Это была сравнительно многочисленная группа людей, отличительным признаком которых было отсутствие родовых земельных наделов. Такой, экономически нестабильный, и не очень-то почтенный в те времена статус властно потребовал от левитов найти некую социальную нишу, которая гарантировала бы экономическую стабильность.

Недельный раздел Бемидбар

Михаил Ривкин

Как мы уже писали в прошлом году, книга Бемидбар — самая сложная по своей композиции, в ней сочетаются отрывки из трёх повествовательных источников, J, E, P, а также сборники законов, включённые в эти источники. При этом каждый из трёх источников включает, в свою очередь, немало заимствований из источников ещё более ранних, дописьменных, как израильских, так и не израильских, в первую очередь — древние поэмы, торжественные гимны и победные напевы.

«Книга Бемидбар включает много примеров поэтического творчества, начиная от четырёх поэм пророка Билама (гл. 23-24) и кончая коротенькими, в несколько строк, отрывками. Благословение коэнов (6:24-26) вероятно восходит к культовым ритуалам Первого Храма. Постороннее происхождение Песни Ковчега (10:35-36) обозначено странной формы значками, похожими на опрокинутую букву Нун, которые этот текст обрамляют. Некоторые отрывки (21:14-15) заимствованы из «Киги войн Г-спода». Песня колодца (21:17-18) восходит к тем временам и к тем местам, когда и где Израиль кочевал в пустыне. /…/ Песня о городе Хешбоне (21:27-30) это, скорее всего Аморейский победный гимн в честь победы над Моавитянами, заимствованный Израилем, чтобы подтвердить их претензию, что они захватили Заиорданье у Аморейцев, а не у Моавитян»[i]

Композиционная сложность текста Бемидбар оправдывает наглядное выделение в тексте отдельных источников, что мы и будем делать в дальнейшем. Большая часть повествовательных отрывков, как и большая часть законов, относится к источнику Р.

Источник Р

Последние дни у горы Синай. Исчисление сынов Израиля и исчисление Левитов (Бемидбар 1:1–4:20)

В книге Бемидбар автор демонстрирует характерный для него интерес к точным количественным данным, в особенности — к точной численности каждого из двенадцати колен, а также к точной численности левитов. Эти статистические данные приводятся дважды, в первый раз — по состоянию на второй год после Исхода (в нашей главе), второй раз — по состоянию перед вступлением в Кнаан. Для автора Р очень важен точный порядок воинств в каждом колене у сынов Израиля и порядок семейств у левитов, который отражает последовательность служения этих семейств в Мишкане. Исчислению подлежали все мужчины, двадцати лет и старше. Интересен порядок перечисления колен: Реувен, Шимон, Гад, Йеуда, Иссахар, Иссахар, Зевулун, Йосеф (Эфраим и Менаше), Биньямин, Дан, Ашер, Нафтали. Такой порядок никак не отражает географию колен: Южные колена перемешаны с северными, трансиорданские с коленами на Западном берегу. Этот порядок также не связан с порядком рождения сыновей Яакова. Этот же порядок сохранён и во втором исчислении сынов Израиля (там 26:5-21). Но сразу за этим перечнем следует перечень «станов», обозначающий порядок размещения колен вокруг Шатра Соборного (там 2:3-31). В этом перечне порядок совсем другой: 1) Йуда Иссахар и Зевулун стоят «впереди» (к востоку) 2) Реувен, Шимон и Гад стоят к югу 3) Эфраим, Менаше и Биньямин стоят к западу 4) Дан, Ашер и Нафтали стоят к северу. В таком перечислении выделяются четыре колена, имеющие своё знамя: Йеуда, Реувен, Эфраим и Дан. Эти колена обладают старшинством, каждый в своём стане. И в том, и в другом перечислении Эфраим, Менаше и Биньямин, сын и внуки Рахели, упоминаются подряд, равно как Дан, Ашер и Нафтали. Общий порядок не отражает каких-либо ясных преимуществ того или иного колена. Очевидно, он был установлен во времена, когда распри между коленами отошли в далёкое прошлое. Величественная картина двенадцати колен, выстроившихся в полном боевом порядке вокруг Шатра Соборного, перекликается с пророчеством Йехезкеля, который предложил заново разделить Страну Израиля, и при этом оставить Иерусалим единой столицей, где пребывает Имя Всевышнего, вокруг которого собираются все колена.

