Владимир Янкелевич: Кавказская мельница. Продолжение

Loading

Поиски пропавшего миллионера начались достаточно оперативно. Полицмейстер снарядил на поиски полсотни казаков, затем добавил еще одну полусотню. В поисках участвовали и несколько десятков конных городовых. Но все было впустую. Тем временем в подвале похитители усадили Нагиева к самовару, и принялись угощать…

Кавказская мельница

Главы из ещё не написанного романа

Владимир Янкелевич

Продолжение. Начало

Азиз

Кваснин и Коба устроились в тени в саду Гуру-баг. Нужно было обсудить дальнейшие шаги. Но невдалеке здоровенный громила цепляется к прохожим. Кого оскорбит, с кого папаху сорвет, а кого и ударит.

— Этого я уже знаю, — Сергей показал на громилу ручкой трости, — это известный в городе бандит-гочу по прозвищу Кюрен (Рыжий). Здоровенный громила и стреляет очень метко. С ним и другие-то гочу не любят связываться, не то, что простые смертные. Вот он и обнаглел до невозможности.

— Что наглец, то верно, а что кроме?

В это к Кюрену подошел парень лет 17-18, одетый в форму реального училища. Это выглядело странно, все от Кюрена старались держаться подальше.

Коба и Сергей стали заинтересовано наблюдать.

Парень тем временем говорит Кюрену:

— Ты оскорбил меня и за это умрешь, как собака

Кюрен расхохотался, плюнул парню под ноги и презрительно повернулся к нему спиной:

— Стреляй, если ты такой смелый… щенок.

Парень достал револьвер и всадил все шесть пуль в исполинский зад Кюрена…

Поднялась суета. Коба подошел к парню, взял его за локоть и сказал:

— Пошли со мной, и быстрее, пока не появилась полиция.

Они скорым шагом дошли до духана «Дадлы» аж у «Девичей башни».

— Как тебя зовут, не Джаваншир[1] случайно?

— Нет, я Азиз.

— Азиз, с Кюреном ты расправился храбро, а сейчас у тебя такой вид, будто ты заплакать хочешь. Давай покушаем и ты нам расскажешь, в чем дело.

— Я шел домой, а Кюрен остановил меня и погладил под подбородком.

— Да это ужасное оскорбление для мужчины, — сказал Коба

Затем он пояснил Кваснину:

— Кюрен демонстративно повел себя с Азизом, как с проституткой. Это ужасное оскорбление для мужчины. Это Кавказ.

— Ну ладно, Азиз, рассказывай дальше.

— Дальше я пришел домой. Отца у меня нет, его убили гочу три года назад, я рассказал все матери. Так она дала мне револьвер отца и сказала: иди и убей нечестивца. Если ты не убьешь его, я убью тебя.

— Слушай Азиз, твоя мать святая женщина. И ты молодец! Ты храбрый парень. За себя ты отомстил смело, а за отца?

— Как? Как я могу отомстить за отца?

— Ты — Коба говорит — смелый парень, ты герой, а в остальном — мы тебе поможем. Иди отдыхай, мать порадуй, а мы с тобой потом поговорим. Приходи сюда через день в то же время.

Азиз ушел, и Коба говорит Кваснину:

— Вот еще один боец. Только сырой еще. Займись им…

Башир-бек

Кваснин с Азизом приходят в духан на окраине города. Коба там назначил встречу.

Он радостно улыбается, будто всю жизнь мечтал встретить Азиза.

— Садитесь, одному кушать — жизнь укорачивать.

Долма в духане оказалась весьма приличной.

— Азиз, у меня есть одно дело, только нужен смелый парень.

— Коба, я все сделаю.

— Сначала узнай, что нужно. Если что-то не по тебе, сразу откажись.

— Говори, Коба, я не баклан-трепач[2], что говорю — делаю.

— Башир-бека знаешь?

— Кто его не знает! Важный, очень важный гочу.

— Пойдешь к нему лично, тебя пропустят. Как-никак ты Кюрена укоротил. Я должен знать все, что происходит у Бешир-бека, Где его деньги, кто их доставляет, кто его главные люди, сколько всего у него людей, в общем — мне все нужно знать, особенно то, что касается Нобелей. Не испугаешься? Тут аккуратно нужно.

— Зачем обижаешь, Коба, все сделаю.

