Вспоминая КВН. Круглый стол. Ещё продолжение

Loading

Мы изрядно кокетничаем — какое там выключить телевизор, зрители не отходят от экранов до последнего титра, до последнего аккорда. Почти 40 лет отделяет всех от сакраментальной фразы «Не переключайтесь! Вы на правильном канале!» и от скользкой и неотвратимой, как клизма, рекламы.

Вспоминая КВН

Круглый стол

Продолжают: … Юрий Ноткин, Евгений Майбурд, Михаил Гаузнер

Ещё продолжение. Продолжение. Начало

9. Юрий Ноткин — О разрыве снизу в истории КВН и об одном эстрадно-танцевальном институте с легким электротехническим уклоном

Два ярких и незабываемых года моей молодости 1962-й и 1963-й вместе с моими лучшими друзьями я прожил под знаком КВН, в атмосфере КВН, в лучах его славы и ни с чем не сравнимой популярности.

Родившись 8 ноября 1961 года в Советском Союзе, КВН стал знамением своего времени наряду с физикой и лирикой, космосом и премьерами легендарных ныне московских и ленинградских театров.

О КВН известно и написано уже довольно много. Известно, например, что в его непрерывной на первый взгляд истории был видимый разрыв, начиная с 1971-го года. Известно также, что этот разрыв был следствием прямого указания Председателя Комитета Гостелерадио С.Г. Лапина. Также известно весьма многое и о самом тов. Лапине — фигуре, кстати говоря, довольно любопытной и не только списком закрытых им телепрограм. Прославился он еще и своей библиотекой, где были идеально представлены сочинения диссидентов и опальных поэтов. Был он также большим поклонником Фаины Георгиевны Раневской и однажды, зайдя к ней в грим-уборную, высказав восторг по поводу ее игры и поцеловав ей руку, он задал такой вопрос:

— В чем еще я могу Вас увидеть, дорогая Фаина Георгиевна?

На что Раневская, ни секунды не помедлив, ответила с присущей ей лаконичностью:

— В гробу.

Известно также, что спустя четыре года после закрытия КВН С.Г. Лапин намекал на то, что его можно было бы и возобновить при определенных условиях, но главный режиссер передачи Белла Сергеева условия выслушивать отказалась и, хотя ответила не столь лаконично, как некогда Раневская, однако высказалась примерно в том же смысле. В итоге указанный разрыв истории КВН, говоря языком математики, разрыв сверху, закончился лишь в 1986 году.

Но вот гораздо менее известно, что первый разрыв в истории КВН случился гораздо раньше, можно сказать в младенческом возрасте — в 1963 году, и был он, продолжая математические определения, явным разрывом снизу.

Как то раз сам Александр Масляков Старший уже в 90-е годы собрал перед телевизионными камерами знаменитых капитанов КВН со всех стран и континентов и представил одного из них как финалиста и победителя самого первого цикла всесоюзных соревнований КВН.

Я не могу заподозрить почти бессменного ведущего в намеренной фальсификации, не думаю также, что на него могли повлиять какие-либо указания, ведь в середине 90-ых это уже было неактуально. Скорее Александр Васильевич просто запамятовал. А может быть он попросту не захотел вспоминать эту давнюю и странную историю. Дело в том, что у первого цикла всесоюзных соревнований КВН не было ни финала, ни победителя, хотя и были две команды, вышедшие в финал — команда КВН института ГВФ города Киева и команда КВН ЛЭТИ города Ленинграда…

* * *

5 марта 1953 года ушел с мировой сцены величайший корифей всех времен и народов Иосиф Сталин, а уже 11 мая того же года в культурной жизни Ленинграда произошло знаменательное событие — на сцену вышел спектакль «Весна в ЛЭТИ». Пройдя с триумфом последующие представления в самых престижных Домах Культуры Ленинграда, он перекочевал с 29 января 1954 года на не менее престижные площадки Москвы, а 1 апреля 1954 года был показан по Ленинградскому телевидению.

Самым поразительным во всем этом спектакле было то, что его сценарий был написан студентами, студентом была написана музыка к спектаклю и все роли в нем были исполнены опять таки студентами. Лишь режиссер спектакля Наум Бирман и руководитель эстрадного оркестра Анатолий Бадхен, несмотря на молодость были уже сложившимися профессионалами.

Более полу-века тому назад в преддверии своего шестнадцатилетия я смотрел через заполненную водой пластмассовую линзу это неслыханное и невиданное дотоле действо, разворачивающееся на голубовато-сером экране размером, как сейчас бы сказали, около 7 «инч» телевизора под названием КВН. Никакой такой скрытой связи с будущей телеигрой в этом названии не было и дано оно было славному аппарату по первым буквам фамилий его создателей Кенигсона, Варшавского и Николаевского.

Уже к середине спектакля мне стало ясно, что судьба моя отныне решена и через год я буду поступать в ЛЭТИ.

Не знаю, кто и когда придумал расшифровывать аббревиатуру ЛЭТИ как Ленинградский Эстрадно-Танцевальный институт с легким электротехническим уклоном, но только тому были немалые основания и первым из них явился этот самый прогремевший на всю страну спектакль, зародившийся еще до знаменитой оттепели. Именно он дал старт течению, которое после начавшегося в 1955 году Всесоюзного Ледохода превратилось в бурный неиссякаемый поток студенческого творчества, бушевавший почти до конца шестидесятых годов. В самом же институте именно этот спектакль послужил катализатором непрерывной химической реакции, выталкивавшей на поверхность все новые и новые таланты.

Я не сумею здесь и в малой степени перечислить и расположить в порядке титулов, регалий и популярности тех, кто тогда и впоследствии, уже вне стен ЛЭТИ прославил его имя в «эстрадно-танцевальной» сфере, к коей относили театр, кино, литературу, музыку, изобразительное искусство. Я назову лишь совсем немногих, с кем мне пришлось быть рядом или вместе на этом замечательном празднике жизни.

