто простудился, но затем врачи пришли к заключению, что это «горячка с воспалением мозга». Впрочем, характер болезни Александра не выяснен до сих пор. Врачи (и сам больной) всеми силами боролись за здоровье. Трудно сказать, чем закончилась бы эта борьба. Но именно тут и произошло нечто такое, что одним видится, как несомненная легенда, а другим как нечто действительное. 19 ноября Александр I скончался. А вскоре в народе пошли удивительные, невероятные слухи.

Заговорили о том, что на самом деле в Таганроге умер не император, а скончался некий фельдъегерь Масков (или кто-то другой) и его-то и решено было захоронить, а Алексанндр Первый, живой и здоровый, так сказать, исчез в неизвестном направлении, чтобы по своему давнему замыслу, вести свободную, странническую жизнь среди простого народа. Слухи эти упорно распространялись, проникали и в высокие сферы.

Вряд ли можно думать, что если бы этот «таганрогский замысел» пришел в голову Александру уже в Таганроге или раньше, то он не посвятил в свой наисекретнейший план по крайней мере кого-либо из самого ближайшего окружения. В него входили и высокосановные люди (супруга — императрица Елизавета Алексеевна, генерал-адьютант П. Волконский, генерал-адьютант С. Чернышев, гненрал-адьютант И. Дибич, лейб-медик барон Виллие). Возле больного находились еще несколько докторов и кроме того, немало «простого» обслуживающего персонала, без которого длительная поездка императора была невозможна.

Уйти совершенно одному, минуя весь «таганрогский люд» и бдительную охрану, — было совсем не то, что спуститься с лестницы бабушкиного царскосельского дворца в сопровождении свиты. А перед тем — в полном одиночестве проделать, скажем так, всю «черную» работу, необходимую в таком наисекретном уходе, Александр без чьей-то помощи был, конечно, не в состоянии.

Отсюда следует, что «тайный уход» Александра из Таганрога (если бы он на самом самом деле состоялся) должен был в той или иной степени быть подготовленным заранее, а в замысел его не могли не быть посвящены по крайней мере некоторые из тех, кто в то время находился рядом с императором. И тогда возникает, можно сказать, кардинальный вопрос: могло ли случиться, что за долгие прошедшие годы никто из тех, кто так или иначе был посвящен в тайный, уникальный уход российского императора от царствования в народные низы, не рассказал или хотя бы не проговорился о том, что произошло в захолустном Таганроге в ноябре 1825 г.? Все тайное рано или поздно должно становится явным…

Похоронная процессия достигла Петербурга только в середине марта 1826 г. Когда для прощания открыли крышку гроба, собравшиеся поразились несходством внешности лежащего в гробу человека с императором. Казалось, это не Александр Первый, а какой-то совсем иной человек. Однако, лейб-медик Виллие, другие врачи и прозекторы объяснили это плохим, спешным бальзамированием, резкими переменами погоды, длительной и тяжелой дорогой с ее тряской и т.п. Тем не менее, «непохожесть» покойного усиливала толки о том, что хоронили не бывшего императора, а другого человека и притом — с какой-то неведомой целью.

* * *

Но если «таганрогская история» все же не была легендой, если Александр Первый действительно тайно покинул царский трон и, как говорится, «ушел в люди», то рано или поздно он (или тот, кто надумал выдавать себя за него) должен был появиться в том или ином виде. И он появился. Но первые слухи об этом пошли только в 1836 г. (заметим, что целых 10 лет остались «глухими»).

В сентябре 1836 г. в одной из деревень около Красноуфимска задержали человека, на вид лет 60, не имевшего никаких документов, и на вопросы дававшего уклончивые ответы. В местном суде он назвал себя Федором Кузьмичем Кузминым, 60-ти лет. Его сочли бродягой, дали 20 ударов плетьми по спине, где-то ранее уже исполосованной и с группой таких же «бродяг» сослали в Сибирь, под Томск.

О сибирской жизни Федора Кузьмича (преимущественно в Томской губернии) сохранилось множество рассказов и преданий. Он много странствовал по деревням, помогая крестьянам различными советами, обучая их детей грамоте, причем, не беря за это плату. Жил в крестьянских домах, на заимках, в монастырских кельях. Был очень добр, приветлив и ласков в обращении. Окружающих, по разным свидетельствам, поражали его благородные манеры и особенно то, что он мог разговаривать на иностранных языках. Так, например, по некоторым показаниям, он беседовал по-французски с местыми архиреями. Некоторые утверждали, что иногда он вел переписку с корреспондентами в Петербурге и Москве. Бывали случаи, когда он интересно, с большим знанием дела рассказывал об Отечественной войне 1812 г., о Суворове, Кутузове, других полководцах. Но никогда и никому не говаорил о своем прошлом, не открывал своего подлинного звания и имени, на вопросы давал туманные ответы.

