Биг Флойд — новая Америка. Часть 6

Loading

В детстве они закатывали истерики, если в тарелке не такой сэндвич, в школе их надо было за все хвалить, с ними нельзя было спорить. Потом изъять из обращения юмор, сарказм… они их не понимали. Им по душе конкретика: белый — черный, был мальчик — стал девочка, сказал запрещенное слово — подлежишь аннигиляции.

Биг Флойд — новая Америка

Круглый стол
Часть шестая
Алекс Манфиш, Ася Крамер, Владимир Владмели, Элла Грайфер и др.
Продолжение. Начало

От редакции: Мы продолжаем публиковать наш круглый стол, предлагая вниманию читателй уже шестую его часть (первая, вторая, третья, четвёртая и пятая части). Теперь уже можно сказать, что наш традиционный осенний политический брейнсторм в этом году удался.

(Небольшое замечание в скобках. Получив картинку, показанную выше, я подумал было, что это карикатура. Однако, привычно поискав её в интернете, с изумлением обнаружил, что ею и подобными изображениями забита мировая Сеть — процесс «народной канонизации» Флойда как святого идёт полным ходом и без тени улыбки. Не исключено, что мы наблюдаем рождение новой конфессии в реальном, так сказать, масштабе времени. Выпускающий редактор)

Итак, начинаем.

Алекс Манфиш. О ценностях и идолах

Пресса — и бумажная, и виртуальная, — тяготеет ко всевозможным клише, и это неизбежно, ибо они упрощают восприятие читаемого, а большинство, если не упрощать, — не «воспримет». Одна из таких избитых формулировок — то, что мы живём в мире «перевёрнутых ценностей». И, сколь бы ни раздражала частота повторения этой фразы, по сути трудно не согласиться — система ценностей давно и круто исказилась, извратилась. Достал политкорректный идиотизм, над которым всё меньше и меньше тянет смеяться, поскольку он стоит людям — нормальным душевно и умственно,-то благополучия и достоинства, то подчас и самой жизни…

Таков расклад. Если ты мужчина европейского происхождения, не имеющий возможности предъявить тяжёлое детство (и приложить фотографию себя ночующего под скамейкой или с гематомой от кулаков отчима-алкоголика), то шансов пройти конкурс на соискание директорской, скажем, должности у тебя ноль с минусом: возьмут представительницу прекрасного пола (у которой к тому же блат нехилый в кругу уже начальствующих питомиц феминизма); и даже открытым текстом это пишется — женщинам предпочтение. Если ты — белый ли, «цветной» ли, — вырос в нормальной семье и сам нынче семьянин, работающий по специальности, и у тебя тяжба с неким «социально-криминальным случаем», то особых пенок и сливок не жди. Суд и соцслужбы считают, что ты, законопослушный и сознательный, должен «проявить понимание» и «справиться», а оппонента твоего надо ублажить, дать ему «шанс», потому что тогда, может быть, в его отношении к миру и окружающему социуму произойдёт положительный сдвиг. Если ты гражданин цивилизованной и благоустроенной страны, ты уже самим означенным фактом виноват перед «свободолюбивым» зверьём, устраивающим в твоей стране террор, и должен с этим «неудобством» — включая опасность стать жертвой, — опять же, «справляться». Ибо их — зверьё это, — «не изменишь», а значит, им надо уступать и вести себя «сдержанно» — может, когда-нибудь и насытятся, и тогда оставшимся безопаснее станет. Если же быть не отдельно взятым гражданином, а государством, которое сотрясают сепаратистские группировки, то весь демократический мир повелевает не тянуть время и поскорее разваливаться, потому что иначе получается насилие над «маленькими» и, конечно же, «свободолюбивыми».

Достало это всё, и оторопь берёт от проклятых «обратных/позитивных/корректирующих дискриминаций». И всё чаще будоражит фантазия — вот бы одарить рассыпчатой очередью из гранатомёта всех тех, кто эти несусветности узаконил. Впрочем, бояться им нечего, поскольку у меня нет ни гранатомёта, ни решимости им воспользоваться, даже если бы мне его и подарили на день рождения. И никто из нас не может взять штурмом цитадели всемирного маразма, Единственное, что пока ещё можно, — заняться делом мирным и даже уютным: анализировать ситуацию. И я лично, вглядевшись в неё чуть пристальней, чем раньше, понял: «перевёрнутые ценности» — не только избитое, но и не совсем верное именование того, с чем мы имеем дело.

Почему? А потому, что «ценностей» эта социально-мировоззренческая свистопляска не предлагает никаких. Ценности — это некие (даже если и перевёрнутые, ложные, глупые) всё-таки идеалы, во имя которых люди способны были бы рисковать достоянием, а то и жизнью. Дворяне дрались на шпагах и пистолетах из-за любой мелочи, полагая, что отстаивают свою честь, она — эта честь, — была безумно, как гигантский фурункул, раздута, она переродилась, она стала лжеценностью, но даже и тогда служение ей требовало человеческих качеств, которые — сами по себе, независимо от того, к чему приложены, — вызывают уважение. Оно, это служение, требовало храбрости и верности в дружбе (когда согласиться на секундантство означало — тоже сражаться). Армии схватывались на поле боя ради державного торжества, ради того, чтобы водрузить свои знамёна на башнях неприятельской столицы; мы в наше время осуждаем завоевательные войны, но всё же восхищаемся конкистадорами, викингами, солдатами и офицерами великих царств, королевств, империй … С ужасом читая о самосожжениях раскольников в северных и заволжских скитах, мы думаем — страшно, что люди шли на такое ради двуперстия и «Исуса». Но можно ли не преклоняться перед их, пусть фанатичным, самопожертвованием? И на том, во имя чего погибали все эти люди — на идее чести, на имперской мощи, на двуперстном кресте, — пребудет печать величия. Печать, которая не меркнет и тогда, когда эти ценности развенчаны.

Так, ну а где же мудрость, доблесть, святость в либерально-политкорректном мире?

Их нет. Ибо мягкотелая уступчивость — не доброта. Безвольный фатализм перед опасностью стать жертвой террора, — не храбрость: человек успокаивает себя тем, что вероятность мала, это не в атаку идти… Предоставление коллективных, огульных преимуществ гендерным или расовым группам — не справедливость и не милосердие, — нет, это мерзкое скукоживание перед обалдевшими от либерального попустительства правокачалками и быками-вышибалами, напялившими спинжак и прорвавшимися к микрофону. Перед нахрапистостью разных множащихся, как грибок, «лобби».

Это очевидно, в аргументации не нуждается, и я думаю, что это понимают даже сами адепты той самой либеральной политкорректности. Она не содержит ценностей, а отказывается от них — включая добро, противостоящее злу, ибо и добро, и зло она объявила относительными. Мы давно уже имеем дело с двойным стандартом. Террор «маленьких, свободолюбивых» — прощается, а вот когда государство реагирует на него бомбами, — это «фашизм». Если бандит лютует, то ведь он — такой. Уступать ему надо, потому что его «не изменишь», а ублажать и давать «шанс» — чтобы он «изменился». Такие у нас штампы в ходу, такая логика. А ты, сознательный, интеллигентный и ни в чём не виновный, смиряйся с этим. Потому что сознательный, потому что роль у тебя такая в этом спектакле — терпеть и смиряться. Тебе, если чуток нелиберально выскажешься, — не простят.

И встаёт перед нами уже не призрачно, а явственно тот, о ком — считая его наихудшим злом для мира, — писал Редьярд Киплинг. «Раб, венчанный на царство».

«От трех трясется земля, четырех она не может носить: раба, когда он делается царем; глупого, когда он досыта ест хлеб; позорную женщину, когда она выходит замуж, и служанку, когда она занимает место госпожи своей». (Притчи Соломона, 30, 21-23)

Три зла поколеблют землю,
Четырёх не подъять ей зол.
Агур благочестный их древле
В божественной книге счёл.
Четыре названы старцем
Проклятия на земле;
Но раб, завладевший царством, —
Стал первым в их числе.

Служанка — пускай и матроной
Станет, — нужна ль для дел?
Глупец, отбивных наевшись,
Глядишь — и захрапел.
Блудившей, коль стала женою,
Открыт материнства путь;
Но если холуй на троне, —
Всё ввергнется в крах и муть.

В труде его руки медлят,
В разгул он пускаться скор.
Он, здравым речам не внемля,
В час свар языком остёр.
В том лишь, чтоб силой кичиться,
Видит он смысл венца,
И слышен ему лишь довод
Согласного с ним льстеца.

Когда, воцаренья не чая,
Себя он слугою звал,
То именем властелина
Себя от вины прикрывал.
И ныне, на край свой бездумно
Навлёкши пучину бед,
Раб в царском венце слагает
С себя на других ответ.

Он щедро наобещает,
Но связан он в жизни сей
Не словом, не верой — лишь страхом
Пред низостью слуг-друзей.
И чернь, что вокруг, научит —
О долге забыть пора б!
О, если холуй на троне, —
Он всемеро больший раб!

