Алекс Манфиш: Ответ Элле Грайфер

Loading

Солонин утверждает, что Берлин «… был обречен Сталиным на голодную смерть» (см. в его статье «Две блокады»). Это ложь: «уличаю» решительно. Советские оккупационные власти хотели поставить город в зависимость и препятствовали притоку туда товаров С ЗАПАДА, но давали жителям возможность отовариваться в восточной зоне.

Ответ Элле Грайфер

На рецензию «Опровергнуть Солонина?»

Алекс Манфиш

Уважаемая Элла Грайфер, в № 234 журнала «Заметки по еврейской истории» вы опубликовали критическую статью-отклик на моё исследование «В защиту истории Ленинградской блокады: против ревизионизма Великой Отечественной войны» («Заметки», № 232-234).

Отвечая на вашу рецензию, я прежде всего обязан поблагодарить вас за внимание к моей работе.

Исполнив этот приятный долг, приступаю к разбору полётов и сразу же вынужден, разбив ваш вводный абзац на две части, полностью согласиться с вашими первыми строками, в которых вы признаёте свою позицию дилетантской:

«… я не специалист в истории Второй мировой вообще и ленинградского голода в частности, карт не изучала, документов не открывала, опираюсь только на материалы из нескольких популярных книжек и ютубовских лекций…»

и решительно возразить на их продолжение:

«… а главным образом на вашу статью «В защиту истории ленинградской блокады». Именно исходя из неё, осмелюсь-таки заступиться за Марка Солонина»

Нет, к сожалению, вы «опираетесь» на мою статью и «исходите» из неё в очень малой степени. Ибо вы её просто-напросто по-настоящему не читали, — в чём и сами отчасти признаётесь, поскольку пишете, например, что в мои подсчёты не вдумывались; а они — часть аргументации, от них никуда не деться. Вы мою работу «посмотрели», листанули — не более того.

Разумеется, не только профессионал, но и дилетант вправе писать рецензии, но смысл это имеет только при условии вдумчивого прочтения рецензируемых материалов. Видите ли, я сам — дилетантом не будучи, — взялся опровергать концепцию Солонина не раньше, чем основательно ознакомился с его тезисами и аргументами. И, сколь бы ни была моя точка зрения «непопулярна» (и «осуждаема» теми, на чьё «святое» я посягнул), — элементарная человеческая справедливость требует, чтобы желающие оспаривать мою модель поступали так же и со мной..

Но понятие «справедливость» нынче не конъюнктурно. Ещё прежде чем я начал писать этот свой труд, а также некоторые другие историко-реставрационные исследования на «советские» темы, мне было совершенно ясно, что мои работы НЕ будут одобрены большинством читателей. Так на деле и происходит. Ибо я выступаю против «мэйнстрима». И, сколь бы тщательно ни аргументировал я свою точку зрения, в фаворе у «общественного мнения» всё равно останутся Солонин, Суворов и их приверженцы. За них заступятся и под их знамёнами выступят очень и очень многие. Мне ничто подобное не светит, — остаётся лишь, окончательно укрепившись в роли редиски, заступиться за самого себя.

Это я сейчас и сделаю, цитируя вашу рецензионную статью (под вашими инициалами) и сопровождая каждую выдержку комментариями и ссылками.

Итак:

Э. Г.: «Прежде всего, не понимаю смысла множества приводимых вами примеров с описаниями ленинградского голода. Возражением Солонину они быть не могут, ибо то немногое, что он в своих видеолекциях говорит о страданиях населения, нисколько не противоречит процитированным вами текстам. Солонин лишь настаивает на том, что советские публикации старательно обходили вопрос о ПРИЧИНАХ этого голода, так про причины в ваших примерах как раз тоже ничего нет».

Для начала укажите, пожалуйста, — где же это у меня «множество примеров с описаниями»? Я, разумеется, констатирую в разных частях работы факт страшного голода, поскольку моя тема — Блокада. Но примеров почти не привожу; они мне совершенно и не нужны для «возражения Солонину», — хотя бы потому, что «возражать» тут и незачем: этот факт мы оба признаём.

(К слову: Солонин в одной из своих книг — «23 июня: день М», — обращает к читателям разумную просьбу: не читать в его текстах того, чего там нет. Я своих читателей душевно прошу о том же в отношении моих работ)

Что касается ПРИЧИН голода, — своё мнение о них я аргументирую, конечно же, не «примерами»; и ничего подобного Солонин тоже, надо отдать справедливость, не делает. Но прежде чем утверждать, что советские публикации «обходили вопрос о причинах», надо сначала установить, в чём эти последние заключались. И именно они, эти ПРИЧИНЫ, суть основной предмет обеих противополагаемых точек зрения — Солонина и моей. Согласно его концепции, имел место «голодомор, организованный партвластями», согласно моей — у этого голода не было иных причин, нежели блокада: почти полное окружение Ленинграда, которое немецкая армия сумела осуществить. В своей работе я тщательнейшим образом обосновываю свою трактовку происходившего. Эта трактовка совпадает с тем, что пишется в советских источниках. Таким образом, ЕСЛИ она верна, то вопрос о замалчивании причин в этих источниках отпадает: чтобы ставить его, надо сначала опровергнуть мои тезисы. Не будем же, уважаемая Элла, выдавать то, что ваш «подзащитный» пытается доказать, за нечто уже доказанное. Это логически некорректно.

Э. Г.: «Несколько странной представляется мне логика: Если фигурантам «Ленинградского дела» не предъявляли в этом самом голоде, то… Сталин в нем виновным быть не может…»

Укажите мне, пожалуйста, где же это я прибегаю к такому силлогизму. Опять читаете у меня то, чего я не писал.

В гл. 3 я сопоставил Блокаду с другой постигшей страну катастрофой: Белостокско-Минским «котлом», крахом Западного фронта. Вина за это была возложена на командование, и четверо высших офицеров, включая комфронта, были расстреляны. И далее я пишу:

«… власть жестоко наказывала за допущенные теми или иными ответственными лицами катастрофические провалы. Голод в Ленинграде тоже был катастрофой, но в данном случае власть НЕ ИСКАЛА, на кого бы возложить вину. Она не объявила виновными в этом даже людей, репрессированных ею, — при том, что люди эти в 41-ом отвечали за участь Ленинграда и что не было бы ничего проще, чем добавить к обвинениям, которые я процитировал, ответственность за случившееся тогда.