Двенадцать колен, двенадцать грозных воинств окружают с четырёх сторон великую святыню — Шатёр Соборный со всеми его священными сосудами. Но это — только внешний, самый широкий круг, это армия Всевышнего, готовая выступить в поход по слову Его. Внутри есть ещё один, внутренний круг, те, кого можно назвать гвардией Всевышнего, кто стоит в непосредственной близости от Мишкана (Скинии), это левиты:

А ты назначь Лейвитов над скинией откровения и над всеми принадлежностями ее, и над всем, что при ней; они будут носить скинию и всю утварь ее, и они будут служить при ней, и вокруг скинии будут стоять станом. /…/ И да стоят сыны Исраэйля каждый в стане своем и каждый при своем знамени по ополчениям своим. Лейвиты же будут стоять станом вокруг скинии откровения, чтобы не было гнева на общину сынов Исраэйля; и да соблюдают Лейвиты порядок у скинии откровения. И сделали сыны Исраэйля все; как Г-сподь повелел Моше, так они и сделали. /…/ Приведи колено Лейви и поставь его пред Аароном, священником, дабы прислуживали они ему. И да выполняют они обязанности за него и за всю общину пред шатром соборным, чтобы отправлять служение при скинии; И пусть хранят все принадлежности шатра соборного и исполняют обязанности сынов Исраэйля, выполняя работы при скинии (там 1:50, 52-54, 3:6-8)

Итак, гвардия левитов должна стоять вокруг Мишкана, «чтобы не было гнева на общину Израиля». Почему же Всевышний мог обратить свой гнев на Израиль и как именно присутствие левитов могло этот гнев (пред) отвратить? Почему для этого не достаточно, скажем, коэнов? Вообще, та книга, которую все переводы, начиная с Септуагинты, уверенно именуют книга Левит, о самих левитах почти не вспоминает, её главное содержание составляют законы о коэнах и законы для коэнов. Однако с началом книги Бемидбар коэны как-то отступают на второй план, о них теперь говорится меньше, чем в Ваикра. С другой стороны, именно левиты перемещаются в центр внимания автора Р. И при внимательном чтении мы понимаем, что их роль вовсе не исчерпывается ролью носильщиков и подсобных рабочих при Шатре Соборном. Именно правильное исполнение левитам своих сложнейших обязанностей служит гарантией, что «гнева на общину» не будет, более того, что вся община будет пользоваться провиденциальной защитой.

«Какая именно из двух функций левитов — носить или охранять — является самой важной, не вызывает сомнений. Переносить священные сосуды нужно только в определённые моменты времени, когда стан Израиля снимается с места, охранять же их требуется постоянно. /…/

Функции охраны надлежало выполнять круглые сутки. /…/ В Шило эти функции были возложены на юного Шмуэля (IШмуэль 3:2-3), поскольку коэн Эли почти ослеп. Согласно одной из традиций, юный Йеошуа был постоянным хранителем Шатра Соборного во время странствий в Пустыне, поэтому про него сказано: «не отлучался от шатра» (Шемот 33:11). Жрецы исполняли функции ночной стражи в Мари и в Хеттийских храмах. Аккадский термин Насару массарта является точным семантическим эквивалентом шамар мишмерет (хранитель на страже, хранитель в одну из смен). Этот термин также используется для обозначения храмовой стражи. В документах Мари упомянут апилум-оракул, который «стоит на страже перед шатром-святилищем»[ii]

От кого же именно охраняли храмы и капища все эти ближневосточные стражи и хранители? Сам Дж. Милгром прямо указывает, что для древних народов главную опасность представляли злые духи, которые всячески старались проникнуть в святилище, и, поскольку им это удавалось, исказить и аннулировать сакральную власть того божества, в чьё капище они проникли. Правда, он тут же добавляет, что израильскому монотеизму такие представления совершенно чужды, и потому охрана Мишкана служила единственной цели — защитить от проникновения нежелательных людей, т.е. всех, кроме допущенных к священному служению[iii]. Однако строгая дихотомия тут едва ли уместна. Адепты всех культов Древнего Востока хорошо отдавали себе отчёт, что любое храмовое строение — это дело рук человека, и от человека его нужно беречь.