Александр Колкер, тот самый, автор музыки «Весны в ЛЭТИ», внесший в песенную лирику свою индивидуальную тему от иронии до щемящей грусти, от почти озорства до серьезных размышлений, от кажущейся легкости до глубокого чувства, приправив все это неуловимой субстанцией, которая так ценилась в ЛЭТИ и именовалась «прелесть тонкого разговора». И не лэтишная ли не признававшая авторитетов дерзость, помноженная на природную талантливость, помогла ему впоследствии убедить Игоря Владимирова, Георгия Товстоногова, Виталия Соломина в том, что его Колкеровские мюзиклы созданы не только и не столько для театров музкомедии, а именно для сцен их элитных драматических театров.

Валерий Попов, президент Санкт-Петербургского отделения ПЕН-клуба, «представитель так называемой Петербургской школы, давшей миру Иосифа Бродского, Сергея Довлатова, Андрея Битова». Так пишет о нем сегодняшняя пресса, но это все потом, а вначале был Валерка Попов, наш лэтишный, который уже тогда, как и все мы, знал совершенно точно, что ирония наиболее надежное оружие против глупости, хамства, воинствующего невежества, напыщенного ничтожества. Разве не лэтишная школа позволяет ему не впадать в отчаяние от сегодняшней жизни и не уходить в многозначительное эстетство? «Валерий Попов-один из самых забавных и самых точных писателей современной России». Я вычитал эту цитату в Интернете из Нью-Йоркского «Нового Русского Слова». Подозреваю, что кто-то перевел фразу с английского на русский, поскольку слово «забавный» к В. Попову никак не подходит. Даже если его ироническая проза порой близка к комическому абсурду, в ней всегда есть пусть малая, но ощутимая доза горечи, а это вовсе не забавно.

Петр Мостовой — кинорежиссер со своим четким уникальным почерком, увидевший своей камерой прекрасное, живое, неповторимое там, где другие столько раз проходили мимо, не останавливаясь и не оглядываясь — «Живая вода», «Взгляните на лицо», «Всего три урока», «Военной музыки оркестр». Международное признание пришло к нему с Гран-при и «Золотым Драконом» в Кракове, «Серебряным Голубем» в Каннах и многими другими призами и премиями, но до всего этого был «ЛЭТИ — фильм», скрипка в эстрадном оркестре Анатолия Бадхена, увлечение всем тем, чем жил наш институт, вовлекая нас в прекрасный несмотря ни на что мир, полный надежд и неистребимой жажды творчества.

Справедливости ради надо сказать и о «легком электротехническом уклоне», благодаря которому ЛЭТИ подарил своей стране десятки академиков, многие тысячи докторов и кандидатов наук и легионы талантливых, высоко профессиональных ученых, инженеров, конструкторов, И в этой несметной армии принадлежность к ЛЭТИ нередко накладывала некий неуловимый отпечаток, позволявший выпускникам разных лет узнавать друг друга, подобно членам масонской ложи.

Здесь самое время вернуться к истории КВН, хотя я ведь от нее никуда и не уходил. Не стану утверждать, что декабристы разбудили Герцена, возможно, что он и сам проснулся от шума времени, но только в 1958 году всего лишь на пять лет позже «Весны в ЛЭТИ» в Москве был создан студенческий театр-студия МГУ «Наш дом». Блистательный спектакль москвичей «Мы строим наш дом» мне довелось увидеть во время их триумфальных гастролей в городе на Неве. Несмотря на то, что в афише упоминались руководство и режиссура маститого Сергея Юткевича, на сцене господствовала и безошибочно узнавалась особая атмосфера студенческих капустников, полная иронии, столь легкой по нынешним временам фронды, которая так радовала тогда «свою» публику и так настораживала сановных кураторов и ревизоров. О театре-студии МГУ мне рассказывать не по чину, тем более, что об этом можно прочесть в Интернете в воспоминаниях Александра Филиппенко и Семена Фарады. Я лишь просто позаимствую у них перечень имен тех, кто так или иначе прошел через эту студию — Геннадий Хазанов, Людмила Петрушевская, Григорий Горин, Аркадий Арканов, Курляндский и Хайт, Максим Дунаевский.

Присовокупим сюда тех, кто за 11 лет существования студии побывал на ее капустниках — Олег Ефремов, Марк Захаров, Белла Ахмадулина, Василий Аксенов, Лиля Брик, Виктор Шкловский. Легенда утверждает, что на одном из этих капустников стало плохо от смеха одному человеку, которого в принципе было исключительно трудно рассмешить — Аркадию Райкину.

Остается добавить, что этой студией руководили Марк Розовский, Илья Рутберг и Альберт Аксельрод и мы окончательно выходим на тропу КВН…

* * *

Врач А. Аксельрод, — вот, кто первым сказал «А», точнее «А. А» в КВН!

Правда до него инженер Михаил Яковлев и режиссер телевидения Сергей Муратов сказали «В», а точнее «ВВВ» — Вечер Веселых Вопросов, так называлась популярная телепрограмма, которую многие считают прототипом КВН.

Ну, в общем, эти трое придумали название Клуб Веселых и Находчивых с аббревиатурой КВН, так удачно ассоциировавшейся с телевизором и потому их можно считать отцами КВН. Однако ясно, что КВН никогда бы не родился, не прими его и не выноси в своем лоне телевидение и в первую очередь московское, режиссеры и редакторы — Белла Сергеева, Елена Гальперина,Сергей Муратов, Марат Гюльбекян могут смело претендовать на роль родителей и повивальных бабок КВН.

И конечно, нельзя не вспомнить неизвестного (по крайней мере мне) художника, создавшего знаменитого остроносого мальчика с чубчиком в виде вопросительного знака, и естественно, нельзя забыть известного композитора Юрия Саульского, написавшего музыку на знаменитые слова опять таки неизвестного мне поэта:

В урочный день, в урочный час
Mы начинаем конкурс наш

Веселых любознательных друзей!

