Генрих Иоффе: Рейс комиссара Яковлева

Loading

Убийство царской семьи стало результатом яростной борьбы за власть, безотчетного страха, безнравственной демагогии и равнодушия к судьбе поверженных — всего того, что присуще любой социальной смуте.

Рейс комиссара Яковлева

Генрих Иоффе

 Генрих Иоффе Вместо предисловия

В июле 1987 г. (полным ходом шла горбачевская «перестройка») одна центральная газета в Москве опубликовала мой очерк «За последней чертой». Он, пожалуй, был одним из первых материалов, освещавших десятилетиями табуированную тему об убийстве Романовых не в свете кратко — официальной партийной оценки. В частности, чрезвычайный комиссар ВЦИКа В. Яковлев, который перевез бывшего царя, царицу, их дочь Марию, доктора Е. Боткина и несколько приближенных из Тобольска в Екатеринбург (апрель 1918 г.) почти не упоминался в событиях, связанными с растрелом Романовых. И вдруг после публикации получаю письмо из Свердловска от… дочери самого Яковлева! Это было почти то же, как если бы вдруг явился он сам! Спустя некоторое время она приехала в Москву с архивом отца, который был передан в ГАРФ, где теперь, полагаю, и хранится. На его и других, ранее неизвестных материалах, и написан этот очерк.

«Не предпринимать пока ничего…»

Пишущие об убийстве бывшего царя Николая Второго и его семьи, как правило, сосредотачивают внимание на самом расстреле и осбенно на его «заказчике». Но понять эту кошмарную историю невозможно без учета тех событий, среди которых она произошла. Ни в коем случае не для малейшего ее оправдания, а для более глубокого уяснения мотивов, которые двигали теми, кто брал на себя решения ипатьевского кошмара..

Напомним, что царская семья и ее близкие были отправлены в Тобольск в конце июля 1917 г., еще при Керенском. Здесь их охрану нес специальный отряд, сформированный из солдат царскосельских гвардейских полков. Вскоре после октябрьского большевистского восстания в Тобольск устремились красногвардейские (фактически партизанские или полупартизанские) отряды из Екатеринбурга и Омска. Сепаратистски настроенные большевистские власти Урала стремились установить собственный контроль над царской семьей. Однако на первых порах солдаты и офицеры, охранявшие арестованных, решительно отказывались передать их кому-либо.

Обстановка в Тобольске становилась все более напряженной. К тому же стали ходить слухи, что некие монархические группы готовят заговор с целью освобождения Романовых. Так или иначе, но для Москвы царская семья становилась все более важной картой в политике. Брестский мир, подписанный в марте 1918 г., поставил большевистскую власть в определенную зависимость от кайзеровской Германии. Романовы в этих условиях могли стать заложниками для ведения какого-либо политического торга Немцы могли потребовать выдачи им царской семьи или ее женской части. Естественно, что Москве в этом случае было целесообразнее сохранять их живыми. В протоколе заседания большевистского ЦК 19 мая 1918 г. записано решение: «Не предпринимать пока ничего по отношению к Николаю». (более поздние протоколы, к сожалению, по каким-то причинам отсутствуют).

Но это одна сторона дела. Была и другая. Брестский мир осложнил и внутриполитическое положение большевиков. Правые силы по-прежнему клеймили их как предателей интересов России. Левые же (анархисты, левые эсеры, левые коммунисты и др.) обвиняли в сговоре с империализмом и измене революции ради сохранения своей власти. 6 июля 1918 г. левые эсеры убили германского посла В. Мирбаха, открыто потребовав покончить с Брестским миром и возобновить войну с Германией. Они указывали на якобы поворот большевиков к империализму, что в частности выражалось в «бережноем отношение большевиков к царской семье и требовали казни Николая. Большевики оосновано могли ожидать, что убийство посла приведет немцев к разрыву Брестского мира. Но этого не случилось и в Москве посчитали, что руки в отношении Романовых у нее развязаны.

