Истинная причина чудесных побед Израиля над врагами состоит в порочности и греховности этих самых врагов, однако сыграл свою важную роль и вечный Завет с Патриархами. По буквальному смыслу этих слов трудно понять, является ли каждое из этих двух условий само по себе необходимым и достаточным.

Недельный раздел Экев

Михаил Ривкин

Награда и кары Израилю (Деварим 7:12-26)

Историческое введение (Деварим 8:1-20)

Собрание коротких отрывков (Деварим гл. 9-11)

Многие из этих отрывков имеют достаточно древнее происхождение, и историк-девтерономист выбрал их, чтобы поместить как часть своего пространного вступления к кодексу законов. Первый из этих отрывков (там 9:1-10:11) это расширение или прото-мидраш поясняющий и толкующий древнее историческое предание. Это древнее предание стало для девтерономиста поводом для пространного поучения-наставления, которое он вложил в уста Моше. Моше предупреждает народ, что ему не стоит особенно гордиться и преувеличивать свои заслуги:

Не говори в сердце твоем, когда отбросит их Г-сподь, Б-г твой, от лица твоего, так: за праведность мою привел меня Г-сподь овладеть этой землею (там 9:4)

Истинная причина чудесных побед Израиля над врагами состоит в порочности и греховности этих самых врагов, однако сыграл свою важную роль и вечный Завет с Патриархами:

Не за праведность твою и не за правоту сердца твоего идешь ты наследовать землю их; но за нечестие народов этих Г-сподь, Б-г твой, изгоняет их от лица твоего и дабы исполнить слово, которым клялся Г-сподь отцам твоим, Аврааму, Ицхаку и Яакову. (там 9:5)

По буквальному смыслу этих слов трудно понять, является ли каждое из этих двух условий само по себе необходимым и достаточным. Ясно одно: сам народ Израиля заслуживает самых суровых упрёков, для девтерономиста это было вполне очевидно, он вновь и вновь повторяет эти упрёки, чтобы затем перейти к самому страшному, к самому характерному, вопиющему и несмываемому греху Израиля — к Греху Тельца. Рассказ об Откровении на горе Хорев и о Грехе Тельца в данной версии весьма лаконичен, по содержанию он не очень отличается от версии Е (Шемот, гл. 19, 24, 32-33). Закончив свой рассказ о Тельце, Моше продолжает перечислять грехи Израиля:

И в Тавэйре, и в Массе, и в Киврот-Аттааве сердили вы Г-спода (там 9:22)

Затем Моше переходит к упрямому отказу Израиля войти в Землю обетованную, и завершает так:

И когда посылал вас Г-сподь из Кадэйш-Барнэи, сказав: «взойдите и овладейте землею, которую Я даю вам», то вы воспротивились велению Г-спода, Б-га вашего, и не поверили Ему, и не послушались гласа Его. Строптивы были вы пред Г-сподом с того дня, как я узнал вас (там 9:23-24).

Далее следует ещё один повествовательный эпизод (там 10:1-10). Скорее всего, это самостоятельное предание, которое веками передавалось устно, и было вставлено девтерономистом в свой рассказ сразу после предания о Греха Тельца. Затем следует общее завершение всех этих исторических преданий и повестей, которое должно вернуть читателя к тому моменту времени, когда Моше произносит свою последнюю речь и прощается с народом:

И сказал мне Г-сподь: встань, пойди в путь пред народом; и пусть пойдут они и овладеют землею, которую Я клялся отцам их дать им (там 10:11)

Практически те же самые слова мы встречаем и в версии Е:

«А теперь иди, веди народ, куда Я говорил тебе» (Шемот 32:34)

Сходство двух рассказов о Грехе Тельца в источниках Е и D заставило многие поколения библеистов спорить: какой же из двух рассказов является первичным, а какой-вторичным. Однако ни в том, ни в другом случае рассказ о Тельце не относится к «собственному материалу». Оба автора лишь стараются изложить, как можно полнее и точнее, то древнее предание, которое веками передавалось изустно и дошло до каждого из них по разным каналам, чем и объясняются расхождения. Затем следует вдохновенный панегирик Всевышнему (Деварим 10:12-22), который возвращает нас к торжественной атмосфере прощальния Моше с народом Израиля.