Башир-бек никого не боялся, а потому и секретов у него не было. Он представить не мог, что кто-то рискнет с ним связываться. Для получения полной информации о всех его секретах хватило недели. Приглашение от Кобы на встречу его удивило. Обычно к нему приходили просители, а тут он сам должен прийти? Но Коба был уже хорошо известен, и Башир-бек согласился на встречу. Он приготовил небольшую группу из 6 человек, сказал, где им быть. Но об этом Коба узнал заблаговременно.

— Сергей, — говорит Коба, — денег катастрофически мало. Обложим данью братьев Нобелей. У меня уже все к этому готово.

Через некоторое время, Коба отдыхает в духане. Перед ним чайник, чашка-армуды[3], сладости. Он предпочел бы вино, но не здесь.

К нему подходит гочу Бешир-бек с двумя телохранителями весьма грозного вида.

— Присоединяйтесь ко мне, — говорит Коба, — здесь баранину хорошо готовят.

— Я сюда не кушать пришел, а просто на тебя посмотреть.

— Посмотрел?

— Ты уделал двух мелких гочу, и думаешь, что у тебя белый волос на жопе?[4]

Коба спокойно выслушивает. Только глаза несколько, слегка пожелтевшие и сузившиеся, выдают его злобу

— Бешир-бек, ты все сказал? Есть то, что тебе не известно. Послушай. Алекпер, что был в засаде за углом, уже беседует с Аллахом. Всех твоих людей я могу уничтожить в течение часа. Мои люди пошли по адресам твоих и уже сейчас сторожат их, им нужна только отмена команды. Или ты предпочтешь остаться без людей. Да, деньги твои, что были у Джавада на Шемахинке, уже у меня. Только мало что-то… Джавад живой, всего дней за 10-15 придет в себя…

Башир-бек никак не ожидал этого.

— Слушай меня, — продолжает Коба, — разговор не интересный получается. Садись, выпей чай, все понятнее станет.

Башир-бек задумался. Если бы Коба хотел убить его, то уже убил бы. Что он хочет?

Через некоторое время Коба и Башир-бек вполне по-дружески пили чай. Тот понял, что спокойный грузин переиграл его. Договорились, что Нобели переходят под охрану Кобы.

Стали прощаться.

— Ты уходишь живой, — сказал Коба, — потому что я вижу, ты умный человек.

Похищение

После первого визита, Кобу стали принимать в доме Нагиева. Он пел, шутил, рассказывал грузинские притчи, даже самая главная его противница Елизавета Григорьевна сменила гнев на милость. Кваснину это не нравилось, ничего хорошего от этих визитов он не ожидал, но что он мог поделать? Коба стал своим человеком в доме Мусы Нагиева.

* * *

На бакинской набережной поздним вечером прогуливаются Кваснин с Ольгой. С моря дует приятный ветерок, он несет прохладу и отдых от дневных забот…

В это время в другом районе Баку Нагиев подъезжает к дому в своем фаэтоне, выходит, поднимается наверх по лестнице. Неожиданно его окружают четыре амбала с револьверами в руках.

— Ни звука. Если пикнешь, пристрелим на месте!

Пришлось подчиниться.

Его усадили в фаэтон с затемненными стеклами, повеселили словами — «Ты наш гость!», и повезли на окраину города. Несколько раз фаэтон останавливали полицейские для проверки, но получив купюру, желали спокойной дороги.

Так доехали до бани «Фантазия», там к четырем молодчикам присоединились еще четверо мужчин. Посовещались о чем-то и поехали дальше.

Наконец остановились.

Ага-Муса вышел из фаэтона, пытаясь понять, где он. По убогому виду улицы понял, что привезли его в «Извозчичью» слободу неподалеку от Кишлов. Комната в подвале, куда его привели, оказалось достаточно приличного вида. Ага-Мусу посадили в кресло, оставили двух охранников, и все похитители вышли из комнаты.

Поиски пропавшего миллионера начались достаточно оперативно. Полицмейстер снарядил на поиски полсотни казаков, затем добавил еще одну полусотню. В поисках участвовали и несколько десятков конных городовых. Но все было впустую.

Тем временем в подвале похитители усадили Нагиева к самовару, и принялись угощать чаем с шор-гогалами[5].

Нагиев держит в руках круглую булочку шор-гогал. Затем говорит главному:

— Ты думаешь, что самый умный? Дал мне ту еду, что несут на могилы покойников. Теперь скажи еще — «Пусть могила ваша будет полна света».