«Жизнь пленных гарантируется»

Чрезвычайный комиссар ВЦИКа Яковлев долгое время был окутан — в зарубежной, да и в нашей исторической литературе — мифами и легендами. Его изображали то английским, то германским, двойным или тройным суперагентом, имевшим сверхсекретное задание вырвать царя из рук большевиков. На самом деле ничего загадочного в этой фигуре нет. Яковлев (его настоящее имя Константин Мячин) — уроженец Уфимской губернии, из бедной семьи, большевик с 1905г., участник и организатор нескольких террористических «эксов» — захватов денег, обращаемых на партийные нужды. После одной из таких операций на станции Миасс в 1909г., в ходе которой погибло несколько человек охраны, Яковлев бежал за границу. Других миасцев поймали, судили (одним из защитников, кстати, был А. Керенский), отправили на каторгу. Яковлев вернулся в Россию после Февральской революции. Был делегатом от города Сим (Уфимская губерния) на II съезде Советов, принял активное участие в Октябрьском большевистском восстании, работал в ВЧК.

Лично знавший его председатель ВЦИК Я. Свердлов поручил ему возглавить отряд для вывоза Романовых из Тобольска. В Москве явно опасались, что дальнейшее пребывание Романовых в Тобольске может закончиться либо их убийством уральскими большевиками, либо освобождением монархистами. Приказ был четкий: «груз» (грузом или багажом условлено было называть Романовых) должен быть «доставлен живым». Сохранилось письмо Свердлова, написанное на бланке ВЦИКа и обращенное к руководителям Уралоблсовета: «9 апреля 1918г. Дорогие товарищи! Сегодня по прямому проводу предупреждаю вас о поездке к вам подателя сего, т. Яковлева. Мы поручили ему перевезти Николая на Урал. Наше мнение: пока поместить его в Екатеринбурге. Решайте сами, устроить его в тюрьме или же приспособить какой-либо особняк. Без нашего прямого указания никуда не увозите. Задача Яковлева — доставить Николая живым в Екатеринбург и сдать председателю Белобородову или Голощекину. Яковлеву даны самые точные и подробные инструкции. Все, что необходимо, — делайте. Сговоритесь о деталях с Яковлевым. С товарищеским приветом. Я. Свердлов».

Яковлев твердо выполнял данные ему инструкции. Сразу по прибытии в Тобольск он собрал комитет отряда особого назначения, охранявшего царскую семью. В протоколе заседания от 22 апреля 1918г. записаны его слова: «Жизнь плененных гарантируется головами всех, кто не сумеет уберечь, и всех, кто сделает покушение на жизнь семьи бывшего царя или попытки увоза или перевода без распоряжения т. Яковлева».

«Поезжай в Омск… Двигай!»

Но в Тобольске Яковлев оказался в трудном положении. Только предъявив мандат, подписанный Лениным и Свердловым, он добился согласия на передачу ему бывшего царя и его семьи. Находившиеся здесь представители Урала отнеслись к Яковлеву с подозрением — многие хранили к нему недоверие еще со времен «эксов», даже считали его провокатором. Находившийся в одном из уральских отрядов А. Неволин позднее свидетельствовал, что их командир Гусяцкий (или Бусяцкий) открыто говорил: «Вот сюда приехал комиссар Яковлев и хочет увезти Романова в Москву, а потом у них, кажется, решено отправить его за границу. А нам предстоит такая задача: во что бы то ни стало отправ ить его в Екатеринбург».

Отношения Яковлева с представителем Уралоблсовета С. Заславским обострялись: поначалу он, видимо, посчитал Яковлева своим союзником, а затем у них возникли серьезные столкновения. Заславский хотел даже арестовать Яковлева. Все же Яковлеву удалось, забрав бывшего царя, его жену, дочь Марию, доктора Боткина и еще четырех человек, выехать из Тобольска. С большим трудом добравшись до Тюмени, он связался с Москвой и сообщил Свердлову об опасности, которая нависла над ним и «грузом»: уральцы, не доверяя ему, готовы

совершить нападение на его отряд и покончить с Романовыми. Чтобы этого не произошло, он просил Свердлова разрешить ему перемену маршрута.