(Агур, сын Иакеев — тот мудрец, чьи изречения цитируются в 30-ой главе Притчей Соломоновых (стих 1: » Слова Агура, сына Иакеева. Вдохновенные изречения, которые сказал этот человек Ифиилу, Ифиилу и Укалу»)

Раб — на царстве. Ценности — забыты. Когда-то были они, были: любовь к близким своим — к своим, за которых стоять надлежит и когда безвинны они в твоих глазах, и когда виновны. Ибо — свои!.. Справедливость — согласно которой не должны страдать не содеявшие зла, не должны они быть жертвами, и именно их — защити, и уничтожь тех, чей хищный оскал грозит пожрать их. Возмездие — ибо зло должно быть наказуемо; истреби же тех, кто убивал невинных, пусть не дрогнет рука — это святое дело! Любовь к родине: встань за неё и когда безгрешна она, и когда грешна, ибо ты — сын её…

Когда-то чтились эти ценности, но сейчас их или высмеивают, или ненавидят. Деление мира на своих и чужих — о ужас!.. Фашист… ты посмел заявить, что жизнь твоих близких дороже вражьей? Ату тебя!.. Справедливость — а, это ты о «равенстве»? Это «всё поделить», да, полиграф ты наш полиграфыч?.. Наказуемость зла? Да как же ты смеешь призывать к насилию… полицейского государства захотел, совок нерукопожатный? Родину любить? Ах, ты ещё и патриот… ты что, не знаешь — за родину порядочный человек стыдиться должен! Читай, что правозащитники о ней понаписали!..

Нет больше ценностей. И идеалов нет. Вместо них — идолы. Мир, гуманизм, терпимость, ненасилие. И они, под вегетарианскими масками, жаждут крови, но — избирательно. Именно невинной крови хочется им. Они отвратятся от убиения злодеев. Злодеи, убийцы — их главные жрецы. А на вторых позициях — глашатаи двойных стандартов, берущие локтями и глоткой. Противиться кому-либо из них не велено, ибо они и именно они защищены культом ещё одного идола, который именуется «права человека«. Но — опять же, — и в этом та же избирательность: именно они защищены, а не ты. А от тебя — просвещённого, сознательного, совестливого, — ждут ненасилия, терпимости и гуманизма. И ты обязан принять установки этого двойного стандарта, выразить готовность, если что, стать жертвой, подвергнуться поношению, а иначе ты — приверженец тёмных сил «фашизма», «антидемократизма», «расизма», «шовинизма»… ну, и целый ворох этих понятий, рифмующихся с тем, что в аптеке продаётся. Суть же у них у всех — как, впрочем, и должна быть рубашка у карт одной колоды, — одинакова.

Поклоняться либеральным идеям-идолам — бесконечно страшнее, чем сотворить кумира (даже и кумира сотворить, пусть и грех это) из безопасности семьи, защиты родины… справедливости, наконец… Ибо те ценности — естественные, так же, как, допустим, земля, море, река, огонь… любая из тех стихий, которым поклонялись язычники, надеясь умилостивить; любая из стихий пусть жестоких, но иногда и живительных, и — безусловно, — зримых, ощущаемых, действующих! А любовь к семье и родине, желание защитить достоинство и добиться справедливости — живые чувства. И можно спорить с тем, насколько даже их правомерно возводить в культ, — разные на этот счёт бытуют мнения, — но делающие это не перестают быть людьми, они влекомы и побуждаемы извечно живыми движениями души. Либеральное же стояние на коленях и простирание ниц перед чудовищными истуканами, имя же им — мир, гуманизм, ненасилие, терпимость, права человека, — иссушает и выпивает душу живущего.

А если по-современному — зомбирует. И лишает воли и способности к сопротивлению.

Это нам предсказывалось. Вот строки, более века назад написанные современником Киплинга, столь же мудрым Василием Розановым:

«Европейская цивилизация погибнет от сострадательности… Механизм гибели европейской цивилизации будет заключаться в параличе против всякого зла, всякого негодяйства, всякого злодеяния: и в конце времен злодеи разорвут мир. Заметьте, что уже теперь теснится, осмеивается, пренебрежительно оскорбляется всё доброе, простое, спокойное, попросту добродетельное. Так что, собственно (погибнет), не от сострадательности, а от лжесострадательности… В каком-то изломе этого… Цивилизации гибнут от извращения основных добродетелей, стержневых, «на роду написанных», на которых «всё тесто взошло»…
«Гуманность» (общества и литературы) и есть ледяная любовь… Смотрите: ледяная сосулька играет на зимнем солнце и кажется алмазом.

Вот от этих «алмазов» и погибнет все…» («Опавшие листья»)

И процесс пошёл уже давно. И где же та власть, которая сумела бы остановить его, противостоять распаду? Которая отважилась бы назвать зло — злом; и — защитить! Защитить невинного от злодея; отомстить хищнику за жертву; оберечь слабого от тех, кто в ответ на мольбы о пощаде — растопчет…

(Отступление. Под слабыми я имею в виду тех, кто слабость свою признаёт всерьёз, честно и без двойных стандартов, кто, ожидая от более сильных защиты и покровительства, готов заплатить за это помощью — в меру своих возможностей, — и повиновением, когда его потребуют. Кто не покажет зубы и когти, едва лишь преисполнится уверенности, что защитят и не тронут; кто не будет «качать права» — сверх тех, которые ему положены согласно признанной им самим иерархии. В том, что я пишу, могут усмотреть — и не без оснований, она действительно есть, — ностальгию по старому… нет, не безусловно доброму, конечно, но разумному, честному и надёжному праву сильных. Тех, кто возьмёт себе лучшее, что добыто в бою, — но после того, как в бой этот, под стрелы и пули, они шли первыми, прикрывая собой остальных. Кто накажет и самых близких за своеволие, но никогда не даст их в обиду чужим. Кто — если надо принять жестокое и рискованное решение, — примет его и никогда не сложит ни на кого ответственность за это, к чему бы его приказ не привёл. Да, я считаю, что такое право сильного разумнее, честнее, надёжнее — и, в конце концов, даже добрее, — скукоживания перед умеющими лишь, уверившись в своей безнаказанности, качать то, что они в состоянии понимать под «правами».)

Где же эта власть, та, которая сокрушила бы мертвящих души людские идеологических истуканов и отринула бы морок «относительности добра и зла»? Мы, конечно, не знаем многих граней, не всегда можем точно уяснить меру виновности, правоты, возмездия… Мы не всегда можем верно различить — с кем можно договориться по-хорошему, а кого надо бить беспощадно, ибо он опасен для любимых нами и нас самих. Мы не знаем, где точно проходит рубеж между «ещё человеком» и «уже нелюдем», двуногой прямоходящей особью, истребить которую — священный долг… Но грань эта — есть, и мы обязаны иногда действовать так, словно знаем, где она. И очень печальная участь ждёт наш мир, если не найдутся люди, способные принять на себя ответственность и поступать именно так. И повести нас, — сколь можно бережно и сколь нужно решительно, даже через боль, — назад, в мир чтимых тысячи лет ценностей, не «политкорректно-относительных», а непреложных и извечных.

Ася Крамер. Всё — для победы, черт бы ее побрал!

 Ася Крамер 1. Джо Байден дает интервью

В. Лумельский говорит об образовании. Давайте поговорим и об образовании тоже!

По моему мнению, именно демократы (или как они себя любят называть: либералы) сейчас вытаскивают на свет его величество Неуча! Сейчас, например, от лица “просвещенной демократии” выступила певица-рэпперша Карди Би.

Именно ей кандидат в президенты Джо Байден дал первое со дня выхода из подполья (в прямом смысле) интервью. У рэпперши в социальных сетях огромное количество слушателей и, видимо, это вызвало интерес руководителей байденовского штаба. Да что и говорить, платформа у нее большая! Одна ее песня “Мокрая Задница с Писькой (по первым буквам произведение песенного жанра называется “WAP”) стала хитом всей ойкумены либеральных искусств. Вот Байден сидит с раскрашенной красоткой, слушает глас народа и пытается шутить, чтобы сойти за своего: “Ты Б и я Б! Ты наверное не знаешь, что меня в детстве называли Джони Б!”

Не правда ли, это как раз то, что население Америки жаждало услышать в первом после бэйсмента интервью возможного президента? Ты Б и Б! Убогое зрелище! Но многозначительное. По мнению демократических политтехнологов, безграмотная рэпперша олицетворяет успех в черной Америке. Не образованием, не колледжем, а мокрой задницей! А ведь это призыв! Это расклад. Это распределение ролей. Голосуйте за нас и тупейте на здоровье!

2. Погромы или избирательский кризис?

Но автор говорит о других “необразованных”, в частности о нас с вами.

Необразованные люди склонны упрощать окружающий мир, они склонны хотеть «сильного лидера».

Разговор о лидерах всегда был актуален в Америке. В предвыборном году особенно. Но в этом… В этом он уже даже … не актуален. Да-да, он так зашкалил, что — лопнул. Сейчас на повестке уже сама страна, ее строй, ее будущее, ее принципы. Такого в истории (в обозримом прошлом) еще не было.

Конечно, выборный год всегда был годом всеамериканской политической истерии. К удивлению демократического истеблишмента, голосов катастрофически не хватает. Каждые четыре года демократам нужны голоса чёрной общины и почти каждый раз (по случайному совпадению, конечно!) перед выборами начинаются беспорядки.

Люди, приобщенные к профессорско-преподавательскому бомонду в этом месте текста просто обязаны сделать легкий пируэт, он же реверанс. Они не такие как те прочие, из неграмотной массы, без дипломов или с плохо котирующимися дипломами. Они, конечно, точно так же боятся погромов, мародерства и разгула коречневорубашечников, но при этом они отдают должное: проблема такая есть! Полицейская жестокость есть! Расовая несправедливость имеется! Зло существует! и т.д. После реверанса в пользу всего хорошего и гуманного они произносят “но”, и в конечном счете приветствует те же добродетели закона и порядка, к которым призывают консерваторы (не могу сказать “республиканцы”, потому что их, по правде говоря, не видно и не слышно).