Похитители смеются. Главарь шайки говорит неторопливо:

— Ага Муса, ешь-пей, веселись, бог знает, кто до завтра в живых останется.

Ага-Муса старался понять, кто похититель. Коренастый крепыш — грузин, вроде глава шайки, на похитителя не тянул, разве что на боевика.

Поели, затем крепыш потребовал 50 тыс выкупа, иначе пообещал убить.

— Издалека, ты умный человек, деловой. Как ты делаешь дела, если вместо денег вам придется меня хоронить! Большой навар, а пока все вам деньги стоит…

Но похитители видимо получили твердую установку — 50 тысяч и никаких торгов.

Так проходит три дня. Через три дня похитители поняли, что ничего не добьются. Они посовещались за дверью и объявили:

— Сейчас с тобой, Ага-Муса будет говорить самый главный босс.

«Ну что-ж, бос, так бос. Посмотрим, из чего он сделан» — подумал Нагиев и стал ждать

В комнату входит главный босс. Это Коба.

Ага-Муса опешил, он удивленно смотрит на него и говорит:

— Коба, ты с ума сошел? Как тебе не стыдно? Тебе деньги нужны были? Ты меня сюда зачем привез?

Задушевная беседа с Кобой длилась до глубокой ночи и перешла в долгое и изысканное застолье.

Но сумма выкупа у Кобы неожиданно возросла до 100 000 рублей. Нагиев понял, что торговаться бессмысленно. Согласился. Утром Нагиева, целого и невредимого, отвезли домой.

* * *

О счастливом спасении миллиардера писали все газеты. Но имя похитителя для прессы так и осталось тайной.

Градоначальник объявил поимку похитителя делом чести. Искали осведомителей. Удалось узнать, что похититель — грузин невысокого роста с лицом, усыпанным шрамами от оспы. Это приметы Кобы, теперь его ищет не только полиция Тифлиса, но и Баку.

Удивительно, что Коба и после похищения остался другом Мусы и его семьи. Он где-то отыскал для подарка Нагиеву старинное и очень дорогое пианино. Кваснин вез его с большой осторожностью, думая обрадуется Ольга подарку или нет…

Деньги похищение принесло большие, но все они шли Ленину на финансирование партии. Сами Коба и Кваснин по-прежнему нуждались в деньгах.

— Сергей, все мелочи. Для реального финансирования партии нужен еще один крупный экс, деньги Нагиева — так, на время.

Наконец 25 марта 1908 г. полиции удается арестовать Кобу под именем дворянина Гайоза Нижерадзе. Однако для полиция установить подлинную личность Кобы было простым делом, слишком долго они за ним гонялись. Во время ареста у него рассчитывали найти хотя бы часть денег, но не нашли ничего. Кобу ждала Баиловская тюрьма.

Ольга в Черном городе

Кваснин остался один, но машина выкачивания денег с помощью «охранных структур» была запущена и особого вмешательства не требовала. Если возникали проблемы, то Касым делал «страшные глаза» и этим решал все проблемы. От Кобы из тюрьмы время от времени приходили письма-малявы с различными заданиями, но все это больших проблем не представляло.

Сергей проснулся от стука в дверь.

«Кого это еще принесло…» — подумал он, но, на всякий случай положил в карман халата браунинг.

Но в дверях его дожидался мальчишка-посыльный. Передав записку и получив гривенник, он радостно убежал.

«Я не нахожу себе места. Я так виновата перед Ага-Мусой, ведь в его дом вас привела я. Нам нужно встретиться. Я жду Вас в 2 часа по полудни на Кулебакинской площади».

И все. Ни обращения, ни подписи. Выбора не было, нужно было идти. Да и что перед собой лукавить, он хотел встречи с Ольгой всем сердцем, всем существом своим. Но просто не будет, похищение Ага-Мусы — эту проблему не обойти.

На Кулебакинскую Сергей пришел первым. Ждать пришлось недолго. Как только он увидел вдали приближающуюся к площади Ольгу, сердце сразу заныло. «Что я ей скажу, как оправдаюсь?», — подумал он. Да и как оправдать похищение и выкуп от того, в чьем доме ты был принят со всем почтением, все это не укладывалось у него в голове.