Вот теперь, наконец, все было готово, Альберт Аксельрод со Светланой Жильцовой заняли позиции ведущих и студенты вузов, вначале только Москвы, а через год Ленинграда, Киева и Риги вышли на тропу войны во всеоружии юмора, веселости и находчивости.

Альберт Аксельрод и Светлана Жильцова

Заметим сразу, что КВН готовился не как телевизионное шоу (впрочем тогда и слова то такого не было в обиходе), а как подлинное соревнование, где самым серьезным образом собирались оценивать по очкам остроумие, эрудицию, кругозор ну и, конечно, самодеятельное искусство студенческих команд.

В Москве мощный старт взяла сразу команда МИСИ, которая и стала первым чемпионом КВН среди 12 вузов Москвы. Но на следующий год заявила о себе команда КВН МФТИ. Физтеховцы, не без влияния участников студии «Наш дом», разили МВТУ им Баумана, МИСИ и другие не слабые команды, московских вузов неудержимо продвигаясь к заветному титулу чемпиона Москвы в преддверии перехода КВН в статус всесоюзного соревнования.

В Ленинграде вирусом КВН мгновенно были поражены Университет, Горный, Корабелка. Могла ли остаться от этого в стороне моя alma mater — ЛЭТИ?

Заметим здесь, что с этой звонкой абревиатурой было трижды связано имя Великого Человека — Ленинградский, ордена Ленина Электротехнический институт имени В.И. Ульянова /Ленина/.

Как утверждала история, выгравированная на мраморных скрижалях, вождь мирового пролетариата однажды лично скрывался в маленькой комнатке за большой доской первой аудитории института. Его довольно забавная гипсовая скульптура с перстом указующим ниц, выкрашенная бронзовой краской, сначала стояла на площадке парадной лестницы, а затем перекочевала в вестибюль на место захворавших внезапно старинных напольных часов фирмы Буре.

Подле этих часов стояла отполированная штанами многих поколений скамья, на которой устраивались студенты, добросовестно направлявшиеся на весьма важную лекцию или лабораторку, но не добравшиеся до цели, будучи внезапно перехваченными уже восседавшими на заветной скамье друзьями-приятелями. Проводить время на скамье в важных разговорах называлось почему-то «крутить галстук», а после замены часов упомянутой скульптурой стало именоваться заимствованным у Маяковского «себя под Лениным чистить». Сиживали там неоднократно и участники будущего несостоявшегося финала первого цикла Всесоюзного соревнования КВН, запечатлев факт сего достойного времяпровождения в следующих строчках:

В одном институте стояли часы,
Под теми часами крутили усы,

А кто не имел ни часов, ни усов,
Тот галстук крутил возле этих часов.

Когда же состарился Павел Буре,
Построились молча студенты в каре

И, Павла Буре опрокинув с плеча,
Поставили вместо часов Ильича.

* * *

В моих воспоминаниях о Ленинградской телестудии всплывает тесноватая комната молодежной редакции «Горизонт», быстрая, все мгновенно схватывающая, ироничная Галина Позднякова, красавец Виталий Вишневский и еще почему-то бородатый человек по фамилии Дав, геолог по профессии, активно участвовавший в подготовке первых КВНовских передач. Редакционный стол завален бумагами, целый угол занят какими-то чертежами, на них рычаги, зубчатые и ременные передачи. На наш вопрос, что это такое, отвечают — вечный двигатель первого рода.

— Видите ли,— поясняют нам,— мы ведь не Академия Наук. Им хорошо, выпустили себе постановление о том, что в связи законом о сохранении энергии проекты вечных двигателей к рассмотрению не принимаются и дело с концом. А мы на телевидении — другое дело. Закон сохранения — это, конечно, правильно, но на обращения трудящихся откликаться надо. Вот и маемся.

Мы, в свою очередь, принесли на студию проект домашнего задания на тему «Антимиры» к ближайшей встрече в КВН-эфире с командой Горного института.

Уже после первой встречи с корабелами мы начинаем понимать, что несмотря на многочисленные конкурсы-экспромты, самый весомый вклад в копилку очков вносит именно домашнее задание. В нем нам задается только тема, трактовать которую можно как угодно, и мы естественно несем полную отсебятину. Кстати, это единственный конкурс, который проходит тщательную предварительную цензуру. Это обстоятельство неприятно поражает нас. Мы никак не можем понять, почему в теме «Антимиры» нельзя упоминать Лиона Фейхтвангера, которого нам, убей меня Бог, если помню зачем, непременно хочется вставить в беседу с академиком Фоком, также совершенно безвинно попавшим в наше сочинение.

Слегка поартачившись, мы отказываемся от Фейхтвангера.

Но вот на следующем домашнем задании «Люди и двери», которое мы уже в статусе чемпионов Ленинграда готовим к полуфинальной встрече с чемпионами Риги, происходит конфликт. Когда редактор предлагает нам выкинуть слова «идиот» и «польские двери», наше возмущение не знает пределов. Мы не соглашаемся ни с какими резонами и увещеваниями до тех пор пока уже главный редактор, сокрушенно разводя руками, не заявляет нам:

— Ну что же, в таком случае нам придется разрешать этот спор у директора телестудии.

Несмотря на немалый опыт публичных выступлений, КВНовские сражения вызывали неизменно у каждого из нас мощные впрыски адреналина. Одно дело было лицедействовать на сцене, будучи отделенным светом рампы от зала, поддерживающего тебя одобрительным гулом и смехом, и совсем другое дело видеть перед собой наезжающую неумолимо камеру и невидимых зрителю асистентов оператора и режиссера, таскающих по студии длиннющие штанги то ли с микрофонами, то ли с подсветками и постоянно жестикулирующих: «Темп! Темп! Темп!». Нельзя ну никак нельзя было вывалиться из жесткой временной сетки живого эфира, особенно, когда передачи стали идти через Москву.

Задания и конкурсы, как ни старались мы их выведать заранее, сыпались неожиданно:

— Каждой команде выделить художника! — бледный Юра Петров выходит вперед.