А правда заключается в том, что проблемы полицейской жестокости в Америке нет. Я не буду вас утомлять статисткой, но она это четко подтверждает. Черные в основном гибнут от рук черного криминалитета. Белые гибнут от рук черного криминалитета. Кроме того, только полиция и есть тот тонкий барьер который отделяет страну от анархии. И именно анархисты выдвинули и “раскрутили” черную проблему. Это такой очередной “пролетарии всех стран соединяйтесь!”

И только полезные идиоты продолжают искать сермяжную правду в действиях организованных преступных банд и их спонсоров.

Но на этот раз демократическим элитам даже не удастся отмежеваться. Ведь они решили рискнуть и пошли ва-банк: мы с вами, господа экстремисты! Они открыто стали в их шеренги.

И вы знаете, может и выгореть! Действующий президент, которого очень ловко отвлекали (что было нетрудно) от реальной жизни то “русским следом”, то “импичментом”, то вбросом в новости какой-нибудь ерунды, “прошляпил” заговор, который втянул в себя все действующие структуры — от Пентагона до системы школьного образования. Теперь, когда они все засветились, — костьми лягут… Пойдут на все.

А представитель Пентагона открыто заявил: “Армия не будет вмешиваться в избирательский кризис”. Минуточку, минуточку! Так что, на улицах Рочестера, Сиэтла и Портлэнда — избирательский кризис? Мы думали, мародерство, погромы и беззаконие. А оказывается, это все выборы.

Все время демократы пугали: вот-вот с горки спустятся правые банды, Уайт Супремаси, и покажут всем, где раки зимуют. Ну и где же они? Пока это тот вымышленный враг, под которого так хорошо объединить все сили “мира и прогресса”.

Именно по этой причине антифовцы так уверенно празднуют победу: они знают, что пока никого там на горке нет. И демократическое руководство знает. Поэтому так дружно и рьяно демократы “подлегли” под левых радикалов. Они знают, что на сегодняшний момент те — единственная реальная сила.

Вот происходит санкционированный погром в ресторане (так вольно и нагло ведут себя только при санционированном погроме). Крушат, демонстративно бросают стулья, переворачивают столы. Наводят страх и ужас. Делают это человек десять. Тридцать других стоят вокруг и снимают. Они, блин, джюрналисты! Репортеры. Просто мимо шли и вдруг увидели событие, достойное их репортерского зуда. Вот под их камеры все и делается. Тем временем владелец ресторанчика залез на стойку и истерически кричит только одно слово “Нет! Нет! Нет!” и делает запрещающие движения руками.

Погромщики растерялись. Дебилы с камерами выглядят сконфуженно. Что им делать? Ведь у них сценарий. Там нет никаких криков со стола. Непредсказуемые действия разрушат цепочку. Это важный вывод.

3. Поколение аутистов

Люди с хорошими дипломами самых крутых американских университетов очень успешно индоктринировали молодежь. Кажется, они от этого не отпираются, поэтому мы смело можем приписать эту заслугу им. Но нынешнее поколение — поколение XXI века — оказалось особенно внушаемым.

На экранах телевизоров захлебывается собственным возвеличиванием молодая поросль. Она одновременно и сильна, и никчемна. Вот они мелькают на всех экранах. 17-летние орут что-то истерическое подростковым фальцетом: “вы держите детей в клетках!” Там им сказали, так они кричат!

Узнаваемые современные дети.

В детстве они закатывали истерики, если в тарелке у них оказывался не тем макаром нарезанный сэндвич, в школьные годы их надо было за все хвалить: ты молодец, какую птичку нарисовал! Это домик? Отличная работа! Потом с ними нельзя было спорить, поскольку это нарушало их зону комфорта. Надо было только соглашаться, поддакивать и хвалить. Потом надо было изъять из социального обращения юмор, сарказм, литературные аллюзии, потому что они их не понимали. Имеющиеся социальные проблемы казались им слишком абстрактными. Абстрактное мышление не было их сильным местом. Им по душе конкретика: белый — черный, был мальчик — стал девочка, сказал запрещенное слово — подлежишь аннигиляции. Keep is simple!

Это поколение аутичных детей.

Аутизм как синдром стал диагностироваться в девяностые, и то неохотно. Но небольшие аутичные тенденции и склонности воспринимались как норма.

Более того, даже если даже этих склонностей не было, образовательная система каким-то образом их насаждала. Школа вдруг объявила, что детям нельзя выставлять оценки, делать замечания, а тем более отчитывать за провинность. Это для них некомфортно!

И никаких шуток и двусмысленностей! Что вы! Ни в коем случае! И действительно, новое поколение не по этой части. «И вы над ЭТИМ шутите?» — ужасаются. Они даже не видят как смешны с этим наисерьезнейшим выискиванием запрещенных слов.

Юмор не приветствуется, чувства сопереживания и сострадания не развиты, есть только игра в “правильные” чувства. Это дети компьютерных игр, где все увлекательно, но понарошку. Комфорт аутистов очень легко нарушается. И специалисты-психологи рекомендуют ни в коем случае его не нарушать и подстраиваться.

Увы, случай когда поколение аутистов придет во власть, не рассматривался.

Поэтому у них на знамени Грета Тумберг — официально диагностированный Аспергер. Все сходится, все замыкается! Потерянное поколение, как говорила кажется Гертруда Стайн. И эти дети рвутся к власти. Рвутся по-своему, как бы удивляясь, почему вы нас не хвалите? Почему вы не спешите отдать нам бразды правления? Ведь мы — за все хорошее, ведь так? Ага, понятно, значит, вы — за все плохое!

4. Либеральная эсхатология

Среди нечаянно подстреленных “протестантов” оказались закоренелые преступники. Не из тех ли они, что выпущены на днях из тюрем? Под маской борьбы с ковидом. Хотя в тюрьмах они были как бы в изоляции — лучшее решение эпидемиологических проблем, не так ли? Может быть, стоило перенести терапевтику туда, в тюремные больницы? Плюс в выделенные для этой цели дополнительные помещения из множества пустующих по всей стране?

Нет? Лучше выпустить? Похоже, руководители демократических штатов готовятся не меньше, чем к концу света. Эсхатология всегда сопровождается двумя явлениями. Перестают засевать поля и перестают бороться с преступниками.

Неужели это все — для выборов? Все — для победы?!

Кто несет ответственность за такие беспрецедентные решения? Экономия бюджета причиной? Или целенаправленное решение на разжигание протестов? Заметьте, решение об освобождении преступников даже не обсуждалось. Просто одной строкой сообщили о нем, как о свершившемся факте, переместили заключенных, в том числе и закоренелых рецидивистов, на улицы и в семьи, а заболевших — в больницы.

И тут же сообщили о резком спайке — всплеске заболеваемости, из-за чего только что робко открывшуюся экономику тут же захлопнули. Губернатор Калифорнии моментально объявил, что население само виновато — не соблюдает дистанцию, собирается группками и жарит на бэкъярдах барбекю. Вот и получайте, что заслужили! Под домашний арест! Кто нарушит — отключим электричество! Такой закон в действительности принят в Лос-Анджелесе.

Унюхав пряный запах неограниченной власти, руководители штата и не думают с ней расставаться. Они упиваются вседозволенностью. Плюс затыкают экономические дыры, вызванные бездарной политиков транжир социалистического типа. Больше людей на безработице — экономится зарплатный фонд штата! Освобождаются тюрьмы — уходит затратная статья на содержание заключенных! Новые ковидные больные — новые выплаты из Medicare. А это уже карман федеральный, в который не грех и залезть.

На них, на демократах, лежит и вина за нынешние калифорнийские пожары.

Раньше в лесах регламентированными вырубками создавались просеки, способные остановить огонь и делающие доступными лесные чаши для проезда пожарных. С 1989 президент Клинтон, идя навстречу отмороженным экологам, провел закон, запрещающий вырубку старых лесов на федеральных землях. Объем лесозаготовок на федеральных землях резко снизился — с 12 миллиардов досковых футов в год до примерно 3 миллиардов, в значительной степени из-за введенных судом ограничений, направленных на защиту ареала обитания … пятнистой совы на северо-западе Тихого океана, находящейся под угрозой исчезновения.

Теперь совы благополучно сгорели и продолжают гореть вместе с сотнями тысяч гектаров лесов. Но, конечно, виноват climate change. Ведь так, господа с “хорошими” дипломами? Новое либеральное учение учит: вмешательство человека в священный хаос природы — основа всех проблем и в частности, изменения климата.

Надоели эти ваши лево-либеральные грабли…

Элла Грайфер. Ай-ай-ай-кью
(Возражение Владимиру Суравикину)

Тогда же (1912) был придуман Ай-Кю, и его начали успешно применять, не выдвигая идеологических придирок. Заметим, что он был создан совсем не для сравнения «умов» или «смущения» народов, а просто для подбора работников и солдат к определённым видам деятельности. Лишь десятилетия спустя, когда с его помощью была численно оценена стойкая разница интеллектов групп (народов), и когда начал сгущаться дурман политкорректности, он был отвергнут Верховным Судом (1970-е) для государственных служб и стал «расизмом».