Ольга молча опустилась на скамейку рядом с ним… Молчание затягивалось. Боль потери, ощущение какой-то мучительной пустоты, сквозившие во всем ее облике, поразили Сергея, и он снова испытал острую потребность обнять ее.

Наконец Сергей решился

— Ольга, я не мог решиться вам это сказать, но послушайте, прошу Вас. Я люблю Вас, люблю больше жизни. Я не представляю, как мне без Вас жить… И понимаю, что шансы мои ничтожно малы. Только не отказывайте мне, если вы ничего не скажете, то я буду жить надеждой.

Ольга повернулась к нему, ее глаза в слезах были так прекрасны.

— Поверьте, я не имею никакого отношения к похищению Вашего дяди, но я виноват перед вами уже потому, что я член боевой группы. Вы это знаете еще с Тифлиса. Я бы ушел, но, как и куда? Если просто выйти их организации, а я так много знаю, то жизнь моя не будет стоить и полушки.

Ольга взяла его за руку, пытаясь успокоить.

Сергей продолжал:

— Вот если бы могли вместе уехать за границу, я бы порвал с прошлым и жил бы только ради Вас.

— Сергей, дорогой, вы мне не безразличны. Мне просто не хватает смелости сделать решительный шаг. Не торопите меня, я вам обязательно отвечу, но не сейчас. А в похищении я виню не Вас, а себя. Елизавета Григорьевна сразу увидела в Кобе абрека…

— Ольга, я и не надеялся на немедленный ответ. Надежда остается, я рад этому. А Кобу нужно понять, хотя мне это в полной мере не удалось. Давайте прогуляемся в Черный город, тогда, я надеюсь, Вы все поймете лучше. Правда наряд не вполне подходит, может быть безнадежно испорчен.

— Ничего, одену дома другой. Должна же я увидеть, где бьется сердце Баку.

Вскоре впереди стал виден черный лес, но лес не деревьев, а вышек. Торчали еще и промышленные трубы предприятий, обслуживающих производства Черного города. Зной в тяжелой, насыщенной запахом нефти атмосфере был гораздо тяжелее, и давил какой-то безнадежной тяжестью на сердце.

По улице проезжали арбы с черными бочками, но в целом было тихо. Но в стороне от главной улицы что-то происходило, что-то такое, что исключало всякое желание туда заглянуть. Где-то орали, где-то дрались, но лужи, лужи на главной дороге были достаточно красивыми, переливались различными цветами на солнце… Только избави нас от этой красоты…

— Смотрите, Ольга, там, под вышкой, яма, наполненная нефтью. Только это не та нефть, к которой мы все привыкли, не текущая нефть, это густая и вязкая жижа. Там под вышками находятся тартальщики. Они стоят внизу у скважины, черпают нефть ведром, которое веревкой тянут вверх. Если тартальщик оступился и упал в яму, то жижа засасывает его, как в трясину. О нем сразу забывают и шлют следующего тартальщика. Их всегда хватает. Периодически возникают пожары, в которых они сгорают… Так и живут

— Сергей, какой ужас. Сколько им платят?

— Их не балуют. Хорошо, если полтинник в день. Вот на помощь таким Коба и добывает деньги. У него самого ни гроша нет. Да и у меня тоже.

— Пойдемте отсюда, я больше не могу. Дайте мне руку, мне нужно опереться.

Они не прошли и метров сорока по дороге из Черного города, как перед ними появились три гочу. Они перекрыли дорогу и радостно улыбались. Они уже предчувствовали хорошую добычу.

— Салам алейкум, вы нам деньги принесли? — сказал один.

— Зачем деньги, да! Хароший девушка дороже!

Они не ожидали проблем, два богатых щеголя для гочи проблемы не делают.

Ольга побледнела, вцепилась Сергею в руку. Но руку нужно было срочно освободить. Сзади за поясом у Сергея был браунинг. Он высвободил руку из Ольгиной хватки, а сам в это время говорил:

— Деньги нужны? Сейчас, у меня много, сейчас дам.

Полез как-бы за деньгами, выхватил браунинг и выстрелил в одного гочу. Тот схватился за грудь, еще не веря в произошедшее, зашатался и упал. Второй гочу вытащил огромный револьвер, но выстрелить не успел, Сергей оказался быстрее. Третий успел убежать.

— Ольга, дорогая, нам нужно немедленно уходить, третий может привести своих подельников.

Но по дороге из Черного города больше приключений не было.

