Геннадий Винница: Первое достижение

Loading

Сделав в декабре 1930 года уверенный шаг по лестнице, ведущей ввысь к триумфу, Шапсель Ротгольц успешно продолжал восхождение. В будущем его ожидала весьма нелегкая, но удачная спортивная карьера.

Первое достижение

Геннадий Винница

В основе рассказа лежат подлинные события

Варшава, 1929 — 1931 годы

На улице уже совсем стемнело. Тусклым светом зажглись окна домов. Широченный холст неба над городом казался чистым, будто его вымыли и выскребли. Дул несильный прохладный ветер. Шапсель только вчера получил разрешение от родителей на занятия боксом. Они же одобрили покупку спортивных трусов, которые были приобретены в магазине на Мурановской площади. Обзавестись хотя бы дешевыми спортивными туфлями не получилось. Куцый семейный бюджет трещал по всем швам. Пришлось отложить до следующего раза. В раздумьях о превратностях судьбы и о том, что ему предстоит, Шапсель приблизился к серому двухэтажному зданию. Когда он вошел внутрь, то сразу услышал гулкие удары, напомнившие знакомые звуки выбивания ковриков. Эту процедуру регулярно проделывали соседки по дому. Шапсель отворил дверь спортзала и шагнул через порог. Помещение неярко освещалось электрическими лампочками с низко нависавшего потолка. Окна имелись только на одной стене, а вдоль другой были прикреплены гимнастические снаряды — шведские стенки. В зале усердно тренировались еврейские юноши, не обращая внимания на только что вошедшего новичка. Несколько пареньков, усиленно молотили боксерские груши, закрепленные на тонких веревках. Остальные ребята были разбиты на пары. Половина из них наносила удары, а другая защищалась. При этом все они двигались, будто пританцовывая. Их руки были одеты в пухлые кожаные перчатки. Руководил занятиями невысокий подтянутый мужчина лет — тридцати, облаченный в спортивный костюм. Его взгляд остановился на Шапселе, который сразу произнес:

— А гутн овнт (добрый вечер).

— Добры вечур, — ответил, улыбнувшись, тренер, — Хотите заниматься боксом молодой человек? — продолжил он на польском языке.

— Так (да), — ответил Шапсель.

— Ну что же. Давайте попробуем. Пан Станислав — представился он. — А Вас как зовут?

— Шапсель.

— Проходите в раздевалку и переоденьтесь.

Облачившись в спортивные шорты, Шапсель вернулся в зал, шлепая босыми ногами по полу. Тренер заметил, что у него нет обуви, но ничего не сказал.

— Гоцлав займись им, — обратился он к кому -то из своих учеников. Подошедший юноша был ровесником Шапселя.

— Покажешь новенькому разминку, а затем боксерскую стойку и шаги.

— Хорошо пан Станислав.

Юный наставник сначала выбрал в зале более свободное место. Потом спросил:

— Ты спортом вообще раньше занимался?

— Нет.

— Ну, ничего. Всегда что–то происходит впервые. Значит так. Я тебе буду все показывать, а ты старайся делать то же самое.

После чего стал демонстрировать разогревающие упражнения, которые Ротгольц выполнял вслед за ним. Потом они приступили к освоению основ техники бокса.

— Сейчас будем учить боксерскую стойку. Это такое положение, которое позволяет, как защищаться, так и атаковать во время боя. Расставь ноги на ширину плеч. Ступни поставь вот так, — Шапсель попытался выполнить указание.

— Ну да. Почти параллельно. Пятка задней ноги всегда приподнята. Руки высоко. Правая прикрывает подбородок. Кулак держи правильно. Большой палец прижми ко второй фаланге указательного и среднего пальцев. Зейер гут (очень хорошо). Левую руку согни в локте. Кулак находится примерно на уровне плеча. Голову наклони, — сказал Гоцлав и внимательно посмотрел, на то, как все это сделал Шапсель, замерший на мгновение в принятой позиции.