Описано коротко, ясно и точно. От этого описания очень удобно оттолкнуться, чтобы выяснить, что же на самом деле показывает эта хитрая цифра и почему равно неправомерно как использовать ее для сравнения интеллектов групп (народов), так и гнобить политкорректностью.

Однажды мой знакомый маленький мальчик проходил этот самый набор тестов. Не знаю, сколько там ему насчитали, но вот один из тестов он завалил — неправильно выбрал какую-то посудину, которую следовало добавить в ряд других. При ближайшем рассмотрении, однако, выяснилось, что «ошибка» была вызвана религиозным воспитанием, которое у экзаменуемого было, а у экзаменатора не было, так что последнему в голову не пришло считать критерием выбора необходимость и возможность кашировать сравниваемые предметы.

С тех пор прошло много лет, мальчик вырос и на практике многократно доказал силу своего интеллекта, но происшествие с ним наглядно показывает границы применимости IQ. Он действительно прекрасно работает для подбора работников и солдат к определённым видам деятельности, потому что измеряет не только интеллект, но и культурную/ментальную принадлежность кандидатов, их способность к коммуникации, к пониманию поставленной задачи… в рамках данного сообщества. При оценке результатов совершенно не важно, где кончаются интеллектуальные способности и где начинается культурная общность с экзаменатором, ибо для пригодности к определенным видам деятельности в рамках вот именно данного сообщества равно необходимо и то, и другое.

Но вот для сравнения стойкой разницы интеллектов групп (народов) IQ совершенно не годится. Не только потому что различия в картине мира экзаменаторов и экзаменуемых могут оказаться гораздо больше, чем в приведенном мной примере, но и потому что определенных видов деятельности, под которые он заточен, в сообществе экзаменуемых может не оказаться вообще, и не исключено, что они сочтут подобный тест пустой тратой времени или даже издевательством.

Самый простой пример: неспособность африканцев к созданию собственного государства. Совершенно той же неспособностью обладали европейцы, варвары, разрушившие Рим, ибо точно также вполне довольствовались родоплеменными отношениями, и пример римской империи их поначалу не слишком вдохновил, века (те самые «темные века») и множество межплеменных войн понадобилось, чтобы они сообразили, нафиг им требуется такая штука, и только тогда принялись у римлян учиться. Вы полагаете, в этот момент гены у них переменились?

Вы генетикой объясняете высокий IQ евреев-ашкеназов, но совершенно упускаете из виду не только многовековой тренинг талмуд-торы, но и привычку, видеть в своей картине мира не единственно возможную, хладнокровное понимание, что критерий подбора посуды в принципе может быть различным, и к этому надо уметь приспособиться, и наконец, общие гены с «восточными», которые тоже приспосабливались к ментальности окружающих, просто у них она для западного IQ подходила плохо.

Вы ссылаетесь на китайцев, но почему-то не упоминаете, что генетически жители севера Китая — родня монголам… И как там у них насчет этого? Тило Саррацина обвиняли в расизме за сравнения IQ различных групп иммигрантов в Германии, а он, защищаясь, привел пример двух групп населения южного Индостана, что и расой, и цветом кожи, и даже языком друг от друга не отличаются, но разительно отличаются IQ — просто, одни индуисты, другие мусульмане.

«Генетический» подход к проблеме определенно ошибочен, ибо различия в IQ разных групп определяются не генами. Понятно, что образ жизни черных рабов в достаточной степени отличался от оного же белых плантаторов, и потому для измерения интеллекта представителей той и другой группы тесты потребовались бы разные, но нужна ли теория там, где вполне хватает практического опыта? Легко представить умного и энергичного черного раба, который философии не изучал, но сделал карьеру главноуправляющего плантацией и всю жизнь вьет веревки из глупого и ленивого белого хозяина.

При всех минусах традиционной расовой дискриминации в ее условиях интеллект тех, кого расисты считают «недоумками», на самом деле работает прекрасно. Коль скоро IQ предназначен для подбора работников и солдат к определённым видам деятельности, к которым у тебя все равно доступа нет, нежелание тратить усилия на приобретение проверяемых им навыков как раз и доказывает наличие здравого смысла.

Итак, разница IQ разных групп и народов есть факт, но он никоим образом не свидетельствует о генетически обусловленном интеллектуальном неравенстве между ними. Почему же «борцы с расизмом» изо всех сил заметают этот факт под ковер? А вот именно для того, чтобы скрыть свою веру в это самое интеллектуальное неравенство, точнее — в свое (не только) интеллектуальное превосходство. За словесное выражение этой веры можно запросто судебный процесс огрести, но все их действия выражают ее вполне однозначно: их хлебом не корми, позволь только кому-нибудь покровительствовать.

Чтобы повысить средний IQ черной общины Америки, надо всего лишь открыть ее членам путь честной конкурентной борьбы за определённые виды деятельности, остальное — вопрос времени. Но он никогда не повысится, если принимать их по квоте. Что они — идиоты, прилагать усилия для достижения того, что даром дают? Дают именно потому, что верят в их генетическую неспособность сравняться с белыми, невзирая на контрпример черных иммигрантов из Нигерии, у которых начисто отсутствует примесь «белых» генов, характерная для потомков рабов, зато с IQ все в порядке.

Вовсе не «природа» чёрных, у которых склонность к самостоятельному развитию, видимо, минимальнабрала своё. Массовое безделье, наркотики, пренебрежение законами и семейными обязанностями постепенно становились «нормой» для черных именно в результате всяческих «репараций» и «обратной дискриминации». И на их месте так поступил бы каждый, вернее сказать — не «поступил», а «поступает» на наших глазах.

Палестинские арабы, добравшиеся до Канады, нормально работают и живут как все люди, а «бешенцы» в Германии при тех же генах демонстрируют знакомую нам норму: массовое безделье, наркотики, пренебрежение законами и семейными обязанностями. Религиозные евреи, работающие и приобретающие специальность, опять же ведут себя по-людски, зато те, что живут исключительно на пожертвования, вечно с полицией лезут в драку.

Для «облагодетельствованных» халява в конечном итоге — отнюдь не благодеяние, зато для «благодетелей» — мощный инструмент самоутверждения, чего, они, к сожалению, постичь не могут, невзирая на высокий IQ… что ж поделаешь, он ведь показывает всего лишь пригодность работников и солдат к определённым видам деятельности.

Владимир Владмели. Чёрные жизни, или Наказание за преступление

Владимир Владмели(июнь — июль 2020, Миннеаполис, США)

Хозяин компании хорошо знал, что во время беспорядков от поджога и грабежа не спасут ни толстая металлическая решётка, ни бронированные двери, ни хорошо оплачиваемая охрана. Знал он также, что смерть афроамериканца, заснятая на плёнку, всегда влечёт за собой беспорядки, даже если задержанный — профессиональный бандит и умер от передозировки, поэтому, как только по ТВ показали запись задержания Флойда, он сам большими буквами написал над центральным входом в здание «Чёрные Жизни Важны». Он надеялся, что обшарпанный вид строения и декларация солидарности с демонстрантами поможет его компании выжить. Защищать своё имущество он боялся, прекрасно понимая, что делая это, может оказаться в больнице, или на кладбище. Пока его фирме везло, и целый месяц он просил всех сотрудников начинать рабочий день с уборки улиц после ночных погромов. Феликс Пайкин с кислой физиономией шёл со всеми, а потом, чтобы быть в курсе происходящего, несколько раз в день слушал радио.

Когда передали, что горсовет Миннеаполиса принял решение расформировать полицию, Феликс выругался: накануне он прочёл просочившуюся в фейсбук информацию о том, что ещё до голосования члены горсовета наняли себе за счёт города частную охрану.

По пути домой он решил заехать в полицейский участок и сказать полицейским, что в Америке не все сошли с ума, что нормальные люди понимают, как им тяжело, особенно сейчас, когда местные власти запрещают им решительно действовать против бандитов.

Через десять минут после окончания работы Феликс уже был на месте. Парковка была пуста, и он не знал, что делать, но в этот момент к зданию подкатила полицейская машина, и из неё вышел полицейский. Феликс направился к нему.

— Я только что слушал радио, — сказал он, подходя, — там очередной раз поливали вас грязью, говорили, что вы все садисты и извращенцы, а главное ваше занятие обижать бедных… — он хотел сказать «афроамериканцев», но поскольку его собеседник был чёрный, на секунду замешкался и закончил, — невинных жителей.

— Спасибо, — улыбнулся полицейский, сверкнув ровными белыми зубами. Он, видно, понял причину заминки и спросил, — как вас зовут?

— Феликс.

— Откуда вы приехали?

— Из Советского Союза.

— Вам здесь нравится?

Раньше этот вопрос казался Феликсу наивным. Он не хотел даже сравнивать Америку с Советским Союзом, но за последние годы многое изменилось. Штаты уже не та страна, в которую он попал тридцать лет назад.

Он тогда не знал английского, не мог работать по специальности, и, устроившись подсобным рабочим, жил более чем скромно, но даже в то, очень тяжёлое для себя время, не жалел, что уехал из Союза. Постепенно всё наладилось. Он выучил язык, нашёл настоящую работу и стал гражданином Америки. Ему повезло: кроме новых приятелей, которых он приобрёл здесь, у него были два институтских друга из прежней жизни: Виталий и Лиза.

