Михаил Идес: Диалоги с Организмом. Продолжение

Loading

Ты вот потянулся за стаканом водки. Пей, не жалко. Только вопрос. Ты право такое имеешь или нет? И с нами, с мужчинами за одним столом тебе сидеть уместно ли? А что ж, почему нет, не мальчик уже — АРМИЮ ОТСЛУЖИЛ!

Диалоги с Организмом

Михаил Идес

Продолжение. Начало

Знаете, о чем я все время думаю? О тотальной неправильности нашего восприятия Жизни. В принципе. Вообще.

. Во-первых, память избирательна. Куда-то проваливаются, почти пропадают воспоминания горькие, тяжелые, ущербные. Организм отказывается фиксировать надолго весь Негатив, абсолютно весь, включая потери родных и близких. Организм и в памяти и в ощущениях предпочитает хранить только приятное, согревающее Душу. И с этой благостью в самом себе приходится бороться ради Исторической памяти.

Идея Коллектива, а не только коллективизации сельского хозяйства в нашей стране, породила все, о чем ностальгирует старшее поколение. При этом экономически Коллективно-Социалистическая модель была явно не состоятельна, объективно рухнула, похоронив вод собой и все Истинные блага коллективной морали. Нынешний приводимый, и ни как не приходящий к общему знаменателю развитого капитализма Российский капитализм должен отринуть «всё кругом колхозное, все кругом мое». Он должен дать ощущения Хозяина, волка-индивидуалиста, единоличного кузнеца и ответчика за свое Счастие с тем, что бы вновь попытаться построить Жизнь. Желательно, что б как у людей — радостную и, по крайней мере, сытую, реальную, без коллективных фантазий…

Что ж. Ощущения Жлоба-Реалиста уже есть, но ни радости, ни даже сытости во всеобъемлющем масштабе нет и, кажется, не предвидится.

На этой, как говорят высокой ноте, умствовать закончу. Далее, я буду продолжать опрашивать себя и повествовать, а вы, вы будете снисходительны к тональности моих былых восприятий. Я надеюсь.

* * *

Какова была реальная Площадь моих детских воспоминаний? В радиусе — километр, ну полтора. И не смотря на это, в этом кругу я насчитал две волейбольные площадки, два футбольных поля и один целый стадион. Я не принадлежу к людям, обожающих Спорт. Я точно знаю, что в спорте вчерашних дней, что в спорте сегодняшнем, во всяком случае, в его назойливом выпячивании в СМИ есть только одно — идеологическая и равно политическая загрузка. Ни чего в истории человека, по сути, не меняется. Все то же: «Хлеба и зрелищ!!!» И что б меньше хотели Хлеба, дадим больше Зрелищ. Кто может смотреть российский футбол без слез, да ни кто. Да и Российский ли он, благодаря черноГлазым и черноКожим легионерам. Однако ж нате Вам, нате и по всем каналам и по шестой кнопке Ящика по шесть раз на дню и в Новостях чуть ли не через каждый час с маниакальной настойчивостью. Как говорят у нас на Чукотке: «Однако, Зрелище!» Пусть с пивом, матом и мордобоем фанатов, но Зрелище, и вместо Хлеба…

Но я не о том, совсем не о том. Наш футбол, хоккей, волейбол и командный и дворовый тех лет был соседским. На самодельных полях играли по вечерам в волейбол люди разных поколений, между прочим, в присутствии болельщиков, в том числе и малолетних. Приходили, или даже приезжали самодеятельные команды соседних дворов и районов. То же было и с дворовым футболом. А вот в хоккей гонял в основном народ малышовый, класса, эдак, до седьмого.

Хоккей у нас был необычный, гибридный — клюшки канадские, а вместо шайбы — мячик, как в русском хоккее. Между прочим — это истинное Ноу — Хау. Все дело в элементарной физике. Если Вы помните, Коэффициент Трения Качения намного меньше Коэффициента Трения Скольжения (О, как выдал) Проще говоря, мячик катится на порядок шибчее, чем скользит шайба. Вот теперь представьте Канадский хоккей в тесной коробке их площадки, да с нашим Русским мячиком — ЖУТЬ! Скорость полета мяча, скорость самой игры — это будет нечто, а, главное, результативность подскочит если не до баскетбольных, то до волейбольных цифр.