— Сейчас из этого ряда вы выберете одно животное по своему усмотрению и изобразите, какое техническое открытие и каким образом им было подсказано!

Юраша, не колеблясь выбирает светлячка, тремя штрихами усаживает его на что-то, напоминающее уличный фонарь, еще два штриха придают светляку форму спирали электрической лампочки, из которой брызжет свет.

— Хм, — буркает ведущий, — не уверен, что Эдисон использовал Вашу идею, однако не лишено, не лишено… Ну, а теперь, пожалуйте на конкурс грамотеев, знатоков русского языка.

Наш капитан бросает в бой студента последнего курса, уж он то помнит грамматику, Фиму Каминского и Фима пишет на доске под диктовку:

«Дирижер наш был эстет, ел с желудями винегрет».

К нашему ужасу и радости соперников Фиме удается написать без ошибок только «наш», «был» и «ел». Фима пытается острить, но два ценных очка уплывают безвозвратно.

Но вот у меня все сжимается внутри-указующий перст капитана включает меня в троицу, призванную угадать, задуманную ведущим профессию. Мы можем задать не более 10 любых вопросов, на которые получаем в ответ только лаконичные «да» и «нет». Только что на этом конкурсе посыпались наши противники. Мы, кажется, бездарно растрачиваем 9 вопросов, но вот Володька Низовский — умница, пианист, композитор неожиданно выпаливает: «Водолаз!» Ведущий сокрушенно разводит руками, признавая нашу победу и торжествующе кричат «Вперед, ЛЭТИ!» наши болельщики. Все они в гусарских киверах и кажется вот-вот пойдут в атаку. За нашей спиной подымается кто-то усатый не то Денис Давыдов, не то Юрий Яковлев и по студии разносится:

«Болеем мы и не обидно,
Что мы не ходим ни в театры ни в кино,

И нас на лекциях не видно
Давным-давно, давным-давно,

Давным-давно!», — подхватывают гусары.

И все же к последнему испытанию мы приходим голова к голове с противниками. Теперь все решит домашнее задание и «в бой идут одни старики». За нами опыт многочисленных капустников, за нами болельщики, за нами ЛЭТИ!

— Это академик Фок? Вас беспокоят из ЛЭТИ. Позвольте задать Вам несколько вопросов…

Мы уходим в Антимиры и снова гремят болельщики. Победа!

* * *

Когда мы становимся чемпионами Ленинграда, нас кажется начинают узнавать на улице. Теперь нам будет противостоять команда института Гражданского Воздушного Флота, чемпион Риги. Любопытное совпадение — в другом полуфинале МФТИ Москва будет выяснять отношения с Киевским институтом ГВФ.

Эмблема КВН стилизованная в честь чемпинов Риги, команды РКИИГА

Мы тщательно готовимся к полуфинальной встрече, но как назло никак не можем придумать, с какого конца подступиться к домашнему заданию на тему «Люди и двери».

Как перед экзаменом, потный вал вдохновения охватывает нас меньше чем за неделю до срока, когда нам удается найти некую сквозную мысль-двери проходят через всю человеческую жизнь, вернее человек всю жизнь проходит сквозь двери. Мы только-только успеваем принести текст на студию, где происходит описанная выше эпопея с «идиотом» и «польскими дверями». В означенный день мы выходим на полуфинальный бой. Передача транслируется через Москву.

В первой половине рижане ведут по очкам. Мне, конечно, кажется, что нас засуживают, а сидящие в жюри журналист Александр Свободин и писатель Леонид Лиходеев с симпатией смотрят в сторону Риги. Наконец, наступает очередь домашнего задания. Кажется мы ведем с перевесом в одно очко.

— Однажды от обезьяны произошел человек, — раздумчиво начинает Павел Ватник.

— Он встал на ноги, заговорил, заулыбался, сделал каменный топор, — тараторю я и в голове у меня крутится мультипликационный человечек Попеску Гопо, — пошел на охоту, убил мамонта, вернулся с трофеем, построил дом и сделал в нем дверь!

— Дверь тихонько заскрипела, — таинственно продолжает Борис Гершт.

Мы в своей тарелке, мы не видим ни зрителя, ни наезжающую камеру, мы играем, мы даем друг другу пас, мы точно ведем тему, мы переходим от фонаря на коду, безотказно работают рисунки Павла Ватника, болельщики синхронно раскалываются смехом.

На этом месте, кажется, мы достали жюри:

— У дверей свой язык, и не каждый поймет его правильно. Иной наткнется в вестибюле метро на двери с надписью «ВЫХОДА НЕТ» и бросится опрометью назад, и шепчет, и кричит, и убеждает: “Люди! Стойте! Куда вы идете? Ведь выхода нет!” А люди идут, не обращая на него внимания. Идут по своим делам, простым и важным.

А вот поперхнулся смехом бывалый ведущий. Жалко, скоро кончается.

— Загадок много во вселенной, на многие ответов нет — как сообщают сыну гены о том, что папа был брюнет? — недоумевает Борис Гершт.

Жюри подводит итог — с перевесом в три очка победила команда Ленинградского Электротехнического института!

Мы поем, поем всей командой прощальное приветствие рижанам и публике, заготовленное на случай нашей победы:

Мы очень извиняемся, за то, что мы являемся
Могилой для соперников своих,

Но правила есть правила, и счастье вас оставило,
А лавры победителей не делят на двоих.

В куплете заключительном спасибо телезрителям,
Спасибо за вниманье и за то,

Что так переживали вы, победы нам желали вы,
За то, что телевизора не выключил никто.

Мы изрядно кокетничаем — какое там выключить телевизор, зрители не отходят от экранов до последнего титра, до последнего аккорда. Почти 40 лет отделяет всех от сакраментальной фразы «Не переключайтесь! Вы на правильном канале!» и от скользкой и неотвратимой, как клизма, рекламы.