Но — не добавили. Почему? Потому что, значит, произошедшее тогда не рассматривалось никем, даже властью, как то, что можно было, действуя эффективнее, предотвратить. Точно так же, как, при всей репрессивности системы, она никого не покарала и не стремилась покарать за сам факт немецкого нападения».

Речь о том, что в СССР было в достаточной мере принято искать виновных в том или ином провале. И если бы имелись хоть какие-то основания считать чьим-то «провалом» первую, страшную блокадную зиму, то вину за произошедшее не преминули бы взвалить на представших перед судом ленинградских руководителей. Но в том-то и дело, что это не понадобилось, поскольку Блокада естественно — и справедливо, — воспринималась всеми (и властями, и народом) не как «провал», а как трагедия, в ответе за которую — смертельный враг и никто иной.

Э. Г.: «Позиция Солонина предельно проста…»

Здесь — согласен, тем более, что вы почти дословно цитируете меня (см. гл 2: «Модель Солонина, по сути дела, очень проста»). Мы имеем дело с типичным для ревизионистского подхода упрощенчеством. Топориком по истории: раз — и стяпали. Ленинград не на острове, были 60 км. юго-западного побережья Ладоги, не занятые немцами, — ну, и почему ж не снабжали по-нормальному?.. Я уже видел отклики людей, с такой «моделью» согласных.

Э. Г.: «Ленинградский голод был вызван прекращением (или, как минимум, резким сокращением) продовольственного снабжения, в то время как чисто технически возможности для него были…»

Вы без аргументации — безапелляционно, нарушая элементарные принципы дискуссии, — утверждаете, что возможности были, совершенно игнорируя мой подробный и документированный анализ, показывающий, что их НЕ БЫЛО! Причём две главы — седьмая (№ 232) и двенадцатая (№ 233), очень большая, — всецело этому вопросу посвящены. Дело за малым — опровергнуть данные, которые я там привожу. В 12-ой очень много деталей, и не под силу мне пересказывать здесь всю свою работу, которая по объёму тянет на монографию; но для начала ответьте хотя бы только на то, что я пишу в седьмой. Почему НЕМЦЫ считали окружение города настоящей блокадой? Почему фельдмаршал Вильгельм Риттер фон Лееб полагал, что удержать охваченный кольцом (пусть и не до конца замкнутым) Ленинград «русские» не смогут? Почему полковник вермахта Хартвиг Польман — он же автор исторической книги, — пишет:

«Несмотря на блокаду, советским властям удалось организовать снабжение города через Ладожское озеро, хотя в первую зиму оно было абсолютно недостаточно».

Да, несмотря на блокаду и вопреки ожидаемому немцами! См. мою седьмую главу; я даю ссылки, и Лееба, и Польмана можно прочесть. А они, немцы, как бы ни относиться к ним, дело знали!.. И ответьте заодно, уж если «заступаетесь» за Солонина, — а почему ОН эти материалы к делу не привлёк? В концепцию не укладываются?

Двенадцатую же главу я начинаю так:

«Приступая к разговору о снабжении Ленинграда в первые месяцы блокады, о том, как безумно сложно было организовать его и насколько делалось тогда ВСЁ ВОЗМОЖНОЕ для спасения людей, дам сначала метафору. Да, правильно, Ленинград не на острове, и шестьдесят с лишним километров юго-западного побережья Ладожского озера оставались в наших руках. Но я лично спросил бы Солонина, написавшего «… если это называется «блокада…», — а видел ли он (хотя бы в кино), как человека душат? Насмерть не получается, он оказывает сопротивление, и тоненькая струйка воздуха ему в организм продолжает поступать, — благодаря чему он всё-таки не сдаётся. Но если бы в эти моменты подключить его к аппарату, регистрирующему приток воздуха, глубину вдохов и их ритм (у врачей, кажется, используются такие устройства, и показатели на экране вычерчиваются), — как бы выглядел график, очень ли был бы он похож на обычный, нормальный?

И ещё спросить бы у того же Солонина, как будет сподручнее водой бочку наполнять: открыв и вёдра в неё опрокидывая или почти полностью закупорив и воронку вставив, чтобы через неё заливать бутылочку за бутылочкой (даже если этих бутылок тысяча будет). Вот тут бы всё и посчитать: объём этой самой бочки, площадь, открытую для «сообщения» с внешним пространством, интенсивность водопотока и так далее. И ещё добавить к сему, что тех, кто «через бутылочки в воронку», — их ещё и обстреливают периодически.

Вот этот образ надо держать в уме, рассуждая о тех шестидесяти километрах и о том, как было бы просто баржами в город сколько хочешь провизии доставить…»

Нет, конечно, я не ограничиваюсь этими метафорами: дальше идут документы и аргументы — читайте, оспаривайте… Но скажите, вы не согласны с «логикой» этих образных зарисовок?

Э. Г.: «Как вспоминал процитированный вами Микоян, продовольствие, вывозимое из мест, захваченных немцами, или предназначенное для завоза в эти места, в Ленинград не направлялось, причем, происходило это по решению и указанию Сталина».

Да, совершенно верно, я это процитировал, завершая гл. 4, но пояснил: дело было в конце ИЮНЯ, и кто мог тогда предвидеть Блокаду? Жаль, что получилось так; но если бы эти продукты и доставили, существенно это не сказалось бы на положении города: экономия возможна только в условиях взятия коммерческого сбыта под контроль, а тогда для этого ещё не было объективных оснований.

Э. Г.: «Вы же сами и приводите документы, подтверждающие успешное удаление этого продовольствия из города и окрестностей».

Нет, уважаемая Элла, совсем не так. Вы имеете ввиду, я полагаю, докладную записку начальника Ленинградского территориального управления государственных материальных резервов (ЛТУГМР) при СНК СССР (Горчакова) председателю Ленгорисполкома П.С. Попкову, от 5-го января 1942. Так вот, если, по-вашему, этот документ «подтверждает успешное удаление…», мне остаётся уверенно заключить: вы просто окинули взглядом написанное мною, по-настоящему же НЕ ЧИТАЛИ.