Н-да.

Вообще, я не предполагал, что соседская тема так много места занимает в моих воспоминаниях. Тянется и тянется череда. Что там следующее?

* * *

ПОХОРОНЫ. Как много горечи и страха. Думаю, что Жизнь подарила мне первые пять лет моего бытия без знания, понимания, ощущения неизбежного Конца. Потом, после того, как мозг организма преодолел, переварил и осознал полученную информацию о Неизбежном, только тогда впервые, в своих недрах я ощутил Трепещущую Душу…

Ушедшего провожали многолюдно. Несли на руках. Когда с заходом в церковь, когда, в зависимости от возраста и партийности, прямо через дорогу на погост. Самым скорбным, самым пронзительным были не слезы, не гроб, не черные платки. Для меня и тогда, и сейчас весь пафос происходящего олицетворяет Музыка траурных оркестров. Трубный Глас. Когда, при каких обстоятельствах он звучит или будет звучать? Мне кажется, он звучит для каждого из нас на всех похоронах. Пока нас он персонально не касается, но это ведь только пока. И не понятно, как быть, Слушать и трепетать, или постараться Не Слышать?..

А пока, те, кто вернулся с кладбища и те, кто оставался готовить печальную тризну, собираются за стол. Он, скорее всего, не вместит всех родственников, друзей и соседей одновременно. Поэтому поминать будут по очереди: сначала родные, потом друзья. Последними за стол сядут Они, кто скажет самое главное, кто вспомнит самое задушевное, кто оставшихся пожалеет самой искренней слезой. Это соседи, которые ждали своей очереди, не потому, что стол обилен — они его сами и готовили и накрывали, не потому, что водка или самогон — они его сами и принесли, прихватив из дома, «что бы хватило», а по тому, что у них, проживших с покойным долгие соседские годы, есть та Истина о нем, с которой они провожают его грешную Душу.

* * *

Дальше, по логике должно быть Рождение или Роды, но тут Вы не угадали. У детей моего детства Внимание ни когда не было заострено на процесс деторождения. Смейтесь, смейтесь. Но до определенного возраста, по нынешним меркам это просто таки задержка в развитии, мы натурально Не Знали откуда берутся дети. Поэтому организм не хранит ни каких должных ощущений и воспоминаний о беременных — скорее всего мы их воспринимали, как просто пополневших. В роддом и из роддома добирались пешком, автобусом или электричкой. О детской кормежке на людях и речи не могло быть — время «топлес» еще не наступило, поэтому молодые матери не имели привычки изымать грудь из тугого лифчика и прилюдно кормить младенца. То есть значимую эмоцию ощутить было не с чего. На том и точка.

* * *

Но вот два других события Бытия человеческого я помню хорошо. Это Свадьба и Проводы в Армию.

Начну с Проводов. Лет двадцать, тридцать назад мне и в голову не пришло бы писать о такой обыденности, да и читать ни кто бы и не стал — подумаешь новость? Но это тогда, а сейчас внутри меня многое отзывается и общественным и личным, так что не куда не денешься — буду вспоминать.

Служить в Армии в те недалекие времена для юноши было, как дышать.

Ты вот потянулся за стаканом водки. Пей, не жалко. Только вопрос. Ты право такое имеешь или нет? И с нами, с мужчинами за одним столом тебе сидеть уместно ли? А что ж, почему нет, не мальчик уже — АРМИЮ ОТСЛУЖИЛ!

Вот, понимаете, каков был расклад. О дедовщине ни кто не слыхивал. Конечно, старослужащий и салага суть вещей разная, но и тех и других уравнивала Служба по Обороне Отечества как таковая, тем более, что Великая Война и Победа были ощутимо рядом. В общем, неслуживый парнишка, а тогда в офицерах два года служили и выпускники ВУЗов, был этаким сомнительным элементом, чем-то ущербным и недоделанным. Кстати шлейф «неслуживости» мог тянуться за человеком всю жизнь и иметь разную степень ограничений: от фактических до эмоциональных — не служил значит болен настолько серьезно, что туда и туда не брали в силу Боязни за твоё драгоценное, но уже подпорченное здоровье, А вот Туда и Туда не брали, потому что по определению тебе не было Доверия, как человеку не отдавшему свой Священный Долг Родине, и если бы только это, что само по себе было уже не мало, но и Девушки, иной раз, были к тебе Не Очень. А как же. Как им смотреть в будущее, в семью, в детей, во все то, во что смотрит инстинктивно нормальная женщина, если ты с Изъяном? Иди потом всем доказывай, что ты этот, как его, Пацифист, прости Господи, и не служил не столько по здоровью, сколько по идейным соображением. А уж о папиных-дядиных возможностях просто откосить тебя от армии в слух вообще и стеснялись и боялись говорить.