— Будто скульптуру вылепил. Аби ништ эргер (Лишь бы не хуже), — вырвалось у него скептическое замечание.

— Теперь давай займемся боксерскими шагами. Скользишь левой ногой вперед и подтягиваешь правую. Назад уже наоборот. Начинаешь с правой.

Гоцлав проделывал упражнения легко и ловко. У Шапселя выходило не так красиво. Он старался, суетился. Не все сразу получалось. Гоцлав терпеливо объяснял снова. Тренер подошел один раз посмотреть и указал на ошибки. Когда первая для Шапселя тренировка закончилась, то он не был разочарован. Напротив. Желание заниматься боксом только усилилось.

Дальнейшие тренировки превратились в вереницу последовательных и непрерывных событий. В начале занятий все выстраивались в шеренгу по росту. Как оказалось, Шапсель был самым маленьким в строю. Он стоял последним, вслед за Гоцлавом и Гольдштейном. Выше всех, даже полутяжеловеса Млынка, был полусредневес Лауберблат. Ему и доверялось проводить разминку. Все бегали, прыгали, приседали, размахивали руками. Выполнение этих утомительных гимнастических упражнений длилось довольно долго. После переходили к основной части тренировки, получая задания тренера. Постепенно Шапсель осваивал технику перемещений, ударов и защит. Все это давалось нелегко и требовало неоднократных повторений. По совету тренера Шапсель каждое утро выполнял несколько упражнений в качестве зарядки.

Наступило время и для первого поединка в импровизированном ринге. Бой был вольный, то есть тренировочный, но по всем правилам. Соперник достался близкий по росту и весу, хотя более высокий, тяжелый и опытный. Это был Гоцлав. Ох, и нелегко пришлось Шапселю. Он старался показать себя, но ничего толком не смог сделать. Большую часть поединка ему пришлось защищаться, но уберечься не смог. После боя у него под правым глазом красовался лиловый синяк от пропущенного резкого свинга.

В непривычный для себя ритм жизни Шапсель втягивался постепенно. Он терпел боль ссадин на лице, выдерживал ощутимые удары по корпусу. Мама печально глядело на него, концом платка вытирая глаза. Шапселю она ничего не говорила, но с отцом часто шепталась, указывая взглядом в сторону сына.

Шапсель старался не пропускать ни одного соревнования по боксу. Ему это было не только интересно, но и поучительно. Он внимательно наблюдал за выступлениями боксеров, особенно небольшого веса. Шапсель уже знал известных боксеров в лицо. Подмечал «почерк» каждого, то есть манеру ведения боя. Брал на заметку понравившиеся ему приемы защиты и нападения. Правда, не всегда он уходил домой в хорошем настроении.

Надолго врезался ему в память неимоверный скандал, который произошел на первенстве Варшавы по боксу 1930 года. Вначале для боксеров клуба Маккаби все складывалось неплохо. Никто не ожидал неприятностей. Горькие пилюли их вынудили глотать, начиная с полуфинала, когда судьи отобрали честно завоеванную победу у прошлогоднего чемпиона Иосифа Уркевича. Он уступил по очкам Леону Казимерскому, для которого это был матч — реванш. Поединок выдался очень упорным. Ни один из боксеров не хотел уступать. Однако, судейский вердикт вызывал сомнения, особенно у людей понимающих в боксе. Немудрено, что Шапсель заметил одну особенность. Количество точных ударов у Уркевича превосходило аналогичный показатель у соперника. В случае справедливого решения победителем надо было бы признать боксера Маккаби, но этого не произошло.

Еще более необъективный вердикт вынесли судьи после завершения боя Андерс — Панкевич. Спортсмен еврейского клуба все три раунда имел преимущество. Были моменты, когда Панкевич просто бегал от него. В третьем раунде Андерс его догнал и джебом справа усадил на настил ринга. Тот поднялся и каким -то чудом продержался до завершения поединка. Даже польские болельщики сокрушенно разводили руками, понимая, что Панкевич проиграл. Словно гром среди ясного неба грянуло присуждение победы боксеру из клуба Искра, вызвав возмущение зрителей.