Дело в том, что Солонин выхватил из этой записки фрагмент, в котором говорится об «эвакуации хлебофуража», и неискушённый читатель подводится к мысли о вывозе продуктов ИЗ ГОРОДА ВО ВРЕМЯ ВОЙНЫ. А я привожу сей документ целиком. Поэтому вы и увидели там Старую Руссу, Чудово, Дно, Гузятино… Интересно, почему Солонин умолчал о том, что ЛТУГМР — управление, именуемое Ленинградским, — охватывало весь огромный Северо-Запад? И госрезервы были предназначены, разумеется, не только для столичного города. Читаем в документе (гл. 9 моей работы, № 232), что ЛТУГМР:

«… в условиях мирного времени имело задачу накапливания и качественного хранения различного рода хлебофуражных, продовольственных и промышленных материалов, товаров и сырья. Территория, входящая в круг деятельности ЛТУГМР, включала г. Ленинград, Ленинградскую область, Карело-Финскую ССР и Мурманскую область…»

И перечисляет Горчаков рассредоточенные запасы «На начало Отечественной войны с германским фашизмом». Эвакуировано же было то, что находилось в упомянутых мною нас. пунктах в преддверии их захвата немцами. Из того же, что находилось в Ленинграде, почти всё было разбронировано армии, флоту и населению. Я не могу цитировать километрами, читайте там же, гл. 9, ссылка на документ — прим. 47.

[В скобках: подытоживая свою рецензию, вы пишете мне:

«Вы приводите уйму документов, статистики и пр., в достоверности которых нет оснований сомневаться, но они же никаким боком не опровергают утверждение Солонина… Не удается вам уличить его ни в искажении фактов, ни в неправильных выводах…»

Интересно, как же это так: в достоверности приводимых мною документов (которых к тому же — тут выправы, — уйма) нет оснований сомневаться, но ведь я привожу их именно в опровержение тезисов Солонина? Именно опровергая и уличая, причём многократно: данный документ — лишь один из примеров этого. Он (если рассмотреть его полностью) опровергает утверждение Солонина о сколько-нибудь систематической «эвакуации» продуктов из Ленинграда. Ибо — повторяю, — «эвакуированы» они были из других мест, при том, что для Ленинграда (согласно довоенным планам хранения) и не предназначались.

Голословно заявить «не опровергаете», «не уличаете» — мало. Я пока не вижу ни одного аргумента]

Э. Г.: «… Почему не возвратить в город то, что увозили зря? Ведь технические возможности, как утверждает Солонин, были — прежде всего, Ладога зимой и летом…»

«Солонин приводит документы о вывозе водным путем по Ладоге аж оборудования ленинградских военных заводов, которое гораздо тяжелее муки (см. ниже). Приводит статистику о «дороге жизни», потери на которой были по военному времени не так уж велики. И наконец, напоминает, что ко «второй зиме» ситуация реально изменилась. Опровергнуть эти утверждения у вас не получается (как увидим ниже)»

Это Солонин утверждает. А немцы, как показано в седьмой главе, считали иначе. И немецкая разведка почему-то утверждала, в полном консенсусе с советскими книгами, что судоходство по Ладоге не сможет обеспечить нормальное снабжение города (гл. 12, цитата из дневника фон Лееба, ссылка — прим. 68). А дальше прочтите, пожалуйста, в той же, 12-ой, главе о том, за сколько времени (в течение считанных недель), в нечеловеческих условиях, готовили совершенно не оборудованный до тех пор, единственный оставшийся в наших руках, причал Осиновец для приёма барж (он не использовался до войны для сколько-нибудь масштабных транспортировок). И о том, как приходилось на речных баржах, отчаянно рискуя, везти грузы по озеру… Солонин, может, и утверждает, что потери не были велики, и даже иронически пародирует «Юнкерсы — у-у-у…», но мне интересно — знает ли он о трагедии перегруженной (из-за паники, вызванной немецкой бомбёжкой) баржи № 752, о гибели почти тысячи человек (см. ту же гл. 12, ссылка — прим. 86)? И знает ли о том, что фон Лееб планировал (судя по записи в дневнике от 24 октября) потопить ПЯТУЮ ЧАСТЬ идущих по Ладоге судов?.. (там же, ссылка — прим. 89). Пятую часть! 20 % вероятности погибнуть для каждого, кто окажется на этих корабликах, на баржах с продуктами для лениградцев… Если Солонин взялся за тему Блокады, считая себя историком, он должен всё это знать. А если это ему известно, так почему бы, спрашивается, не рассказать? И вы пишете, что мне не удаётся уличить его «ни в искажении фактов, ни в неправильных выводах»?

Э. Г.: «… вспомните знаменитый сталинский приказ «Не оставлять врагу ни килограмма хлеба, ни литра горючего», вспомните крестьян деревни Петрищево, которых согласно этому приказу героическая Зоя Космодемьянская гнала на мороз с малыми детьми»

«Сталин не истреблял целенаправленно население, оставленное немцам, он всего лишь снимал с себя всякую ответственность за его (не) выживание. Об этом свидетельствует и знаменитый приказ: «Гони немца на мороз!», и массовое убийство при взрыве плотины Днепрогэса, и ленинградский голод, который, в отличие от украинского или казахского, был вызван не обострением классовой борьбы, но всего лишь концентрацией усилий и резервов на более необходимом»

«Знаменитый сталинский приказ», уважаемая Элла, я, не обессудьте, не «вспомню». Ибо я УЖЕ его помню — настолько хорошо, что почти наизусть.

(Тут я в хорошей компании. Цитируя «Двадцать лет спустя», жил когда-то человек, который, по воспоминаниям королевы, «никогда не говорил — я сделаю, но всегда — я сделал». Это — кардинал. Не тот, что ходил в Колизей по грибы, а самый что ни на есть Арман Жан дю Плесси, герцог де Ришелье)

Так вот, это приказ № 0428 от 17 ноября 1941 года. И там написано не только то, что вы повторяете с подачи Солонина, а ещё и следующее (пункт 3):

«При вынужденном отходе наших частей на том или другом участке УВОДИТЬ С СОБОЙ СОВЕТСКОЕ НАСЕЛЕНИЕ (выделено мною — А. М.) и обязательно уничтожать все без исключения населенные пункты, чтобы противник не мог их использовать» (см. мою гл. 8, ссылка — прим. 46)

И, коли уж вам так не хочется, чтоб я вашего «подзащитного» ещё — который раз, — «уличил», объясните мне — почему он об этом ни словом не обмолвился?