ТАК, ЧТО, ПОЛУЧАЕТСЯ, ЖИЛИ МЫ ВСЕ В ДРУГОМ ИЗМЕРЕНИИ.

Вы спросите, чтой-то выписал предыдущую строчку так пафосно? А как еще описать и отделить нынешнее наше состояние, ощущение, отношение и восприятие армейской службы от того, что было вроде бы вчера?

Вот моя, грешен, молодая супруга напрочь, изо всех силенок не может понять, как же это могло быть, что мой папа, имея друга и однополчанина в лице городского военкома не отбил меня от армейской службы? Она до сих пор состоит в неколебимой уверенности, что её свекор — Монстр, ни кем и ни чем не оправданный. Я её то понимаю. Я то жизнь положу, что бы не допустить никакой службы нашего сына в сегодняшней армии.

Это сегодня, НО ведь было ещё и Вчера, хоть и не верится, НО БЫЛО… Вот о нём и вспоминаю.

* * *

Из форточки нашей комнаты в сторону большой поляны старого заброшенного сада тянется электрический провод. Наши мужики, хором, молодые и старые колдуют над единственной лампочкой с самодельным отражателем из жести. Этот свет будет освещать столы, поставленные в два ряда, все, что на них будет стоять, и всех, кто за ними будут сидеть.

Сегодня Большой Соседский Праздник. Сегодня тёть Ниненого Вовку провожают на Срочную. Свинья, единственная на весь барак, уже как вы понимаете, не хрюкает. Тазик под Оливье естественно полон. Капуста квашенная, соленые огурчики и прочее — на столах, от моего внучатого деда Моисея, жившего с тётей Фаней в том же бараке, на столе несколько моченых арбузов, много отварной картошки, лука, селедочки. Потом на горячее в кусках появится та, что уже более не хрюкает, и это, между прочим, не только акт семейной жертвенности к Событию, но и неосознанная в заумных теориях любовь и уважение к соседям. (Не могу совладать с организмом. Воспоминания о столь простой и здоровой пище погнали и слюну и желудочные соки, кишечник приготовился вздрогнуть от нахлынувшей в хороший глоток водочки, и … в общем я уже отзвонил домой и наказал любимой тёще, что б к приходу была картошечка в мундире, водочка из холодильника — надо поощрять организм ежели он так взыграл, а как же.)

Далее ход события ясен.

И будут гости из соседей, школьных друзей, приятелей с работы, кто-то от заводского профсоюза и парторганизации и совета ветеранов ВОВ. И девушка, суетящаяся на особых правах вместе с тёть Ниной и Вовкиной сестрой Людмилой. Потом она тихонько сядет за столом рядом с Володькой и все Всё поймут, но говорить не станут — пусть сначала дождется.

Нас, малышню, к столам не приглашали, возрастная дистанция была жесткая — человеками равноправными мы становились годам к шестнадцати, не раньше и взрослые разговоры были не для наших ушей, Но и не гнали нас до определенного часа, потому как сегодняшние тосты, воспоминания и прочая были Очень Правильными, да и какими им было быть, если вспоминали войну, как бились на смерть, не чая выжить, «… и что б не было Войны Опять, пусть Вовка служит, как положено, что б отца не пришедшего с боев не позорить, и что б был Мир вообще…» Самое удивительное это то, что те проводы в армию, которые я помню ни когда не были пьянкой. Глубочайшая традиция народа, почти всегда в своей истории воевавшего, провожавшего в бой сдержанной женской слезой и встречавшая конец войн либо криками радости, либо криками несказанной потери не давали превратить праздник Особой значимости в бытовую гулянку.

