Что это? Полное бесчувствие? Там даже и ужаса, естественного человеческого ужаса перед ликом смерти, от леденящего присутствия смерти рядом — не наблюдалось. Нас ничем не прошибешь?

Рядом с трупом

Сергей Баймухаметов

Многие СМИ сообщили: в Ленинградской области, во Всеволожском районе, на территории дачного участка обнаружили частную подземную тюрьму с крематорием (?!). Это комплекс из камер, по всем деталям таких же, как в СИЗО № 4, известном в Петербурге под названием «Лебедевка». Внутри была оборудована система видеонаблюдения и пост охраны, вход закрывала бетонная плита, опускавшаяся с помощью гидравлической установки. По словам местных жителей, «дачу» построили примерно в 2010 году. Подземная тюрьма, по некоторым оценкам, обошлось в полмиллиона долларов, а содержание ее ежегодно требовало 200-300 тысяч долларов.

Владельцами «комплекса» в разное время были начальник оперативной части СИЗО № 4 «Лебедевка» (затем хозяин охранного предприятия) и уголовник, осужденный за похищение людей.

Вскоре после сообщений СМИ в поселок прибыла строительная техника — вход в подземелье зарыли.

Примечательно, что СМИ прежде всего строили догадки о том, КОГО держали в подземной тюрьме, каких богачей, ЧТО вымогали. Но, как правило, пресса не спрашивала, не требовала от власти ответа, как такое могло случиться и остаться незамеченным?

В органах власти на информацию о частной подземной тюрьме особо не отреагировали. Разве что технику пригнали и закопали, можно сказать — засыпали следы.

И в обществе — тоже не отреагировали. Ни на молчание власти, ни на ее бездействие, ни на ее действие (по фактическому уничтожению улик). А ведь кто-то (кто?) лишал свободы и пытал (сжигал?) наших сограждан. Еще в 2008 и в 2013 годах журналисты сообщали о частных или получастных пыточных тюрьмах в Москве и Подмосковье.

Все — привычно. Все всё понимают.

Когда молодая москвичка на машине сбила на пешеходном переходе трех детей (мальчики трех и пяти лет умерли в больнице, девятимесячная девочка, находившаяся в коляске, получила травмы), в социальных сетях, помимо прочего, обсуждали, кто родители этой девушки, удастся ли ей избежать соразмерного наказания. Потому что мы привычные. Список богачей, чиновников, их детей и родственников, избежавших наказания или получивших минимальные сроки за ДТП со смертельными исходами, — велик.

Общественность все знает — и уже не очень возмущается.

Даже фактами массового отравления людей. Например, в городе Усолье-Сибирское Иркутской области, на Ангаре, с населением 75 тысяч.

Все они — 75 тысяч — заложники комбината «Усольехимпром», производившего широчайший ассортимент химической продукции.

Здесь предельно-допустимые концентрации (ПДК) отравляющих веществ в водах Ангары превышены в 360–500 раз. А в заводских сточных водах — в 33 тысячи раз.

ПДК паров ртути в воздухе превышена в 367 раз.

Кроме того, в ветреную погоду город накрывает пыль — в пятнадцати метрах ничего не видно — из заброшенных накопителей шлама, отходов переработки. Там их — 1,7 миллиона тонн.

Комбинат отравлял здесь людей в течение 80 лет — со дня основания с 1936 году. Мэр Усолье-Сибирского говорит: «В городе нет ни одной семьи, которую бы не коснулись раковые заболевания».

Предприятие закрыли в 2017 году. Но не потому, что смертельно опасное для человека, а в связи с банкротством.

С 2018 здесь официально введен режим чрезвычайной ситуации. Там все отравлено — под землей озера ртути, сотни тонн. И что дальше? Каким-то образом очистят территорию комбината в 610 гектаров и прилегающие земли? Срочно переселят 75 тысяч людей, обеспечат их на новом месте жильем, деньгами на обзаведение хозяйством? Для нашего сознания это просто непредставимо. Да никому такое и в голову не придет. А если кто и заикнется, того засмеют.

75 тысяч жителей, обреченных на болезни. И в обществе незаметно какой-либо бурной реакции. Привыкли.

Привыкли, что сильные и богатые мира сего могут творить с нами что угодно. Привыкли, что власть не защищает народ.

Но это — государственно-общественная ситуация.

Однако есть ведь и личностная, межличностная, индивидуальная реакция. Или как ее еще назвать? Когда ни завод-отравитель, ни власть никакого отношения к происходящему не имеют.

В Нижнем Новгороде на одном из озер утонул 23-летний молодой человек. Водолазы-спасатели вытащили тело из воды и оставили на мелководье у берега. Голову прикрыли черным полиэтиленовым пакетом. Народ продолжал купаться рядом с утопленником.

Затем тело оказалось уже на берегу, возле воды. Там оно пролежало несколько часов.

«Отдыхающие граждане» и их дети продолжали «отдыхать». Загорали, пили, ели, бренчали на гитарах, пели, играли в волейбол, детишки качались на качелях.

Что это? Полное бесчувствие? Там даже и ужаса, естественного человеческого ужаса перед ликом смерти, от леденящего присутствия смерти рядом — не наблюдалось.

Нас ничем не прошибешь?

«Где у них ум и где сердце?» — спрашивал один из комментаторов в социальных сетях. Остановимся чуть подробнее — на связи ума и сердца, мышления и души. Об этом еще 163 года назад размышлял знаменитый литературный критик, публицист, революционный демократ Николай Добролюбов. В статье «Органическое развитие человека в связи с его умственной и нравственной деятельностью» он писал:

«Деятельность чувства относится обыкновенно к сердцу… Мнение это нельзя назвать совершенно основательным… Все, что мы привыкли приписывать сердцу, зарождается опять-таки все в том же головном мозге… Всякое чувство, прежде своего отражения в сердце, должно явиться в мозгу, как мысль, как сознание впечатления, и уже оттуда подействовать на организм и проявиться в биении сердца. Следовательно, на чувство надобно опять действовать посредством мысли… Все, дурные и хорошие, чувства и страсти наши находятся в полной зависимости от степени развития и от здоровья или нездоровья мозга. Развитие симпатических чувствований вместе с образованностью и преобладание эгоистических при невежестве — известно всякому… Познание просветляет не только ум, но и сердце».