Зоя Космодемьянская и её товарищи не крестьян с малыми детьми на мороз гнали, а поджигали дома, где находились немцы (см. например, протокол допроса предателя Семёна Свиридова (Архив Управления ФСБ по Москве и Московской области. Д. 34902, лл. 15-16), в селе Петрищево, где был немецкий УЗЕЛ СВЯЗИ. Это было частью Битвы за Москву.

[В скобках. То, что НЕ ДОКАЗАНО, не может ни о чём «свидетельствовать» «Цунами» в результате взрыва Днепрогэса — дешёвый фейк. Вот профессиональный материал об этом.

В результате взрыва плотины в августе 1941 погибла немалая часть НЕМЕЦКИХ войск и вооружений (что и планировалось). Правда,

«… Взрыв перемычки и моста поставил в тяжелое положение около 3000 человек, находящихся на острове Хортица (наших — да, была аварийная неувязка — А. М.)… виновники этого взрыва были арестованы и преданы суду военного трибунала».

Так оно…

Что касается «голодоморов», то, при всей популярности Конквеста, можно для разнообразия почитать ещё, например, и «скучную» (статистика, таблицы) книжку профессора университета Западной Вирджинии Майка Таугера «О голоде, геноциде и свободе мысли на Украине». И «голодоморы» несколько сдуются. Очень советую глянуть.

Но это всё отдельные темы]

Э. Г.: «Да, конечно, можно предполагать, что какую-то роль в решении, не снабжать Ленинград, могла сыграть недостаточная лояльность его населения и/или торгсиновские методы обогащения за счет голодных…»

Вы просто «постулируете», не приводя — и здесь тоже, — ни одного аргумента в пользу того, что было решено «не снабжать Ленинград». Опять — в нарушение логики и принципов дискуссии. Почему вы игнорируете моё опровержение гипотезы Солонина о «криминальном торгсине»? (гл. 15) Напоминаю: версия о «мёртвых душах» на котловом довольствии — нонсенс хотя бы потому, что за одно полугодие 1941 года почти полмиллиона жителей Ленинграда было мобилизовано и переведено на армейские нормы (гл. 15, ссылка — прим. 118). И в дополнение к этому — 270 тысяч в МПВО уже к началу сентября (там же, ссылка — прим. 119). Вот вам и души, очень даже живые, — несколько сотен тысяч! И почему вы игнорируете также отмеченный мною факт, что Солонин в своей лекции (стремясь убедить, что без «криминального торгсина» выжить было нельзя) ЗАНИЖАЕТ калорийность минимального пайка (на деле не 200, а 466 калорий — см. гл 15, ссылка — прим. 116). Проверьте. Лекцию Солонина прослушайте, мою ссылку посмотрите. Опять «уличил», что поделать, — спасайте, если можете.

Э. Г.: «Из Ленинграда, как и из прочих мест, которым угрожала оккупация, вывозили номенклатуру, промышленность (военную) и тех, кто в ней работал, с семьями. Но все, естественно, понимали, что даже если все планы по эвакуации будут выполнены, в городе еще останется много народу»

Почему вы и здесь игнорируете мои материалы? Смотрите гл. 12: документированное описание эвакуации железнодорожным и речным транспортом. Ссылки — прим. 73-78.

И, вопреки тому, что вы пишете о «номенклатуре» и «промышленности»,

«… плановая эвакуация населения началась с 29 июня и продолжалась до 6 сентября 1941 г. включительно. За это время эвакуировалось 706 283 человека, в том числе заводы эвакуировали 164 320 человек, райсоветы — 401 748 человек, эвакопункты 117 580 человек и городская железнодорожная станция — 22 635 человек».

Вот и посчитаем. Номенклатуры много не бывает, вприкидку прибавим тысяч шесть к «заводским»: 170000 из 706000. Получается меньше 25%» «приоритетно эвакуированных», остальные — обычные граждане, которых всеми силами старались спасти.

Э. Г.: «Ну очень хитрый Сталин решил, что Гитлер город возьмет — вот пусть сам его и кормит»

Где аргументы, что он так «решил»? Это голословное утверждение, подобно многому другому.

Э. Г.: «Город — бомбили и обстреливали без пощады, а до «дороги жизни» практически не добирались»

Да, конечно, по Солонину всё просто: раз меньше бомбить стали к зиме (поскольку Красная Армия частично отбросила тогда немцев — в первой половине декабря отбили Тихвин), то и со снабжением no problem… В реальности же… вы не читали начало моей 15-ой главы?

«… Двигался обоз в колонне по одному с дистанцией 30—35 м между упряжками и растянулся на несколько километров. На девятом километре путь преградила широкая трещина, и на поиски надежного перехода было потрачено много времени. Затем обоз попал на тонкий лед, потрескивавший под копытами лошадей (и это не табун! Несколько штук! — А. М.). К командиру батальона стали поступать сведения, что в хвосте колонны начали проваливаться под лед люди и лошади, появились первые жертвы. В поисках надежного льда пришлось снова петлять по озеру, строго соблюдая дистанцию…

… Двигаться ночью было значительно сложнее и опаснее. И хотя на этот раз обоз пошел в сопровождении воентехника 2-го ранга Д.Н. Стафеева, который был в числе первых разведчиков ледовой обстановки озера и хорошо ориентировался на трассе, люди и лошади снова стали проваливаться под лед. В некоторых местах мешки с мукой приходилось выгружать на лед и проводить упряжки порожняком, а затем переносить муку на руках и снова грузить ее на сани».

Вот так было на ДОРОГЕ ЖИЗНИ (ссылка — прим. 113)

Э. Г.: «… голод не считался запрещенным средством ведения войны, так что вопрос об ответственности за него вообще не был поставлен. Советская власть, не утруждая себя доказательствами, валила все на немцев..»

Что значит — валила? Немцы почему-то вполне согласны с тем, что именно они устроили голод: перечитайте, пожалуйста, мою гл. 7, где я предоставляю слово таким серьёзным людям, как фон Лееб, полковник Польман, а также Франц Гальдер, начштаба сухопутных сил вермахта.