Встретившийся им городовой спросил, не слышали ли они стрельбу?

— Слышали и ужасно испугались, хотим быстрее уйти.

Ольгу трясло от пережитого.

Сергей пригласил ее к себе, привести себя в порядок, убрать сажу с лица и успокоиться, но как только они вошли в комнату Сергея какая-то сила бросила их в объятия друг к другу. Поцелуй был долгим… Его тело пылало огнем. Он никогда не испытывал столько страсти… и нежности. Она была в его объятиях целую вечность.

Он хотел что-нибудь сказать, но все слова вылетели у него из головы. Ольга медленно подняла руки и обхватила ладонями его лицо…

— Скажи, что ты меня любишь…

Он чувствовал, как бьется ее сердце у него под рукой, чувствовал мягкий шелк ее рубашки и изгиб упругой груди. Он тонул в этих жарких волнах ее тела… Ласково касаясь руками ее плеч, он осторожно снял с нее блузку, потом и юбка упала на пол… Нежно обняв ее, он поцеловал ее в мочку уха.

— Я люблю тебя, Ольга.

Сергей подхватил ее на руки, понес в спальню и уложил на кровать, которая сейчас показалась ему плывущей в море ладьей. Реальный мир исчез. Сергей никогда не мечтал о таком блаженстве. Ольга уткнулась лицом в подушку, чувствуя, что ее разум как бы отделился от тела, охваченного огнем томления.

Как ребенок, она повернулась и протянула к нему руки. Он обнял ее:

— Знаешь, я никогда не думал, что можно так сильно влюбиться.

Обнявшись, они лежали в постели и не могли оторваться друг от друга. И Ольга наконец поняла, как давно она хотела этого, как любит она его, этого голоштанного красавца. А что будет завтра? А что будет, то и будет!

Время шло, и Ольге все же нужно было уходить домой.

Сергей проводил ее до извозчика, хотел было поцеловать ее, но она уже впорхнула в коляску.

— До встречи, мой рыцарь!

— Я люблю тебя…

Потом, ленивый и сонный после любви, он лежал, омываемый каким-то медленным, ласковым потоком ощущений и неторопливых мыслей; пребывая внутри этого потока, он не знал наверняка, говорит он вслух или просто принимает в свое сознание слова, рождаемые этими ощущениями и мыслями.

Ему мечталось о чем-то идеальном, о мирах, где они могли бы всегда быть вместе, и он даже верил в осуществимость того, о чем ему мечталось. «А вот если бы мы с тобой…» — говорил он и продолжал говорить, конструируя возможность, едва ли намного более привлекательную, чем их нынешнее положение. Они он знали, не высказывая этого вслух, что изобретаемые возможности, это скорее ритуальный жест во славу их любви. В той жизни, что была у них сейчас, все было намного сложнее.

А жизнь, какой бы сложной они ее не видели, была такой, какую ни он, ни она раньше и представить себе не могли. Их влечение друг к другу переросло в страсть, а та — в глубокую чувственность, обновлявшуюся день ото дня. В такие моменты Кваснин, которого не покидала тревожная мысль о его настоящем, делавшая призрачными его мечты о совместном будущем, просто уступал их совместным счастливым минутам, наслаждаясь неожиданной встречей с Ольгой, которую ему подарила судьба.

Окончание

___

[1] Молодой лев.

[2] Человек, который в силу своего поведения теряет уважение в глазах сотоварищей.

[3] Грушевидная.

[4] Везучий.

[5] Шор-гогал — блюдо азербайджанской кухни, мучное изделие в виде небольшого круга.

Print Friendly, PDF & Email

17 комментариев для “Владимир Янкелевич: Кавказская мельница. Продолжение

  1. Замечательная по многим параметрам работа.

    Конечно фигура Кобы примечательна своей колоритностью, тем, что за ней стоит исторический прототип хорошо знакомый каждому бывшему советскому человеку и это позволяет читателю в своих мыслях бесконечно дополнять выписанный образ своими собственными фантазиями и представлениями о том, что и как могло быть и какую такую фразу сейчас выдаст этот разбойник и формирующийся на наших глазах изощренный политик и тиран.

    Но все же хочется думать, что в этом произведении линия Кобы не самая главная, как и линия Нагиева, например, хотя соблазн поставить этих героев во главу угла рассказа велик, ибо это априори выигрышная позиция.