Однако все же находились люди, утверждавшие, что они сумели распознать «старца». Так некий казак Сидоров, ранее якобы служивший в Петербурге, уверял, что в «старце» он лично узнал царя Александра Первого. То же утверждал священник Антон Черкашин, высланный из Петербурга в Сибирь.

C 1858 г. Федор Кузьмич долго жил на заимке у купца Хромова. Но и на его настойчивые вопросы «старец» отмалчивался. Лишь незадолго перед кончиной (январь 1864 г.) будто бы указал Хромову на какие-то мешочки и произнес:

— Здесь моя тайна.

В мешочках оказались не вполне внятные записки, попытки расшифровок (и графологические сопоставления с почерком Александра Первого) которых не привели к их пониманию. Позднее появились сообщения, будто Хромов, разбирая немногие вещи, оставшиеся после Федора Кузьмича, передал в Петербург свидетельство о бракосочетании Александра, наполовину написанное вручную, распятие, псалтырь и некоторые другие документы. Подтверждений, однако, всему этому нет.

* * *

Кем же в действительности был таинственный Федор Кузьмич, которого в 1984 г. церковь канонизировала как святого? Александром Первым? Существуют и другие легенды. По одной из них-то был гвардейский полковник С. Уваров, исчезнувший из Петербурга еще в январе 1827 г. По другой — внебрачный сын Павла, по третьей — некто неизвестный, пожелавший отшельничеством искупить грехи Александра Первого, а заодно — и свои.

Лев Толстой очень интересовался Федором Кузьмичем. Известно, что в 1850 г. он встречался и долго разговаривал с ним. Собирался даже писать о его жизни… Толстой не верил в царское происхождение Федора Кузьмича, но считал, что легенда эта «останется во всей своей красоте и истинности». Сомневаться в правоте великого провидца, каким был Лев Толстой, вряд ли возможно. И все-таки иной раз закрадывается мысль: «А может быть?»… «А вдруг?»…

Велика Россия, тяжелы грехи наши, но и глубоки бывают раскаяния.

Print Friendly, PDF & Email

11 комментариев для “Генрих Иоффе: Таганрогская тайна

  1. Дорогой Генрих, Вы же знаете, что shit happens. Хоть раз в жизни случается со всеми. Но как же это замечательно, что возобладала не гордыня, не снобизм, типа, кто вы собственно такие, чтобы судить-рядить текст С.Н.С Академии Наук, — не гордыня и тщеславие, а справедливость и здравый смысл. Пишущиечасто пребывают в таком экстатическом восторге от себя, любимых, что любую критику в адрес своего \»творчества\» воспринимают, как личное оскорбление.
    Кстати, я полистала Ваши статьи в Русском Журнальном Зале. Должна признать, что даже если темы их иногда казались мне надуманными или чересчур вторичными, написаны они все прекрасным пером. А опубликованы они в основном в Новом Журнале. Он был когда-то задуман Алдановым и сейчас издается в Дании, не так ли? Журнал держит превосходный уровень публикаций во всех литературных жанрах, от прозы до мемуаристики. (\»Тайну\» Вашу они бы наверняка не приняли :))) ). Я сама неоднократно посылала туда свои опусы, но это было единственное издание, откуда мне ни разу не ответили. Так я поняла, что мои писания не соответствуют высокой планке, принятой Редактором \»Нового Журнала\». И учитывая уровень журнала, это справедливо.
    Еще раз, Генрих, до 120 Вам. Недавно дожив без недели до 104 лет ушел от нас Герман Вук (Herman Wouk). За два года до этого (то есть, будучи 102-летним старцем) он написал и опубликовал прекрасную книгу об Израиле. Так что у Вас еще, что называется, \»plenty of time\» для новых текстов и новых публикаций.

  2. Соня Т., Алекс Б., Илья Г. и проч.! Ну что вы в меня вцепились? Только что матом не кроете. Много времени свободного? Признаю, залез не в свою тарелку, бывает такое, виноват, каюсь, ошибся, больше не буду. Вот вам, товарищи мое стило и можете писать сами .
    Любящий всех вас Г.И. Буду рад получить прощение .

