Виктор Зайдентрегер: Преддипломная практика. Чехословакия, 1960

Loading

В один из дней состоялась экскурсия в Еврейский квартал Праги, еврейское гетто в прошлом. Я впервые в своей жизни оказался в синагоге. Их там несколько. Не помню, какую именно мы осматривали изнутри. В моём Чкалове синагог не было. Не было в то время…

Преддипломная практика

Чехословакия, 1960

Виктор Зайдентрегер

 Виктор Зайдентрегер 1959/60 учебный год, пятый курс МЭИ. Мы знали о существовании студенческого обмена в пределах Соцлагеря, но это было как-то очень далеко от нас. И вот на пятом курсе нам приходит «радостная весть»: десять студентов-котельщиков по этому самому обмену поедут на преддипломную практику в Чехословакию! Возбуждающая новость, но котельщиков на курсе около 50-ти, и в эту десятку ещё нужно попасть. Я был уверен, что руководство факультета включит меня в число счастливчиков, ведь я два года (на 3-4-м курсах) был секретарём комсомольского бюро на факультете и тесно общался с деканатом по самым разным вопросам. Но оказалось, что выбор десятки отдан на усмотрение самим студентам. Это заставило меня поволноваться. Как в школе отличники не всегда в авторитете среди одноклассников, так и комсомольские активисты не всегда были любимы однокурсниками. Эта проблема и закрутилась в моей голове. На последнем курсе никто из ребят не выделял меня ни в хорошую, ни в плохую сторону из-за недавней комсомольской активности. Я уже был одним из них. И волнения мои оказались напрасными, однокурсники открытым голосованием включили меня в число счастливчиков. Очевидно за время своей комсомольской активности я не накопил столько отрицательного авторитета, чтобы мне выдали чёрную метку.

Далее, после собрания, мы начали заполнять анкеты, писать автобиографии. Последнее приходилось делать несколько раз, так как не допускались никакие помарки-исправления, а писали-то от руки. Кроме того, были какие-то каноны, которые по незнанию мы поначалу нарушали. Должен признаться, что в одном месте анкеты я написал липу. Я не знал дату рождения отца и вписал какое-то число какого-то летнего месяца. И пока всё не кончилось, дрожал, боясь, что какая-либо инстанция докопается до моего обмана и тогда … К счастью, никто мой подлог не заметил.

Нам подсказали старшие товарищи, что во время оформления документов у кого-то могут возникнуть проблемы, препятствующие выезду за границу, и поэтому следует иметь хотя бы одного запасного кандидата. Запасной был выбран, и он тоже оказался счастливчиком. Комиссий, выясняющих нашу достойность поехать за рубеж было несколько, но самая главная — это комиссия ветеранов партии. У одного из нас не было указано место жительства отца. Кто-то из ветеранов возмутился, почему сын не знает, где живёт отец. Объяснение, что отец ушёл из семьи, когда сыну не было и двух лет, и никакой связи с тех пор с ним нет, как будто приняли, но последовал новый вопрос: может быть вы не знаете и как зовут президента Чехословакии? Наш одноклассник уже на взводе ответил: не знаю! Ветераны решили, что такого комсомольца посылать за границу нельзя. Вот тут и пригодился запасной, ставший основным членом десятки.

/ Мы все сильно готовились к поездке и конечно знали, что президента зовут Антонин Новотный. За всё время пребывания в Чехословакии, однако, никто нас ни разу не спросил: как зовут нашего президента? Оказалось, что на уме у людей здесь президент совсем другой страны — Бразилии, где президентом в то время был Жуселино Кубичек, наполовину чех. И жители Чехословакии этим очень гордились. /

На фото ниже — наша десятка. Три девушки и семь ребят. Один лишний, чех, в нижнем ряду второй справа. Сейчас в живых нас осталось ровно половина, в том числе все девушки.

Я среди стоящих, крайний слева

Нужно сказать, что пятый курс был для нас волнительным не только из-за оформления загранпоездки. Мы продолжали учиться, понервничали на распределении (я оказался распределённым не по своей воле), сдали зимнюю и летнюю сессию. А я ещё и женился в декабре 1959 года, переехал из общежития на ПМЖ на Ленинском проспекте. С тех пор я — москвич.

Последняя экзаменационная сессия закончилась раньше обычного, и где-то в начале июня мы отправились в нашу поездку. Во главе с нашим деканом — Алексеем Павловичем Ковалёвым (далее — АП). Отправились с Белорусского вокзала поездом, очевидно для студентов самолёты были слишком дорогим удовольствием.