    Автор все же ведет нас к линии непростых отношений главных героев Ольги и Сергея, показывая, как предреволюционные события меняют и ломают судьбы людей, как эти герои проходят каждый свой путь трансформации, как любовь меняет характер поведения героев и как ради этого чувства они готовы к взаимопониманию и проникновению в непростой мир друг друга.

    Многие сцены выписаны с поразительной точностью в деталях и это напоминает кинематографические работы Саввы Кулиша, пришедшего в мир художественного кино из документалистики.

    Редакцией и автором заявлено, что окончание следует.

    Честно говоря, не хочется расставаться ни с теплым, солнечным Баку с его атмосферой встречи Востока с Западом, ни с героями, судьбы некоторых из них нам знакомы по экскурсам в историю России первой половины двадцатого века, ни с вымышленными персонажами так умело вписанными в канву рассказа.

    Благодарю автора.

    Təşəkkür edirəm həmyerlimiz!

  2. Григорий Быстрицкий
    19 июня 2021 at 20:36 |
    ———————————-
    Чтобы автора не упрекали в плагиате, он искусно изменил фразу в малоизвестном ариозо
    ====================
    Гриша, «…перестаньте говорить загадками, вы меня изводите!» Чтобы не обвинили в плагиате, это Жванецкий. Твой намек слишком загадочен. Признаю, что ариозо я подправил только чуть-чуть, вместо «Я люблю вас, Я люблю вас, Ольга, Как одна безумная душа поэта Еще любить осуждена» Про безумную душу посчитал лишним, а обращение на «Вы» слишком чопорным. Вот и получилось «Я люблю тебя, Ольга.»

    1. Если говорить отгадками — поработайте над любовными сценами. Они у вас не очень получаются.
      Наверное, надо было так прямо и написать без всяких тонких(?) намёков на «плагиат» и/или «пошлость»

  3. Благодарю! После чтения романа впервые могу себе «словами сказать», в чем тайна магнетизма Кобы. Согласен с предыдущим оратором: в семинарии юношу хорошо научили понимать человеческую природу и работать с ней. И это дало ему возможность эффективно решать поставленные задачи. А его соратники (кроме Ленина, конечно) выглядели на его фоне как малые дети и прекраснодушные романтики.
    Другое дело – в чем была цель всего этого. Но тут уже Коба был не субъектом, а орудием – «мельница Бога».

  4. Спасибо! Фанатею (ну не нашел другого выражения) от этого романа. Все ТАК документально и фундаментально, я со своей скромной информированностью это только ощущаю, а вот Тулкун Хайлегер-Узумов может точно измерить https://club.berkovich-zametki.com/?p=62793#comment-120832 . Все эти группировки гочу… А Кобу хорошо научили в семинарии понимать человеческую природу…
    Сергей говорит: «Кобу нужно понять, хотя мне это в полной мере не удалось». А вот автору это, кажется, удалось…
    Да, а если бы Кобу не посадили, не было бы у Сергея личной жизни 🙂

    1. Уважаемые комментаторы, если оказывается, что главное — это образ Кобы, то значит я не справился со своей задачей. В то время происходило примерно по 1300 терактов в день. Убивали всех, от обычных городовых до императорских министров. Это было бы невозможно без широкой поддержки населения. Причем не только и не столько от «освобождаемых пролетариев», но и от «столпов общества». Героиня Ольга, интеллигентная девушка, ее не воротит от одного из организаторов чудовищного теракта. Неужели того, что это симпатичный внешне человек, достаточно?
      Нагиев был реально похищен, но и после похищения принимал в своем доме организатора рэкета. Подаренное им пианино оставалось в семье Нагиева очень долгое время после революции.
      Они были лояльны к террористам, но потом заплатили за это.
      Но ничего не меняется на земле. Об этом ясно говорит как происходящее в Штатах, так и в Израиле.