Э. Г.: «Солонин в своей видеолекции цитирует документ, доказывающий, что продовольствие из Ленинграда вывозили, невзирая на то, что хлеб в нем и в мирное время был привозным, а тут еще добавочные едоки: беженцы и войска ленинградского фронта».

Здесь я не вполне понимаю, что конкретно вы имеете в виду. Если записку Горчакова, начальника ЛТУГМР, от 5 января 1942, то я уже ранее показал, что Солонин вытащил на свет только ту её часть, которая льёт воду на его мельницу, пока перед читателем не предстаёт документ целиком. Я его и предъявил.

Если же это об истории с «Сахаросбытом»

(«»Главное управление сахарной промышленности, находившееся в Москве, прислало в середине сентября 1941 года телеграмму ленинградской конторе «Сахаросбыта» с требованием отгрузить несколько вагонов сахару из Ленинграда в Вологду, хотя с 8 сентября Ленинград был уже блокирован» — из книги Д.В. Павлова «Ленинград в блокаде», гл. 3; в моём тексте — гл. 8, ссылка — прим. 37), —

То это ещё одна подтасовка вашего «подзащитного», поскольку и из текста Павлова он выхватил фрагмент; а между тем Павлов приводит это в качестве примера не «вывоза продуктов» как тенденции, а банальной межведомственной несогласованности. И он пишет, что такие заказы АННУЛИРОВАЛИСЬ Военным советом Ленфронта (в моём тексте — там же, ссылка — прим. 38). Просто второстепеннные управления пищепрома могли посылать в Ленинград — крупнейший центр пищевого снабжения, — запросы на продукты, ещё не зная, в сколь критическом положении находится город.

Э. Г.: «Итак, главной причиной ленинградского голода можно считать вполне сознательное решение Сталина, и наиболее вероятным мотивом его Солонин считает предполагаемый захват города немцами».

Безапелляционное, не подкрепляемое ничем похожим на аргументы утверждение. То, что «Солонин так считает», — не аргумент. Я очень тщательно аргументирую (и подтверждаю документами) совершенно противоположное.

Э. Г.: «В разговор о том, как рассчитывали да куда что подевалось, с которого начинается вторая часть вашей работы, вмешиваться не буду, поскольку еще в школе ни одного примера по алгебре до конце дорешать не смогла — регулярно запутывалась посередине. Тем более, что полученные вами результаты от солонинских отличаются не слишком. И чего же ради надо было считать? Ну, вам виднее…»

Мне действительно виднее — что верно, то верно; но мне крайне странно это читать. Во-первых, неужели вы полагаете, что ваша нелюбовь к алгебре — аргумент в пользу никчёмности моих подсчётов (кстати, это не алгебра, а арифметика)?

Во-вторых — помилуйте, да как же это «не слишком» отличаются мои результаты от солонинских? Откройте, пожалуйста, мою гл. 10. И попробуйте прочесть её полностью. Считать не обязательно, — просто прочтите. И не останавливайтесь на том этапе, когда я действительно получаю примерно то же самое, что выходит у Солонина (у меня — 182.32 т., унего — 179). Да, но ведь это я всего лишь воспроизвожу логику ЕГО подсчётов. И пишу об этом вполне ясно и связно; да и вообще неумение выражать свои мысли в число моих недостатков не входит… Но затем я исправляю его данные — подтасованные. Ибо гражданскому населению Ленинграда отпускалось не 510 тонн муки (как пишет он), а всего 310, причём мука эта была с примесями (ссылки — прим. 53 и 54). Да, ещё раз «уличаю», и с оглушительным треском. Он, Солонин, задаётся вопросом, куда 330 тонн муки делись из тех ЯКОБЫ пятисот десяти, что населению полагались (номенклатура, дескать, своровала, чтоб потом торгсин криминальный устраивать…); я же считаю исходя из реальных параметров и показываю, что практически вся мука, предназначенная населению, ему в виде хлеба и поступала (кажущаяся «неучтёнка» — приблизительно 27 тонн, но нормы устанавливали, ещё не зная, какого припёка смогут добиться на пищевых предприятиях).

Уважаемая Элла, разобравшись с этим пунктом, я имею право утверждать ещё более уверенно, нежели раньше: вы по-настоящему не читали мою работу, а, наверное, пробежали её по диагонали.

Э. Г.: «Столь же загадочен подробный пересказ длинной истории берлинского «воздушного моста». Что вы этим хотели сказать? Солонин утверждает всего лишь, что снабжать город по воздушному мосту очень трудно, дорого и не всякий с этим справится. Он, правда, упоминает, что воздушный мост с Ленинградом БЫЛ, но на ситуацию с продснабжением, по сути, не повлиял, да никто на это и не надеялся»

Солонин утверждает, что Берлин «… был обречен Сталиным на голодную смерть» (см. в его статье «Две блокады»). Это ложь: «уличаю» решительно. Советские оккупационные власти хотели поставить город в зависимость от себя и препятствовали притоку туда товаров С ЗАПАДА, но давали жителям возможность отовариваться в восточной зоне.

И я опровергаю эту ложь, ссылаясь не на «Советскую Россию» и не на «Вечерний Ленинград», а на труды ЗАПАДНЫХ историков, включая статью из официального журнала Ассоциации историков внешнеполитических отношений США (Society for Historians of American Foreign Relations), опубликованную издательством Оксфордского университета (гл. 5, ссылки — прим. 27,28).

Сравнивать Лениградскую и Берлинскую блокады — это всё равно что ставить рядом садистское убийство и… ну, скажем, браконьерский отлов рыбы…

Э. Г.: «У вас есть длинное, подробное описание всех трудностей и проблем, связанных с перевозками по Ладоге, зимой и летом. И подробное объяснение, куда подевались исправные машины и плавсредства. Солонин настаивает на том, что их оставалось все же достаточно, вы опровергаете этот тезис, но… ваши аргументы так или иначе сводятся к перечислению того, что и куда этими баржами и буксирами из Ленинграда ВЫВОЗИЛИ. Это вполне логично, если по умолчанию принять: вывозили, чтоб немцам не досталось, т.е. захват города немцами представлялся вполне вероятным. Именно эту причину голода главной считает Солонин. Или он неправ?».