* * *

А вот Свадьба — это другое дело, вот свадьба — это Да, это Щас расскажу…

«По проселочной дороге шел я молча — вы помните, наша улица называлась Деревенский проезд — и была она пуста и длинна — ну, в общем да — только грянули гармошки, что есть мочи — конечно Да, куда ж без гармошки то — и руками развела тишина…» — вот уж тишины до утра завтрашнего, а то и послезавтрашнего дня точно не будет. А вот знаете, какой вопрос будет интересен?

А чего еще Не Было на свадьбах моего детства? И что Было, в сравнении с днем сегодняшним?

Значит так:

  • в-третьих, не было колец на макушки машины;
  • во-вторых, не было куклы на решетке радиатора машины;
  • во-первых, не было самой Машины… вообще… в подавляющем числе случаев, если не считать «богатых» свадеб, когда брали такси.

Нет, конечно, не все так сурово. Я помню, что с момента приобретения соседом из второго многоэтажного барака (два этажа) Горбатого Запорожца, местные свадьбы въезжали в наш двор именно на нем. Эту картину, живописную саму по себе (представляете «Запор» в цветах и бантиках) надо писать с учетом двух обстоятельств. Первое — от Загса до дома было ходьбы минут этак пять, десять по-прямой от силы.

Второе — так как в ЗАГС приходить должно было со свидетелями, родителями и друзьями, то и возвращаться приходилось в пеше-конном строю.

Теперь рисуем.

Впереди, естественно, чудо украинского автопрома. Это уже лучше лошади, так как ни одна кобыла измывательства в виде ленточек, рюшечек и цветов, зажатых капотом, как пастью, ни за что бы не снесла.

Невеста запихивалась назад к дебильно заступоренному жениху впритирку к его другу-свидетелю, при чем не понятно, кто из них получал натуральное удовольствие от тесной близости с молодой. Впереди, с Видом, сидел папа одного из брачующихся в белой рубашке, единственном галстуке и парадном пиджаке с медалями, а то и орденами.

За медленно движущимся, просевшим на осях Запорожцем, шли остальные, уже опрокинувшие и по первой, и по второй, потому веселые и счастливые.

Хрусталь — фужеры или рюмки — «на счастье» ни кто не бил. Не во всех домах он был вообще, а если и был, то в считанных единицах и как Символ нажитого советского счастья — куда уж тут бить. Зато МОЛОДЫЕ били просто старые разномастные тарелки из стопки, и кто больше ухитрится набить из поданного количества того и верх будет в семье.

Бить что либо на счастье и наперегонки — ярчайший пример смешивания, подмены, изменения до неузнаваемости национально-религиозных обрядов и традиций с новой Советской заидеологизированной культурой (от предпоследнего слова компьютер капитально заглючил, сам попробовал произнести вслух — с первых трех раз не получилось, исходя из этого можете представить на каком культурологическом — опять, блин, не выговорить — поле мы обретались.) Поэтому течение свадьбы могло быть импровизационно любым — от натурального похищения невесты (не путать с соседским выкупом при приезде жениха) с поиском и изъятием последней иной раз, между прочим, с мордобоем, до утрешнего показа простыней со стрельбой, но из новогодних хлопушек.

Единственно, что было стабильным — Это:

  • крики «Горько» с подсчетом от одного до… степени скромности молодых;
  • покраснения молодухи во время тоста с пожеланием деток;
  • веселая драка, с непременным желанием въехать по репе именно жениху.

Степень удачливости конкретной свадьбы Определялась:

  • сколько дней гудели;
  • чево и сколько побили-поломали;
  • сколько выпито водки;
  • сколько и кто не мог подняться на ноги;
  • досталось ли жениху по той самой репе.

При этом, конечно, пели, причем полный интернационал:

  • «Вот кто-то с горочки спустился»;
  • «Ты ж мене пидманула»;
  • «Сулико»;
  • «Смуглянку — молдаванку».

Плясали под гармонь, трофейный аккордеон, патефон:

  • русскую Барыню;
  • цыганочку, с выходом;
  • «семь сорок», как положено, с «большими пальцами под мышки»;
  • иностранные «Дикси», «Шими» и т.п.
  • отдельно, танец невесты и жениха.

ВСЁ.

Отчет о свадьбе закончен.

* * *

Последнее здесь.