Дорога мне не очень запомнилась, но помню, что всю дорогу мы распевали песни. Под гитару. Одну, главную песню помню точно — очень модную в то время песню про проводницу с припевом:

А у этой проводницы
Шелковистые ресницы!
Ты мне долго будешь сниться,
Проводница, ах, проводница…

С большим чувством пели. И громко, на радость нашей реальной проводницы.

Границу пересекали в Бресте, и должны были стоять там несколько часов, пока производилась замена колёсных пар: широких на Российской ж.-д. на узкие Европейские. Я впервые наблюдал, как это происходит.

Встреча с пограничниками и таможенниками (тоже впервые в жизни) не была проблемной. АП объяснял, что это студенты, и все проверки были короткими.

И вот мы едем по Польше. Из окна вагона видно, что страна ещё не доросла до нашего советского социализма. Небольшие крестьянские хозяйства. Видно даже, как пашут участки земли плугами, которые тянут лошади. А у нас-то за плечами бескрайние целинные поля с тракторами и комбайнами.

Варшава. Сдаём вещи в камеру хранения и отправляемся в город. И снова замечаем отличия от нас — Страны Советов! Варшава была разрушена немцами при взятии и во время подавления двух восстаний: в еврейском гетто в 1943 г. и Варшавского восстания в 1944 г. И вот теперь шло восстановление города. Но если в Москве на новостройках мы привыкли видеть множество подъёмных кранов, то здесь в центре города подъёмными механизмами служили изученные нами в курсе ТММ (теория механизмов и машин) обычные блоки и полиспасты с использованием толстых верёвок. С применением мускульной силы рабочих.

Осмотрели памятник героям восстания в еврейском гетто. Это у него позднее канцлер ФРГ Вилли Брандт встал на колени и просил прощение за … Но больше запомнился мне щиток на входе в Еврейский музей, на котором было написано Muzeum ydowskie («Жидовский музей»). Я уже знал в то время или сообразил, что это не ругательство, а польское слово, означающее «еврейский». Здесь в центре города к нам подошёл и по своей инициативе начал рассказывать по-русски о городе молодой поляк. Достаточно долго любезно сопровождал нас, а перед тем как распрощаться вдруг попросил продать ему советский фотоаппарат «ФЭД», который взял с собой кто-то из наших ребят. Долго уговаривал, но в конце концов понял, что аппарат ему не получить, и неожиданно громко произнёс: «А, всё одинаково. И по-русски HUY, и по-польски HUY!» И расстроенный удалился. /Этот эпизод я вспомнил одиннадцать лет спустя, когда прибыл в командировку в ГДР на строящуюся электростанцию БОКСБЕРГ. В первый же обход оборудования читаю на одном из наружных газоходов котла написанное метровыми буквами слово: PIZDA. Не сразу сообразил, чьё это творчество. Коллеги подсказали: На нашей «Стройке дружбы» трудится много молодёжи из Польши. Это явно их «почерк»! И правда, как много, оказывается, одинаковых слов в русском и польском языках./

К моменту отправления поезда Варшава-Прага мы уже были с вещами на платформе. На следующий день прибываем в Прагу.

Нас встретили и поселили в Доме советских профессоров. Название, конечно, не официальное, а лишь указывающее, что это дом для гостей из СССР. Возможно, с учётом научного уклона. Выдали нам деньги, кроны. Много денег, никогда у меня в руках столько сразу не было. Но сколько конкретно крон это было, теперь уж и не помню. Да кроме того в первые дни ещё и кормили, и возили на городском транспорте бесплатно, что, как вскоре выяснилось, нам было вовсе не положено.