К сожалению, день финалов принял эстафету предвзятого судейства. Еще два спортсмена Маккаби не дождались правдивого результата. Вначале нанесли обиду Боренштейну, который в «весе петуха» встречался с Вжосеком (Полония). Тот, выглядел совсем неплохо, обладая хорошей техникой и проводя осмысленные атаки. Вот только значительно уступал еврейскому боксеру в физической силе. К тому же представитель клуба Полония мало двигался, в то время, как Боренштейн был более подвижным и агрессивным. Он на протяжении всего поединка не прекращал тяжелую бомбардировку Вжоска. Кто в итоге выиграет было ясно даже тем, кто не являлся знатоком бокса. Совершенно неожиданно рефери, в знак победы, поднял руку боксера Полонии, что привело к бурному недовольству зала.

Руководство Маккаби еще надеялось, что с действующим чемпионом Иосифом Высоцким уж точно не поступят несправедливо. Действительность оказалась удручающей. Бой отличался большой неуступчивостью с обеих сторон, а результат объявили только после дополнительного раунда. Поединок хотя и выглядел для неискушенного зрителя равным, на самом деле таковым не являлся. Немалая часть ударов Стрельца попадала в защиту, по подставленным перчаткам, рукам или просто рассекала воздух. В то время, как выпады Высоцкого в большинстве своем достигали цели, прорываясь сквозь дыры в обороне. Шапсель уже неплохо разбирался в боксе и не мог этого не видеть. Тем не менее, чемпионский титул достался Стрельцу.

У многих создалось впечатление, что судьи не могут простить клубу Маккаби прошлогоднего командного триумфа, поэтому делают все возможное, чтобы этого не произошло повторно.

Чаша терпения переполнилась. Клуб Маккаби решил открыто выразить свое недовольство. Не выступал еще Шломо Финкельштейн — самый титулованный из еврейских боксеров столицы. Шапсель отметил про себя, что по сравнению с прошлым годом «тяж» Маккаби изменился в лучшую сторону. Рост у него остался тот же, но выглядел он покрепче. Плечи стали шире, а руки мускулистее. Нетрудно было заметить, что Шломо сильно огорчен. От великой обиды у него перехватывало горло. Вначале он о чем -то взволнованно говорил с одним из руководителей клуба Куптерштейном, а потом направился к столу, за которым располагалось жюри соревнований.

— В знак протеста против несправедливого судейства в отношении моих товарищей по клубу я отказываюсь выходить на ринг.

— Послушай Станислав, — обратился к нему высокий подтянутый председатель столичной федерации, облаченный в форму майора Войска Польского, — Ты же фаворит в предстоящем бою. Неужели ты не хочешь стать трехкратным чемпионом Варшавы?

— Очень хочу, но не сегодня

— Признаться, мне жаль, но ты будешь наказан.

— Пожалуйста. Моих друзей Вы уже наказали.

Когда судья — информатор объявил, что победа без боя присуждается Грушке, зал возмущенно загудел. Зрители начали свистеть и требовать провести поединок в тяжелом весе. Однако, боксеры Маккаби уже покинули зал.

Взыскание не заставило себя долго ждать. Уже через день стало известно, что Финн, за отказ от участия в финале первенства Варшавы, был дисквалифицирован на год. Поданный через месяц по этому делу протест клуба Маккаби был отклонен.