Когда я описывал тот зимний вечер, где меня впервые поставили на лыжи, память моего организма сдвоила картинку. Не сразу разобравшись, я вспомнил себя в аналогичных декорациях и примерно в то же время. Существенным были моя запрокинутая голова и открытый рот, и много, много людей застывших в той же позе в призраках иссини черного, в бриллиантовой россыпи звездного неба и бликующего отсветами снега.

Мне дано, Нам, уходящим советским поколениям было дано редчайшее по своему Великому масштабу ощущение коллективного восторга и ликования.

Первые космонавты, а ранее собачки Белка, Стрелка и героически погибшая Лайка и ещё раньше 1957 год. Первый советский спутник, путь которого по небосклону, замерев и чуть дыша, наблюдал я вместе с папой, мамой, бабушкой и соседями — людьми, которые в памяти моей окружают мое детство. Именно в этих застывших позах, разбитые на семейные группы стоят они перед моим внутренним взором. Большинства уже нет в живых. Бог милует моих драгоценных мать и отца. С остальными я не прощаюсь. Встреча неизбежна. Место встречи изменить нельзя.

* * *

Выше были приведены мои строго научные рассуждения о Генезисе Человека и, лично мной открытая в общих рамках, «Теория исключений или генных взбрыков». Одним из таких взбрыков является моя, сегодня подернутая благородной сединой, прическа. При этом голова моего отца лы`са или лыса`, не знаю где правильно ставить ударение, как коленка с его двадцати шести лет. Примерно, до тридцати пяти годков, мама, время от времени, нервно поднимала мой роскошный чуб, что бы удостовериться в отсутствии залысин.

Итак, понятно, что сей вопрос, был для меня всегда сугубо актуален. При этом дважды за прожитые годы плавное течение естественного роста волос, было прервано.

Второй раз я был обстрижен под ноль, конечно в армии. Отрасти волосам долго не давал ротный старшина, который во время построений подходил к молодым бойцам сзади и, после нескольких попыток, зацепившись ногтями за проросшую шерстку, кричал: «У, Битлаз, — стричься!!!»

Но вот Первый постриг в физической памяти сохранился до фантомных ощущений. Первый раз меня постригли, оставив короткий чубчик перед школой. Кому как, а для меня «Первый раз в первый класс» помнится Прохладой головы, ощущением Незащищённости и… Желанием подраться.

Странная штука. Аналогичные позывы, да еще реализованные дракой и по делу, и по петушиному запалу прорвались на мою лысую голову в первые недели армейской службы. Наряды в не очереди — это как бы ладно, а вот бритые головы в принципе, особенно в сегодняшней жизни, как-то сильно напрягают. Видимо сила внутренней агрессии так или иначе завязана на простой парикмахерский прием.

ПОЭТОМУ.

Я отметаю всю Дарвиновскую теорию эволюции. Наши злобные, полудикие предки не могли быть волосаты, и происходить от обезьян. Они были голы, как библейский Адам, лысы и пипиську прикрывали не фиговым листом, а …, а они вообще её, к черту, не прикрывали в силу Всесторонней и постоянной агрессивности, вот.

Увлекся, однако. Ну-ка назад, в тему.

* * *

Первое в жизни ребенка «Первое сентября» это водораздел на «ДО» и «ПОСЛЕ». Устоявшаяся жизнь семьи однозначно меняется, а для малыша, как говорят психологи, это вообще Стресс.

Не знаю, как у других, а у нас наш наследник вот уже четвертый год, под утреннее кудахтанье мамы и бабушки в весьма бодром состоянии отправляется за парту. По семейной версии он влюблен в свою учительницу младших классов и, судя по её много прощению всяческих проказ, «забылнесделов» и «непомнюопаздалов», не безответно. Правда, это не мешает нам симпатизировать остальному слабому полу в классе, но это все интрижки, глубокие чувства, как подобает мужчине, отданы одной женщине — Марине Палне.

Как ослику Иа, мне тут же хочется закричать: «И я, и я помню и памятью люблю свою первую учительницу!»

Её звали Серафима Мироновна Жителева.

