Виктор Зайдентрегер: Лейпциг — не Москва

Loading

Много чего интересного можно было увидеть на этой выставке. Но не только простое любопытство привело меня на эту выставку. В моём архиве есть две странички воспоминаний, связанных как с именем Булгакова, так и с исполнением одного из его произведений на немецком языке в послевоенной Германии.

Лейпциг — не Москва

(Булгаковский «Пушкин» на радио Лейпцига в 1947 г.)

Виктор Зайдентрегер

 Виктор Зайдентрегер В Панков-музее Берлина прошла выставка

«Москва — не Берлин: судьба романа М. Булгакова МАСТЕР И МАРГАРИТА»

Выставка организована Музеем Михаила Булгакова при активном участии немецких коллег.

В этом году исполнилось 50 лет со дня выхода в свет романа на немецком языке в Германии, тогда в ГДР. Одним из главных героев выставки можно считать переводчика романа на немецкий язык Томаса Решке /Thomas Reschke/. Благодаря трудам этого литератора немцы могли познакомиться как с творчеством Булгакова, так и многих других русских и советских писателей.

На выставке были представлены мемориальные вещи, принадлежащие Михаилу и Елене Булгаковым. К сожалению, мне не пришлось побывать в Московском музее, который открылся 2007 году, поэтому было очень интересно увидеть хотя бы небольшую часть его коллекции.

Наибольшее впечатление произвёл вид, можно сказать, останков первого варианта романа.

Конечно, сразу вспомнилось: «рукописи не горят». Но, очевидно, и порвать рукописи на мелкие кусочки тоже не всегда удаётся.

Выяснилось, что я плохо знаю биографию писателя. Мне казалось, что имя Булгаков было наглухо закрыто в конце его жизни. Но вот на выставке представлено фото траурного собрания в память о М.Б. в Доме актёра 14 октября 1940 г.

/В скобках замечу, что похоронен гонимый писатель на Новодевичьем кладбище, где не нашлось места для многих других даже очень популярных советских писателей./

Удивило множество постановок по роману в странах с немецким языком: Германии, Австрии, Швейцарии. На выставке были представлены афиши ряда спектаклей, вот одна из них:

И ещё много чего интересного можно было увидеть на этой выставке. Но не только простое любопытство привело меня на эту выставку. В моём архиве есть две странички воспоминаний, связанных как с именем Булгакова, так и с исполнением одного из его произведений на немецком языке в послевоенной Германии.

Воспоминания принадлежат моему московскому соседу, к сожалению ныне покойному, Вениамину Спеваку, фронтовому разведчику в годы войны и сотруднику Советской военной администрации Германии, СВАГ, в первые послевоенные годы. В этом качестве он в восточной части страны, которая впоследствии стала называться ГДР, помогал культурному строительству в соответствии с представлением о культуре в тогдашнем СССР.

Вот что написал В. Спевак в своих воспоминаниях:

Булгаков на радио в Лейпциге

В заключение хочу рассказать один забавный эпизод, связанный с работой литераторов на радио. Однажды Гейнц Руш и Ренэ Швахгофер, придя ко мне вместе, сообщили, что они хотят подготовить радиопостановку по пьесе Михаила Булгакова «Пушкин». Найдя у меня одобрение, они воодушевились, принялись развёртывать намеченный план постановки, обсуждать круг привлекаемых актёров. Радиопостановка обещала быть интересной, тем более что пьес Булгакова в это время в Союзе не ставили. Работа закипела. Проводились репетиции. Но как-то, зайдя ко мне, Руш опечаленно сказал, что репетиции зашли в тупик. Имеется хороший перевод стихотворения «Зимний вечер», и он прочитал немецкий перевод:

Буря мглою небо кроет, Вихри снежные крутя; То как зверь она завоет, То заплачет как дитя.

По-немецки это звучало примерно так (цитирую по памяти первое запомнившееся четверостишие):

Schwarze Wetterwolken jagen, Heulend treibt der Wirbelwind, Bald wie böse Tiere brüllen, Bald wie bitterweinend Kind.

Беда состояла в том, что по ходу радиопостановки это стихотворение надо петь, а они не знают музыки к нему, и нет нот для исполнения. Срывается весь замысел радиоспектакля. Действительно, положение было сложное. Найти ноты музыки к этой вещи здесь практически невозможно было, и я ничего не мог Рушу посоветовать. Очень хотелось помочь в постановке радиоспектакля. Совершенно случайно, вспоминая пушкинские стихи, стал вполголоса напевать «Зимний вечер» на знакомую мне с детства мелодию. Руш пришёл в восторг.

— Это то, что нам надо! — вскричал он. — Да, но я на ноты не могу это перевести, — сказал я. — Это не беда. Мы запишем песню с этой мелодией на русском языке в вашем исполнении на ленту. А потом композитор перенесёт эту мелодию на ноты, и артист исполнит на немецком языке.