Нет, уважаемая Элла, он совершенно не прав. И Вы тоже, — вновь читая в моём тексте то, чего там нет, и игнорируя то, что есть. Укажите, пожалуйста, где это я так уж усердно перечисляю то, что ВЫВОЗИЛИ баржами и буксирами. Боюсь, что указать не сможете.

Практически вся моя 12-я глава (очень большая) — см. № 233 «Заметок», посвящена именно организации ВВОЗА в город продовольствия. А также (я уже давал выдержки), конечно, и ВЫВОЗУ, но вывозу ЛЮДЕЙ. Эвакуации.

Далее. Я действительно перечисляю и то, что из города ВЫВОЗИЛОСЬ, но — ПО ВОЗДУХУ (цитируя В.М. Ковальчука, «Ленинград и Большая земля», и выкладывая фотографии документов. Да, вывозили технику, и как же было не вывозить, если Ленинград был крупнейшим индустриальным центром — в том числе столицей оптического приборостроения.

Относительно же того, что ВВОЗИЛИ самолётами, я и здесь уличаю Солонина в фальсификации. Не поленюсь ещё раз процитировать. В очерке «Блокада Лениграда: цифры, факты, вопросы» (2014), гл. 4, «Гора родила мышь», он пищет:

«В город по воздуху завозили (посуточно — А. М.) продукты, едва ли предназначенные для простых людей: 346 тонн мясокопченостей, 257 тысяч банок мясных и рыбных консервов, 52 тонны шоколада, 18 тонн сливочного масла, 9 тонн сыра…»

Вот ведь как подлая номенклатура обжиралась, а?.. Дело за малым: где это написано? Откуда взялись эти деликатесы? Может, вы его спросите? А я предъявляю то, что ввозили в действительности:

«Установить на 5 дней план перевозки в Ленинград продовольствия в количестве не менее 200 тонн в день следующих продуктов:

1) концентратов — каша пшенная и суп гороховый — 135 тонн;
(вот такие «деликатесы» — А. М.)
2) колбаса копченая, свинина копченая — 20 тонн;
(мясопродукты лучше сохраняются в копчёном виде — А. М.)
3) сухое молоко, яичный порошок — 10 тонн;
4) масло сливочное — 15 тонн;
5) комбижир, сало топленое — 20 тонн».

(Постановление ГКО № 871 от 9-го ноября, пункт 3. В моей работе — гл. 11, ссылка — прим. 65, фотография документа прилагается)

Э. Г.: «Вы с Солониным ссылаетесь хором на один и тот же документ — план эвакуации ленинградских заводов, он был принят в конце августа, но выполнен не был, не успели. Солонин приводит его как доказательство, что Сталин стремился спасать не людей, а технику. Вы спорите с ним, указывая на наличие в этом плане места для определенного количества людей. Но кто должен был эту технику демонтировать, в эшелон загружать, на новом месте опять собирать и на ней работать?.. Понятно, что технику вывозить без обслуги смысла нет»

Вы увидели в моём тексте — избирательно, — только то, что вам хотелось бы увидеть. У меня (гл. 13, ссылка — прим. 90) даётся точная цитата. Это был план

«… вывоза из Ленинграда некоторых (выделено мною — А. М.) важнейших предприятий на ближайшие 10 дней… а также населения (250 000 человек женщин и детей и 66 000 человек из прифронтовой полосы)».

Это, по-вашему, «обслуга»? А там, куда вывозили заводы — в Челябинске, например, — были и специалисты, и рабочие руки. Страна готовилась к тому, чтобы защищать себя.

Э. Г.: «А вот с весны 42-го, когда стало ясно, что немцы Ленинград не возьмут, и вывоз техники прекратился (хотя продукция военных заводов, конечно, шла по-прежнему), освободилось дополнительное место для вывоза людей — не только больных и раненых военнослужащих (см. вашу ссылку на постановление Военного совета Ленинградского фронта), не только спецов из промышленности с семьями, но и голодных детей…»

Может быть, многим хотелось бы так думать. Сочувствую. Но документы неумолимы. Постановление Военного совета Ленинградского фронта № 00227 датируется не «весной 42-го»: оно — от 6-го сентября 1941 года (цитирую сокращённо; там же, гл. 13, ссылка — прим. 91):

«Для обеспечения эвакуации раненых и больных водным путём по маршруту Шлиссельбург — Сясьстрой — Лодейное Поле (Шлиссельбург тогда был ещё в наших руках — А. М.) Военный Совет Ленинградского фронта постановляет:

… с 4. 9. 41 выделить в оперативное распоряжение Начальника Сануправления Ленфронта шесть речных трамвае… Обеспечить бесперебойную эвакуацию раненых и больных из Шлиссельбурга до Лодейного Поля на санитарных судах «Володарский» и «Урицкий»; Обеспечить постоянное сопровождение транспортов с ранеными с воздуха и воды…»

Вам — и многим, — конечно, очень хочется думать, что власть «стремилась спасать не людей, а технику», но и с этим тезисом получается ба-альшущий облом.

Э. Г.: «В доказательство — немножко календаря. Постановление о вывозе Кировского и Ижорского заводов на Урал принято 26 августа. 28-го августа его отменили, не потому что решили город отстаивать любой ценой, как предполагает вы, а потому что уже 27-го железнодорожное сообщение с Ленинградом было прервано окончательно, причем 29-го принято другое постановление об эвакуации ленинградских заводов по железной дороге, на которое мы ссылались выше (что свидетельствует об изрядном бардаке с информацией). Да вывозить-то не передумали, потом еще повезли по Ладоге, по воде (см. ниже) и по льду».

Это, конечно, хорошо, уважаемая Элла, что в данном случае вы не безапелляционно постулируете, а пытаетесь приводить доказательство. Но оно «не прокатывает». Постановление о вывозе Кировского и Ижорского заводов было отменено не «потому что уже 27-го железнодорожное сообщение с Ленинградом было прервано окончательно». Ваше подчёркивание не делает утверждение верным. Не 27-го было прервано сообщение. Впрочем, в вашем тексте вы чуть позже сами себя опровергнете. Итак, см. Ковальчук, «Ленинград и Большая земля», гл. 1, Ленинград в блокаде», раздел 1, Борьба за Ленинград — одно из решающих сражений войны»: «30 августа противник вышел к Неве, захватил ст. Мга и перерезал последнюю железную дорогу, связывавшую Ленинград со страной». Некоторые считают — 29-го, но я не буду касаться специализированных дискуссий об этом. Так или иначе 28-го железнодорожное сообщение ещё было. И отменили вывоз именно в пользу Ленфронта.