А! Как звучит то: «ЖИТЕЛЕВА» — от слова «ЖИТЬ». Она вся, от имени, прически, поставленного учительского голоса до темно-фиолетового строгого платья была воплощением Первой Учительнице из потрясающей песни Исаака Дунаевского «Школьный вальс». Если иметь ввиду, что в школу, по сегодняшним меркам, мы приходили совершенно не подготовленными, то умением Читать, Писать и Считать, мы действительно обязаны только ей. Нынешние учителя начальной школы отправят вас и вашего ребенка в школу для УО (умственно отсталых), если к шести-семи годам вы не прочитали ещё Анну Каренину.

Им некогда.

У них предметы продвинутые. «Москваведение». Какие буквы, слоги, слова. Им биографию или что-то там про Лужкова преподать нужно. Так велено министром Фурсенко, а как же.

Обязательно, в этой связи, хочу раскопать, кто был министром образования в СССР во времена нашей учебы в средней школе. Узнать, да и поставить за него Богу свечку. Не желая рыдать вместе со многими, о якобы утраченной вчерашней идиллии, невозможно не понять и не признать, что высочайший в мире уровень всенародного образования, вместе с загубленным учительским сословием, уникальными и масштабными методиками и прочее, и прочее господа фурсенки и им подобные Прогадили. Так же как прогадили и здравоохранение с зурабовами. К сожалению, в реестр «Что мы ещё Прогадили» можно вносить многое и многое, но это также нонконструктивно, как посыпание головы пеплом, поэтому — к Жизни.

* * *

«Из чего же, из чего же, из чего же, сделаны наши мальчишки?..» Помните эту замечательную песенку? Там в ответе были всякие «… стекляшки — промокашки, линейки — батарейки…» и пр. Всё это, конечно, было в достатке и в моих карманах и в моем портфеле. Дело не в том, что содержание ранца и карманов моего сына другое. Дело в том, что мои винтики — шпунтики были секретным приложением к тетрадкам и учебникам, а вот сын мой, деловито сопя, на законных основаниях собирает и берет в школу игрушки. Демократия, понимаешь! Нам, конечно, то же хотелось поиграть и мы, естественно, искали и находили и свои игры, и свои игрушки, даже в условиях тотального ограничения.

Ну, что там долго вспоминать. Первой игрушкой школьной поры для меня стала Чернильница.

Читатель. Не надо мыслить попросту. Ни я, ни мои одноклашки не были даунами и хоть какие то игрушки у нас всё же были. И мимо чернильниц мы б проехали не глядя. Но…

УМНЫЕ ДЯДИ И ТЕТИ назвали их… (Щас, как на концертах у М. Задорного) Приготовились?.. Сообразили?.. Нет?…

ОНИ.

НАЗВАЛИ ИХ,…

Пауза…

Н Е П Р О Л И В А Й К А М И. (Дальше в быстром темпе)

И нам об этом сообщили.

ВСЁ!!!

Сейчас у нас большая пауза для людей с фантазией и воображением, даже минимальным. Большая пауза…

Теперь для тех, кто не догоняет.

Ни один неандерталец не гонялся за мамонтом с таким упорством. Ни один Робинзон Крузо не тер с таким напряжением деревяшку о деревяшку для извлечения огня, как Я, как Мы, пытавшиеся понять и дать ответ на коренной вопрос: «Прольется или не прольется». Достойные внуки Карла Маркса, уже тогда знавшие и понимавшие, что «… любая теория должна быть подтверждена практикой…» Мы, в своих дерзаниях, шли дальше. Мы не просто хотели знать «Выльется — не выльется?» Мы, путем практических экспериментов, ещё и выясняли «Выльется на половину, или, если потрясти со всей силы — до конца».

Далее идет явная недоработка классика. Про связь теории и практики он сказал все точно, а вот про взаимосвязь практики с папиным ремнем, как-то умолчал.

Вообще я учился в семейной школе, в том смысле, что в той же школе до меня там учились и моя мама, и мой папа. В принципе, эта школа дала мне жизнь, так как и встреча моих родителей и их первая Любовь состоялась в её стенах и длиться уже шестьдесят пять лет. Что скажет «умник» на это: «Так долго не живут, или, Так долго не любят!» И будет, как видите и, слава Богу, не прав. Живут и любят.