Всё изменилось, когда к власти пришёл Обама. Феликсу стало стыдно за сверхдержаву, президент которой своим духовным учителем считал священника, ненавидевшего Америку, кланялся арабскому шейху и пытался задобрить террористов миллиардами долларов. Но говорить это полицейскому Феликс не рискнул, ведь его собеседник мог по-другому относиться к первому чёрному президенту США. Феликсу очень хотелось узнать, что полицейский думает об организации «Чёрные Жизни Важны», однако задать этот вопрос он не решился.

— Что вы молчите, не хотите отвечать? — прервал молчание полицейский.

— Мне не нравится то, что происходит сейчас в Америке и я не согласен с болванами, которые требуют расформирования полиции. Я уверен, что большинство думает так же, как я, и вот мы, большинство, хотели бы сделать вам символический подарок, например, заказать пиццу.

— Закажите, будем рады, — сказал полицейский.

— Когда вам удобно?

— Часов в шесть вечера, когда первая смена ещё не закончилась, а вторая уже пришла. Если погода будет хорошая, мы встретимся на улице. Внутрь мы вас пустить не сможем. Сами знаете, сейчас эпидемия ковида, все обязаны соблюдать социальную дистанцию и носить маски, а на улице можно ограничиться только одной дистанцией.

— Отлично, я соберу друзей, и мы к вам приедем, — пообещал Феликс.

— А я скажу коллегам, чтобы они не наедались, — ответил полицейский.

В машине Феликс подумал, что не узнал ни имени своего собеседника, ни его звания и может сказать лишь, что это высокий чёрный парень плотного сложения с сильным негритянским акцентом.

Вернувшись домой, Феликс решил позвонить Виталию, который был профессором Миннесотского университета. В отличие от большинства своих сотрудников, Виталий придерживался консервативных взглядов, а совсем недавно переслал Феликсу ответ своего коллеги из UCLA Гордона Клейна (1) слушателю, требовавшему особого подхода к студентам-афроамериканцам в связи с последними событиями в Миннеаполисе. Письмо это так понравилось Феликсу и настолько точно выражало его мысли, что он отправил его всем своим знакомым.

— Я не знаю имена ваших чёрных одноклассников, — писал профессор Клейн студенту, — ведь я учу только онлайн. Я никого из вас ни разу не видел. И как мне прикажете относиться к студентам, родители которых принадлежат разным расам, например, половина у них чёрная, а половина — азиатская. Должен ли я облегчить им сдачу экзаменов полностью или только наполовину. А что делать со студентами из Миннеаполиса? Они ведь особенно расстроены, причём белые больше чёрных, потому что найдутся люди, которые посчитают их расистами, а они таковыми не являются. Если вы не в состоянии ответить на мой вопрос, я готов спросить свою ассистентку, белую девушку из Миннеаполиса. Кроме того, я не понимаю, как особый подход поможет студентам в получении знаний, а ведь именно это является целью обучения.

В заключение отмечу, что ваши требования противоречат знаменитому изречению Мартина Лютера Кинга о том, что людей нельзя оценивать по цвету их кожи.

Доктор Г. Клейн.

Когда Виталий снял трубку, Феликс сказал, что хочет организовать группу поддержки полицейских, сделать плакаты «Жизнь полицейских важна» и «Защитим полицию» (2), пойти с этими плакатами в участок, поставить их у входа, а затем купить пиццу, сфотографироваться с полицейскими и поставить фотки в фейсбук.

— Я с тобой полностью согласен, — ответил Виталий, — полицейских обязательно надо поддержать и деньги на пиццу я с удовольствием дам, но на встречу не пойду…

Феликс отключил телефон. Он знал, что за этими словами последуют рассказы о том, что Виталий совсем недавно приехал в Америку, что он с огромным трудом нашёл работу, что очень ей дорожит и не хочет её терять. Всё это Феликс пережил и сам, к тому же, сейчас ему было не до болтовни, он собирал людей, которые готовы действовать. Но до того как он успел что-либо сделать, раздался звонок. Он посмотрел на экран и нехотя снял трубку.

— Не кипятись, — сказал Виталий, — я ведь работаю в университете, а у нас полно добровольцев, которые отслеживают и фейсбук, и твиттер, и доносят начальству. Помнишь письмо Клейна? Так вот после того, как он его опубликовал, 20,000 гавриков подписали петицию с требованием его уволить, и он подал в отставку. Сейчас он безработный, а при теперешней политической ситуации, вряд ли его куда-нибудь возьмут, но он родился в Америке, работает здесь много лет, и у него наверняка есть сбережения, а я приехал сюда недавно, в зрелом возрасте, скопить ничего не успел, и рисковать не могу.

— Но мы же не собираемся воровать и устраивать поджоги, мы даже не будем конфликтовать с твоими студентами. Мы просто выразим поддержку государственным служащим, а это никак не нарушает закон.

— Маклосски (2) тоже не нарушали закон. Они защищались от толпы бандитов, которые хотели их убить, а их дом сжечь. Они не сделали ни одного выстрела, они просто вышли с автоматом и пистолетом, чтобы остановить толпу, но областной прокурор обвинила их в преступном использовании оружия. А ведь Маклосски не простые люди, вроде нас с тобой. Они богатенькие, у них есть и деньги, и влияние. И всё равно против них завели дело.

— Значит, все твои разговоры, это кукиш в кармане, — перебил его Феликс.

— Пойми, Феля, теперь время такое, я думаю, даже Лиза с тобой не пойдёт.

Лиза была их сокурсница по институту. Она первая в их группе вышла замуж, родила, развелась и эмигрировала в Штаты. В Америке, она тоже во всём была первой. Она выучила программирование и стала высококвалифицированным специалистом, а потом и популярным блогером. Она не только участвовала в демонстрациях, но иногда и организовывала их, а в фейсбук помещала такие посты, что её несколько раз банили, и она вынуждена была менять свой ник.

— Лиза! не пойдёт?! — усмехнулся Феликс.

— Её уволили с работы, — сказал Виталий.

— Когда? За что?

— Один из её сотрудников повесил на стенке своего кубика плакат «Чёрные Жизни Важны», а Лиза, в ответ, на стенке своего повесила плакат «Все Жизни Важны». Начальник предложил им обоим убрать политические лозунги, но Лизин коллега сказал, что его лозунг не политический, а моральный. Лиза ответила, что не видит морали в том, чтобы защищать бандитов и грабителей, что свою жизнь ценит не меньше, чем жизнь чёрных, а если её бледнолицый коллега считает себя виноватым, то может встать перед потомками рабов на колени и целовать их вонючие башмаки. Правда, он будет не первый, потому что такие покаяния уже давно засняты на плёнку и гуляют по интернету.

Наверно, всё бы и обошлось, Лизин начальник знает, что после смерти дочери она воспитывает двух внуков, но белый защитник чёрных жизней описал своё столкновение в твиттере и фейсбуке, и её уволили.

— Что же ты мне раньше не сказал? — спросил Феликс.

— Не успел, — ответил Виталий, — ты со своими полицейскими мне рта не давал открыть.

— Ты у неё был?

— Нет.

— Тогда я сейчас к ней поеду.

— Давай.

При выезде из своего микрорайона, Феликс увидел на обочине дороги плакат «Чёрные Жизни Важны». Он резко остановил машину, выскочил из неё, выдернул плакат и хотел его порвать, но картон оказался слишком прочным. Это взбесило его, он согнул плакат, бросил его на землю и начал пинать ногами, потом подобрал и выбросил в канализацию.

Вечером, когда он успел уже выслушать Лизу и рассказать ей о встрече с полицейским и о плакате, выброшенном в канализацию, ему позвонили.

— Здравствуйте, — сказал голос с сильным негритянским акцентом, — вы Феликс Пайкин?

— Да.

— С вами говорит сержант Боб Джонсон, полицейский участок Миннеаполиса. Вы случайно не являетесь владельцем Тойоты Кемри, номер …?

— Случайно являюсь.

— Вашу машину несколько часов назад видели на улице Вязов, а человек, который из неё вышел, выдернул плакат «Чёрные Жизни Важны» и бросил его в канализацию. Это, случайно были не вы?

— Нет, — соврал Феликс.

— Судя по акценту, вы приехали из Советского Союза?

— Да.

— Но вы понимаете, что в Америке свобода слова и на своём участке человек может выставлять любые плакаты?

— Понимаю.

— Так имейте это в виду, и больше не делайте то, что вы сделали.

— Не буду, — ответил Феликс.

— Кто это? — спросила Лиза, когда он положил телефон в карман.

— Полицейский, которого я встретил сегодня около участка. Теперь я знаю и его имя, и звание, и взгляды.

___

(1) Gordon L.Klein, UCLA — профессор университета в Лос Анжелесе.

(2) Игра слов Black Lives Matter — Чёрные Жизни Важны, Blue Lives Matter — Жизни Полицейских Важны (Blue — цвет полицейской формы) Defund the Police— расформировать полицию, Defend the Police — защитить полицию.

(3) Адвокаты Mark and Patricia McCloskey.

Виктор (Бруклайн) при участии С. Л. Частушки BLMушки

Поются как музыкальное сопровождение к видеороликам в 4-й части круглого стола

Заиграли музыканты —
И пустились ноги в пляс.
Я гарлемские частушки
Пропою сейчас для вас.

За окном белым-бело!
Вот расистам повезло!
Но зато, как ночь придёт,
Вот тогда моя возьмёт!