На следующий после приезда день состоялась встреча с теми, кто нас пригласил, кто организовывал нашу поездку и пребывание здесь. Мне кажется, что это была встреча с проф. Долежалом и его помощниками. Нас познакомили с планом нашего пребывания в стране: пара недель в Праге, знакомство со столицей и страной, пара недель — собственно преддипломная практика в Остраве, и оставшееся время — вновь в Праге, отдых, культурная программа. Но запомнилась мне на долгие годы другая подробность этой встречи. Нам представили нашего основного опекуна — фамилию не помню, а вот имя, это имя я и запомнил. Его звали — АДОЛЬФ! Услышав это слово, я весь сжался. Нужно понимать так, что в моей голове существовал только один человек, который мог носить это страшное имя — фюрер. Я, очевидно, не представлял себе, что может быть какой-то простой смертный с таким именем. Теперь-то я знаю, что это широко распространённое у немцев имя. Много Адольфов и среди евреев. Правда, прочитал недавно, что евреи вычеркнули из списка своих имён и это имя, и имя Богдан, принадлежавшее другому герою, погубившему в 17 веке сотни тысяч евреев, Хмельницкому. Не меньше я был удивлён самому себе, когда много лет спустя вспомнил, что с нами учился Адик Г. Адик и Адик, я не слышал, чтобы кто-то называл его иначе. Но ведь и он был настоящим Адольфом.

/ Имя чешского проф. Р. Долежала, специалиста по энергетическим котлам, было нам, студентам, знакомо. За год до нашей поездки его книга «Топки с жидким шлакоудалением» вышла на русском языке. Причём, под редакцией нашего декана Ковалёва А.П. Думаю, что содружеству, возникшему во время работы над русским изданием, мы и обязаны приходу «студенческого обмена» на наш курс. Поездки наших котельщиков в Чехословакию продолжались ещё в течение нескольких лет. /

Слишком много времени прошло со времени той поездки, я уже не могу (сколько ни старался) вспомнить все события в их последовательности. Поэтому расскажу сначала о производственной практике, а затем о других событиях.

Производственная практика проходила в городе Острава. В голове сохранились слова ВИТКОВИЦКА ЖЕЛЕЗАРНЯ, последнее означает Металлургический комбинат, 1-ая БРНЕНСКАЯ ФАБРИКА. Жили в рабочем общежитии. Ежедневно ходили на завод, наблюдали за производством элементов котлов, пылеугольного оборудования. Внешне обстановка в цехах была похожа на то, что мы видели на родине. Кто-то из местных специалистов нас всегда сопровождал, давал пояснения, отвечал на наши вопросы. Сопровождали нас и фотографы, поэтому осталось немало фотографий, зафиксировавших нас внимательно, следящих за работой различных станков. Как, например, на этом фото:

Нам представили возможность ознакомиться с проектами выпускаемого оборудования, можно было заказать себе копии чертежей — синьки. Я привёз с практики чертежи котла с инвертной топкой. Вы не знаете, что это такое? Это такая топка, в которой горелки расположены не в нижней части стенок котла (обычная компоновка), а на потолке топки. В этом случае факелы без поворота «спокойно» развиваются по всей длине топки. Котёл с такой топкой и был основным в моём дипломном проекте. Привёз и чертежи и расчёт шаровой барабанной мельницы (превращает сырой уголь в угольную пыль), которые также использовал в дипломном проекте. Наша практика заканчивалась экзаменом, который вместе с АП принимали специалисты завода. Принимали, конечно, очень либерально. Никто из нас меньше оценки «отлично» не получил.

Во время этой заводской практики проходили наши встречи с коллективами рабочих. Не знаю, «загоняли» ли местных трудящихся на эти встречи или им действительно было интересно узнавать от нас что-то о нашей стране, но вопросов было немало. Главный запомнившийся вопрос: что такое «ударный коммунистический труд»? Это было время, когда в СССР все боролись за звание Ударник, Бригада, Цех, Предприятие Коммунистического труда. То была сначала инициатива коллектива Московского Депо «Сортировочная». Её поддержал Хрущёв и, конечно, соревнование за это звание понеслось по всей стране. Мне по старой памяти доверили быть главным комсомольцем в нашей группе, поэтому и на этот вопрос приходилось отвечать мне.

Конечно, пересказывал официальные определения, известные из наших газет. Иногда спрашивавшие кивали, что означало, что они поняли, но иногда просто пожимали плечами. Этот вопрос задавали практически на каждой встрече.

Были и другие забытые мной вопросы, которые касались чего-то непонятного /или теневого/ в отношении нашей страны. Думаю, что мы отвечали «правильно» на такие вопросы. Я после очередной встречи даже сформулировал для себя принцип: НЕТ ПОРОКА в своём отечестве. Читал где-то, будто Черчилль говорил, что он никогда не критикует своё правительство, находясь за пределами страны. Вот и мы старались поступать так же.

