Как-то Сергей Васильевич пригласил меня сдавать зачёт к себе домой. А жил он в старинном бревенчатом доме с узорчатыми наличниками на окнах. Дом был невероятен в городской Москве и так же резко отличался от окружающего новостроя, как и сам Сергей Васильевич от средне-советского человека.

Зачёт

Вспоминая Сергея Фомина

Борис Шапиро

Сергей Васильевич Фомин был одним из самых любимых моих учителей в МГУ. Многое незабываемо от него. Но не всё даже словами обозначить могу, а сейчас стараюсь: в его присутствии, даже просто в присутствии мир становился как-то «лучше». Сергей Васильевич, ИЗЛУЧАЛ свойства, непопулярные в советском устройстве, но так влиял на меня (полагаю, что и на других тоже), что во мне осознанно обозначались чувство собственного достоинства, какая-то «истинность» самого себя, м. б. даже, что аристократизм и порядочность — особенные свойства, на которые опирается Быть Человеком, именно на порядочность! Ему для этого не нужно было какие-нибудь слова произносить. Он это излучал, и оно действовало, несовместимость с подлостью создавало. А подлости вокруг было сильно больше, чем просто можно бы описать.

Как-то Сергей Васильевич пригласил меня сдавать зачёт к себе домой. А жил он в старинном бревенчатом доме с узорчатыми наличниками на окнах. Дом был невероятен в городской Москве и так же резко отличался от окружающего новостроя, как и сам Сергей Васильевич от средне-советского человека. Сергей Васильевич, когда я разделся и прошёл в гостиную, она же большой кабинет, сразу сказал: «Боря, я же Вас хорошо знаю, давайте зачётку! Сейчас нам чай принесут. А на зачётные формальности (так и сказал) время можем не тратить.» Взял зачётку, проставил зачёт и: «А теперь поговорим. Скажите, что Вы думаете, или что в Вашей семье думают? Наверное, Вы говорили об этом с отцом, что, по-вашему, самое главное, чтобы быть Человеком? Вам же двадцать лет уже есть?»

Честно признаюсь, я опешил от такого начала. Что «Человеком» было спрошено с большой буквы, слышно было совершенно однозначно. До Сергея Васильевича такой разговор мог состояться и состоялся только с папой и с Генрихом Густавовичем Нейгаузом. Но всё равно уже не в первый раз. А Сергей Васильевич был совершенно открыт, и его вопрос звучал как-то очень естественно и доверительно и в то же время совершенно неожиданно.

Я отхлебнул чаю и сказал:

— Да, папа обсуждает со мной, как быть человеком. Последнее, чем живу и на что опираюсь, вот — что никогда нельзя путать Добро и Пользу. И сводить Добро к какой-нибудь или чьей-нибудь Пользе тоже нельзя никогда.

Сергей Васильевич встал от стола, обошёл его и положил мне руку на плечо. Я тоже встал. А Сергей Васильевич сказал:

— Садитесь, садитесь, — и сам сел рядом — у Вас большое будущее, но трудное.

Мы проговорили ещё часа два. Разве такое можно забыть? Это же не зачёт, это благословение. До конца жизни эта зачётная встреча будет согревать и сердце, и душу. А навстречу воспоминанию бессмертная благодарность.

Борис Шапиро

Из Википедии

Сергей Васильевич Фомин (9.12.1917–17.08.1975), математик и педагог.

В МГУ поступил в возрасте 16 лет. В студенчестве увлекся топологией и стал учеником одного из самых крупных топологов своего времени — П.С. Александрова. Большое влияние на ученого оказала дружба с А.Н. Колмогоровым, И.М. Гельфандом, И.Г. Петровским.

Основные работы Фомина посвящены топологии, динамическим системам в функциональных пространствах, применению теории бесконечномерных представлений групп Ли к теории динамических систем. Книга «Элементы теории функций и функционального анализа», написанная совместно с Колмогоровым, стала классической. В конце 1950-х начал заниматься математической биологией (в том числе моделями нейронов, рецепторами зрительной системы, вопросами искусственного интеллекта и роботами). Отражение результатов работы в этой области — книга «Математические проблемы в биологии», написанная совместно с М.Б. Беркинблитом.

Литература

• С. В. Фомин.
• Воспоминания о С.В. Фомине в журнале «Семь искусств».