* * *

Выйдя в финал, мы почти не сомневались, что в решающей встрече нашим соперником будет Московский Физтех. Наш капитан, будучи желанным гостем на Ленинградской телестудии приносил оттуда совершенно фантастические версии организации финального матча. Репортаж о нем должен был начаться нашим вылетом из Пулкова, продолжиться с борта самолета и завершиться в телестудии на Шаболовке. Но, когда до московского полуфинала оставалось всего лишь несколько недель, в Ленинграде неожиданно появились представители Киевского института ГВФ. Они посетили телестудию, наш институт, общежитие, познакомились с нашим капитаном и выразили твердое мнение, что именно с ними мы встретимся в финале. Несмотря на весь наш скепсис, их уверенность не могла не произвести на нас впечатления. Позднее до нас дошли сведения, что вторая делегация киевлян одновременно проводила разведку и изучение ближайшего противника в Москве.

Наконец, настал день второй полуфинальной встречи: МФТИ, г. Москва — Институт ГВФ, г. Киев — первого цикла Всесоюзных соревнований КВН и мы прильнули к экранам телевизоров. В первую очередь меня поразил звездный состав жюри, из коего мне особенно запомнились Михаил Таль, Лариса Латынина и народный артист Юрий Тимошенко более известный как Тарапунька. В ответ на элегантное, но внешне достаточно скромное приветствие москвичей, киевляне ответили мощным парадом-алле, в котором, долго выходили, держась за руки, представители разных народов и рас. Поражали постановочный размах и великолепие костюмов. Снятый якобы студентами киноролик явно не обошелся без участия студии Довженко.

Одним из центральных моментом встречи был конкурс капитанов. Сравнительно легко обойдя подводные камни в заковыристом вопросе противника, капитан москвичей в свою очередь написал на доске в столбик 11+11 и предложил дать все возможные варианты ответов. Киевлянин, изобразив 22, надолго задумался, чувствуя подвох. По окончании контрольного времени, опередив ведущего, в жюри поднялся с иронической улыбкой Юрий Тимошенко:

— Та шо ж це таке происходить?! У нас у деревни бабка Маланька, хоть институтов не кончала, а и та знае, шо 1 та 1 буде 2. А вы, хлопчики, нам тут головы морочите. Нехорошо!

На предложение ведущего дать свой вариант ответа на собственную задачу, капитан москвичей хладнокровно заявил:

— Бабке Маланьке и товарищу Тарапуньке позволительно ограничиться постулатом о том, что 1+1=2, а вот капитану команды ГВФ, да еще, как мне известно представляющему факультет телемеханики, не мешало бы знать, что помимо десятичной на свете существуют и другие системы счисления, например, двоичная, по которой выходит, что один плюс один равно нулю, да еще и с переносом.

Жюри присудило равное количество очков обоим капитанам. Помню еще какой-то фильм, представленный, как рукоделие киевских студентов. В нем на столбе огня уходила в небо ракета. Наверное ее тоже изготовили в свободное от учебы время студенты института ГВФ.

Вот как рассказал в своих мемуарах-дневнике «Без знаков препинания» об этой встрече один из ее ведущих, тогда еще артист Киевского Драматического театра, а позднее прославленный Народный артист Олег Борисов:

«Самой знаменитой передачей тех лет был полуфинал КВН с участием киевского ГВФ и московского НФТИ (оставляю как в книге Борисова — Ю. Н.). Председателем жюри был Михаил Таль, а я был одним из ведущих. Киев выиграл одно очко, которое присудил как раз Таль, и должен был в финале играть с ленинградцами. Естественно такого финала — без Москвы! — нельзя было допустить и его просто отменили».

Такова версия Олега Борисова. А вот запись под названьем «Как-то раз» из блокнота телередактора.

«Как-то раз на встрече Москва-Киев председателем жюри был Михаил Таль. Вопреки логике и мнению многих зрителей выиграл Киев. И что же? В течение двух месяцев после этого, где бы Таль ни появлялся, вначале делалось сообщение: НА ВОПРОСЫ О КВН ГРОССМЕЙСТЕР НЕ ОТВЕЧАЕТ».

Нам же всем казалось, что счет этой встречи был не то результатом грубого нажима на студию, не то актом подхалимажа по отношению к Никите Сергеевичу, опекавшему и щедро одаривавшему в те годы Украину. Организаторы КВН на это сильно обиделись и проводить финал отказались. В 1964 г. Аксельрод, а за ним и Яковлев и Муратов покинули КВН в знак протеста против политизации и грубого нажима сверху на их детище.

Так это или не так, а нам объяснять ничего не сочли нужным. На ленинградской телестудии нашему капитану сообщили, что финал не состоится по независящим от Ленинграда причинам, вот и вся недолга.

Через год КВН начался снова, как будто до этого ничего и не было. Однако, насколько мне известно, ни одна из тех команд не принимала больше в нем участия, а Википедии тогда еще не существовало.

10. Евгений Майбурд — В команде МИСИ

Как уже писал, в той команде МИСИ, которая стала первым чемпионом КВН, я не участвовал (хотя знал почти всех ребят). Может, потому они и стали чемпионами, так как в следующие разы мы больше ни разу не пробивались дальше финала. Это было, кажется, два раза — с городом Баку и с городом Одесса.

Не все было гладко с судейством на встрече с Баку, но об этом не буду. О том, как до того тащили бакинцев во главе с Гуманом к полуфиналу с командой г. Куйбышева, мне приватно рассказал капитан волжан Эрик Бромберг.

С бакинцами в КВН пришла грязь. Хотя нужно отдать должное Юлию Гусману по части личного его остроумия и находчивости, этими вещами, к сожалению, дело не ограничивалось. Не всему стоит верить из того, что он сейчас рассказывает…

О том, как нас засудили в полуфинале на встрече с заводом «Знамя труда» (в финал с другой стороны вышла команда г. Фрязино) расскажу случай, в котором сам участвовал.

К сведению зрителей, редакция помогала командам лучше подготовиться, сообщая о том, какого рода конкурсы будут на предстоящей встрече. Но оставалось пространство для находчивости и знаний самих участников.

