Моше подчёркивает именно «безродность» колена Леви, невозможность выстроить родословную цепочку. Такое отсутствие было в глазах любого человека древности, серьёзным, неисправимым недостатком, и, автоматически, должно было бы поставить колено Леви на самую нижнюю ступень в союзе колен.
Недельный раздел Зот а-Браха
Михаил Ривкин
В Благословении Моше, в отличие от Благословения Яакова и Песни Деворы, нет суровых инвектив, осуждения и грозных предупреждений отступившим от Завета. Благословение Моше целиком посвящено перечислению исторических фактов. Особенно это заметно в благословении колену Леви. Это колено присоединилось к амфиктиону Израиля на сравнительно позднем этапе, когда первичное разделение земельных наделов между двенадцатью коленами было, в целом, завершено. Пи этом только для колена Леви характерна строгая, полувоенная организация, помогавшая ему сохранять внутреннее единство в условиях территориальной рассеянности:
«Благослови, Господи, его рать и к деянию рук его благоволи». (Деварим 33:11, пер. Ф. Гурфинкель)
«Рать» — это наиболее точный перевод слова חיל. И этот термин использован исключительно по отношению к колену Леви. Более того, само по себе отождествление между коленом Леви и третьим сыном Леи, самоочевидное для нас, вовсе не было столь же очевидно для автора Благословения Моше. Такое однозначное отождествление мы встречаем только в Диврей а-Ямим (Хроники). Что же касается автора Благословения Моше, то он подчёркивает именно «безродность» колена Леви, невозможность выстроить родословную цепочку:
«Который говорит об отце своем и о матери своей: Не видел его, — и братьев своих не признавал». (там 33:9, пер. Ф. Гурфинкель)
Такое отсутствие родословной цепочки было, в глазах остальных колен Древнего Израиля, да и вообще в глазах любого человека древности, серьёзным, неисправимым недостатком, и, автоматически, должно было бы поставить колено Леви на самую нижнюю ступень в союзе колен. Именно поэтому автор Благословения Моше торопится добавить «компенсирующее» качество:
«… ибо они соблюдали Твое речение и Твой завет хранили. Учат правопорядком Твоим Йаакова, Учению Твоему Исраэля». (там, 33:9-10 пер. Ф. Гурфинкель)
По простому смыслу, связь между первой и второй частями предложения весьма расплывчатая, но автору важно показать, что, в случае колена Леви, «безродность» — не порок!
Подобно благословениям Иуде и Леви, благословения Биньмину, вероятно, было добавлено в окончательной редакции к древнейшей первооснове, созданной в уделе Эфраима ещё до появления единой централизованной системы власти. В этом благословении важнейшая, наиболее значимая, и, вместе с тем, наиболее таинственная часть, это слова «любимый Г-сподом»:
Бин’ямине сказал: Любимый Г-сподом, он в безопасности пребудет при Нем; укрывает его всегда и меж рамен его пребывает (там 33:12)
Вполне возможно, что слова эти содержат намёк на те святилища, которые были почитаемы в Израиле до окончательной культовой централизации и который находился в уделе Биньмина.
«Возможно, что этот пасук напоминает об одном или нескольких древнейших святилищах, находившихся на территории Биньямина, таких, как Нов, Рама и Бейтэль. Был период, когда Ковчег Завета, а, раз так, то и некое проявление Б-жественного присутствия, находился в Бейтэле».[i]
Следуя вполне очевидной логике изложения, Редактор окончательной версии Торы сразу вслед за Благословением Моше поместил рассказы о его смерти, которые, скорее всего, относится к источникам Е, Р и D. Вероятно, что Редактор сократил все три источника, убрал из них всё «человеческое, слишком человеческое», всё то, что, неизбежно, сопутствует описанию последних минут жизни любого человека. В результате мы получили рассказ целомудренный, безупречный в нравственном плане и строго выдержанный эстетически. Редактор удержался от соблазна украсить описание смерти Моше чудесами и знамениями, избавил нас от зрелища плача и причитаний многочисленной паствы. Всё это только снизило бы тот эффект, который достигнут благодаря предельному лаконизму. Единственное замечание «от автора» подводит итог не только сцене смерти Моше, не только его словам в последних главах Деварим, но и всей Торе:
И не было более пророка в Израиле, как Моше, которого Господь знал лицом к лицу (там 34:10).
___
[i] Jeffry H. Tigay The JPS Torah commentary Deuteronomy NY 1990 p. 326