«В многочисленных описаниях и упоминаниях храмов в новоассирийской анналистике полностью преобладает представление о храме рукотворном — сооружаемом и разрушаемом человеком»[iv]

С другой стороны, в Древнем Израиле опасность для сакрального объекта в том числе и опасность для Мишкана, усматривали далеко не только со стороны человека, но и со стороны тех сил, которые выражают тёмное, демоническое, анти-провиденциальное начало, именуемое Сатан.

«И показал Он мне Йеошуу, священника великого, стоящего пред ангелом Г-сподним, и сатана, стоящего справа от него, чтобы обвинять его. И сказал Г-сподь сатану: разгневается Г-сподь на тебя, сатан, разгневается на тебя Г-сподь, избравший Иерушалаим! Ведь он головня, спасенная из огня. А Йеошуа был одет в испачканные одежды и стоял пред ангелом» (Зехария 3:1-4)

Йеошуа — священник великий (Великий коэн), предстоит перед ангелом. Очевидно, что действие происходит на Храмовой горе, уже после восстановления культа жертвоприношений, но ещё до строительства Второго Храма. Мы видим, что тёмное начало проникает в самое священное для Израиля место, причём проникает в двух аспектах или на двух уровнях: это испачканные (в оригинале сильнее: испачканные калом) одежды Великого коэна, безусловно оскверняющие его и делающие негодным к служению, и зримое, осязаемое воплощение скверны: Сатан. И тот и другой аспект скверны безусловно обесценивают не только статус самого Йеошуа, но и место, где он стоит. Г-сподь разгневан на Сатана, а ангел сменил одежды Йеошуа. Но это уже damage control, исправление весьма и весьма неприглядной ситуации. При правильном соблюдении всех мер предосторожности ни того, ни другого нарушения не должно быть изначально! И физическая и трансфизическая скверна проникает на Храмовую гору, потому что её никто не охраняет! Сама по себе идея охраны Святилища обязательно включает в себя два аспекта: охрана от людей, изначально не призванных к служению (или призванных к служению, но осквернённых) и охрана от неких тёмных сил, воплощающих само онтологическое начало скверны в осязаемом виде.

Уяснив, таким образом, от кого и от чего левиты должны были охранять Шатёр Соборный, мы сможем правильно понять и символику странного обряда, описанного в главе Бемидбар — замены первенцев равным числом левитов в служении у Шатра Соборного. В Книге Завета сказано:

«первенца из сынов своих отдавай Мне» (Шемот 21:14)

Каковы бы ни были древнейшие, до-израильские коннотации, в общем контексте Книги Завета это повеление получило простой и ясный смысл: первенец будет выполнять особую миссию (точнее, особое служение, сходное с коэнским) пред Г-сподом, в одном из локальных святилищ (высоких мест) и соблюдать внешние отличительные запреты, отчасти схожие с запретами назира. В каком именно возрасте надлежало отдавать первенцев в особое служение, точно в Книге Завета не оговорено, но про Хану сказано, что она отдала его, как только отняла от груди (IШмуэль гл. 1-2).

С течением времени была установлена и возможность денежного выкупа. Родители выплачивали святилищу (точнее, коэнам этого святилища) определённую сумму денег, и могли оставить своего сына дома. Повеление выкупать первенцев мы встречаем во Второй редакции Книги Завета:

Всякого первенца из сынов твоих выкупай (Шемот 34:20)

В нашей недельной главе мы впервые встречаем неожиданную мотивировку этого закона:

Всякий первенец — Мой; в день избиения Мною всякого первенца в земле Египетской посвятил Я Себе всякого первенца в Исраэйле от человека до скота: они должны быть Моими, Я Г-сподь (Бемидбар 3:13)

В рассказе об Исходе мы таких точных формулировок не встречали, да и во Второй редакции Книги Завета сказано только, что первенца надо выкупать, но не сказано, почему. Единственный намёк на то, что выкуп первенцев связан с Исходом, мы встречаем в главе Бешалах:

И было, когда Паро ставил преграды в отпущении нас, умертвил Г-сподь всякого первенца в земле Египетской, от первенца человеческого до первенца скота: поэтому жертвую я Г-споду все, разверзающее недра, мужского пола, а всякого первенца сынов моих выкупаю (Шемот 13:15)

Но в такой формулировке речь идёт только о том, что каждого первенца надо выкупать. Категорического, ультимативного закона «они должны быть Моими» мы в книге Шемот не видим. В нашей недельной главе этот закон появляется, но только в качестве некоей абстрактной декларации, некоей юридической фикции. А тот закон, который надлежит исполнять на практике, говорит как раз о том, что все первенцы были выкуплены, раз и на всегда, и заменены Левитами.