  3. Я Вас, Соня, поддерживаю целиком и полностью. Этот очерк ни туда, ни в Красную Армию, не то, что с Эйдельманом сравнивать. Что автор хотел этим очерком сказать, зачем он его написал, к чему он его написал? — Тайна сия великая есть.

    Относительно же обвинений г-на Штурмана, то могу только заметить, что если человек сам себя выставляет на посмешище и позор, то рецензенты здесь не при чем

  4. И текст автора, и текст критикессы, как это всё далеко от еврейского Портала

  5. Зачем это написано? Какую цель ставил автор? Широко известная легенда о Федоре Кузмиче достаточно отражена в популярной исторической литературе. Автор не привел ни одого нового факта, ни одной новой версии… Он, как мог, а смог он плохо, скомпилировал некоторые источники и поставил над этим рукоделием свое имя и свой образ.

  6. А почему редакция терпит прямое оскорбление автора? Какое право имеет хамка утверждать: «Человек, выдающий себя за историка (почитайте профайл автора)»? Это говорится о профессоре, дошедшем в своей научной карьере до «Главного научного сотрудника Института истории Академии наук СССР»! Ее отзыв — прекрасная иллюстрация к анекдоту, как старшина милиции придирался к телеграфному столбу. Автор имеет право писать так, как считает нужным, и называть персонажа, который ему не требуется «неким». Суть статьи понятна и интересна. А подобным хамством можно измазать любого, будь то Тынянов или Лев Толстой. Я считаю, что за такой хамский тон нужно лишить этот персонаж права голоса на портале. Будет только чище атмосфера.

    1. Браво, Максим Ш.!. Это – много “ближе к телу”.
      Автор, Г.И., — профессионал, — историк, прозаик, публицист и – старше всех рецензентов,
      что, само по себе, не достоинство. Oднако, требует (имхо) элементарной вежливости.

  7. Для Сони Тучинской.
    «Хвалу и клевету приемли равнодушно и не оспоривай глупца».
    Г.И.

  8. В тексте масса опечаток и просто курьезных заявлений.
    «В мешочках оказались не вполне внятные записки, попытки расшифровок (и графилогические сопоставлениея с почерком Александра Первого) которых не привели к их пониманию. Позднее появились сообщения, будто Хромов, разбирая немногие вещи, оставшиеся после Федора Кузьмича, передал в Петербург свидетельство о бракосочетании Александра, наполовину написанное вручную, распятие, псалтырь и некоторые другие документы».
    «графилогические сопоставлениея» на совести автора, а распятие, вообще говоря, не документ. Безобразие.

  9. “И пошла молва о том, что умер совсем другой человек, которого потом и похоронили в усыпальнице руссКих царей и императоров Петропавловского собора. Подлинный же император решил якобы навсегда оставить суету света, покинул власть и простым странником, каких немало было в то время, ушел в российскую глухомань, где в святости и простоте окончил свою жизнь. На протяжении ряда лет многие историки.. и большие писатели (Л. Толстой, Д. Мережковский и др.) стремились понять могло ли это быть правдой или похоже на легенду…”
    — Очень симпатичное начало работы г-на Иоффе, вдохновило меня, обывателя Портала, несмотря на разгромный коммент С.Т., читать дальше.
    “Если в свержении отЦа его Петра Третьего участвовало примерно 40 офицеров-гвардейцев, то для переворота, покончившЕГО с Павлом, их потребовалось чуть ли не 250 -300…” — Ну что же, опечаток хватает, но текст,
    плавное его течение завораживает. Что и не мудрено: не зная броду, т.е. настоящей истории, можно только слушать песню-сказ бывшего ст. научного сотрудника института истории Генриха Зиновьевича Иоффе.
    Одного этот текст радует, другого – не очень. Обычное дело и обычные не радостные причины , неведомые обывателям.
    “В сентябре 1836 г. одной из деревень около Красноуфимска задержали человека лет 60 , не имеВшего никаких документов…”
    “О сибирской жизни Федора Кузьмича сохранилось множество рассказов и преданий…”- — Предположив, что Г.З.И. написал ещё одно такое предание и, благополучно заканчивая чтение“Таганрогской тайны”, завершу комментарий так же, как это сделал автор: “…Тяжелы грехи наши, но и глубоки бывают раскаяния”. Спасибо автору за ещё одну интересную, профессионально сделанную работу, а Выпускающего редактора – за публикацию.

Добавить комментарий для Михаил Тубли Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.