«У Екатеринбурга, — телеграфировал он, — за исключением Голощекина (военный комиссар Урала. — авт.) одно желание: покончить во что бы то ни стало с «грузом».

Если это расходится с центральным мнением, то безумие везти «Багаж» в Екатеринбург.

Свердлов спрашивал Яковлева, не слишком ли тот нервничает, не преувеличивает ли опасность». Получив отрицательный ответ, приказал:

«Поезжай в Омск, по приезде телеграфируй… Дальнейшие указания дам в Омск. Двигай».

Яковлев распорядился вести поезд из Тюмени в Омск. Но как только об этом стало известно в Екатеринбурге, в Уралоблсовете начался переполох. Телеграммой, разосланной по всем железнодорожным станциям, Яковлев объявлялся… изменником революции! Под угрозой расстрела предписывалось остановить его поезд и направить в Екатеринбург. В случае неподчинения поезд с «грузом» должен быть уничтожен.

Узнав об этом, Москва пыталась урезонить распалившихся уральских вождей, но не тут-то было. А. Белобородов, Б. Дидковский, Г. Сафаров и другие раздраженно и даже жестко выговаривали Свердлову и Ленину. В телеграмме от 28 апреля они заявляли: «Областной совет… констатирует, что президиум ЦИК, приняв ответственное решение, не уведомив предварительно областного совета, совершил тем самым акт, явно дискредитирующий облсовет… Единственным выходом из создавшегося положения считаем отдачу вами распоряжения о возвращении поезда в Екатеринбург. Ваш ответ и вся история обсуждается на происходящей областной партконференции».

Конфликт явно мог закончиться кровавой развязкой. Чтобы предотвратить ее, председатель Омского облсовета В. Косарев 29 апреля передал по всей сибирской магистрали свою телеграмму, в которой уральское объявление Яковлева изменником называлось «результатом преступного недоразумения». В другой своей телеграмме Косарев просил уральских работников не делать сепаратных выступлений и в данном случае точно выполнять наказ Москвы.

«Снимаем с себя моральную ответственность»

Опасаясь дальнейших осложнений и только получив от Белобородова твердые гарантии безопасности царской семьи, Свердлов распорядился двинуть поезд назад в Тюмень и далее в Екатеринбург. Трагические последствия этого Яковлев предвидел. Из Омска он телеграфировал Свердлову:

«Несомненно, я подчиняюсь всем приказаниям центра. Я отвезу «груз» туда, куда скажете… Но если «груз» будет отвезен по первому маршруту (в Екатеринбург. — авт.), то сомневаюсь, удастся ли вам его оттуда вытащить… Итак, мы предупреждаем вас в последний раз и снимаем с себя всякую моральную ответственность».

Николай II не хотел ехать в Екатеринбург, он говорил, что там настроены против него «особенно резко». Куда угодно, но только не на Урал. Увы…

Между Уралом и центром был достигнут компромисс, но фактически уральские левые выиграли сражение с Москвой. Романовы оказались в их руках.

30 апреля Николай II, Александра Федоровна, Мария Николаевна были доставлены в Екатеринбург. Сначала их намеревались заключить в тюрьму, но потом посчитали, что содержание в особняке инженера Ипатьева более надежно. В тот же день исполком Уралоблсовета обсуждал «николаевский инцидент». Поскольку Романовы уже находились под стражей, исполкомовцы были настроены спокойней. Обвинение Яковлева в измене революции с него было снято.