Вот такой получается календарь.

А потом, в октябре, когда Ленинградский фронт относительно стабилизировался и настала очередь Москвы быть в осаде, — действительно вывезли частично и Кировский, и Ижорский заводы: да, вся страна нуждалась в том числе и в ленинградской индустриальной мощи. Именно ЧАСТИЧНО вывезли: горлоду оставили достаточно в том числе и для производства танков-гигантов КВ (см. гл. 14, ссылка — прим. 107).

Э. Г.: «И уж стрессовым состоянием товарища Сталина (хотя оно по ситуации вполне имело место быть) я бы эти решения оправдывать не стала…»

Вы бы, может, и не стали, но, во-первых, эти решения (включая отсрочку эвакуации заводов) незачем «оправдывать»: они были верными. Во-вторых, стрессовое состояние может быть у любого человека — от божьего одуванчика до самодержавного деспота. И эмоциями достаточно многое обуславливается. Стрессовые состояния бывали и у Гитлера (сделаю вам приятное этим сопоставлением).

Э. Г.: (эту громоздкую цитату буду комментировать по ходу чтения)

«Но вернемся к календарю. 30 августа (через три дня после перерезания железной дороги!)»

(Вот видите, теперь уже выходит, что 30-го её перерезали? Не 27-го, значит, всё-таки? А вы подчёркивали… Правильно, 30-го — А. М.)

Э. Г.: «… принято постановление, подготовить фронт разгрузки барж на станции «Ладожское озеро», в районе Осиновца закипела работа и в течение сентября земснаряды сделали, что требовалось, а 4 октября Сталин приказал использовать этот самый фронт… не для разгрузки, а для загрузки барж промышленным оборудованием, что и было проделано успешно.

Не помешала, стало быть, блокада станки возить, и баржи нашлись, и причалы подготовили. Так почему же обратным рейсом не везли хлеба?

Этот вопрос и задал Солонин».

(Не думаю, что он задал этот вопрос. Он, может быть, и хочет убедить вас и других неискушённых читателей в том, что в город «не везли» продукты — концепция уж такая у него, — но сам прекрасно знает: везли, и ещё как! При том, что причал использовался действительно и для погрузок тоже. Но именно разгрузка барж была первоочередным делом, что явствует и из того самого постановления ГКО СССР № 604, которое и озаглавлено «О транспортировке грузов для Ленинграда», — от 30 августа 1941 г. См. гл. 12, ссылка — прим. 81.

Э. Г.: «Из приведенных вами цитат никоим образом не следует, что по мнению Солонина строить порт начали ПОСЛЕ сталинского звонка»

(Вы имеете в виду — СРАЗУ после. Это следует из элементарной логики. См. пункт 2 постановления ГКО № 604:

«Подготовить немедленно фронт разгрузки в районе ст. Ладожское озеро для направления в случае необходимости этих барж на разгрузку в районе ст. Ладожское озеро».

Это от имени Сталина пишется «немедленно». И вы полагаете, кто-то осмелился бы тянуть резину?)

Э. Г.: «Не то что Солонин, профессиональный инженер, но даже я, гуманитарий задрипанный, понимаю, что за ночь такой порт не соорудишь».

(За ночь не соорудишь, а за полторы-две недели соорудишь.

«… Срок готовности гавани к приему одного судна был установлен 11 сентября, 5 судов — 18 сентября, 12 судов — 25 сентября 1941 г.»—

(гл. 12, ссылка — прим. 82). Именно к приёму. И кто сколько ни бейся, не получится доказать, что именно для увоза техники, дескать, причал готовили. Нет — думали в первую очередь именно о снабжении города)

Вы видите, что мою концепцию штампами не пошатнуть. Я готов к диалогу, к дискуссии, но очень хорошо умею отличать настоящий, серьёзный контраргумент от голословных утверждений. Умею, кстати, и признавать свои ошибки (и яркий пример тому вы, если захотите, найдёте в 3-й части моей работы). Но я до сих пор ещё не вижу ничьих сколько-нибудь квалифицированных возражений. Вам я, кажется, ответил, на всё; тем же «критическим» откликам, которые мне приходится читать под этой моей трёхсерийной публикацией, место где-нибудь в коллекции фейков. Отвечать на такие выбросы я, разумеется, не буду.

Далее, вы коснулись вопроса об эмоциональном настрое людей, не желающих отказаться от традиционных взглядов на Великую Отечественную войну (да и на многие иные аспекты советской и — шире, — российской истории). О настрое, побуждающем некоторых ожесточённо и некритично противиться любым переосмыслениям привычных трактовок. Что ж, таких людей немало, и иногда подобный настрой увлекает в крайности: в ненависть к «либерастам», в истерическое «можем повторить» и т.д. Замечу, что это отчасти психологическая защита от того идиотического самоохаивания, в которое впала страна на десятки лет. Но, так или иначе, это не обо мне. Да эмоциональная позиция у меня иная, нежели у большинства моих читателей — включая вас. Но у меня достаточно нормально — поверьте уж на слово, — развита способность к критическому мышлению. Я с очень юных застойных лет прекрасно понимал, что многое приукрашивается, замалчивается. Лет в тринадцать-четырнадцать, скажем, я стал замечать, что в фильмах про войну действие происходит чаще всего году в 43-м или позже, а о 41-м — довольно мало. И яснее ясного было — почему: не очень стремились акцентировать разгром первых месяцев. Ну, и очевидно было, что на многие темы всей правды не услышишь…

Я и сейчас не идеализирую ни эту власть, ни те годы, даже застойные… И безупречно правдивыми советские источники на исторические темы, конечно же, не считаю. Но… в любых оценках нужна, знаете ли, — политкорректно цитируя украинского кузнеца Вакулу, — «пропорция». По степени лживости советским учебникам и «главпуровским», как выражается Солонин, историческим трудам всё же бесконечно далеко до всех этих злых ревизионистских измышлений. И об СССР, и о России, у которой то «истории не было», то… честное слово, и припоминать противно.

