В 1746 году польский граф Валентин Потоцкий тайно принял иудаизм, получив при обрезании имя Авраам бен Авраам. Через три года его еврейство обнаружилось, Потоцкий был осужден католическим судом и сожжен в Вильно 24 мая 1749. Из своих неполных тридцати лет этот мученик ровно три года был евреем…

Прозрение Аврама

(«Ноах»)

Арье Барац

Языческое прошлое

В недельной главе «Ноах» описывается период жизни Авраама и его семьи до того, как Господь обратился в нему и призвал его:

«А Нахор жил двадцать девять лет и родил Тэраха. И жил Нахор по рождении им Тэраха сто девятнадцать лет, и родил сынов и дочерей. А Тэрах жил семьдесят лет и родил Аврама, Нахора и Арана. А вот родословная Тэраха: Тэрах родил Аврама, Нахора и Арана, а Аран родил Лота. И умер Аран при Тэрахе, отце своем, в земле рождения своего, в Ур-Касдим. И Аврам и Нахор взяли себе жен; имя жены Аврама Сарай, а имя жены Нахора Милка, дочь Арана, отца Милки и отца Иски. И Сарай была бесплодна, не было у нее дитя. И взял Тэрах Аврама, сына своего, и Лота, сына Арана, внука своего, и Сарай, невестку свою, жену Аврама, сына своего, и вышли вместе из Ур-Касдима, чтобы идти в землю Кенаанскую, и дошли они до Харана, и поселились там. И был век Тэраха двести пять лет, и умер Тэрах в Харане».(11:24-32)

В этом скупом повествовании о семье, из которой вышел Аврам, ничего не сообщается о ее религиозной ориентации. Между тем в книге Йегошуа Бин-Нуна разъясняется, что семейство Тэраха служило идолам:

«И сказал Йеошуа всему народу: так сказал Господь, Бог Израиля: За рекой жили отцы ваши издревле, Тэрах, отец Авраама и отец Нахора, и служили божествам иным. Но Я взял отца вашего Авраама из-за реки той и водил его по всей земле Кенаан, и размножил семя его, и дал ему Ицхака. И дал Я Ицхаку Яакова и Эйсава; и дал Я Эйсаву гору Сэйир для владения ею; Яаков же и сыны его перешли в Египет… Теперь же бойтесь Господа и служите Ему искренно и истинно и отвергните божества, которым служили отцы ваши за той рекой и в Египте, и служите Господу. Если же зло в глазах ваших служить Господу, то изберите себе ныне, кому служить вам: божествам ли, которым служили отцы ваши, (бывшие) за рекой, или божествам эморийцев, в земле которых вы живете; а я и дом мой служить будем Господу. И отозвался народ, и сказал: да не будет того, чтобы оставили мы Господа, дабы служить божествам иным!» (Йегошуа 24:2-16)

Так как же и при каких обстоятельствах Авраам отказался от богов своего родителя и поверил в Единого Бога?

Мидраш сообщает о том, что еще до того, как Всевышний призвал Авраама, тот сам дошел до идеи Его существования, то есть до идеи единого невидимого Бога — Царя Мира.

«Трех лет от рождения вышел Аврам из пещеры и, увидев мир Божий, стал размышлять о том, кем созданы земля и небо, и он сам. Очарованный величественным видом солнца, его светом и теплом, он весь день возносил молитвенную хвалу солнцу. Когда солнце зашло, и на небе появилась луна, окруженная мириадами звезд, Аврам подумал: “Вот это светило, очевидно, и есть божество, а маленькие светильники, его окружающие, это его вельможи и слуги”. Всю ночь он пел гимны луне. Но вот уже наступило утро; луна зашла на западе, а на востоке снова появилось солнце. Нет, — сказал Аврам, — есть Некто, который и над солнцем властен, и над луною. К Нему стану я возносить моления мои». (Маасе Авраам)

Трехлетний гений

Кого-то может смутить возраст, который указывает агада: ну, двадцать, ну пятнадцать лет, куда ни шло, но чтобы в трехлетнем возрасте дойти до такой оригинальной великой мысли? Может ли такое быть?

Но в действительности трехлетний возраст как раз вполне подходит для такого открытия. В трехлетнем возрасте ребенок прощается со своим негативизмом и становится открыт и религиозен. Именно в три года, согласно еврейской традиции, ребенка впервые начинают учить. Три года — переломный возраст. Не случайно Аризаль ввел обычай не стричь мальчиков до этого возраста. Неожиданное внешнее преображение помогает ребенку глубже ошутить происходящую с ним внутреннюю перемену: он впервые в жизни позврослел! Во всяком случае, сам это заметил. Отныне, делясь своими переживаниями, он будет часто оговариваться: «когда я был маленьким…».

Чтобы окончательно урезонить скептиков, я напомню, что в трехлетнем возрасте Моцарт с легкостью повторял за сестрой пьесы, которые та разучивала на фортепиано, и даже дал свой первый концерт. Что же касается Виленского Гаона, то к трём годам он знал наизусть всю письменную Тору, которую мог процитировать даже в обратном порядке!

Было бы даже странно, если бы величайший из людей, каковым был Аврам, задержался с открытием единобожия до семи или семнадцати лет. Хватит и того, что он три свои младенческих года оставался круглым язычником.

Кстати, Виленский Гаон учил, что три этих года, прожитые Аврамом во мраке идолослужения, были восполненны в дальнейшей истории: в 1746 году польский граф Валентин Потоцкий тайно принял иудаизм, получив при обрезании имя Авраам бен Авраам. Через три года его еврейство обнаружилось, Потоцкий был осужден католическим судом и сожжен в Вильно 24 мая 1749. Из своих неполных тридцати лет этот мученик ровно три года был евреем.

Виленский Гаон истолковал это обстоятельство таким образом, что граф Потоцкий был гильгулем Авраама, который, согласно агаде, три года оставался язычником, а впоследствии чудесным образом избежал гибели, когда его предали сожжению за приверженность единобожию. Таким образом сгорев в лице графа Потоцкого Авраам «погасил» три своих языческих года.

Виленский Гаон, разумеется, не мог не отдавать себе отчета в том, что если бы речь шла о персональном перевоплощении (как это имеет место у индуистов), то находящаяся в теле Потоцкого душа Авраама с 1720 по 1749 год отсутствовала бы в Ган-Эдене, а тем самым в течение почти 30 лет миллионы евреев произносили бы заведомого пустую молитву, прося Всевышнего упокоить души их близких:

«Да приобщится душа его к сонму вечноживых — к душам Авраама, Ицхака и Йакова, Сары, Ривки, Рахели и Леи, и к душам всех других праведников и праведниц, пребываюших в Ган-Эдене».

Это лишний раз показывает, что собственно иудейское представление о перевоплощении касается призвания, а не индивидуальной души, что два исторических индивидуума делят между собой одну миссию, а не одну душу.