Троцкий там, на Западе, после высылки из Советского Союза жил еще двенадцать лет, написал книги, в том числе о своей жизни и борьбе — и ни в чем не усомнился. Жил в условиях буржуазной демократии — и верил, что все делал и сделал правильно, разрушая эту демократию.

И дольше века длится день…

Цикл очерков к 150-летию со дня рождения В.И. Ленина

Сергей Баймухаметов

Продолжение. Начало

6. Ослепленные идеей поводыри слепых

В поздние советские времена самыми малосимпатичными персонажами в глазах общественного мнения были партноменклатурщики среднего звена — работники райкомов и горкомов. «Морды протокольные» — называли их в народе. Понятно, мол, что никаких идей и тем более идеалов у них нет — лишь стремление к теплому местечку, стремление хапнуть благ из спецпайков для начальства, ради чего и произносятся высокие слова о народе и т.д. В общем, ясно. И всегда, конечно, этим «протокольным мордам», противопоставлялись пламенные большевики, комиссары Гражданской войны, комсомольцы 20-х годов — честные, идейные, бескорыстные… А уж Ленин и Дзержинский — так те просто апостолы и рыцари революции.

Но на самом деле — все было наоборот. На самом деле советские парторги были честнее Ленина и Троцкого. Отвлечемся от карьеры, корысти, пайков и прочего. В данном случае это — шелуха. Посмотрим на секретаря сельского райкома партии как на политического деятеля, носителя определенных идей, убеждений, знаний. Поставим его рядом с Лениным и Троцким. И увидим, что их отличает. Опять же не в мелочах и деталях, а в корне.

Отличает знание об окружающем мире.

Что знал о мире секретарь райкома не то что в 50-е, а даже в 70-80-е годы? Примерно то же, что и все мы. А мы — разве что чуть больше хозяйки, у которой снимала комнату Евгения Гинзбург. Она жила за 101-м километром: бывшей политзаключенной, нельзя было ближе селиться к Москве. Вспомним примечательный эпизод из ее знаменитой книги «Крутой маршрут». Квартирная хозяйка, получив в продмаге селедку, говорит: «Вот, селедку выдали. А как там, в Америке, бедные рабочие? Им-то, небось, никто селедки не даст, пропадай как хочешь…»

И мы ведь примерно так же рассуждали. В принципе. Мол, у них безработица, а у нас все заборы объявлениями увешаны. У нас в любой институт поступай, а у них — деньги плати. У нас медицина бесплатная, а у них, случись что с тобой — огромные деньги выкладывай. И так далее. И мы, и многочисленные секретари райкомов-горкомов родились и выросли в информационной изоляции. И мы, и они были слепыми и глухими от рождения. Иного мира не знали и не видели. Нам не с чем было сравнивать то, что мы строим, не было выбора.

А вот Ленин и Троцкий, их товарищи и соратники — знали и видели мир. Жили в эмиграции в Европе, без боязни и притеснений. Пользовались благами и свободами того общества. И — готовили ему смерть. После октябрьского переворота 1917 года, после Гражданской войны, после того, как они начали строить «новый мир» с «диктатурой пролетариата», писатель Владимир Короленко в письмах к Луначарскому взывал: в Европе социал-демократия добилась улучшения жизни рабочих, их прав и свобод без крови, разрухи, войны, в Европе рабочий богаче и свободнее, чем сейчас при вашем новом строе!

«Вы с легким сердцем приступили к своему схематическому эксперименту в надежде, что это будет только сигналом для всемирной максималистской революции. Вы должны уже сами видеть, что в этом вы ошиблись, — писал он. — Сколько бы вы ни утверждали, что буржуазная свобода является только обманом, закрепощающим рабочий класс, в этом вам не удастся убедить европейских рабочих… Такие вещи, как свобода мысли, собраний, слова и печати, для них не простые «буржуазные предрассудки», а необходимое орудие дальнейшего будущего… Вы являете первый опыт введения социализма посредством подавления свободы. Уже ясно, что в общем рабочая Европа не пойдет нашим путем».

Но кого он убеждал? Луначарского? Так ведь они — луначарские, троцкие, ленины — сами все знали. Про них нельзя сказать цитатой из Библии: слепые поводыри слепых. Это мы были слепые от рождения. А они — знали, видели. И не хотели видеть? Сами себя ослепили идеей? Сознательно или подсознательно?

Последние статьи, письма Ленина к соратникам — чуть ли не крик отчаяния. Он уже видел, к чему все идет? Или считал, что это частности, а в главном он прав? Что бы с ним сталось, проживи он дольше — можно гадать.

Вот с Троцким — гадать нечего. Троцкий там, на Западе, после высылки из Советского Союза жил еще двенадцать лет, написал книги, в том числе о своей жизни и борьбе — и ни в чем не усомнился. Жил в условиях буржуазной демократии — и верил, что все делал и сделал правильно, разрушая эту демократию. Хотя в сложившейся ситуации вроде бы должен был ужаснуться — он, вождь антибуржуазной революции, спасается у буржуев, в буржуйских странах!

Нет, не понял. Не задумался, не посмотрел вокруг. Наверно, это уже патология. Но она не снимает вины.

Потому я и считаю, что советские парторги в большом политическом смысле более чисты перед миром и совестью, чем Ленин и Троцкий.

Продолжение