Так вот, я не впадаю ни в идеализацию, ни в демонизацию. А это последнее, к сожалению, в значительной степени характеризует, насколько я могу уловить, ВАШУ эмоциональную позицию. И не только вашу лично, но и всех тех, кто восторженно (именно восторженно… просто с интересом — почему бы и нет?) относится к Солонину, Суворову и т.д. Их работы, их лекции, их интервью — бальзам для мифологизирующего сознания. Да, именно так: любая крайность приводит к мифологизации. И не только Сталина, конечно, но, если сейчас остановиться именно на этом персонаже, то… сформировался некий «антикульт», в силу которого Сталин должен быть кем-то вроде Крона, пожирающего своих… ну, коли уж не детей, то подданных… Не стану развивать эту тему, она заслуживает отдельной работы. Но, чтобы закончить на весёлой ноте… вот взять, например, Наполеона. Тоже личность довольно-таки мифологизируемая. Так вот, есть у Куприна рассказ о том, как в 1912 году — к столетию, так сказать, — нашли дедушку лет ста шести из одной подмосковной деревеньке, где Великая армия побывала. Нашли, расспросили; кое-что он помнил, и Наполеона видел, и даже одежду его чуток описал… Но когда спросили его, а как же выглядел император, — у дедушки соскочил какой-то ролик, глаза блеснули, и он изобразил Наполеона так: ростом с берёзу, борода до колен, а в руках топор огромнейший; как тем топором махнёт, так у шестерых головы с плеч… Одно слово — ампиратырь!

Вот такой у нас нынче, согласно «мэйнстриму», и Сталин.

Всего доброго.

Читайте по теме: «Элла Грайфер: Ну что ж, давайте по порядку»
Print Friendly, PDF & Email

6 комментариев для “Алекс Манфиш: Ответ Элле Грайфер

  1. Уважаемый Алекс Манфиш!
    Может быть, вас заинтересует новый сборник статей о блокаде «Битва за Ленинград 1941-1944 гг.».
    Коллектив авторов, 2019,
    СПб.: издательство «Нестор-История», 2019. — 312 стр.
    ISBN 978-5-4469-1593-4
    УДК 94(47).084.8
    ББК 63.3(2)622.1
    Б66

  2. Я все-таки думаю, что немцы не ставили себе задачей уморить голодом население Ленинграда. Они добивались сдачи города, а не голодной смерти его жителей. Из материалов Манфиша следует только то, что удержать город и при этом не допустить голодной смерти миллиона его жителей было невыполнимой задачей. И тогда вопрос можно ставить иначе: понимал ли это Сталин? Времени для осознания этого обстоятельства -у него было достаточно.

  3. Просмотрел все клипы Солонина и прочёл контраргументы в этой статье. Можно спорить до бесконечности. Одного не могу понять: с какого момента Сталин и Ко. стали так заботиться о людях? Все предидущие годы они только и делали, что убивали этих же людей миллионами.

  4. «…мне было совершенно ясно, что мои работы НЕ будут одобрены большинством читателей. Так на деле и происходит. Ибо я выступаю против «мэйнстрима». И, сколь бы тщательно ни аргументировал я свою точку зрения, в фаворе у «общественного мнения» всё равно останутся Солонин, Суворов и их приверженцы. За них заступятся и под их знамёнами выступят очень и очень многие. Мне ничто подобное не светит…».
    ——————————————-
    Уважаемый Алекс Манфиш!
    Это единственное место, где я с вами не согласен. Вашу работу могут одобрят большинство ЧИТАТЕЛЕЙ, но меньшинство ПИСАТЕЛЕЙ. Не забывайте, пожалуйста, что около 40% читателей Портала живут в России. Именно для них вы пишете, а не для ваших оппонентов. Здесь мы имеем место с феноменом МОЛЧАЛИВОГО (но не бодрийяровского) БОЛЬШИНСТВА. Именно это большинство составляет настоящий ДУХОВНЫЙ мейнстрим, в отличие от мейнстрима писательского. Солонин же (вкупе с Суворовым), называющие себя ревизионистами, таковыми и являются — меньшинством, идущим против устоявшегося, принятого мнения большинства, которое лично я считаю единственно правильным.

    1. О каком мнении большинства вы говорите? Мнение большинства создаётся пропагандой при недоступности
      Другой информации Или не желании людей искать ее. Сталин был отцом народов. Коммунизм победит вовсе мире и другие перлы. Все это было мнение большинства. 70 лет народ обрабатывали 24/7/365 и сейчас продолжают.

  5. Уважаемый Алекс, Ваш спор с Эллой абсолютно бессмысленен. С верующими нельзя спорить, а Элла, наряду со многими, уверовала в непогрешимость Солонина. Такое явление интересно с т.з. психологии. Наверное для одних – это раскаяние за то время, когда они неплохо жили, занимаясь изучением М-Л, для других просто смена знака + на -. И Солонин и Суворов прекрасно это используют, «ниспровергая» и меняя знаки.
    Имел бы смысл Ваш спор с ним самим, безусловно человеком знающим – факты против фактов, цифры против цифр, расчёты против расчётов. Но Солонин, похоже, к такому просто неспособен. Посмотрите отзывы под его лекциями – НИ ОДНОГО критического. Другого объяснения, что критика просто стирается у меня нет. А его дискуссия с польскими профессионалами о катастрофе под Смоленском!
    Повторюсь, я не считаю себя достаточно компетентным, чтобы судить о Вашей правоте или неправоте, но только или слепой или закрывающий глаза не может видеть масштаб проделанной Вами работы. Хотя тут уже и написали типа, какой смысл в расчётах, если и так всё ясно.
    И я бы не писал этот пост – ничего нового я написал, если бы это не Ваше:
    «И не только Сталина, конечно, но, если сейчас остановиться именно на этом персонаже, то… сформировался некий «антикульт», в силу которого Сталин должен быть кем-то вроде Крона, пожирающего своих… ну, коли уж не детей, то подданных…»
    Именно пожиравший и много хуже Крона – ведь тот пожирал только своих детей.
    Между прочим об этом в последнем № Заметок статья Элиэзера Рабиновича
    «В КРУГЕ ДЕСЯТОМ»

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.