Так, что о том, где я буду учиться, я знал заранее, вплоть до архитектурных подробностей. А именно: где туалет — понятно для чего, где учатся старшие классы — что б не совался туда до времени, где учительская и кабинет директора — что бы если озоровать, то в местах более безопасных. Ребенок я был детсадовский, и мои общественные проявления характера и темперамента были известны заранее. Потому «соломку и подкладывали». Но, как говорится, и на старуху бывает проруха. Причем старуха была совершенно конкретная. У Лосиновского железнодорожного моста, того самого, на котором снят фильм Эльдара Рязанова «Вокзал для двоих», бабуля торговала самодельными, кустарными тапочками из байки на войлочной подошве. Дешево, тепло, и, что явилось раковым штрихом, На Очень Толстом Войлоке с палец толщиной.

Теперь вопрос: «Чем натирают паркет, что бы он блестел как глянец и на ощупь был скользким как лед?» Правильно. Войлоком.

Ещё вопрос. Просить с трех раз догадаться — не смешно. Догадайтесь с одного раза, какие полы были в моей школе? Ыыы,… совершенно верно.

НЕ ПРОВОДЯТСЯ, к сожалению, мировые первенства, а равно чемпионаты и олимпийские игры по фигурному катанию и скоростному бегу в Войлочных Тапках по Паркету. Не проводятся и всё.

Какая, в баню до-ре-ми — фа — соль музыка чуть не с горшка, какие к бесу техникумы-институты-академии, какая на фиг карьера в погонах и без них? Я в войлочных тапках был бы чемпионом всего выше перечисленного уже в семь лет отроду. Мировая история Спорта — отдыхает. Медали, цветы, овации — всего этого меня лишили из чистой зависти.

Заявляю спустя годы: «Ни один ученик, ни одного класса с первого по десятый, не мог сравняться со мной!» На переменах все, кто был свидетелем моих пролетов на войлоке, следили за ними с замиранием сердца. Завуч, случайно забредшая в малышовое крыло школы и невольно вставшая на траектории моего скольжения просто инстинктивно расставила ноги, про меж которых я пролетел, а она не поняла, долго озиралась и тупо спрашивала: «Что это было…?»

Дорогая моя Серафима Мироновна, понявшая многолетним опытом, что Это остановить не возможно, говорила моей бабуле: «Только бы не убился, только бы не убился…»

Как вы думаете, сильно достается моему сыну на орехи за баловство в школе?

Моя мудрая теща, знакомая с генной теорией, мне не рассказывает и о половине, того, что знает от Марины Палны.

Продолжение
Print Friendly, PDF & Email

4 комментария для “Михаил Идес: Диалоги с Организмом. Продолжение

  1. Михаил Идес10 июня 2021 at 13:39 |
    \»Гению\» можно простить такой недостаток, не правда ли…
    ________________________________________
    Так тому и быть — недостатки суть продолжение наших достоинств.

  2. Уважаемые читатели! Читаю отзыв Инны Беленькой (которая в комментарии к Одесским рассказам назвала меня гением) и плачу. Да, от Господа я получил в балансе абсолютный музыкальный слух и абсолютную безграмотность \»в одном стакане\». Поэтому, все мои книги прошли через руки профессиональных корректоров. Они, корректоры, были разные. И все оставили ошибки в текстах. На мою претензию одна из них заявила: \» Так была увлечена прочтением, что ваша орфография ушла на второй план.\» Я очень сильно переживаю, и меня не успокаивают отзывы профессиональных редакторов, которые рассказывают об орфографии в рукописях авторов, причем весьма известных и, страшно сказать, классиков. Мне уже много лет и тут, как говорится: \»Что выросло, то выросло\» Прошу прощения и у моих читателей, и у вас, Инна Беленькая, персонально, ведь \»Гению\» можно простить такой недостаток, не правда ли…

  3. Весь текст не осилил, но панегирик соседям понимаю. Но тут уж ничего не поделаешь: эпоха общинной жизни ушла. Теперь мы все индивидуалы. Хорошо еще, если родственные связи сохраняются, а то ведь отношения и с двоюродными братьями глохнут.

  4. Уважаемый автор, а что у вас в школе было по русскому языку? Просто жуть сколько ляпов. Но это ладно, бог с ними. А вот манера выделять слова заглавными буквами раздражает ужасно. Какой-то провинциализм, уж извините, хотя я ничего против провинции не имею.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.