Фото ниже как раз сделано по окончании одной из таких встреч с рабочим коллективом. Привожу его потому, что на стене в центре звезды можно увидеть в числе классиков марксизма-ленинизма и тов. Сталина. Культ его личности был давно разоблачён, но сам он ещё лежал в Мавзолее. Вряд ли его портреты можно было увидеть в то время в Москве. /Сталина вынесли из Мавзолея 01.10.61, то есть позднее чем было сделано это фото./

Это было время, когда в Чехословакии везде можно было встретить лозунг: «С Советским Союзом на вечные времена!» Когда приходилось выступать на встречах нашему АП, он обычно заканчивал свою речь лозунгом, наверное, на чешском языке: «Хай (или: Нехай?) живе дружба славянска!». В ответ получал аплодисменты. Тогда мы не могли себе представить, что «вечные времена» закончатся всего лишь восемь лет спустя, в 1968 году, когда в Прагу вошли войска Варшавского блока, чтобы защитить тамошний социализм от …

В один из выходных дней нас пригласил к себе на дачу секретарь партийной организации завода. Я впервые увидел так чудесно отделанную деревом «дачу». В кавычках, потому что это был самый настоящий жилой дом, а не просто летний дачный домик. Стены внутри были покрыты деревом самых разных цветов, просто невероятных оттенков. Такого я прежде не видел, не пришлось мне побывать в подобном доме и во всей дальнейшей жизни. Именно это запомнилось и поразило. Когда я после этой поездки рассказал в компании о том, что меня так поразило, кто-то предположил, что это один из тех домов, который принадлежал в прошлом немцам, изгнанным из Чехословакии после войны. Очень реальное предположение. Думаю также, что дом не был личной собственностью секретаря парторганизации, а был предоставлен ему на время исполнения партийной должности.

Несколько чешских слов, необходимых для повседневного общения мы выучили ещё дома. С другими познакомились на месте: пОзор (внимание!), манжелка (жена), мацоха (мачеха). Одно чешское слово я выучил/запомнил точно во время производственной практики. Как-то вечером в общежитии на входе в туалет увидел приклеенный листочек с объявлением. Прочитав начало, перевёл его для себя так: «Кто запомнил …» Решил, что это меня не касается прошёл дальше, сделал своё дело… и про объявление забыл. На следующее утро, собравшись побриться, обнаружил, что в тумбочке нет моей бритвы (я брился тогда бритвой, похожей на нынешние электрические, но с механическим приводом). Вспомнил про вчерашнее объявление, и бритва нашлась. С тех пор я знаю, что наше «забыть» звучит по-чешски «запомнить», ну или близко к этому.

Питались мы в заводской столовой. И здесь не обошлось без накладок. Основным блюдом, что нам предлагали на обед, были кнедлики. Думаю, все знают, что это такое, хотя бы от бравого солдата Швейка. Для тех, кто не знает, это такие большие клёцки из недоваренного теста. Оформляется различными приправами. Чехи свои кнедлики любят. Предлагали и нам как дорогим гостям. Но … но на третий или четвёртый день наши девушки отказались есть эти самые кнедлики. Нам казалось, что этим отказом мы обидим хозяев, и пытались уговорить девушек не отказываться от любимого блюда хозяев. Не уговорили, отказ был окончательным. Что-то объяснили заинтересованным лицам. Оказалось, что они и не собирались обижаться. Мы были не первыми иностранцами, которым не понравились кнедлики.

Перед нашим расставанием с заводом молодые ребята, что нас опекали, предложили нам назвать что-нибудь, что мы хотели бы получить на память. Понятно, что речь шла о чём-то небольшом, недорогом. Я, надеясь, что тем самым польщу хозяевам, выбрал из их списка пластинку с чешскими народными песнями. На прощание такую пластинку я получил. Возможно даже, что дома я её ставил в проигрыватель пару раз, потом о ней забыл, но наши чешские друзья об этом, конечно, не узнали.

Итак, преддипломная практика закончилась. Возвращаемся в Прагу, продолжаем знакомство со страной, отдыхаем культурно. Вот что ещё не забылось за прошедшие 60 лет.