      1. Мне кажется, все понимают, что такой Коба мог вырасти только в соответствующем «питательном бульоне» 🙂 Но он, все же, пока всех перевешивает! И в те времена он еще вполне мог восприниматься как «благородный разбойник», очень популярный и романтичный образ на все времена 🙁
        Всё равно надо будет перечитывать, потому что первый раз читается залпом. А при втором чтении Коба уже, наверное, будет не в центре. Но терпимость тогдашнего общества к террористам тоже в какой-то мере понятна 🙁 Один только беспредел гочу чего стоит… И эти тартальщики. «Условия человеческого существования». Это мы уже знаем, чем всё кончилось… А Сергей Ольгу спас, да еще дважды, тут не только его внешняя привлекательность сработала. (Если чушь несу, не обращайте внимания, просто полюбил этих героев – не Кобу, — как «юный зритель», и бросаюсь их защищать 🙂 )

        1. Gelfman
          20 июня 2021 at 21:37 |
          —————————————-
          Мне кажется, все понимают, что такой Коба мог вырасти только в соответствующем «питательном бульоне» 🙂 Но он, все же, пока всех перевешивает! И в те времена он еще вполне мог восприниматься как «благородный разбойник», очень популярный и романтичный образ на все времена
          =======================
          Очень точно, что «на все времена». Поэтому любая бредятина сегодня!, как мы видим, воспринимается многими, как действия «благородного разбойника».

      2. Таки да… Очевидно произошёл этакий сбой между «потребительскими уровнями» — название моё.
        Когда мы имеем дело с техникой — этот сбой сразу виден, поскольку система не выполняет (или выполняет плохо) требуемую разработчиков функцию или (того хуже) качественным выполнением функции не достигается (полностью или частично) требуемый результат.
        В литературе, искусстве, психологии и т.д. — такой сбой не столь очевиден… Например, сюжет может не соответсвовать набору сообщений, образы — не поддерживать сюжет, сценарий — не объединять образы так, как задумано и, наконец, законченное произведение быть не очень-то соответствующей упаковкой сообещению, сюжету, образам и сценарию.
        И этого могут не заметить!
        А уж если подобный сбой между проишодит между уровнями личности — надо обращаться в лучшем случае к психологу, а в худшем — к психиатру. 🙂
        Яркий образ действительно может «подмять» под себя произведение, подкорректировав сообщение. Например, образ Глеба Жеглова во «Время встречи изменить нельзя», блестяще сыгранный В.Высоцким.

  5. Теперь по поводу самого романа…
    Написано хорошо, но у меня сначала было ощущение, что написано в стиле «Любовь к электричеству» В.Аксёнова, но потом он (стиль) всё больше и больше стал мне напоминать стиль романа А.Антоновской «Великий Моурави» с «вкраплениями.
    И то и другое написано хорошо — поэтому с точки зрения стиля автор в весьма неплохой компании.

  6. Чтобы автора не упрекали в плагиате, он искусно изменил фразу в малоизвестном ариозо

    1. Да ладно вам с «плагиатом»…
      Описывая любовные сцены очень трудно не скатиться в пошлость, сохранив «эротический накал». Кроме того нужен собственный достаточно общирный опыт, причём, не секса, а именно любви, например, как у Александра Сергеевича, который «всё, что виел глазами мог достать руками» в отличие от несчастного Михаила Юрьевича.
      Вожно, конечно, при отсутствии опыта воспользоваться шедеврами кинематографа, но описание нужно обязательно показать женщине — она лучше оценит, как это «звучит» — женщины ведь «любят ушами».
      Даже просто описывая женскую красоту можно всё опошлить — поэтому и не могу не привести в качестве примера краткое описание красоты Мастером из того же источника:

      «Шестнадцать лет, невинное смиренье,
      Бровь темная, двух девственных холмов
      Под полотном упругое движенье,
      Нога любви, жемчужный ряд зубов…»

      Кстати, заметили, что когда читаешь Пушкина — перед глазами «бегут картинки» — они и должны бежать.

  7. По поводу «любовной сцены»:

    Писать учитесь у великих —
    Те, как слагали что-нибудь
    О нежных девах луноликих —
    Ремень хотелось расстегнуть…

    «Чего-то он красноречиво просит,
    Одной рукой цветочек ей подносит,
    Другою мнет простое полотно
    И крадется под ризы торопливо,
    И легкий перст касается игриво
    До милых тайн… Всё для Марии диво,
    Всё кажется ей ново, мудрено, —
    А между тем румянец не стыдливый
    На девственных ланитах заиграл —
    И томный жар и вздох нетерпеливый
    Младую грудь Марии подымал.
    Она молчит: но вдруг не стало мочи,
    Закрылися блистательные очи,
    К лукавому склонив на грудь главу,
    Вскричала: ах!.. и пала на траву… »

    А.С. Пушкин, ГАВРИИЛИАДА

Добавить комментарий для Владимир Янкелевич Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.