Мы встречаем и песни утешения, и песни примирения, и песни убеждения, и песни провидения, и песни обетования. Встречаем мы также и песни гнева, песни упрёка. Непонимание, скепсис и маловерия современников глубоко огорчали и удручали его. Но даже сквозь это огорчение и гнев нам постоянно светит великий, неземной свет.

Пророк Избавления

Михаил Ривкин

Мы практически ничего не знаем о личности и о биографии Пророка Избавления. Вечный спор о роли личности в истории в данном случае теряет всякий смысл, ибо перед нами не личность, но грандиозное историческое явление в чистом виде, начисто лишённое всяких личностных атрибутов. Это тот случай, когда человеку удалось, в одиночку, создать особый этап, особый период в истории Израиля, и даже более того — в истории человечества. Его пламенная проповедь известна всему миру, его нравственное учение поистине всеохватно и универсально. Мы уже отмечали, что в творчестве каждого пророка можно проследить сложную диалектику между всемирным содержанием и конкретно-исторической формой, между ядром вечных нравственных ценностей и оболочкой конкретных жизненных обстоятельств и биографических подробностей. В случае с Пророком Избавления эта внешняя оболочка становится прозрачной и почти невидимой. Она как бы расплавлена всечеловеческим пафосом, ослепительным сиянием великого пророческого откровения. Чем дальше мы отдаляемся во времени от этого пророка, тем ярче это сияние. Не случайно, что величайшая (по числу адептов — во всяком случае) мировая религия обрела свой изначальный духовный импульс именно в словах этого пророка, и обязана ему своим вероисповедальным содержанием более, чем любому другому пророку, и чем любой из книг ТАНАХа. Но и эта, новая великая религия далеко не исчерпала того колоссального духовного потенциала, который сокрыт во вдохновенных, сияющих и ликующих словах пророка, поистине, этот потенциал откроется нам в полной мере только в Конце Времён, как сам пророк возвестил.

Попытаемся, однако, резюмировать то очень немногое, что мы об этом человеке можем узнать. Из его слов ясно, что он жил не в Стране Израиля. Во всяком случае на первом этапе своего пророчества он едва ли видел своими глазами ту вечную столицу Израиля, которой он предсказал столь великое будущее. Вероятно, в это время он жил в Вавилоне. Мы не встречаем в его словах никаких следов влияния Йехезкеля, и это заставляет некоторых исследователей отвергать версию о жизни в Вавилоне и предлагать другие географические привязки, в частности — Левант. Но, с учётом сказанного об универсальном, вневременном содержании пророчества, не следует удивляться отсутствию внешних влияний. Насколько Пророк Избавления универсален, насколько он вне какого-то конкретного времени, настолько Йехезкель принадлежит своему времени, со всеми его ограничениями и условностями. Поэтому не стоит удивляться отсутствию между этими двумя пророками переклички или какого-то духовного диалога.

Каковы аргументы в пользу левантийского обитания Пророка Избавления? Дважды мы встречаем у него прямое упоминание этой страны. Прославляя могущество Всевышнего, он говорит:

Ведь народы — как капля из ведра, и пылинкой (на) весах считаются они. Ведь острова, как (прах) тончайший, взметает Он. И Леванона недостаточно для (жертвенного) огня и животных его — для всесожжения. (Йешайау 40:15-16)

Но это — не более чем поэтический образ, один из тех, которыми столь богато его творчество. Для того, чтобы так сказать, совсем не обязательно лично побывать в Леванте!

В этом плане не более убедительно и второе упоминание Леванта:

Слава Леванона к тебе придет, кипарис, вяз и бук вместе, чтобы украсить место святилища Моего, и место ног Моих Я прославлю. (там 60:13)

Начало пророчества относится к периоду незадолго до падения Вавилона. Имя Кореша было в ту пору повсеместно прославлено, как имя непобедимого завоевателя множества стран. И именно с этим именем связывал Пророк Избавления свои чаяния, именно это имя звучит в самых первых пророческих напевах, в напевах освобождения. Для заурядного наблюдателя военные успехи Кореша сами по себе мало о чём говорили, даже удачливый завоеватель имел не так много шансов покорить великую вавилонскую империю. И даже в случае такого покорения, что могло измениться в жизни израильских изгнанников? Но Пророк Избавления безошибочно понял ту уникальную возможность, которую откроет перед Израилем победа Кореша. Красной нитью проходит через пророчество главная идея: Кореш — орудие в руках Всевышнего. Все его победоносные походы имеют высшую провиденциальную цель — освобождение Израиля. Но и само по себе освобождение Израиля от внешнего угнетения — не самоцель! Главная цель это духовное обновление и возрождение Избранного народа!