Так вот, был в программе встречи «Астрономический конкурс». Нам сказали, что нужно будет определить, на какой планете приземлился космический корабль. Мы задаем вопросы, а из жюри отвечают «да» или «нет». Всего отпущено 10 вопросов.

Сказали, что на сцену должны выйти два участника. Наш капитан Яша Кроник поставил нас с Пашей Шербаумом. Мы готовились — какие вопросы задавать и в каком порядке. Решили применить метод дихотомии — каждый вопрос должен отсекать половину известных нам планет, так что к 10-му вопросу у нас оставались только Фобос и Деймос.

… Идет встреча, трансляция на всю страну… И вот — наш черед. Выходим, усаживаемся… Вопрос первый: Входит ли точка посадки в 9 больших планет Солнечной системы? Слышим: «Да-а-а». Все спутники исключаются.

Вопрос второй: находится ли планета дальше от Солнца, чем Земля? Ответ: «Да-а-а». Отсекли Венеру с Меркурием.

Дальше: есть ли у планеты спутники? Ответ: «Не-ет-т». Все! Однозначно выходит Уран. Так и объявили. Из жюри: «Нет-е-т!».

Обескураженные ушли на свои места в зале, не проявив никакой находчивости.

Как наши противники «угадали» Луну, рассказывать не буду. Они по-простому, без разных там дихотомий пошли методом перечисления, пока не убедились, что на Луне, о которой явно знали наперед.

А в это время возвращается из-за кулис Яша и говорит нам: «Чего же вы! Это был Сатурн, а кольцо не считается!» Мы взвились: «Ты что, у Сатурна 11 спутников, кроме кольца!» Он потащил нас за кулисы к Гальпериной. Она говорит: мол, разберемся.

В ближайшем перерыве встает со стула в жюри некий Л. Теплов, научный обозреватель АПН и говорит (как сейчас помню): «Команда МИСИ не угадали, но не потому что они не знали (?), а потому что на один из их вопросов, в результате космических помех, был получен неправильный ответ. Поясняю: речь была о планете Сатурн, а у него 11 спутников. Причем 10 вертятся в одну сторону, а один — в другую».

Это он отвечал на наши вопросы во время конкурса, сам все знал и дал «неправильный» ответ. Довольно бессвязно объяснив свою залепуху, не сказал, конечно, что по его ответам Уран был определен правильно. Тем временем, сколько-то там очков мы потеряли на этом.

Потом, на конкурсе капитанов, был еще один скандальный случай — с лентой Мёбиуса, которую дважды разрезали вдоль, но следовало сказать наперед, что получится. Тут уж я сам слышал, сидя близко к жюри, как кто-то сказал Теплову:

— Звонил академик такой-то, говорит: никакой «восьмерки» быть не может.

Это по поводу одного из ответов нашего противника, который жюри признало правильным. И мы снова потеряли очки.

После этой встречи Теплова в жюри не стало. Но что толку…

Генка Хазанов, тогда еще пацан-первокурсник, не раз потом дразнил меня, смешно изображая, как я опешил, услышав последнее: «Нет».

Одесситам мы проиграли правильно, но показали себя достойным противником. Это был, возможно, наш лучший матч. Мы знали, что они сильнее нас, поэтому готовились с воодушевлением, без завышенных ожиданий, и выступали раскованно. Потом веселились вместе, когда они позвали нас в ресторан отмечать свою победу.

11. Михаил Гаузнер — Наша Мотя

Михаил ГаузнерКВН! Не посмотреть встречи команд МИСИ, МФТИ, ММИ, «Одесских трубочистов», «Парней из Баку»… было совершенно немыслимо. Особая изюминка этой юмористической передачи была в том, что она велась до 1968 года в прямом эфире и содержала не только подготовленные заранее элементы яркого, динамичного шоу, но и экспромты, юмористические находки, рождавшиеся на глазах у зрителей!

До сих пор не могу удержаться от счастливой улыбки, когда вспоминаю, как на конкурсе капитанов одессит Валерий Хаит ответил на вопрос команды-соперника: «Кто такой прохиндей?» По истечении отведенных на раздумье 30 секунд Валера вроде бы неуверенно сказал: «Наверное, это индеец по имени Прохор…», и зал, тонко чувствовавший юмор, буквально взорвался аплодисментами.

В финальной встрече сезона 1966–67. «Одесские трубочисты» должны были соревноваться с командой 1-го московского мединститута во главе с обаятельным толстяком, кумиром Москвы Матвеем Левинтоном. Москвичи были грозной силой; достаточно вспомнить, что их режиссёром был один из легендарных основателей КВН, талантливый и остроумный Альберт Аксельрод. Кроме того, столичная команда располагала неизмеримо большими возможностями и изначально имела в глазах жюри преимущество перед командой провинциального областного центра с неоднозначной репутацией.

Матвей Левинтон

Требовался какой-то неожиданный ход, позволяющий вывести Левинтона из себя, сделать так, чтобы он ненадолго растерялся. Матвей, которого друзья называли Мотей, участвовал практически во всех конкурсах, был «ударной силой» команды, и его ослабление могло сыграть решающую роль, стать переломным моментом игры. «Нужно было его как-то нейтрализовать, — писал впоследствии многолетний капитан одесситов Валерий Хаит, — хотя бы ослабить, попытаться выбить из седла, заставить нервничать».

И выход был найден: решили использовать Дода — не менее обаятельного толстяка, любимца молодёжной Одессы Давида Макаревского. Этот очень полный, массивный и вместе с тем удивительно пластичный человек обладал безошибочным, мягким, чисто одесским чувством юмора, неповторимым тембром голоса и доброжелательной улыбкой. Дод был активным участником студенческого театра «Парнас-2», успешно играл в самодеятельных театральных коллективах, вёл в качестве конферансье большие сборные концерты, но в команде КВН до этого времени участия не принимал. Вот он и стал секретным оружием одесситов.

Идея оказалась гениальной — по комплекции Дод был ещё более грузным, чем Левинтон, улыбку демонстрировал неотразимую, на сцене чувствовал себя свободно, а значит, мог успешно сыграть предназначенную ему роль.