В один из первых дней пребывания в Праге мы побывали на Староместской площади. Там, где находится главный символ города — средневековые астрономические часы на башне городской ратуши. Чего они только не показывают: время местное, вавилонское, старое чешское, движение планет, … Кроме того выше циферблата имеется два окошка, которые периодически открываются и в них появляются фигуры, напоминающие зрителям о жизни, смерти и прочем. После знакомства с достопримечательностями площади сопровождавшая нас девушка предложила пообедать в одном из расположенных здесь ресторанов. Для нас сдвинули столы и мы, 12 человек, оказались за «одним» столом. Для начала нам подали салат на больших, очень больших тарелках. В салате, вероятно, присутствовало мясо или ветчина. Для меня всего этого было так много, что я принял этот салат за основное блюдо. Съел всё, но потом оказалось, что основное блюдо впереди. Им оказалась отбивная с гарниром. А потом ещё было и что-то третье, сок-кофе-компот? В общем такого обильного приёма пищи в моей жизни ещё не было. Всё это сопровождалось нашим разговором об увиденном в городе и на наших тарелках. Неожиданно нам официант принёс минирюмки, грамм на 20-40, спиртного, сливовица? Мы, советские комсомольцы такого не заказывали. Выяснилось: рядом за столом закусывали два парня, как потом узнали, рабочие зашли после смены. Услышали нашу русскую речь и решили угостить и пообщаться. Начали общаться, мы посчитали обязанными себя угостить спиртным и наших новых знакомцев. Заказали спиртного на всех и выпили за дружбу между нашими странами-народами. Это повторилось ещё пару раз. Удивило, как запросто эти ребята позволили себе угостить целую делегацию из 12-ти человек. Мы тоже их угощали, но наша дюжина угощала всего двух человек. /Это искреннее дружелюбие я вспомнил, когда посетил Прагу 55 лет спустя. На той же Староместской площади я спросил чеха, в надежде, что он понимает по-русски: Как пройти к такому-то месту? На что неожиданно получил ответ: Я на языке оккупантов не разговариваю./

Возвращаясь к обеду. Я обратил внимание, что, прежде чем унести пустые тарелки, официанты сдвигают ножи, вилки тяжёлой частью-ручкой в центр тарелки. Смысл понятен, центр тяжести предмета оказывается в тарелке, и предмет не должен при всяких неосторожных движениях выпасть из неё. Смысл понятен, но видел я это впервые. Возможно, потому что никогда прежде не питался в ресторанах, где за мной ухаживали бы официанты. Что такое столовая самообслуживания, я знал.

В экскурсиях мы не могли миновать памятники национальным героям страны — Яну Гусу, Яну Жижке. В моём тогдашнем представлении памятники чешским героям не должны были устоять в период фашистской оккупации, но их, оказывается, не тронули. Это не укладывалось в моей голове. К тому же я запомнил, что памятник Яну Жижке вообще был сооружён в году 1943-м. Но как я прочитал значительно позднее, в том году он всего лишь был перенесён на новое место, где мы его и видели.

Не раз мы оказывались на Карловом мосту через Влтаву. Мост не менее знаменит, чем астрономические часы, знаменит, прежде всего скульптурами, которые украшают его ограждения. Поднимались и в Вышгород с его собором, кажется Петра и Павла.

На фото вовсе не Герцен с Огарёвым, дающие клятву на Воробьёвых горах, это я и Слава С. Смотрим на Прагу с Вышгорода. Слева виден кусочек Карлова моста.

Не уверен, но думаю, что мы видели там памятник Президенту Чехословакии Эдварду Бенешу, имя которого знакомо по истории взаимоотношений СССР с этой страной до и после Отечественной войны. А вот имя первого Президента страны, появившейся на карте Европы только после 1-ой мировой войны, Томаша Масарика тогда, по-моему, нигде не упоминалось. Сейчас и ему в Вышгороде стоит памятник. /Как-то в разговоре с немецкими друзьями упомянул это имя. «Ааа, — сказали мне, — он был немцем». Действительно, проверка по ВИКИ показала, что его мама была немкой, а вот отец был словаком. В том же разговоре я заикнулся по поводу первого университета в Восточной и Центральной Европе, открытого в Праге. «Ааа, — сказали мне, — это немцы его создали». И действительно, университет был создан немецким, затем и чешским королём Карлом 4-м./

Конечно, была экскурсия с названием «Памятники нерушимой дружбы». Упомяну посещение музея, где осмотрели комнату, в которой под руководством Ленина состоялась Пражская конференция большевиков. Память достаточно живо сохранила посещение мемориального Ольшанского кладбища советских воинов. Сохранилось фото нашего там пребывания. Не очень качественное, но сейчас не представляет труда найти фото этого кладбища в высоком качестве, правда, нас на них уже не будет.

