Итак, ограбил он сберкассу у нас во дворе, охрана за ним, он в подъезд, кнопку лифта жмет — занято, а охрана уже в дверях, он вверх по лестнице, конверт мне в ячейку — я один ее не запираю, пистолет выхватил чтоб его в мусоропровод (ящики в нашем типовом доме рядом с мусоропроводом), тут его и пристрелили…

Новогодние мечты

Борис Рушайло

«Моя фамилия Гетти. Чем я могу отблагодарить вас? Что вы думаете о парочке нефтяных скважин?..»
И так далее. А ведь я, формально рассуждая, интеллектуал. Так почему же мои грезы столь убоги?
С. Довлатов

Акакий Акакиевич мечтал о шинели. Построил себе на погибель.

Шура Балаганов мечтал о 6400 руб. Получил 50 тыс. себе на погибель.

Довлатов мечтал о нефтяной скважине. Не получив, удивился убогости грез.

Чему учат нас эти примеры?

Росту мечты — от шинели в до скважины ценой в миллионы.

Если бы я нашел копейку, то даже не посмотрел бы.

Если бы я нашел десять копеек, то только посмотрел бы.

Если рубль — поднял, если сухо, а так — нет, не нагнулся бы.

Десять рублей-то же самое.

За сотней стоит нагнуться, хотя что такое сотня?

Пакет сока да мороженное.

Тысячу бы поднял, хотя сразу и не поймешь, что на нее купить.

Разве что книжку с картинками.

Или две.

И что с ними делать?

Прочесть и пожалеть о деньгах?

Поставить на полку — но у меня и так все ими забито, не знаю куда деть.

В общем тысяча ни то ни се, вот если бы десять найти …

Но десять тысяч одной бумажкой не бывает.

Значит лежит на тротуаре запечатанная банковская упаковка сто штук по сто рублей. Поднял и так негромко в пространство «Кто обронил?» — и в карман.

Деньги шальные и тратить надо на что-нибудь хорошее и непрактичное — скажем, цветной лазерный принтер купить.

Принтер с картриджами да фотобумага как раз потянет тысяч на десять, хватит напечатать себе и родне фотокарточек цветных — себя на море и на даче, родню на дне рождения, кошку …

Пару месяцев пошикую, а затем что?

Куда девать эти картинки — не на стену же вешать.

Нет, лучше уж сразу сто тысяч найти.

А что, пачка такая же, только вместо сотен тысячи.

Вполне можно обронить и сто.

Идешь вечером, а они ждут под фонарем; вокруг не души, можно оприходовать.

Сто тысяч — это еще не капитал, но уже так сразу и не потратить — хотя можно скажем домашний кинотеатр купить: экран на всю стену, и хотя смотреть нечего, но и не включенный сердце греет.

Хотя миллион греет лучше.

Правда, в пачку миллион не уложить — придется положить в конверт две пачки по сто бумажек пятитысячных.

И лучше всего найти этот конверт в подъезде.

Перед лифтом.

Где его мафиози какой-нибудь забыл.

Скажем шел с данью домой, нагнулся завязать шнурок, завязал — а конверт забыл.

Или лучше так — нагнулся завязать, а тут лифт распахнись и оттуда дог.

Ведет хозяина прогуляться.

Мафиози отпрянул, затылком на ступеньки бух и сознания лишился, — словом в суматохе конверт-то и забыли.

Хорошо, ну а откачали его, так он в наш подъезд с дружками и берет хозяина дога в оборот — нет, так не годится.

И потом какой уважающий себя мафиози в нашем подъезде поселится?

А может мафиози, спасаясь от преследователей, вбежал в подъезд и быстро сунул конверт в почтовый ящик?

И тут его пристрелили.

А иначе мне денег не видать — живой он сразу откупаться начнет и денежки мои тю-тю.

Нет, как говорил Азазелло, натурально надо было его пристрелить.