Всех исчисленных Лейвитов, которых исчислил Моше и Аарон по повелению Г-сподню, по семействам их, всех мужчин от одномесячного возраста и выше — двадцать две тысячи. И Г-сподь сказал Моше: исчисли всех первенцев мужского пола из сынов Исраэйля от одномесячного возраста и выше, и пересчитай их поименно. И возьми Лейвитов для Меня, — Я Г-сподь, — вместо всех первенцев из сынов Исраэйля, а скот Лейвитов — вместо всего первородного скота сынов Исраэйля. И исчислил Моше, как повелел ему Г-сподь, всех первенцев из сынов Исраэйля. И всех первенцев мужского пола, по числу имен, от одномесячного возраста и выше, было насчитано двадцать две тысячи двести семьдесят три. (Бемидбар 3:39-43)

Разумеется, этот эпизод, как и множество других, которые автор Р относит ко времени Моше, символизирует некие реальные перемены в израильском обществе, те перемены, которые автор приветствовал и которым стремился придать в глазах своей аудитории статус законов, заповеданных Всевышним. Какие же реальные изменения могли отразиться в этом эпизоде?

Сама по себе идея заменить первенцев в священном служении неким образованным, проникнутым сознанием своей миссии сословием неразрывно связана с окончательным переходом от локальных святилищ к единому Иерусалимскому Храму. Там нужны были не необученные дилетанты — первенцы, а квалифицированные профессионалы. Но исходя из общего смысла этой замены, следовало бы ожидать, что вместо первенцев «возьмут для Меня» коэнов, ведь именно коэнские, жреческие функции исполняли первенцы в локальных святилищах. Почему вместо первенцев нужно «взять левитов для Меня» — совершенно непонятно. Но если мы внимательно присмотримся к тем кардинальным сдвигам, которые произошли в социально-экономическом и в культовом статусе левитов в конце эпохи Первого Храма, ответ постепенно начинает проясняться…

В это время принадлежность к левитам обозначала социальный статус, и ничего больше. Это была сравнительно многочисленная группа людей, отличительным признаком которых было отсутствие родовых земельных наделов. Такой, экономически нестабильный, и не очень-то почтенный в те времена статус властно потребовал от левитов найти некую социальную нишу, которая гарантировала бы экономическую стабильность и, если возможно уважительное отношение. В результате левиты стали находить место в культовой сфере. К концу эпохи Первого Храма за левитами прочно закрепился авторитет знатоков как храмового ритуала, так и священных книг, которые постепенно обретали свою каноническую форму. Кроме того, как мы уже отметили, именно на левитов была возложена важнейшая миссия защиты Храма от всех посягательств и угроз, от скверны физической и от скверны трансфизической. Левтов повсеместно уважали, как хранителей духовного наследия народа, своего рода «прото-интеллигенцию», людей не только грамотных, но и широко образованных, умеющих слагать и исполнять торжественные храмовые песнопения. Те, кто был в состоянии взять на себя эту непростую духовную миссию, смогли присоединиться к левитам и, со временем, полностью обретали особый левитский статус.

Именно в этом качестве «прото-интеллигенции», исполняющей свои многообразные обязанности в Иерусалимском Храме, левиты нуждались в особой легитимации, в официальном закреплении за ними функций священных служителей в Храме. Слова «возьми Лейвитов для Меня, — Я Г-сподь, — вместо всех первенцев из сынов Исраэйля», которые, согласно автору Р, Всевышний произнёс, обращаясь к Учителю нашему, Моше, такую легитимацию, безусловно, содержит…

___

[i] Jacob Milgrom The JPS Torah commentary Numbers NY 1990 pp. XX

[ii] Jacob Milgrom The JPS Torah commentary Numbers NY 1990 pp. 341-342

[iii] Jacob Milgrom The JPS Torah commentary Numbers ibid

[iv] И.П. Вейнберг Рождение истории М Наука 1993 стр. 210