Был разгар лета, много солнца и много красных роз, украшающих многочисленные ряды одинаковых надмогильных памятников. Кладбище ухожено, памятники в хорошем состоянии. У одного из них трудится мужчина, на мой тогдашний взгляд пожилой. С усами, делающими его похожим на казака. Разговорились. Живёт в Чехословакии с довоенных времён. С тех пор ещё гражданин СССР и загранпаспорт при нём, он нам его показал. Трудней всего на этом кладбище принять даты смерти: май, в том числе 9 мая, другие летние месяцы того 1945-го года. Не сразу понял, что умершие после Победы — это раненные, которых не удалось вылечить в госпиталях. Да уж, люди накрыли стол Победы для празднества, а вот выпить за этим столом им уже не пришлось. Безумно жалко и погибших, и, особенно, их родственников, что ждали их возвращения с той войны. Об этом же думаю и сейчас, когда ежегодно на 8-9 мая посещаю Панковское мемориальное кладбище советских воинов, где упокоились в то же самое время больше 13 тыс. человек.

Интересным было для нас посещение театрально-эстрадного представления «Латерна магика», в переводе: «Волшебная лампа». Очень популярное яркое, красочное зрелище, известное нам по газетам ещё в Москве. В этом представлении большую роль играли изображения, появляющиеся на больших экранах, установленных на сцене. Появление, движение и исчезновение изображений составляло единое целое с действиями артистов. Это был предшественник нынешних представлений с использованием компьютерной техники.

Спектакль был очень популярен и просто так билеты на него было не купить. Добрые хозяева предоставили нам возможность полюбоваться этим зрелищем. Первым при слове «Волшебная лампа» вспоминается, конечно, «Волшебная лампа Алладина», откуда, надо думать, и взято название представления. Но вот пару дней назад в одной из телепередач я увидел предметы, которые тоже носили название «Волшебная лампа». Это были диапроекторы, источником света в которых являлись встроенные в их металлические корпуса обычные керосиновые лампы. Такие диапроекторы, оказывается, выпускались в Германии в 30-е годы. Думаю, что именно диапроекторы /электрические, конечно/ послужили связующим звеном между сказкой и представлением.

Одно из культурных мероприятий — посещение кинотеатра. Не знаю, что за фильм мы тогда посмотрели, но запомнилось мне другое. Я сидел в центре ряда, вся наша группа была от меня слева, а справа сидел молодой симпатичный негр, одетый в яркую несомненно африканскую одежду. И вдруг этот негр, услышав наш обмен репликами, заговорил со мной по-русски. Говорил он почти свободно. Завязалась беседа. Выяснилось: он сын вождя какого-то небольшого племени. В семье у него пара десятков братьев и сестёр. Отец послал его учиться в Европу. Два года он учился в Москве. Два года всего он изучал русский, и после этого так легко говорил на нём. Было чему позавидовать. После Москвы он год-полтора учился во Франции, и вот теперь приехал, чтобы поучиться в Чехословакии. Вот такие подробности негритянской биографии. Думаю, что племя, во главе которого стоял его отец, склонялось в сторону социализма, а не капитализма. Отсюда и учёба в Москве и Праге.

1960-й как-никак, а год-то олимпийский. Проходила народная олимпиада и в Чехословакии. По этому поводу побывали мы на главном Пражском стадионе. Я считал, что мы были на стадионе вмещающем 100 тыс. болельщиков. Стотысячник — Лужники — появился и у нас в Москве, но в Праге он был уже «старый». Залез сейчас в ВИКИ, прочитал, что в Праге есть Большой Страговский стадион ещё довоенной постройки, вмещающий до 220 тыс. зрителей. Из них только около 60 тыс. могут сидеть, остальные места стоячие. Мы наблюдали за тем, что там происходило, сидя.

В один из дней состоялась экскурсия в Еврейский квартал Праги, еврейское гетто в прошлом. Я впервые в своей жизни оказался в синагоге. Их там несколько. Не помню, какую именно мы осматривали изнутри. В моём Чкалове синагог не было. Не было в то время. На самом деле в Оренбурге, как я теперь знаю, было у евреев три молельных дома, три синагоги. Причём, одна была в двух шагах от моего дома.