В словах Пророка Избавления мы находим совершенно новую модель мировоззрения, которую можно назвать морально-исторической. В словах своих предшественников, пророков Первого Храма, изгнанник нашёл богатейший материал, который помог ему сформулировать его великие идеи. Идею правосудия и справедливости, идею нравственного совершенства, как высшей формы служения Всевышнему, выразил Амос:

Пусть правосудие хлынет как вода, и правда — как неиссякающий поток (Амос 5:24)

Об этом же говорит и Ошэа:

Сейте для себя по справедливости, жните — по милости, распашите землю целинную, ибо время искать Г-спода, пока не придет Он и не обучит вас правде. И ты в Б-ге твоем найдешь покой, сохраняй милосердие и провосудие и уповай на Б-га твоего всегда. (Ошэа 10:12, 12:7)

Йешая добавил к этому нравственному императиву понятие святости Всевышнего, как высшего воплощения правосудия и справедливости. Только в праведности и нравственной чистоте можно приблизиться к Пресвятому и постичь его истинную волю и освятить Его великое Имя:

И Г-сподь Ц-ваот возвысится правосудием, И Б-г святой освятится справедливостью (Йешайау 5:16)

И в этих требования правосудия и справедливости проки были нелицеприятны и строги к своему народу. Израиль, который не творит правосудия, не имеет права на существование ни в своей стране, ни в Мире. Пророк Миха также провозглашал правосудие и милосердие:

Сказано тебе, человек, что добро и что Г-сподь требует от тебя: только вершить правосудие, и любить милосердие, и скромно ходить пред Б-гом твоим (Миха 6:8)

Пророк-изгнанник объединил все эти идеи и сформулирован своё возвышенное нравственное учение, обращённое к народу Израиля и ко всему миру. Как и каждый великий мыслитель, он был чуток к идеям своих предшественников, но сумел поднять их на новую ступень. Ведь именно в обстановке изгнания духовное, нравственное служение Всевышнему стало насущной потребностью не только немногих избранных, но и всех вавилонских изгнанников. Нравственная проповедь всех пророков, начиная с Амоса, именно в Вавилонском Галуте была окончательно отредактирована и канонизирована, обрела известную нам форму. При этом Пророк Избавления постоянно спорит с идолопоклонниками и фетишистами. Именно в отказе от поклонения идолам и фетишам видит Пророк Избавления особую, уникальную миссию Израиля, его высшее предназначение. Всевышний — Творец Мироздания, и от начала времён избрал он Израиль:

А ты, Йисраэйль, раб мой, Иааков, которого избрал Я, семя Авраама, возлюбившего Меня, Ты, которого Я взял с концов земли, и призвал тебя из великих ее, и сказал тебе: ты раб Мой, Я избрал тебя и не отверг тебя, (Йешайау 41:8-9)

Всемирная миссия Израиля, ради которой он был избран и храним, о которой он должен постоянно помнить и которой он должен служить, состоит именно в этом непрестанном стремлении к нравственному совершенству, в том, чтобы нести свет Всевышнего народам:

Я, Г-сподь, призвал тебя к правде, и возьму тебя за руку, и буду хранить тебя, и сделаю тебя народом завета, светом народов (там 42:6)

И ныне так говорит Г-сподь, сотворивший тебя, Иааков, и создавший тебя, Йисраэйль: не бойся, ибо Я спас тебя (там 43:1)

Народ, который создал Я Себе, (чтобы) рассказать о славе Моей (там 43:21)

Помни это, Йааков, и, Йисраэйль, ибо ты раб Мой; Я сотворил тебя, раб Мой ты, Йисраэйль, не забывай Меня! (там 44:21)