Далее следует ещё одна древняя поэма, также наполненная нравоучениями и наставлениями (там 11:1-9). Она открывается возвышенным призывом, который мы встречали уже не один раз:

Люби же Г-спода, Б-га твоего, и соблюдай завет Его и уставы Его, и законы Его, и заповеди Его во все дни (там 11:1)

Девтерономист охотно возвращается ещё раз к описанию древних исторических событий. Он напоминает, о том, какая кара постигла Паро и его воинство:

И что Он сделал с войском Египетским, с конями его и с колесницами его, как устремил Он воды Чермного моря им на головы, когда они гнались за вами, и погубил их Г-сподь до сего дня (11:4)

Затем автор D вспоминает про жуткую смерть Дотана и Авирама. Очень важно, что в этом рассказе Дотан и Авирам фигурируют совершенно самостоятельно, вне всякой связи с Корахом и его грехом. И, наконец, следует торжественная кода:

Соблюдайте же все заповеди, которые я заповедую вам сегодня, дабы вы укрепились и пришли, и овладели землею, в которую вы переходите, чтоб завладеть ею; И дабы долгими были годы ваши на той земле, которую клялся дать Г-сподь отцам вашим, им и потомству их, — землю, текущую молоком и медом. (там 11:8-9)

В следующем отрывке (там 11:13-21) девтерономист, в который уже раз, перечисляет награды за соблюдение и кары за нарушение законов, заповеданных Всевышним. Главная награда — это изобилие дождей, а главное наказание — это засуха. Дождь в Земле Обетованной это первый и самый важный источник всех земных благ для народа, главным занятием которого является сельское хозяйство. Особенно важны заключительные строки этого отрывка:

И учите им сыновей своих, говоря о них, когда ты сидишь в доме своем и когда идешь дорогою, и когда ложишься, и когда встаешь. И напиши их на косяках дома твоего и на воротах твоих, Дабы длились дни ваши и дни детей ваших на той земле, которую Г-сподь клялся дать отцам вашим, — сколько дней небо (будет) над землею. (там 11:19-21)

В этом заключении повторяются, с минимальными вариациями, те слова, которые мы недавно читали в молитве Шема Исраэль, и которые, похоже, очень понравились и самому историку-девтерономисту, и его потенциальной аудитории:

Да будут слова эти, которые Я заповедую тебе сегодня, в сердце твоем. И тверди их детям твоим, и говори о них, сидя в доме твоем, и идя дорогою, и когда ты ложишься, и когда ты встаешь. И навяжи их в знак на руку твою, и да будут они начертанием между глазами твоими, И напиши их на косяках дома твоего и на воротах твоих (там 6:6-9)

Затем девтерономист вновь возвращается к перечислению наград за соблюдение заповедей, но теперь это уже не щедрые дожди, орошающие сельские угодья, а великие победы и завоевания (там 11:22-25).

Эти слова мы снова встретим как общее вступление к книге Йеошуа:

Всякое место, на которое ступит стопа ноги вашей, даю Я вам, как говорил Я Моше. От пустыни и Леванона этого до реки великой, реки Перата, — всю землю хэйтийцев, — и до Великого моря к заходу солнца будут пределы ваши. Не устоит никто пред тобой во все дни жизни твоей; как был Я с Моше, (так) буду Я и с тобой: не отступлю от тебя и не оставлю тебя (Йеошуа 1:3-5)

Эта книга является непосредственным продолжением книги Деварим в историческом повествовании девтерономиста. Не исключено, что изначально это был один, непрерывный рассказ. И только на более поздней стадии сам автор отделил книгу Деварим, как самостоятельный текст. Естественной границей между двумя книгами стал момент смерти Моше. Для девтерономиста было очень важно подчеркнуть, что все обетования Всевышнего Йеошуа — это, по сути, те обетования, которые были уже дарованы Моше: «как говорил Я Моше».

В заключение рассмотрим ещё несколько коротких отрывков, которые формально относятся уже к следующей недельной главе, но по сути прямо продолжают тему благословений и проклятий, а также тему обетования Земли. Строго говоря, сами термины «благословение — проклятие» как абсолютная антитеза появляются именно в (Деварим 11:26-28). До этого речь шла о наградах и наказаниях. Но в этом коротком отрывке эти вполне земные понятия, которые вполне применимы и к отношениям между людьми, претерпевают теологическую сублимацию. Автор впервые прибегает к такой терминологии, которая годится лучше всего для описания отношений между Творцом и тварью. В последующих главах книги Деварим именно эта терминология преобладает.