В Москве, конечно, синагога была. Но мне не приходило в голову посетить её. Я был выше этого! Из каких-то общих соображений мне казалось, что это должно быть тесное серое помещение с примесью чего-то потустороннего. Каково же было моё удивление, когда мы оказались в огромном хорошо освещённом помещении. Прямо актовый зал нашего МЭИ. Если не БАЗ (большой), то уж точно МАЗ (малый). Особенно удивил потолок — светлоголубой, настоящее небо в хороший летний день. И это было главное, что осталось в памяти от той синагоги.

Старое еврейское кладбище

Мне не попалось никакой литературы на русском языке про Прагу еврейскую. Похоже, в то время русских туристов эти достопримечательности Чехословацкой столицы не волновали. Не было спроса, не было и предложения. А вот у англоговорящих туристов интерес к этому был, поэтому и проспекты на английском были. Приобрёл проспект, что на фото, «Еврейские музеи Праги» на английском языке. Читал его уже дома.

Состоялось несколько поездок на природу. Впервые в жизни я побывал в горах. Родился и провёл всё детство в степном Чкалове/Оренбурге. Не было у меня поездок в горы во время студенческих каникул, которые я проводил дома, считая себя обязанным помогать маме. Другого мужчины в семье не было. Издалека видел горы только во время работы на целине, на Алтайской целине. И вот теперь оказался в настоящих горах. Одна поездка была в Бескиды. Летом оказались на высоте, где лежал снег. Мне кажется, что побывали и в Татрах.

Водопад в Млыницкой долине

Запомнилась экскурсия в пещеру Мацоха /Мачеха/. И пещеру, как и горы, я посещал впервые. Грандиозная пещера. Залита водой, поэтому экскурсия возможна только на лодке. Огромные естественные залы, украшенные невероятным многоцветьем сталактитов /С/ и сталагмитов /С/. Слова эти я запомнил хорошо, а вот что из них обозначает сосульки, свисающие с «потолка» пещеры, а что торчащие из её «пола», так до сих пор точно не знаю. Конечно, игру красок и форм этих образований можно видеть только при искусственном освещении. Без него здесь царит тьма. По ходу экскурсии парень, который был и гребцом /отталкивался шестом от дна/ и рассказчиком, пояснял, мимо чего мы проплывали. Как это принято повсеместно, люди наградили многие С названиями тех предметов или живностей, на которые эти С казались им похожи. Этих названий я не запомнил, но запомнил, как заканчивалась экскурсия. Когда уже показался свет в конце пещеры, наш экскурсовод нам сообщил: «Заканчиваем наше путешествие. Сейчас под нами глубина 100, — сделал паузу на несколько секунд, чтобы мы успели подумать, что под нами глубина по крайней мере 100 метров, и закончил, — сантиметров.» Все мы облегчённо и со смехом выдохнули, как будто испугались, что под нами «нет дна».

Мы посетили несколько городов, чем-либо знаменитых. Ну, например, побывали в Карловых Варах. Всемирно известный курорт. Кто только здесь ни побывал до нас, ни полечился. Сколько знаменитостей, включая императоров и … Пока экскурсовод рассказывает, всё кажется интересным и запоминающимся, но через какое-то время всё из памяти улетучивается. Во всяком случае, из моей памяти. Тот день, мне кажется, выдался дождливым, и городок на меня/нас особого впечатления не произвёл.

С целью попробовать знаменитое пиво побывали мы в другом знаменитом именно пивом городе — Пльзень. Ожидали, что состоится экскурсия на пивзавод, где это знаменитое Пльзеньское пиво производят. Но на территорию завода нас не пустили. Посетили, однако, пивную рядом с проходной завода. Сидели, наслаждались пивом, которое поступало сюда не в бочках и не в закупоренных бутылках, а прямо по трубам — пивоводам. Сидели там достаточно долго, чтобы каждый мог насладиться этим напитком вволю. Думаю, что я выпил не более 2 литров. Насладившись, сели в автобус и отправились в обратный путь в Прагу. Через какое-то время началось «кино». По жанру — трагикомедия. Всем, по крайней мере, ребятам захотелось стравить то давление, которое начало оказывать скопившееся в организме пиво. Едем по шоссе, вдоль которого растёт лес. Просим водителя остановиться на минутку. А он объясняет, что здесь остановка запрещена. И здесь запрещена, и здесь, и … здесь. У нас уже лопается не только терпение, а разрешённой стоянки всё нет. В ожидании её все столпились у дверей, чтобы выскочить первыми. Чтобы заглушить позывы, начали петь песни, что конечно мало помогало. Веселило, но не помогало. Не знаю, сколько времени проехали в таких условиях до стоянки, но когда остановились, то пулей вылетели из автобуса и устремились в лес. Не помню, с каким достоинством вели себя наши девушки, но мы про достоинство забыли. К счастью, из этого положения в конце концов все мы вышли сухими. Очень запоминающийся финал поездки в Пльзень.