Наряду с идеями преемственными, Пророк Избавления высказал и некоторые совершенно новые представления. К их числу относится трагичный и таинственный образ «раба Г-сподня». Пророк нигде ясно не говорит, кто же это такой. Иногда это не более чем собирательное имя всего Израиля. Народ этот — избранник и раб Г-сподень. Иногда он называет так самого себя — Пророк Избавления это и есть истинный раб Г-сподень. Наконец, иногда наступают и такие минуты, когда Пророк Избавления уже не надеется более на народ Израиля. Он видит своих современников, ограниченных маловеров, и понимает, что они не могут вместить в своём убогом разуме те возвышенные идеи, которые он проповедует. Именно в такие минуты разочарования он готов в одиночку взвалить на свои плечи огромную тяжесть великой миссии, сам стать рабом Г-спода:

«Четыре песни «раба Йа-х-ве» (42:1 и сл.; 49:1 и сл.; 50:4 и сл.; 52:13—53:12) были выделены Б. Думом уже в конце XIX в. и с той поры вызывают нескончаемые дискуссии, главным образом вокруг вопроса: кто или что скрывается за образом «раб Йа-х-ве»? Многочисленные ответы на этот вопрос могут быть сведены к трем основным концепциям. Согласно первой (Г. Гункель, Э. Зеллин, Ю. Моргенштерн и др.), «рабом Йа-х-ве» пророк назвал конкретное историческое лицо, религиозно-духовного или политического лидера своего времени или подразумевал самого себя. Сторонники второй концепции (Г. Грессман, И. Энгнелл, В. Рудольф и др.) считают, что «раб Йа-х-ве» — это не реальное лицо, а воплощение божественной царственности или эсхатологического мессии. Согласно третьей концепции (Ю. Вельхаузен, К. Будде, О. Эйссфельдт и др.), пророк обозначал термином «раб Йа-х-ве» «мы», Йисраел как реальную и/или идеальную общность»[i]

В это время Древний Восток стоял на пороге грандиозных геополитических сдвигов. Одна великая империя клонилась к падению, другая готовилась занять её место. Пророк Избавления объяснял и толковал все эти сдвиги исходя из своего общего мировоззренческого постулата о центральном месте Израиля в мировой истории. Всё, что творится в мире — не более чем некий набор инструментов, которым Всевышний пользуется, чтобы возвысить избранный народ. Каждое историческое событие — это звено в цепочке, ведущей к великой цели избавления Израиля. Те потрясения и пертурбации, которые пугали и ужасали его современников, для Пророка были стадиями единого исторического процесса, ведущего человечество к нравственному совершенству и очищению, и главным в этом процессе была уникальная, не имеющая аналогов лидирующая роль народа Израиля. Именно у Пророка Избавления историзм, намеченный скупыми штрихами в эпоху Первого Храма, тот историзм, к которому ощупью приближались другие пророки, становится яркой, законченной, грандиозной картиной. И падение Вавилона, и возвышение Персии — не более чем отдельные фрагменты этой величественной картины.

Именно такой душевный настрой выразил Пророк Избавления в своих песнях утешения и избавления. В этих песнях великий пророческий дар неразрывно слит с художественной гениальностью. Важно понимать, что некоторые из этих песней предшествовали тем событиям, к которые в них описаны, и были своего рода провозвестием и предсказанием. У нас нет полной уверенности, что в окончательной редакции все песни собраны именно в том порядке, как они были созданы, но, в любом случае, мы видим в этом гениальном творении несомненное провидение будущего. Современники Пророка не верили в мощь Персии, в то, что она способна покорить Вавилон. И, уж точно, никто не думал о том, какие именно судьбоносные последствия это покорение Вавилона будет иметь для Израиля. Сам Пророк постоянно подчёркивал, что всё им сказанное он узнал Святым духом, что не он предсказывает, а Всевышний предсказывает его устами. Поэтому кажде своё предсказание он начинает возвышенным славословием Всевышнему:

Так сказал Г-сподь, Царь Йисраэйля и Избавитель его, Г-сподь Ц-ваот: Я — первый и Я — последний, и кроме Меня — нет Б-га. И кто, как Я, возгласит и скажет это, и представит Мне это (с тех пор), как создал Я народ вечный; и наступающее и то, что наступит, пусть скажут им. Не бойтесь и не страшитесь; Ведь издавна возвестил Я тебе и сказал, и вы свидетели Мои. Есть ли Б-г кроме Меня? И нет твердыни, какой не знаю Я (там 44:6-8)