Мне экзамены сдавать
Сильно полегчало:
Получаю мигом «пять»
С самого начала!

С детства я не выношу
Вида блеклой кожи,
Лишь блондина угляжу —
Сразу дам по роже.

Мы с приятелем вчера
Оченно устали.
Много всякого добра
Вместе утаскали.

Коль взгрустнётся мне порой
После заварушки,
Отлуплю я как герой
Белую старушку.

Отловил я в бодуне
Расисточку-скотинку
И велел ей: «Ну-ка мне
Вылизать ботинки!»

Я и браза ради кайфу
Угнали машину,
Сбили (не важны́ их лайфы)
Белого мужчину.

Объявили мы гурьбой
Нашу декларацию:
Чтоб не кончилось стрельбой —
Даёшь репарации!

Мы спихнули Х. Колумба,
Заменили на Лумумбу.
Нечего рабовладельцу
Наших возбуждать индейцев!

Мы с приятелем вдвоём
Шлялись возле оперы.
Стусовались там с бабьём,
Дали в морду оперу.

Поширялся я с утра,
Закусил бухалом.
Аж пробрало до нутра,
Так меня ломало.

Кому кокс, кому морфин?
Крэк, колёса, героин?
Флойд ширялся, чем ты хуже?
Вточь такой же бабуин.

Он беременной приставил
К её пузу револьвер.
Мир за то его восславил
Как героя всем в пример.

* * *

Повезло же идиоту!
В золотом лежит гробу —
Поднимает всю черно́ту
На священную борьбу.

По рогам всем вам ребята
Вжарят крепко, но… потом.
Пока ж торьте демократам
Вы дорогу в Белый Дом.

Окончание
Print Friendly, PDF & Email

26 комментариев для “Биг Флойд — новая Америка. Часть 6

  1. «Если ты мужчина европейского происхождения, не имеющий возможности предъявить тяжёлое детство (и приложить фотографию себя ночующего под скамейкой или с гематомой от кулаков отчима-алкоголика), то шансов пройти конкурс на соискание директорской, скажем, должности у тебя ноль с минусом: возьмут представительницу прекрасного пола (у которой к тому же блат нехилый в кругу уже начальствующих питомиц феминизма); и даже открытым текстом это пишется — женщинам предпочтение. »

    Прочитав это, я стал смотреть, где же работает автор, если такие жалобы. «Двадцать шесть лет уже работаю детским психологом в службе отделе образования, курирующей школы и детские сады.» Может быть перекос в пользу представительниц прекрасного пола на директорских должностях как то связан со спецификой профессии детского психолога?

    1. M. Nosonovsky
      — 2020-09-19 14:09:49(656)

      «Если ты мужчина европейского происхождения, не имеющий возможности предъявить тяжёлое детство (и приложить фотографию себя ночующего под скамейкой или с гематомой от кулаков отчима-алкоголика), то шансов пройти конкурс на соискание директорской, скажем, должности у тебя ноль с минусом: возьмут представительницу прекрасного пола (у которой к тому же блат нехилый в кругу уже начальствующих питомиц феминизма); и даже открытым текстом это пишется — женщинам предпочтение. »

      Прочитав это, я стал смотреть, где же работает автор, если такие жалобы. «Двадцать шесть лет уже работаю детским психологом в службе отделе образования, курирующей школы и детские сады.» Может быть перекос в пользу представительниц прекрасного пола на директорских должностях как то связан со спецификой профессии детского психолога?

      ———-

      Нет, это связано со спецификой параграфа 18א закона о государственных компаниях (параграф о представительстве женщин на должностях директоров и заведующих – принят в Израиле в 1993 году). В т. н. «михразах» — конкурсных объявлениях, — пишется чёрным по белому, что женщинам будет оказываться предпочтение. Не поручусь, что во всех случаях, но я видел образец. Там, где я работаю, действительно намного больше женщин, чем мужчин, но «позитивная дискриминация» ощущается не сильнее, чем где бы то ни было. Не всё, о чём я пишу, обязано иметь отношение к моим личным или служебным обстоятельствам.

  2. Г-н Манфиш пишет: «между значительной частью ультрарелигиозного сектора и столь же ощутимым процентом русскоязычных репатриантов имеет место доходящая до враждебности неприязнь». Эта симметризация «и ты виноват, и ты виноват» абсолютно не верна. Нет сейчас ненависти ровно никакой от религиозных в СМИ и сетях, и есть шквал – от русскоязычных, прикрываемых сайтом Либермана и им с компанией в Кнессете.
    Разумеется, атакующие и атакуемые — ваши и мои сограждане. Но демократы и республиканцы, сторонники «политкоректности» и её противники» — друг для друга тоже сограждане, притом как правило с большим стажем, чем либерманцы и харедим друг для друга. И вот вы со своих «гранатомётом» вмешиваетесь в конфликт граждан с гражданами другой страны, избирая одну сторону. Так вот для меня ненависть к харедим = ненависть к евреям, выраженные открыто, с прямыми угрозами насилия – применением гетто, печей и т.п. есть абсолютное зло, а не «граждане бранятся – только тешатся».
    Граждане же других стран разберутся без моего «гранатомёта» — бюллетень им в руке и успеха в начале ноября. Как израильтянин, терпеть не могу «заметок посторонних» в адрес моей страны. И завёл себе порядок – не лезть с советами в дела других стран, даже на жизнь Израиля сильно влияющих, поскольку там не живу, и ситуацию знаю не досконально, а понаслышке и понавидке. Чего и г-ну Манфишу желаю.

    1. Насчет ненависти от религиозных в СМИ и сетях судить не берусь, но на практике ненависть не от «религиозных», а вот именно от харедим, конкретно от гурских хасидов, имеет место быть, например, в Араде, который не в сетях, а в реале. Можете, если угодно, считать их за это антисемитами, но я, при всем моем неодобрении, все-таки воздержусь. Насчет гранатомета — это выражение эмоций, и нет такого закона, чтобы их не выражать по поводу выборов и борьбы за власть хоть в Беларуси, хоть в Антарктиде. Разумеется, кто не гражданин, может только мнения выражать, конкретно повлиять путем голосования он не может… ну, то есть, по закону, который товарищам демократам, требующим неграждан к голосованию допускать, как известно, не писан.

    2. 1. Мирон Амусья
      19 сентября 2020 at 10:42 |
      Г-н Манфиш пишет: «между значительной частью ультрарелигиозного сектора и столь же ощутимым процентом русскоязычных репатриантов имеет место доходящая до враждебности неприязнь». Эта симметризация «и ты виноват, и ты виноват» абсолютно не верна. Нет сейчас ненависти ровно никакой от религиозных в СМИ и сетях, и есть шквал – от русскоязычных, прикрываемых сайтом Либермана и им с компанией в Кнессете.
      … вы со своих «гранатомётом» вмешиваетесь в конфликт граждан с гражданами другой страны, избирая одну сторону. Так вот для меня ненависть к харедим = ненависть к евреям, выраженные открыто, с прямыми угрозами насилия – применением гетто, печей и т.п. есть абсолютное зло, а не «граждане бранятся – только тешатся».
      … Как израильтянин, терпеть не могу «заметок посторонних» в адрес моей страны. И завёл себе порядок – не лезть с советами в дела других стран, даже на жизнь Израиля сильно влияющих, поскольку там не живу, и ситуацию знаю не досконально, а понаслышке и понавидке. Чего и г-ну Манфишу желаю.
      ———-
      Поехали по пунктам. Во-первых – не «симметризация», а реальная симметрия. Даже если считать жуткий навет («Николаи и Евгении» — убийцы невинных евреев) 2005 года из газеты «hа-Модиа» чем-то «устаревшим», то высказывание Ицхака Йосефа – свежее, со съезда раввинов в декабре 2019 года. И оно – возмутительное: одни «ненавистники веры» чего стоят… и это же – огульно!.. И пресловутые 5% — лжестатистика. Погуглите: «МВД снова пересчитало русскоязычных репатриантов: неевреев — более 60%». Но не 95, правда? И ведь это же главный сефардский раввин, человек на ответственнейшем посту! Уж он-то должен был бы, наверное, фильтровать… А харедимного «шквала с угрозами насилия…» мы не увидим, пока у харедим нет ни своих чатов и контактных медиа, ни времени на них зависать, если бы они и появились. Мужчины-харедим, даже неработающие, по большей части делят часы бодрствования между чисто религиозными занятиями и семьёй. Поэтому их «потоки сознания» до нас не доходят, не узнать им, насколько они «шквальные», «чистый эксперимент» невозможен. Остаётся сравнивать выступления политиков с обеих сторон, и они по агрессии вполне сопоставимы.
      Во-вторых, я совершенно не вмешиваюсь – ни с гранатомётом, ни с ёлочной хлопушкой, — в конфликт между гражданами другой страны. И согласен, что не надо лезть с советами в дела других стран, не зная их досконально. Но при этом – абсолютно не против заметок, которые написал бы (скажем, о стране, где я живу сейчас, или о той, где жил раньше) человек пусть посторонний, но ситуацию удосужившийся изучить. То есть это должно быть не по принципу «свой-чужой», а по принципу «разбираешься или нет». Другое дело, что своим, изнутри, и разобраться обычно легче; но это не закон, а лишь тенденция. Далее, я лично в американских реалиях разбираюсь слабо и именно поэтому, читая дискуссии жителей США, скажем, о Трампе или об истории рабовладения, — не вмешиваюсь (максимум – вопрос задать могу…) Но случай с Флойдом послужил всего лишь поводом к обсуждению, в котором мы участвуем, — к обсуждению нравственно-ценностных проблем уже всемирного, к сожалению, масштаба, проблем, влияющих на жизнь любой из стран, в которых те или иные из нас проживают.