Через несколько лет бывший председатель Уралоблсовета А. Белобородов в своих неопубликованных и неоконченных мемуарах напишет:

«Мы считали, что, пожалуй, нет даже необходимости доставлять Николая в Екатеринбург, что если представятся благоприятные условия во время его перевода, он должен быть расстрелян в дороге…»

3 мая Белобородов получил от Свердлова телеграмму, предписывющую содержать Николая самым строгим образом. На другой день Белобородов ответил, что принимает этот наказ к исполнению, и добавил, что у арестованного князя В. Долгорукова (прибывшего вместе с Романовыми из Тобольска) были обнаружены материалы, якобы свидетельствующие о существовании плана бегства царской семьи, — уральцы продолжали нагнетать обстановку. Увы, Яковлев оказался прав. При подходе чехословацких отрядов и войск Сибирской армии к Екатеринбургу в ночь с 16 на 17 июля отрекшийся царь, его жена и пятеро детей (их доставили в Екатеринбург в мае) и те несколько человек, которые оказались им верны, были расстреляны. Их спустили в подвал и Юровский стал зачитывать постановление о расстреле. Это было столь неожиданно, что нерасслышивший или пораженный Николай переспросил: «Что, что!?». В ответ раздались выстрелы.

Екатеринбург и Москва дали ложное официальное сообщение: было сказано о расстреле только Николая II, о семье говорилось, что она в надежном месте. Запад и, прежде всего, Германия успокаивались сообщениями о сохранении жизни Александры Федоровны и ее детей. Перед ультрареволюционными кругами большевистской России демонстрировалась приверженность власти революционным идеалам.

На основании имеющихся документов можно думать, что инициатива расстрела принадлежала Екатеринбургу. Под его давлением Москва, если и санкционировала расстрел, то в последний момент. Различие в позициях, скорее всего, объяснялось разницей мотивов. Уральских большевиков вел революционный угар. Москва, повидимому, уже руководствовалась государственно — политической целесообразностью. Впрочем, во всем этом еще немало белых пятен.

«Николай II расстрелян рабочим Белобородовым!»

Комендант дома Ипатьева Я. Юровский и его расстрельная команда были лишь исполнителями. Л. Троцкий позднее писал, будто Ленин, одобряя расстрел Романовых, опасался, что они могут стать знаменем для белогвардейцев. Сам Троцкий объяснил это иначе.

«Казнь царской семьи, — писал он, — нужна была не просто для того, чтобы запугать, ужаснуть, лишить надежды врага, но и для того, чтобы встряхнуть собственные ряды, показать, что отступления нет, что впереди полная победа или полная гибель».

Белым не нужны были Романовы в качестве знамени — это «знамя» было скомпрометировано еще перед февральской революцией. Они не выступали за реставрацию. Они не устрашились, узнав о казни бывшего царя. «Собственные ряды» тоже не «встряхнулись». Известие о расстреле Николая II было встречено в Москве и Петрограде с усталым безразличием. Марина Цветаева свидетельствует:

«Стоим, ждем трамвая. Дождь. И дерзкий мальчишеский петушиный выкрик: «Расстрел Николая Романова! Расстрел Николая Романова! Николай Романов расстрелян рабочим Белобородовым». Смотрю на людей, тоже ждущих трамвая и тоже (тоже!) слышащих. Рабочие, рваная интеллигенция, солдаты, женщины с детьми. Ничего. Хоть бы кто! Хоть бы что! Покупают газету, проглядывают мельком, снова отводят глаза — куда? Да так, в пустоту…»

Убийство царской семьи стало результатом яростной борьбы за власть, безотчетного страха, безнравственной демагогии и равнодушия к судьбе поверженных — всего того, что присуще любой социальной смуте.