Пророк Избавления был на редкость цельным, последовательным и целеустремлённым человеком. Каждая строка в его песнопениях устремлена к единой цели — к достижению того высокого нравственного идеала, который он провозгласил. Но этот идеал обретал очень разное художественное воплощение в разных песнопениях. Мы встречаем и песни утешения, и песни примирения, и песни убеждения, и песни провидения, и песни обетования. Встречаем мы также и песни гнева, песни упрёка. Непонимание, скепсис и маловерия современников глубоко огорчали и удручали его. Но даже сквозь это огорчение и гнев нам постоянно светит тот великий, неземной свет, который помогает и сегодня безошибочно распознать истинного пророка. И во всех своих, столь разных по настроению, творениях, он оставался верен главной идее — полному духовному избавлению Израиля. Именно потому мы и будем, в дальнейшем, именовать его — Пророк Избавления, и не станем употреблять банальное, истёртое и бессодержательное имя — Второисайя.

* * *

Первым, кто высказал, скорее намёком, чем в явном виде, мысль о том, что главы 40-66 в книге Йешайа созданы не тем же самым автором, кому принадлежат начальные главы, был Авраам ибн Эзра. В 1775 г. Протестантский учёный Дадерлин пишет об этом, как о несомненном факте. Первым, кто из еврейских учёных согласился с этой мыслью, был Нахман Крохмаль. При этом именно он обратил внимание на те намёки, которые проскальзывают у Ибн Эзры, и ввёл их в научный оборот.

«В настоящее время мало кто сомневается в том, что главы 40—55 книги Йешайаху не могли быть созданы пророком Йешайаху, сыном Амоца, — создателем их был другой пророк, который жил и действовал почти на два века позднее и во многом отличался от Йешайаху, в том числе и своей анонимностью»[ii]

Далее И.П. Вейнберг подробно излагает свою концепцию анонимности древних текстов, выделяя два разных типа анонимности: структурную и ситуативную В первом случае сама идея индивидуального авторства ещё не созрела в той или иной культуре, во втором случае автор выбрал анонимность сам, по своей инициативе. Позволим себе добавить к этим двум видам анонимности третий, анонимность редакторскую. В этом случае позднейшие редакторы, компиляторы, составители канона сознательно убирают имя автора, чтобы заменить его другим именем, уже обладавшим ко времени редактирования непререкаемым каноническим авторитетом. Мы видим немало примеров такой позднейшей смены авторства текстов в ТАНАХе. Обычно это связано с тем, что сам по себе текст в глазах позднейшего редактора был достоин вечного хранения и канонизации, но, вместе с тем, он мог вызвать вопросы, сомнения и возражения со стороны наиболее консервативных современников Классический пример такой смены авторства — Песнь Песней. В Случае с Пророком Избавления ситуация ещё сложнее. Сам по себе текст ни у кого возражений не вызывал. Возвышенный духовный настрой, великая, несокрушимая вера в Б-га и яростные атаки против любых форм отступления от монотеизма, всё это придавало тексту несомненный пророческий колорит и достаточный канонический авторитет. Более того, мы знаем, что его автор был современником многих великих Пророков, и что пророчество в Израиле продолжалось более века спустя после его смерти. Но для тех, кто составлял канон пророков имя автра, возможно, было связано с некоторыми другими, не сохранившимися, сочинениями, в которых всемирная, универсальная идея безусловно превалировала и вытесняла идею особой мисси Израиля. Эта универсальная идея присутствует, как мы увидим далее, и в сохранившихся проповедях Пророка Избавления, но там она должным образом уравновешена «ортодоксальным» противовесом: идеей особой Миссии Израиля. Не исключено, что в этом случае перед нами сильно урезанный вариант первоначального текста. Итак, во-первых, имя автора само по себе вызывало далеко не однозначную реакцию, и, во-вторых, корпус сочинений нужно было сильно урезать. Чтобы спасти хоть что-нибудь от полного забвения, редактор не только убрал имя настоящего автора и добавил имя каноническое, как в Песне Песней, он пошёл ещё дальше: отказался от сохранения отдельной книги соединил её текст в единое целое с текстом, уже канонизированным.

___

[i] И.П. Вейнберг Введение в ТАНАХ Пророки Гешарим Иерусалим 5765 Мосты культуры М 2005 стр. 60

[ii] И.П. Вейнберг Введение в ТАНАХ Пророки стр. 60