Почему затраты на восстановление кладбища должны оплачивать не белорусское государство или местные власти, а спонсоры из Израиля, Германии, США, Евросоюза? Почему научный интерес к этой теме существует сегодня в университетах Израиля, Польши, но не Беларуси? Стоит ли задавать неудобные вопросы тем, кто не хочет слушать?

По следам еврейских кладбищ Беларуси

Главы из будущей книги

Дрибин и евреи

Леонид Смиловицкий

Продолжение. Начало

В Дрибин я попал почти случайно. Это бывшее еврейское местечко Чаусского уезда Могилевской губернии, а сейчас — деревня в Горецком районе Могилевской области. Саша и Фларида Литины, которые принимали нас с женой в Могилёве в конце августа, сообщили, что в Дрибине — торжки (ярмарка). Такие мероприятия я стараюсь не пропускать. Весь местный колорит налицо, будет что снимать, да и люди не имеют ничего против. Фотографируй себе на здоровье, все только рады.

Ярмарки в постсоветской Беларуси имеют свою особенность. Главная в том, что они организованы сверху, чувствуется административный ресурс. Это не народная инициатива, которая идёт снизу, переливается и бьет через край. Когда народные умельцы радуют своими достижениями, а энтузиазм чувствуется в воздухе. Удивить, поразить воображение, а не только продать свои поделки и немножко заработать.

Итак, что мы увидели Дрибине на торжках? Белорусские сувениры — народная вышивка, керамические изделия, свистульки, магниты, плетения из соломки, корзинки из лозы и прутьев, угощения народной кухни. Продуктовые ряды: колбасы, молочные изделия, овощи, фрукты и обязательно, производство местной районной промышленности. Гости из других районов Могилёвской области привезли кто чем богат, и это разнообразие по-своему украсило ярмарку. Гремела музыка, был дан концерт коллективов художественной самодеятельности, который открыл парад девушек-барабанщиц. Православный батюшка благословил собравшихся. Мы накупили сувениров для друзей и знакомых в Израиле, всегда хочется привезти что-то оригинальное.

Пьяных я не заметил, все было чинно и мирно. Дежурила «скорая помощь» и милиция. Правда, даже в этом случае я не рискнул сфотографироваться со стражами порядка. Зачем дразнить гусей? В Беларуси это не принято. Словом, народу разрешили повеселиться.

Пока наши женщины совершали обход торговых рядов, приценивались и делали покупки, Саша Литин предложил показать старое еврейское кладбище. Дрибин — типичное бывшее местечко Беларуси. В 1766 г. здесь проживали 255 евреев, в 1865 г. — 441, в 1897 г. — 971 (46,8%), в 1880 г. евреям принадлежали 108 домов из 250. По последней довоенной переписи 1939 г. — 513 евреев. Все они в сентябре 1941 г. были расстреляны здесь нацистами. Об этом говорит памятник жертвам Холокоста. Читаю надпись, сделанную на нем:

Память о Вас,
Дорогие погибшие
от рук
немецких фашистов
7 октября 1941 г.
Вечно
будет жить
В наших сердцах.
родные и друзья

Нейтральное содержание её понятно, нет никакого упоминания о еврейском характере захоронения. Кто похоронен, почему одних убили, а других не тронули? В чем вина этих людей? Кому было выгодно скрывать правду об этой трагедии? Что чувствовали родственники погибших, которым приказали помалкивать? Мне как историку это понятно, а другим? Сейчас запреты сняты, но люди все равно не знают — интереса нет, а государственная политика пустить все на самотёк — делу не поможет.

Памятник жертвам Холокоста установлен на окраине старого еврейского кладбища Дрибина, которому не менее трёхсот лет. Об этом можно догадаться по древним надгробиям (мацевам). В своём большинстве это дикие камни, обработанные только с одной стороны, где каменотёс-самоучка выбил лаконичную надпись на иврите, как это требует традиция. Одни каменные плиты покосились, другие упали и ушли в землю, покрылись дерном. Только немногие из них остались стоять, вопреки времени.

Александр Литин рассказал, что на еврейском кладбище Дрибина обнаружено не менее 400 мацевот. И ещё два раза по столько осталось лежать в земле, потому что добровольцы, которых он и Ида Шендерович привозили из Могилёва в прошлом месяце, не осилили такой объём работы (кстати, не только евреи, но и белорусы). Но даже то, что удалось обнаружить, меня поразило. Я никогда раньше не был на еврейском кладбище, которое только начали приводить в порядок. Я внимательно рассматривал поднятые из земли каменные плиты, отвороченные около них пласты дерна, вырубленный кустарник. Здесь работали специалисты. Все мацевоты очищены от земли, песка, грязи и пронумерованы, надписи на них сфотографированы и будут расшифрованы. Составлен план кладбища, а когда работа подойдёт к концу, его огородят. Появится каталог и научный исторический комментарий. Так будет заполнено ещё одно белое пятно на карте еврейской истории Беларуси.

Уже по дороге домой я понял, что меня не устраивало. Казалось, все основания для оптимизма налицо. Древнее захоронение, которое все годы советской власти ждало, когда о нем вспомнят, восстанавливается, ещё немного и оно примет «цивилизованный» вид. Еврейское кладбище в Дрибине получит охранный знак, означающий, что государство приняло его под свою опеку. Сведения о кладбище будут внесены в энциклопедии и справочники, появятся в туристских путеводителях. Но почему всем этим должны заниматься добровольцы? Почему даже минимальные затраты на восстановление кладбища должны оплачивать не белорусское государство или местные власти, а спонсоры из Израиля, Германии, США, Евросоюза? Почему научный интерес к этой теме существует сегодня в университетах Израиля, Польши, но не Беларуси?

Стоит ли задавать неудобные вопросы тем, кто не хочет их слушать? Думаю, что стоит, потому что история еврейских усыпальниц любой страны мира, где евреи жили, трудились и приумножали славу народов, которые их приютили, выходит из категории «нравится — не нравится». Хочется верить, что в Беларуси ситуация тоже изменится. О еврейском наследии в республике будут вспоминать не только тогда, когда возникнет желание зарабатывать на туризме.

Продолжение