Время не стоит на месте. Все течет, все меняется. Шапсель продолжал усиленно заниматься. Он даже путь на работу утром превратил в тренировку. Быстрая ходьба сменялась бегом. Шапсель чередовал эти способы передвижения, причем выполнял их в разном темпе. Даже облюбовал в типографии дверной косяк, на котором подтягивался во время перерыва, как на перекладине. Лестница в его доме также стала неотъемлемой частью подготовки. Когда он шагал по ступенькам, то отрабатывал различные удары. В вольных боях он боксировал с каждым месяцем все увереннее. Его спарринг — партнерами были не только Гоцлав, но и более тяжелые Гольдштейн и Шимович. Нередко он удостаивался похвалы тренера.

Разочарование, постигшее Шапселя в марте на чемпионате города, ушло в прошлое. Спустя девять месяцев он праздновал первый большой успех и это несмотря на то, что к тому времени он всего лишь полтора года занимался боксом. Шапсель удачно выступил на соревнованиях «Первый боксерский шаг», которые проходили в уже знакомом ему зале центра физического воспитания. Турнир считался неофициальным первенством столицы среди новичков. Шапсель одолел соперников в двух поединках, став победителем в «весе бумаги» (до 47, 6 кг.).

Уже первый бой против Айзенштейна из Еврейского студенческого спортивного союза показал, что Шапсель заметно выделяется на фоне других участников состязаний. Обращали на себя внимание его продуманные атаки и воля к победе. Этот поединок Шапсель выиграл по очкам, преодолев упорное сопротивление соперника.

Финальные бои проходили в воскресенье 21 декабря. Вечером, к началу соревнований, зал был заполнен любителями бокса. Они активно обсуждали предстоящее событие, отчего в помещении стоял гул множества голосов. Шапсель выступал в первой паре. Когда судья — информатор объявил о начале соревнований, то в зале воцарилась торжественная тишина. Шапселю предстояло сразиться с Домбровским из клуба Полония. Соперник был настроен решительно, поэтому после того, как прозвучал гонг, он, нагнув голову, грозно двинулся вперед. Шапселю пришлось нелегко. Два первых раунда были насыщены напряженной борьбой. Звук гонга, по их окончании, развел боксеров по углам.

Шапсель сел на подставленный секундантом табурет, положив утомленные руки на канаты. Сомкнул глаза и расслабил мышцы. Он дышал глубоко, а его грудная клетка высоко вздымалась и плавно опускалась. Шапсель, конечно, немного устал, но в нем горело желание выиграть. Минутный перерыв позволял не только восстановить силы, но и выслушать указания тренера.

— Послушай Шапсё! У тебя есть небольшое преимущество, но как показывает опыт, этого может быть недостаточно для победы. Сейчас ты должен полностью выложиться. Постоянно атакуй. Не давай сопернику перевести дух. Иди все время вперед.

С началом третьего раунда Шапсель, словно камень, выпущенный из пращи, вылетел из своего угла. Домбровскому не довелось сделать и нескольких шагов ему навстречу, как он уже был атакован и вынужден отражать натиск. Стремительные удары сыпались непрерывно из всевозможных положений, не давая боксеру Полонии сконцентрироваться и сориентироваться в том, что происходит. Присутствовавшие в зале боксеры клуба «Штерн» хорошо понимали, что беспрестанное наступление, предпринятое Шапселем, довольно рискованно. Однако, иного пути к победе в тот момент для него не существовало. Постоянный штурм оборонительных бастионов позволил еврейскому боксеру прижать соперника к канатам и вплотную приблизиться к нему. Домбровский отчаянно отбивался, но остановить Шапселя был не в силах. Тот осыпал его сериями ударов, напоминавших настоящий град. Боксер Полонии пытался укрыться за глухой защитой. Однако, Шапсель был неудержим. Домбровский с большим трудом вырвался из ближнего боя. Ему приходилось быстро работать руками, чтобы обезопасить себя. С дальней дистанции он отстреливался джебами, пытаясь сдерживать напор Шапселя. Он, в свою очередь, использовал смещения тела в сторону или как говорят боксеры «уклоны», периодически прорываясь в ближний бой. Там он чувствовал себя как рыба в воде, громя защитные редуты соперника. В конце раунда Шапселю удалось загнать противника в угол, обрушив на него шквал ударов. Над Домбровским нависла реальная угроза поражения. Шапсель настойчиво пытался реализовывать возникшую благоприятную возможность досрочно закончить поединок. Увлеченный атакой он даже не услышал звука гонга, возвестившего об окончании боя. Рефери пришлось оттаскивать его от Домбровского, который уже с трудом держался на ногах. Немного погодя, судья под одобрительные крики и свист публики, поднял руку Шапселя.