Итак, ограбил он сберкассу у нас во дворе, охрана за ним, он в подъезд, кнопку лифта жмет — занято, а охрана уже в дверях, он вверх по лестнице, конверт мне в ячейку — я один ее не запираю, жду денег, пистолет выхватил чтоб его в мусоропровод (ящики в нашем типовом доме рядом с мусоропроводом), тут его и пристрелили.

Целили в ноги, попали в висок — словом, хотели взять живым, а вышло как всегда; ну, да не в том дело, а в том, что решили, будто деньги он в мусоропровод бросил.

Пока дворника разыскали, пока мусоропровод открыли да пока искали, я тот конверт и забрал.

Хотя, по совести, все-таки миллион ни то ни се.

Только аппетит разожжет.

Скажем, приличной машины за миллион не купишь, так что же, свои докладывать, или ждать, пока еще один мафиози с деньгами забежит к нам в подъезд?

А если и двух не хватит?

Третьего ждать?

Ничего себе жизнь — в подъезде целый день стрельба, санитары, опрос свидетелей — нет уж, дудки.

Такую жизнь меньше чем за десять миллионов терпеть не намерен.

Только десять миллионов в конверт не уместить, тут не конверт, а мешок нужен.

А с мешком связываться опасно — а ну деньги фальшивые?

И подкинуты, чтоб меня погубить.

Хотя если фальшивые, чего охрана гналась?

Может инкассатора ограбили?

Тогда брать боязно — не успеешь разгуляться, как повяжут, а не взять так всю жизнь себя поедом есть.

Можно, конечно, вернуть властям — нашедшему по закону положено процентов двадцать, но чтоб отдать им свои кровные восемь мильонов — ну уж нет!

И затоскуется о тех временах, когда деньги чеканили.

Их можно было бы поместить в сундук, сундук — в подвал, и далее неспешно спуститься по истертым ступеням со свечой, и погружать руки в дублоны, зачерпывать их в пригоршни, декламируя «мне все подвластно — я же никому!», и медленно ссыпать обратно, наслаждаясь негромким позвякиванием.

А что теперь?

Гора купюр с номерами и сериями вместо горы золотых как деловой костюм вместо бархатного камзола и пера на шляпе.

И вместо гордого прибытия на Родину с золотом головная боль о легализации мешка.

Конечно, другой бы ошалел и начал сразу новую жизнь — а сыщики только и ждут, не начнет ли кто в нашем доме жить не по средствам.

И не успеешь начать ездить в булочную на такси да намазывать на осетрину черную икру — звонят, откройте дверь!

Нет, тут надо с умом.

Перво-наперво, как стрельба стихнет, вытащить из мешка пачечку и проверить купюры.

Кредитки потертые, явно не с Госзнака — уже повезло.

Значит по номерам не заметут.

Можно тратить.

Часть денег надо обратить в валюту.

Фальшивую бороду и парик, шляпу на глаза, очки темные и, главное, перчатки чтоб не оставлять следов.

Правда неясно, где взять и как клеить бороду — а закончи театральное или участвуй в самодеятельности, вмиг бы загримировался.

Да теперь что сожалеть, теперь самому надо думать.

Можно месяца за два свою бороду отрастить, только какая ж воля нужна, чтоб два месяца себя сдерживать!

А через обменник много не наменяешь, там паспорт подавай, только поменял, как снова появятся мафиози в нашем подъезде, только уже ко мне…

Нет уж, лучше сразу в валюте…

Господи, что со мной?

Клееная борода, шляпа, обменники, чемоданчик как у Корейко и жизнь в постоянном напряжении…

«А ведь я, формально рассуждая, интеллектуал. Так почему же мои грезы столь убоги?»

И не успел ответить, как за дверью шум, выстрелы, крики, сирена скорой — и тишина.

Осторожно выхожу на залитую кровью площадку, открываю почтовый ящик и достаю пухлый конверт.

Жалко, что не мешок, но бороду клеить придется.