Когда поезд, в котором команда ехала в Москву, подходил к вокзалу, Дод перешёл в другой вагон, вышел из него отдельно, чтобы не «светиться» перед встречавшими одесситов соперниками-медиками. Присоединился к команде в автобусе, где его на заднем сидении сразу завалили декорациями и костюмами. В гостинице старался нигде вместе с командой не появляться; доходило до того, что однажды он, не выходя из номера, целый день питался пирожками и томатным соком — с его-то аппетитом!

Матвей Левинтон встречает на Киевском вокзале команду одесситов

В общих репетициях Дод, естественно, не участвовал, и в приветствии, где по традиции задействованы практически все участники, вместо его слов с многозначительным видом нёс какую-то галиматью Валерий Хаит. Ничего не понимавших редакторов (как-никак будет прямой эфир!) успокаивали, говоря, что это такой абстрактный юмор, что «так надо». В общем, убаюкали всех, включая присутствовавших на репетициях соперников, которые решили, что одесситы будут лёгкой добычей.

На встрече первыми выступали москвичи. Их приветствие прошло «на ура». Наступает очередь одесситов, они спокойно и уверенно ведут своё. В решающий момент из-за их спин появляется Додик в белом халате и, обращаясь к команде соперников, с обезоруживающей улыбкой говорит: «Здрасьте, я ваша Мотя!» Растерянные москвичи опешили, а в зале, где сидели болельщики обеих команд, — хохот и шквал аплодисментов.

В белом халате слева — Дод Макаревский

Их Мотя — Матвей Левинтон внешне вроде бы не отреагировал на эту эскападу, но из равновесия явно был выведен. Что-то в нём надломилось,-то ли исчезла обычная благожелательность, то ли уверенности в себе поубавилось. В результате конкурс капитанов он Хаиту проиграл, и тогда его фирменная улыбка исчезла до конца встречи.

Жюри было в замешательстве — команды играли на равных, и по справедливости надо было поделить между ними первое место. Но такой вариант не был предусмотрен правилами, поэтому решили кинуть жребий, что сразу и сделали. В результате золотые медали достались одесситам, а серебряные москвичам, но по-джентльменски договорились, что победили обе команды.

Конечно, одесситы выступили прекрасно, победа была заслуженной, но все понимали, какую роль в её достижении сыграла неожиданность, вызванная появлением Додика, и оставшаяся в анналах КВН его простая фраза о «вашей Моте».

Давид Макаревский

На самом деле, совсем не этот легендарный эпизод был главным в сценической жизни Давида Яковлевича Макаревского. Он прекрасно сыграл пожилого академика Окаёмова, деда Машеньки в одноименной пьесе Афиногенова, и множество других ролей в поставленных режиссёром Берковичем спектаклях не только в своём институте, но и в Доме медработников, Дворце культуры им. Леси Украинки, Доме офицеров, где попробовал себя также и в качестве режиссёра.

«Давид Яковлевич настолько талантлив, что всегда на главных ролях. То есть роль может быть любой, и она становится главной, как бы другой ни играл в центре. Толстый, яркий, танцевальный, он был лучшим толстяком Одессы».

Так характеризует Давида его близкий друг Михаил Жванецкий, тоже «стоявший у колыбели» «Парнаса-2».

Но для меня он на всю жизнь остался тем Додиком, с которым я познакомился в самом начале первого курса. Наши приятельские отношения продолжались все годы его жизни, к ним располагал весь его облик, доброжелательная улыбка, всегдашняя готовность «принять пас» юмора и незамедлительно ответить.

Давид Макаревский, окончательно оставив почти 30-летнюю инженерную деятельность, работал в одесском театре «Комедиум» и побывал с его спектаклями во многих городах Союза. В 1990 г. спектакль «Дважды герой» с его участием прекрасно принимали в Лос-Анджелесе, Филадельфии, Бостоне, Нью-Йорке. С 1991 по 1996 г. Додик участвовал в телевизионной программе «Джентльмен-шоу».

Давид Яковлевич был тонким знатоком театрального искусства, его мемуарные заметки, где он рассказывает о жизни одесских театров 1950–70 гг., вполне могут служить серьезным учебным пособием. Он автор трёх книг («Книга про нас», «Книга про мое», «Этот нелегкий «легкий» жанр»). Как справедливо отмечают рецензенты, трудно поверить, что написаны они не профессиональным писателем, не искусствоведом, а «простым» инженером…

Всю его жизнь он оставался кумиром одесситов. В 1996 г. эмигрировал в Германию, где прожил с женой 11 лет. Ушел из жизни Давид Яковлевич в 2007 г.

А для меня этот обаятельный, очень пластичный толстяк с прекрасным чувством юмора и неповторимой доброй улыбкой на всю жизнь остался Додиком с его вошедшей в одесский фольклор фразой «Ой, я вас прошу, надо быть шире этого!».

Наверное, это неплохой рецепт на многие случаи жизни…

Видеоприложение

От редакции. Ещё несколько найденных архивных записей самых первых КВН. Сегодня три видео: КВН-64, вторая игра сезона, МАДИ-МЭИС; запись финала 1964 года, когда победителями стала команда Московского горного института; финал 1965 года, победитель — команда г. Фрязино.

Окончание
Print Friendly, PDF & Email

9 комментариев для “Вспоминая КВН. Круглый стол. Ещё продолжение

  1. Как же било би здорово увидеть на видео фразу Давида Яковлевича «Здрасьте, я Ваша Мотя!» Воспоминания о Давиде Яковлевиче самие теплие — посчастливилось работать с ним на «Ветприборе» в конструкторском отделе: хорошо помню перериви на обед — я просто сидел рядом с ним за столом, когда он с коллегами обедал и играл в домино… Кушать и слушать умних людей одновременно — ето так здорово! Никакой пошлятини, весь разговор просто льется и усваивается твоими молодими ушами ( я только закончил институт). Жаль, что продолжалось ето только несколько лет.. Сейчас я би поназадавал би Давиду Яковлевчу массу вопросов за жизнь, за его Мотю… Жалею о прошедших годах..