Послесловие

А что же Яковлев? Его дальнейшая судьба могла бы стать основой детективного романа. Летом 1918 г. Совнарком назначил его главкомом Урало-Оренбургского фронта, воевавшего с белочехами и войсками эсеровского Комуча (Комитета Учредительного собрания), находившегося в Самаре. После того, как красные были разбиты, Яковлев некоторое время скрывался, а затем неожиданно перешел на сторону Комуча. Он обратился к красноармейцам с призывом последовать его примеру, бороться с «большевистским комиссародержавием». Спустя некоторое время он, тем не менее, был арестован чешской контрразведкой и отправлен в Омск, где власть уже принадлежала адмиралу А. Колчаку. По пути ему удалось бежать. В Харбине он появился уже под именем Стояновича. В 20-х годах работал в группе М. Бородина — советского советника при Сунь Ят Сене. В 1928 г. написал письмо И. Сталину и В. Менжинскому с просьбой о возвращении в СССР. Ему разрешили, по приезде судили, учли прошлые заслуги и дали «только» 10 лет. За хорошую работу на Беломорканале выпустили досрочно, но в 1938 г. арестовали вновь. На сей раз он получил «вышку» и был расстрелян.

Вот и все. Таковы были пути «мастерового революции» Кости Мячина, он же Василий Яковлев, он же Константин Стоянович. Так закончил свою жизнь человек, который (как знать?), может быть, мог отвести путь бывшего царя, его жены и детей от ипатьевской Голгофы…

Print Friendly, PDF & Email

10 комментариев для “Генрих Иоффе: Рейс комиссара Яковлева

  1. О комиссаре Яковлеве, Романовых, судьбе в.к. Анастасии рассказано в замечательной книге Волынского «Наследство последнего императора». Рекомендую

  2. В книге Мизаила Хейфеца «Цареубийство в 1918 году» приведено довольно детальное доказательство того, что решение об расстреле царской семьи и лругих Романовых в Перми и Алапаевске было принято В.И. Лениным. Свердлов поручил организацию «дела» хорощему знакомому, уральскому большевику Федору Сыромолотову, находившемуся тогда в Перми. В 1905 году инженер Сыромолотов
    возглавлял революционную дружину и обитал вместе со Свердловым в доме будущей жены Свердлова. «Дело» ы 1918-м началось с убийства брата царя Михаила в Перми, затем были жестоко убиты великие князья в Алапаевске, Надежную растрельную команду для царской семьи подбмрали по указанию Сыромолотова. Лебедь, № 567, 15 июня 2008 г. «Алкаш непробудный», А Трахтман

  3. «Дело Романовых, или Расстрел, которого не было» Саммерса, Мангольда, написанная в конце 70-х, когда ещё свежи были память об этих событиях и информация из первых рук. Семью вывезли в Грманию, остались царь и наследник Алексей как заложники. Возможно, они и пожили несколько лет, но 1937 вряд ли пережили.

  4. Уважаемый Генрих Иоффе!
    Хочу задать Вам вопрос лишь очень косвенно относящийся к теме этого сообщения. Ответ, если Вы так сочтёте, естественно, не обязателен.
    ——
    Недавно прочёл, что Вы один из учеников академика Минца.
    Как Вам удалось избежать его начётничества и его псевдоисторических «исследований»?

  5. Как всегда и везде революция пожирает не только своих врагов, но и своих детей.

    1. Комиссар Яковлев был не сыном революции, а в лучшем случае двоюродным или троюродным племянником.
      Не удевительно, что он беспомощно заметался между белыми и красными как Григорий Мелехов.

  6. Огромное спасибо за подробности о судьбе и делах Мячина! Когда-то я по документам, найденным в областном Башкирском партархиве моим сотрудником и другом Евгением Асабиным, написал синопсис сценария «Железная кровь» — о Мячине и его соратниках с детства братьях Гузаковых, Тоже считаю, что история этих людей может прояснить мотивы и механизмы революционной деятельности. Теперь вижу, что некоторые детали надо бы уточнить с учетом найденных Вами документов, но вряд ли за это возьмусь при отсутствии желающих снимать сериал. Несколько раз посылал синопсис разного рода кинодеятелям, никто не заинтересовался.
    Мой материал был опубликован в «Мастерской» в мае 2019 года https://club.berkovich-zametki.com/?p=48015 , до этого — на Прозе.ру, а потом и в моих книгах.

Добавить комментарий для Soplemennik Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.