  3. В.Е.К.- «Стенфордский эксперимент поставлен жизнью с такой убедительной силой и будет ещё поставлен столько раз, что претензии к степени его научности нужно адресовать Г-ду Б-гу»
    ::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::
    «Самым знаменитым, без сомнения, является Стэнфордский тюремный эксперимент, проведённый в 1971 году в США…Ф. Зимбардо — руководитель эксперимента — был тогда молодым профессором психологии в Стэнфорде. Он построил симуляцию тюрьмы в подвале университета и поместил туда девять «заключенных» и девять «охранников»…Роли были распределены случайным образом… «Высшее руководство» состояло из самого Зимбардо и группы
    студентов. Исследование должно было длиться две недели, но девушка Зимбардо остановила его спустя шесть дней, увидев условия содержания заключенных в «Стэнфордской окружной тюрьме». С тех пор история о жестоких охранниках стала всемирно известна и послужила основой книг и фильмов.
    Стэнфордский тюремный эксперимент не раз приводился в пример в качестве доказательства того, что поведение человека определяется социальными ролями и ситуациями, в которых он оказывается. Если копнуть глубже, он также показывает, что человек склонен к садизму… в подходящих обстоятельствах…»
    https://pikabu.ruhttps://pikabu.ru/stor/styenfordskiy_yeksperiment_kak_vse_byilo_na_samom_dele_6026629
    Исследование было не закончено — через 6 дней девушка Зимбардо остановила его. В ТЕХ обстоятельствах она, по всей нвероятности, НЕ БЫЛА СКЛОННА к садизму… Эксперимент не был завершён, будет ли он завершён, неизвестно.
    Shana Tova u Metukah!

    1. Проще всего прочитать об эксперименте в английской Вики https://en.wikipedia.org/wiki/Stanford_prison_experiment#Treatment_of_%22prisoners%22, и, если сам научный работник, убедиться, что это не научный эксперимент из-за очевидного неуместного вмешательства автора в его ход и ряда других подтасовок. Ссылки на «подтверждение жизнью», Соловки, Беламорканал, прозрачно на что-то намекающие, к делу не относятся, поскольку СТЭ представлялся автором как научный опыт, вошёл в учебники психологии, а не театральная постановка студентов — любителей на тему жизни. Про жизнь мне легко допустить, по ряду косвенных признаков, что знаю её уже сносно.

  4. Мирон Амусья:Стеэнфордский тюремный эксперимент — постановочный и ненаучный. Достаточно прочитать критику и ответы автора…
    :::::::::::::::::::::::::::
    Вы правы, сэр. В СССР много проводилось экспериментов – Соловки, Беломор-канал, Колыма и т.д. Стэнфордские экспериментаторы имели много “образцов” для своей постановки.
    Скверно то, что эти эксперименты всё ещё продолжаются.
    Shana Tova u Metukah!
    P.S. «И всё чаще будоражит фантазия — вот бы одарить рассыпчатой очередью из гранатомёта всех тех, кто эти несусветности узаконил…» (А.М.)

  5. … Но мне кажется, что у Вас несколько приукрашенное представление о том «прошлом» вообще и всевозможных дворянах, дуэлянтах и пр. в частности.
    … А когда я читаю ставшие такими распространёнными сегодня инвективы в адрес «либеральных ценностей» то я почему то сразу вспоминаю, для кого в 30-е – 40 е годы «либералы» были главными врагами.
    … Я не понял, кого, кто не хотел разваливаться Вы имели ввиду, написав:
    «государством, которое сотрясают сепаратистские группировки, то весь демократический мир повелевает не тянуть время и поскорее разваливаться…»?
    Может Вы вспомнили про Сребреницу?

    ———-

    Уважаемые Элла и Сэм, большое спасибо за доброжелательные отзывы.
    Сэм, по Вашим трём замечаниям:
    Я не идеализирую дворян и дуэлянтов и это «прошлое» — сам писал, что кошмарная у них была жизнь (кстати, задолжал Вам ответ по теме «кому было лучше-хуже»), на днях напишу… Но я утверждаю, что у них хоть какие то, пусть бы и дутые, ценности были, за которые они всерьёз бились насмерть; и для этого им некие качества нужны были, их не по «обратной дискриминации» в ферзи проводили, они по своему этими ферзями всё-таки реально были. Уж лучше право сильного, который действительно силён, чем… то, что мы видим в Америке – и не только…
    Нечто похожее Горький писал («В людях») — о своём отчиме («вотчиме»), который после смерти матери Алексея медленно угасал от чахотки, проживая вынужденным нахлебником у тёщиной сестры и страдая от того, что эти мещане то и дело позволяли колкости по отношению к нему — дворянину и бывшему офицеру, сохранившему остатки выправки, манер… Алёше вспоминалось, что этот человек и на руку был тяжёл – когда выпивал, жену избить мог, — но всё же ему в этой ситуации сочувствовал: «Мухомор – тоже поганый гриб, да хоть красив…»
    Для Гитлера главными врагами были всё-таки евреи и коммунисты. Что касается либералов, я ведь не отрицаю либеральные ценности в их первоначальном обличии. Но в данном случае мы имеем дело скорее с вырождением, «абсурдизацией» либерализма. Это, впрочем, отдельная и сложная тема…
    В связи с сепаратизмом я вспомнил многое, но Сребреницу – не в первую очередь. Интересную вещь я недавно узнал. В Иране при шахе, когда там было нормальное государство, и Израилю, кстати, дружественное, действовала исламская оппозиция (одним из её активистов был Хомейни), и её естественными союзниками были в том числе сепаратисты: курдские, азербайджанские и не только (довольно большая ведь страна). Против всех этих движений власть боролась в том числе с помощью репрессий, зачастую достаточно жёстких И США (!) оказывали на Иран давление в связи с этими репрессиями (права человека и т. п.) и в известном смысле – косвенно, конечно, связывали режиму руки. На свою голову, поскольку это облегчило исламистам организацию переворота!.. Вот такие пироги. Правда, компетентно я об этом судить не могу, плохо знаю историю мусульманских стран; но – контурно было так…
    Продолжение следует.
    Всем Шана Това. И чтобы не только эта самая корона скапустилась, но и вся бездна мирового зла.

  6. Политкорректному Алексу Манфишу.
    «Мы не знаем, где точно проходит рубеж между «ещё человеком» и «уже нелюдем», двуногой прямоходящей особью, истребить которую — священный долг…» ЗНАЕМ! и Вы — ЗНАЕТЕ.

    1. Уважаемый Моше!
      К сожалению это не так. Известен стенфордский эксперимент Филиппа Зимбардо (1971). Группу из 24 человек разделили на «заключенных» и «охранников». Вскоре обнаружилось, что ситуация может способствовать превращению «охранников» в садистов без особой генетической предрасположенности ко злу. Похожий эксперимент провел Стэнли Милгрэм, обнаруживший «плохое» поведение людей, когда за ними наблюдает «начальство».

      1. Е.Л. — 18 сентября 2020 at 18:02
        =====
        Это именно так: мы знаем, что ситуации а-ля «стенфордский эксперимент» создавать нельзя. И мы знаем, что в Америке такие ситуации массово создают лидеры демократов и лево-прогрессивные интеллектуалы — через свои благие намерения, двойные стандарты и отказ от civility в обществе. И им на это плевать: они имеют от этого ОГРОМНЫЕ преимущества — политические и финансовые для себя любимых.
        Иногда мир между странами возможен только после военной победы над агрессором. С миром внутри страны это тоже так.

      2. Стеэнфордский тюремный эксперимент — постановочный и ненаучный. Достаточно прочитать критикау и ответы автора, чтобы научноому работнику стала ясна картина.

        1. Возможно «Стеэнфордский тюремный эксперимент» он действительно постановочный и ненаучный.
          Но сейчас на наших глазах происходит эксперимент Антифы и демсоциализма, где авторитет лево-прогрессивных профессоров и их Благие Намерения делают из молодёжи монстров, с извращенной моралью и без совести в традиционном понимании.

          Такие ситуации создавать нельзя: средняя городская молодёжь с этим справиться не может.

        2. Стенфордский эксперимент поставлен жизнью с такой убедительной силой и будет ещё поставлен столько раз, что претензии к его степени его научности нужно адресовать Г-ду Б-гу

          1. Стэнфордский эксперимент подтвердил постулат князя Кропоткина: «Дайте ангелу власть, и у него вместо крыльев вырастут рога».

      3. Е.Л. (18 сентября 2020 at 18:02).
        Нам не до экспериментов. За этим столом (если не ошибаюсь) была приведена великолепная цитата из А.Солженицына:»Волкодав — прав, а людоед — неправ». ТОЧКА. Сегодня эксперимент ставится на нас с Вами. И критерий — НЕ в чьих зубах наше тело, А в его сохранности.

      4. Стенфордский эксперимент позволяет ответить на актуальный для евреев вопрос об отношении к теории Ханны Аренд о том, что Холокост стал возможен из-за согласия евреев к сотрудничеству.