После окончания поединка, когда нервное напряжение спало, он почувствовал, что невероятно устал. Хотя в главном он преуспел. Одержана победа. У Домбровского он выиграл благодаря невероятной амбиции и постоянным атакам в третьем раунде. На Ротгольца обратили внимание специалисты. Начало было положено.

В какой -то момент к Шапселю подошел невысокий парень атлетического сложения:

— Шолем алэйхэм (Мир Вам)!

— Алэйхэм шолем!

— Мы можем поговорить?

— Да, конечно.

— Меня зовут Гедалье Боренштейн.

— Я Вас знаю. Видел Ваш бой в финале чемпионата Варшавы.

— Ну, раз знаешь, то хорошо. Разница в возрасте у нас небольшая, поэтому давай перейдем на «ты».

— Согласен.

— Тогда начнем. У тебя есть способности, которые надо развивать. Мне бы хотелось тебе помочь. Не возражаешь?

— Нет. Я только буду рад.

— В таком случае нам надо обсудить две вещи. Сначала о твоей весовой категории.

— А что с ней не так?

— Дело в том, что «вес бумаги» не имеет будущего.

— Как это?

— А так. Даже чемпионат Варшавы начинают с «веса мухи», не говоря уже о первенстве Польши.

— Ого. Я об этом еще не думал.

— А пора бы уже и подумать. Идем дальше. Вот сколько ты сейчас весишь?

— 46 килограммов 200 граммов.

— Значит, тебе придется добавить как минимум полтора килограмма. Надо наращивать мышечную массу. Тут мы решаем сразу две задачи. Увеличиваем вес и силу. Ты же видел чемпионат Варшавы этого года?

— Да.

— Нам евреям не очень -то хотят отдавать победу. Особенно в относительно равных боях. Вот здесь и нужна сила, а вернее сказать сильный удар. Это очень веский аргумент в том случае, если нужно доказать, что ты лучше соперника. Тебе не надо становиться вторым Майером Вайнгартеном.

— Подожди. Кажется это чемпион Польши по тяжелой атлетике.

— Таки да. Еврейский богатырь. Пока тебе нужно выбрать что -нибудь попроще. Был такой атлет Сандов. Вот с его комплекса упражнений с гантелями мы и начнем. Это будет постоянной добавкой к твоим тренировкам.

Не прошло и недели, как Шапсель стал тренироваться, с учетом пожеланий Боренштейна. Тот опекал его и в первом для Ротгольца международном матче между рабочими сборными Польши и Германии, и в межклубных состязаниях.

Сделав в декабре 1930 года уверенный шаг по лестнице, ведущей ввысь к триумфу, Шапсель Ротгольц успешно продолжал восхождение. В будущем его ожидала весьма нелегкая, но удачная спортивная карьера.

Print Friendly, PDF & Email

3 комментария для “Геннадий Винница: Первое достижение

  1. Эти успехи вопреки такому отношению свидетельствуют об высоком уровне этих евреев — олимпийцев.

  2. Следует добавить, что основная проблема, лишавшая неоднократно Ротгольца праздновать победу или подняться на пьедестал почета — это антисемитизм в довоенной Польше.

    1. «- Нам, евреям, не очень-то хотят отдавать победу…» — Ни поляки, ни греки, никто.
      Однако, дорогой Геннадий, есть евреи-олимпийцы в Польше, Венгрии, Узбекистане и т.д.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.