  2. Как же било би здорово увидеть на видео фразу Давида Яковлевича «Здрасьте, я Ваша Мотя!»

  3. Уважаемые авторы и читатели Портала!

    Сегодня должно было выйти окончание «круглого стола», посвящённого эпохе КВН. Однако, мы решили отложить эту публикацию на неделю (до 22 ноября) и дать нашим авторам ещё одну (последнюю) возможность присоединиться к круглому столу, прислать свои воспоминания и/или размышления. Читатели и авторы Портала — люди разных, порой полярно противоположных взглядов, с разными ценностями, живущие в разных странах и континентах. Что общего у них (нас), помимо общего языка, который сам по себе никого не объединяет? Общие — воспоминания о времени нашей молодости, среди которых КВН и всё с ним связанное — одни из самых ярких. Кто-то (многие) сами участвовали в играх, большинство было неравнодушными зрителями. А мы отнюдь не ограничиваем авторов лишь кругом команд-чемпионов, которых показывали по телевидению. Ровно наоборот: о тех, блиставших в свете софитов написаны сотни, если не тысячи текстов; но КВН в 60-е стал действительно массовым феноменом, команды КВН были во всех ВУЗах, даже техникумах, даже в самых провинциальных городах, и вот этот низовой уровень обойден вниманием мемуаристов, а значит — пропадёт для будущих историков. Мы стараемся заполнить пробел. Так что, осталось меньше недели чтобы прислать рукопись не позже следующей среды (20-го ноября). Не надо сочинять трактат на десять тысяч слов, полтыщи тоже годятся, особенно, если дополняются фотографиями из личного архива.

    Ждём ваших писем.

  4. Евг. Майбурд: «…Хазанов, тогда еще пацан-первокурсник, не раз потом дразнил меня, смешно изображая, как я опешил, услышав последнее: «Нет».
    Одесситам мы проиграли правильно, но показали себя достойным противником. Это был, возможно, наш лучший матч. Мы знали, что они сильнее нас, поэтому готовились с воодушевлением, без завышенных ожиданий, и выступали раскованно. Потом веселились вместе, когда они позвали нас в ресторан отмечать свою победу…»
    :::::::::::::::::::::::::::::::::::
    Проиграть одесситам — почётно,

    потом веселиться вместе… Теперь такое представить трудновато …
    А КВН нынче — плакать хочется, а не смеяться…
    A Масляков — ведущий, вести, однако, н е к о г о.
    Остаётся вспоминать минувшие дни и кавээновы битвы, где острили они..
    Лехаим, дорогой Евгений!

  5. Прекрасная идея собрать в одном месте воспоминания о первом КВН авторов и посетителей Портала. Аплодисменты выпускающему редактору!

  6. Очень понравились воспоминания Юрия Ноткина. Вот этого я ждала: живых сценок, юмора. Что тут скажешь — ЛЭТИ есть ЛЭТИ!

    1. Очень живые воспоминания Михаила Гаузнера.
      «Не посмотреть встречи команд МИСИ, МФТИ, ММИ, «Одесских трубочистов», «Парней из Баку»… было совершенно немыслимо…изюминка этой юмористической передачи была в том, что она велась до 1968 года в прямом эфире и содержала не только подготовленные заранее элементы яркого, динамичного шоу, но и экспромты, юмористические находки, рождавшиеся на глазах у зрителей!
      До сих пор не могу удержаться от счастливой улыбки, когда вспоминаю, как на конкурсе капитанов одессит Валерий Хаит ответил на вопрос команды-соперника: «Кто такой прохиндей?» По истечении отведенных на раздумье 30 секунд Валера вроде бы неуверенно сказал: «Наверное, это индеец по имени Прохор…»

  7. Уважаемые читатели,
    Вышла третья, по нашим планам — заключительная часть круглого стола «Вспоминая КВН». Мы уже опубликовали вводную заметку Льва Мадорского и воспоминания Иосифа Рабиновича (обратите внимание на фото из личного архива и уникальное, более чем часовое видео с его устными воспоминаниями — мы загрузили этот ролик на ютюб, где его ранее не было), Григория Никифоровича, Якова Басина (видеоролик), Валентина Лившица, Григория Быстрицкого (фото из личного архива), Бориса Тененбаума, Иосифа Гальперина (и тут уникальные фото из личного архива), Юрия Ноткина, Евгения Майбурда, Михаила Гаузнера. В видеоприложениях — шесть записей самых ранних игр КВН.

    Казалось бы, чего же боле? Однако, в портфеле редакции — ещё примерно на шесть-семь тысяч слов материалов, включая воспоминания Андрея Масевича, Сергея Колмановского, Валерия Нозика, Эрвина Наги (об Альберте Аксельроде), Эрнста Левина… И конечно, Юлия Герцмана — масса его коротких зарисовок, фотографий, интервью и даже… даже целая пьеса для КВН, погребённая в архивах гостевой и ранее не публиковавшаяся.

    Так что, завершение круглого стола продолжится в следующие выходные. А пока… Объявление:

    Уважаемые авторы и читатели Портала!
    Если у вас есть свои воспоминания об эпохе КВН и/или соображения о феномене КВН (речь о КВН 1961–71, одноименный современный телепроект — другая тема) и если вам не лень их записать, то запишите и присылайте в редакцию. Коль уж начали, так соберём в одном месте свидетельства об одной из самых весёлых, светлых сторон времён нашей молодости.

    1. Понравились воспоминания Юрия Н. , заглавие “об одном эстрадно-танцевальном институте с легким электротехническим уклоном” напомнило мой старый (самый старый путейский вуз в России, бывший
      Корпус Инж. путей сообщения ), а в мои годы – “спортивный ин-тут с жел-дор. uклоном”…
      Спасибо всем авторам – за память.

Добавить комментарий для Выпускающий редактор Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.