  7. «И всё чаще будоражит фантазия — вот бы одарить рассыпчатой очередью из гранатомёта всех тех, кто эти несусветности узаконил». (Алекс Манфиш).
    Доживем до 04.11.2020!

  8. Вот пишет г-н Манфиш: «Суд и соцслужбы считают, что ты, законопослушный и сознательный, должен «проявить понимание» и «справиться», а оппонента твоего надо ублажить, дать ему «шанс», потому что тогда, может быть, в его отношении к миру и окружающему социуму произойдёт положительный сдвиг».
    Он же поминает Р. Киплинга с его «Рабом, венчанным на царство» и В. Розанова, доживавшего жизнь в хаосе погибающей страны, но объясняющего, отчего умрёт, в итоге пока не умершая и таких признаков не подающая, Западная цивилизация.
    Чудны дела твои, о Господи. Ещё пару недель, в этом же журнале г-н Манфиш отрицал явление проявляющегося в русскоязычных СМИ и сетях мутного, явно организованного, в значительной мере — извне антирелигиозного=антисемитского потолка поношений и оскорблений. Он с энтузиазмом доказывал, однако, что это чисто внутриизраильская проблема, на базе недопонимания «недозрелых» и нетерпимости излишней самих религиозных. Как проблемы Украины это проявления гражданской войны, не правда ли? А тут такое страшное клеймение, причём его «всё чаще будоражит фантазия — вот бы одарить рассыпчатой очередью из гранатомёта» виновников ситуации, попустителей. А совсем недавно выступал вполне как «объяснитель», т.е. как попуститель безобразия ситуации.
    Или история с рабом, венчанным на царство. Не уверен, что Киплинг выбрал бы обобщённого какого-нибудь Флойда таким царём. Явно мелковат. А какие осудительные стрелы идут в этот адрес, будто нет куда лучше, и, по крайней мере ближе по языку и прошлому, совсем иного примера, тоже вполне современного. Как не вспомнить про соринку в чужом глазу и про бревно в пусть не своём, но определённо более близком. Право, уметь так надо!

    1. Мирон Амусья, для чего Вы это написАли в открытой дискуссии? Особенно «Не уверен, что Киплинг»…

    2. Мирон Амусья 18 сентября 2020 at 12:44 |
      … Ещё пару недель, в этом же журнале г-н Манфиш отрицал явление проявляющегося в русскоязычных СМИ и сетях мутного, явно организованного, в значительной мере — извне антирелигиозного=антисемитского потолка поношений и оскорблений. Он с энтузиазмом доказывал, однако, что это чисто внутриизраильская проблема, на базе недопонимания «недозрелых» и нетерпимости излишней самих религиозных. Как проблемы Украины это проявления гражданской войны, не правда ли? А тут такое страшное клеймение, причём его «всё чаще будоражит фантазия — вот бы одарить рассыпчатой очередью из гранатомёта» виновников ситуации, попустителей. А совсем недавно выступал вполне как «объяснитель», т.е. как попуститель безобразия ситуации…

      ———-

      Вас удивило, что в тех моих публикациях тон был в основном понимающе-миролюбивый, а в данном случае я помянул гранатомёт? Но, по-моему, вполне естественно, что один и тот же человек совершенно по-разному относится к принципиально различным вопросам и ситуациям. Во-первых, я не «отрицаю явление». Да, между значительной частью ультрарелигиозного сектора и столь же ощутимым процентом русскоязычных репатриантов имеет место доходящая до враждебности неприязнь, и она действительно прнинимает иногда безобразные формы: наветы, грубая ругань и т. д. Но я вижу для этого достаточно внутренних причин и не считаю нужным изыскивать «лишние сущности», а потому и отрицаю ваш тезис об «организаторах извне». И вы не объяснили, почему вам это кажется «явным».
      И русскоязычные, и харедим – мои сограждане, которым я искренне желаю благополучия. Если в своём опубликованном сегодня эссе я резко высказываюсь против КУЛЬТА мира, терпимости, ненасилия, это не означает, что я жажду «войны, нетерпимости, насилия». Я против ИДОЛОВ, в которых, к сожалению, превращают эти ценности приверженцы всевозможных «обратных дискриминаций» и политкорректных фетишей. И я за миролюбие и терпимость — в предыдущей публикации, — между согражданами: почему бы и нет, вполне естественно. А в этой — почему вспоминаю о гранатомёте? Потому что культ политкорректных фетишей приводит к компромиссу со ЗЛОМ. Со злом абсолютным. Призывы к «ненасилию» и «сдержанности, речуги о «мире» звучали и в те годы, когда здесь, в Израиле, грохотали чудовищные теракты, и я здесь был тогда, и боялся за своих близких… и дочь моей сотрудницы погибла во взорванном автобусе!.. Это космически несопоставимые масштабы!
      Я, кстати, вам тоже задолжал ответ по предыдущему эссе, поэтому — уже здесь, вкратце… Вы пишете, что я «люмпенизирую» проблему. Но ведь те цитаты, которые привела Елена Римон, — в основном с тех сайтов, на которых можно часами и сутками зависать и оттягиваться в перебранках и пересудах. А грамотны нынче все: люмпен поэмы не напишет, а похабную сплетню отстучит… И у кого же, спрашивается, физически столько времени торчать в этих ресурсах есть? Только у людей хронически незанятых, а это один из признаков аутсайдерства…
      Далее, если бы уже некие силы «извне» хотели зачем-то (зачем?) подхлёстывать антирелигиозные настроения, то они не могли бы стабильно рассчитывать в этом плане на Либермана Я не очень слежу за партийными коллизиями, но знаю всё же, что «антихаредимность» — не единственная карта, которую он разыгрывал в своих политических баталиях. Меньше двух лет он мотивировал свой уход в отставку несогласием с недостаточно решительными действиями правительства против обстрелов из Газы. А когда-то протестовал против ликвидации поселений — при том, что среди поселенцев много религиозных (не обязательно харедим, но всё-же…) Иными словами, чуть ли не союзником некоторых религиозных движений был тогда в этом смысле. Либерман – политик, ему нужны мандаты, он понимает, из кого может в основном создать себе «лобби» (а парламентская демократия же не бывает без лоббизма). Понимает, что русскоязычные склонны по большей части к правым взглядам и недолюбливают ультрарелигиозных. И садится на того конька, на котором в данный момент, по его мнению, можно дальше уехать. Сейчас – на антихаредимного сел, но, когда ему будет выгодно, он перестанет гнать антирелигиозную волну.
      P.S. Киплинг, уж конечно, Флойда на царство бы не посадил, да вот Америка сажает…

  9. Маятник ещё не дошёл до крайней точки — подождём.
    Отличие данной ситуации состоит в том, что меньшинства не сами «побеждают», а в том, что им позволяют (пока?) побеждать «большИнства».
    Долго это продолжаться не может и не будет — «большИнства» эта ситуация скоро достанет.
    Другое дело, что короткий период для страны — это треть жизни для человека.
    Соболезнования тем, кому за это время «достанется».
    А вообще этот Мир ждут реальные проблемы, а не те, которые реальными представляются…

  10. Комментарий к статье Алекса Манфиша
    Уважаемый Алекс!
    С большим интересом прочёл написанное Вами, понравился Ваш подход к проблеме.
    Но мне кажется, что у Вас несколько приукрашенное представление о том «прошлом» вообще и всевозможных дворянах, дуэлянтах и пр. в частности. Они поклонялись идеалу Прекрасной дамы, но в обозах за ними следовали маркитантки и следовали совсем не для поклонения… А что происходила с дамами в тех городах, на «башнях которых» победитель водружал свои знамёна, лучше не представлять.
    Ваш пример с раскольниками, шедшими на смерть, впечатляет, хотя я бы привёл скорее пример сгоревших в башне Йорка евреев.
    А когда я читаю ставшие такими распространёнными сегодня инвективы в адрес «либеральных ценностей» то я почему то сразу вспоминаю, для кого в 30-е – 40 е годы «либералы» были главными врагами.
    И у меня вопрос. Я не понял, кого, кто не хотел разваливаться Вы имели ввиду, написав:
    «государством, которое сотрясают сепаратистские группировки, то весь демократический мир повелевает не тянуть время и поскорее разваливаться…»?
    Может Вы вспомнили про Сребреницу?
    שנה טובה ומתוקה Вам и всем-всем со-сайтникам!!!
    И что б корона поскорее сдохла.

  11. Алекс Манфиш. О ценностях и идолах
    ————————————————————————————————————
    Огромное спасибо!

  12. А.М. Армии схватывались на поле боя ради державного торжества, ради того, чтобы водрузить свои знамёна на башнях неприятельской столицы; мы в наше время осуждаем завоевательные войны, но всё же восхищаемся конкистадорами, викингами, солдатами и офицерами великих царств, королевств, империй …
    ::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::
    ..Проснулся викинг Жукин, огляделся по сторонам и начал своё письмо
    “На деревню дедушке Сталину…” Однако перехватил письмо викинг Рокосович Константин, что значит “верный” и сослали Жукина пасти форель на Перэсыпь. Он и написал там знаменитую песенку к Двум мушкетёрам для Марка Б.
    ЗА шаланды, полные кефали… Её и в Париже поют, на 14-ое Июля. А в Сирии и Ливии не поют, там не до песен. Там ни форель, ни политику не хавают, извините

Добавить комментарий для Моше Крейдерман Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.