Ещё один город, где мы побывали — город Готвальдов. Небольшой город, знаменитый тем, что здесь находился штаб всемирно известной обувной империи Томаша Бати, безвременно погибшего в авиакатастрофе ещё до войны. Самое интересное, что запомнилось мне из рассказа гида — директорский кабинет Бати на фабрике располагался с одного из торцов здания по всей ширине последнего и, главное, кабинет подобно лифту мог подниматься на любой этаж фабрики. Таким образом директор мог в любой момент оказаться на любом этаже и через прозрачное остекление наблюдать за ходом работ на этом этаже. Не уверен, но, кажется, со стороны цехов этот кабинет не был виден. Своё название город получил в 1949 году, до этого 700 лет он назывался Злин. Город вернул своё старинное имя назад в 1990 году, о чём в 1960 году догадываться мы, конечно, не могли. Готвальд, Клемент Готвальд — так звали коммунистического лидера и Президента Чехословакии в 1948-1953 гг. Известен, кроме прочего, тем, что простудился на похоронах Сталина в Москве и умер в том же марте 1953 г. Конечно, мы сфотографировались на фоне цветочной клумбы, которую венчала огромная «туфля», символизирующая продукцию обувного комбината Бати.

Недалеко от нашего жилья находился магазин, название которого мы хорошо запомнили — «Бела лабуть» (Белая лебедь). Так назывался в Праге магазин, где продавалась одежда из появившихся в то время синтетических материалов. /Химия в целом была тогда в моде, настолько, что Хрущёв в ленинскую формулу коммунизма: «советская власть плюс электрификация всей страны» добавил «химизацию». А напротив нашего дома на Ленинском проспекте в Москве уже красовался магазин «Синтетика», возможно, единственный в городе. Но там продавались только хозтовары./ Я не раз заглядывал в тот магазин, чтобы купить что-то себе и любимой жене. Совершенно не помню, что кому привёз из этой поездки, но точно что-то было из этого магазина. И конечно, общая стоимость тех подарков значительно превосходила размер нашей студенческой стипендии.

Всё хорошее когда-нибудь заканчивается. Закончилась и наша поездка, наша преддипломная практика. Давно не заглядывал в свой Диплом, теперь заглянул. Тема дипломной работы — «Барабанный котёл на 510 т/час, 140 ата, 570/570 град». Защитил на «отлично». Спасибо Чехословакии, которой теперь уже не существует.

Print Friendly, PDF & Email

3 комментария для “Виктор Зайдентрегер: Преддипломная практика. Чехословакия, 1960

  1. Выдали нам деньги, кроны. Много денег, никогда у меня в руках столько сразу не было. Но сколько конкретно крон это было, теперь уж и не помню.
    ====
    Нам давали по 200 крон на две недели. Не ахти какие деньги.
    ——-
    Как-то, в ожидании поезда на Прагу (1956 год), разговорился с работником ж.д охраны. Поначалу, как тогда было модно, он попросил советский значок, а потом, слово за слово, за политику — какие были Сталин и Готвальд, какой теперь Хрущёв ( я расхваливаю), куда девался Алексей Чепичка (он делает движение как бы запирающий дверь на ключ!) и т.д. Я не удержался и спросил почему ВСЁ цело, а не так как в Польше. Ответил — а зачем? Поляки воевали со всеми, вот и получили; а у нас только словаки.
    Много позже я заитересовался этим «а зачем?» и убедился, что вся промышленность Чехии всю войну работала на нацистов, рабочие получали превосходные пайки.

  2. Не совсем так. Чехословаки пытались силой подавить движение судетских немцев, бывших, между прочим, в Судетах тогда большинством, но ВБ, Франция и Италия силой навязали им Мюнхен, гарантируя неприкосновенность новых, уже незащищаемых границ.
    Собственно то, что Гитлер тут же растоптал своё же обязательство и явилось причиной начала 2МВ.

  3. Про «оккупантов».
    В 1938 году у чехословаков была возможность. Они выбрали то,что выбрали.Все есть своя цена.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.