Так и решили. Наступили довольно утомительные для меня дни. Несколько дней подряд мы запирались в студии звукозаписи, где я, зная полный текст песни на русском языке, напевал её по знакомой мне мелодии. Так как эта песня может исполняться на две мелодии, пришлось сделать две записи по одной и две по другой мелодии. Решили, что выбор сделает композитор. Это была неделя напряжённого труда для меня, Руша, Швахгофера и привлечённого композитора, не говоря уже о техниках звукозаписи. В конце концов, вышло что-то приемлемое. И потом в радиопостановке было приятно услышать в хорошем исполнении актёра песню на напетую мной мелодию:

Bald wie böse Tiere brüllen, Bald wie bitterweinend Kind …

Так во время работы на радио в Лейпциге в этом случайном факте проявилась «певучесть» моей фамилии, унаследованная от своих предков. Тогда по свежим следам я, к сожалению, не догадался забрать себе магнитные ленты с записями моих напевов стихотворения А.С. Пушкина «Зимний вечер». Потом записи были стёрты, а лента использована для новых радиопередач.

Радиопостановка прошла с большим успехом. Было получено много положительных отзывов, и на оперативном совещании у интенданта Пфютцнера инициатива Гейнца Руша была высоко оценена.

Думаю, что в то время это была одна из первых, если не единственная, постановка пьесы Михаила Булгакова на радио.

* * *

Вот что пишет об этой пьесе Булгакова Википедия:

Пьеса «Александр Пушкин» («Последние дни») написана в 1935 году. Её создание было приурочено к 100-летию со дня гибели поэта, однако при жизни автора пьеса не ставилась и не публиковалась.

Впервые была опубликована в 1955 году в сборнике «Дни Турбиных. Последние дни (А. С. Пушкин)», выпущенном издательством «Искусство».

И далее в описании Действия четвёртого:

Потом свет в окнах пушкинской квартиры гаснет, и из тьмы вырисовывается другая обстановка. На глухой почтовой станции, в 55 километрах от Петербурга, подвыпивший часовщик Битков рассказывает смотрительше, как следил «за одним поэтом», ходил за ним по городу тенью и даже выучил наизусть стихотворение «Буря мглою небо кроет». Теперь же, когда поэта везут к месту погребения, буря как по заказу разыгралась — ни зги не видать.

Интересно, каким образом сотрудники Лейпцигского радио узнали про эту пьесу? Надо думать, что она уже была переведена на немецкий язык. Загадка, однако!

Так выглядел автор воспоминаний Вениамин Яковлевич Спевак в годы работы на радио в Лейпциге и 50 лет спустя, когда записал воспоминания о событиях, свидетелем и участником которых он был.

В заключение хочу отметить — я почти на сто процентов уверен, что приведённый эпизод, связанный с творчеством Булгакова, не известен как отечественным, так и немецким поклонникам его творчества, и может быть вписан ещё одной строчкой в многотомье Булгаковедения.

P.S. Не уверен, что я до конца понял стоящее в названии выставки: «Москва — не Берлин …», но на всякий случай назвал свой материал аналогично: «Лейпциг — не Москва».

Print Friendly, PDF & Email

2 комментария для “Виктор Зайдентрегер: Лейпциг — не Москва

  1. Уже после публикации настоящего материала я получил от куратора Выставки от Московского музея Булгакова Марины Совранской справку, в которой, в частности, сказано:
    «Постановка пьесы при жизни автора, как известно, не состоялась. Премьера первой посмертной постановки пьесы состоялась 10 апреля 1943 года во МХАТе. … Известно также, что в первые послевоенные годы издавалось множество переводов классиков русской литературы в СОЗ. Возможно, совпадение этих двух факторов повлияло на то, что именно эту булгаковскую пьесу перевели на немецкий в то время. Также предположу, что постановка была сделана по переводу, датированному 1948 годом и указанному в двух источниках:
    — Georg Dox — Die Russische Sowjetliteratur
    — Произведения советских писателей в переводах на иностранные языки (изд. «Советский писатель»).
    Также известно, что пьеса ставилась в Дрездене в сезон 1948/1949 г. …
    Возможно, поскольку мемуары, скорее всего, писались не по «горячим следам», указанный год работы над радиопостановкой (1947) мог перепутаться — этим часто «грешат» мемуары. »

    Должен признаться, что 1947-й год, указанный в подзаголовке, — это чисто моё предположение, автор воспоминаний нигде дату выхода радиоспектакля не указывает. Я знал, что он был переведён на работу в Лейпциг из Берлина в 1947 году. Кроме того, мне представлялось, что постановка могла быть приурочена к 110-й годовщине смерти поэта, поэтому и остановился на этой дате. Я ничего не знал о публикация пьесы Булгакова на немецком языке в 48/49 гг. Очевидно, указанный мной год постановки более чем сомнительный. Предположение о постановке в 48/49 гг. более реально! Автор воспоминаний работал на радио Лейпцига по 1949 год включительно.

Добавить комментарий для Soplemennik Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.