Ядгар Шакиржанов: Короткие рассказы об увиденном во сне и наяву. Окончание

Loading

Это было громоздкое устройство со звучным названием «Зингер». Поначалу машинка сиротливо стояла в родительской комнате, прикрытая от посторонних глаз накидкой… Мама никак не решалась подступиться к ней. Уж больно красиво и неприступно выглядел этот швейный аппарат.

Короткие рассказы об увиденном во сне и наяву

Часть 10

Ядгар Шакиржанов

Окончание. Начало

Ядгар ШакиржановПохороны креста

— У нас ЧП, ЗАЛЁТ! — начинает свою речь старший сержант Фурсов, построив наш взвод в расположении роты и шевеля своими гаденькими усиками.

Этот тип недавно стал кандидатом в члены партии и «копытом роет землю», чтобы поскорее стать коммунистом. В январе 1984 года происходит памятный случай с Касьяновым — малообразованным и добродушным деревенским солдатиком из Орловской области. Это невысокий, плотненький, с рыжими веснушками и жиденькими светлыми волосами паренёк. Кажется, что его лицо и вся фигура «вырублены топором». Рядовой Касьянов хранит в своём комсомольском билете нательный крест. Крест ему передала бабушка в надежде, что он будет охранять носителя от бед и невзгод. И вот крестик обнаруживает Фурсов — наш заместитель командира взвода.

— Ваш боевой товарищ уронил честь нашего взвода и всей роты своим недостойным комсомольца и солдата Группы Советских Войск в Германии поступком. Поэтому, из-за него будет наказан весь взвод! — объявляет он.

А наказаны мы будем особым и извращённым методом, который называется «ПОХОРОНЫ КРЕСТА».

После завтрака мы получаем автоматы (без патронов), каски, сапёрные лопатки, противогазы и по две учебные мины на каждого курсанта. Вскоре у нас построение в полной амуниции. На мне шинель, на голове зимняя шапка, а сверху надета каска. На плечах висит автомат и мешок с противогазом. На ремне болтается сапёрная лопата. Но самое неприятное-то, что ярмом на широком ремешке с двух сторон висят тяжеленые учебные мины, которые бьют меня по бёдрам при движении и тянут голову вниз.

«Как же мне тяжело!» — только и успеваю подумать я, а взвод построен перед казармой. Мы маршем выходим за территорию части и путь наш лежит в сторону автодрома, расположенного в трех километрах от нас.

— Надеть противогазы! Бегом марш! — вдруг командует старший сержант, одетый в шинель и шапку. Мне в противогазе ни хрена толком не видно и нечем дышать, а ещё приходится бежать дистанцию в три километра. Взвод растягивается «гусеницей», едва передвигая ноги. Касьянов и несколько солдат сильно отстают. На них орут Фурсов и ещё один сержант. Я еле волочу ноги, но двигаюсь ровно в середине цепочки.

«Лишь бы не отстать!» — с трудом соображаю я, так как и размышлять нет сил. Пробежав около километра, он разрешает снять противогазы. Теперь хоть есть доступ воздуха в лёгкие. Оставшиеся два километра бежим, точнее плетёмся, без противогазов. Прибываем на место назначения — небольшую полянку среди лесной зоны. Пять минут перекура.

Старший сержант командует, чтобы мы поочередно рыли сапёрными лопатками углубление для стрельбы в положении сидя, из расчета на одного человека. Хорошо, что грунт песчаный, а не каменистый. Наконец яма готова. Построив нас в две шеренги, Фурсов приказывает исполнять голосом «Похоронный марш Шопена». Издавать его мы должны губами и горлом. Касьянов же по приказу старшего сержанта, чеканя шаг и с вытянутой вперед ладошкой, движется в сторону «могилы». На ладошке лежит злополучный крестик. Подойдя к яме, он бросает его туда и при помощи лопатки начинает забрасывать землей «захоронение» под наш аккомпанемент. Когда он заканчивает, мы проходим строем мимо «могилы», отдавая ей честь.

В казарму мы плетёмся обессиленные. Служба продолжается.

Московский беспредел

— Хочешь попасть внутрь, плати за въезд! — с сытой улыбкой сообщил Пузатый.

Молния от замка на спортивной куртке «Adidas» едва не разошлась под давлением огромного живота его обладателя. С высоты двухметрового роста на меня уставились наглые глаза домодедовского бандита. Рядом нарисовались ещё трое таких же откормленных мордоворотов в спортивных костюмах и кроссовках. Только это были совсем не спортсмены.

Происходило всё в начале девяностых на грузовом дворе московского аэропорта «Домодедово», куда я привёз очередной груз для отправки к себе в Алма-Ату. Злоключения преследовали меня с самого прилёта.

Это был не первый мой бизнес-визит в столицу нашей бывшей общей родины, но раньше всё происходило тихо и спокойно. А в этот раз неприятности начались, когда я надумал взять такси до города. Местные таксисты называли такие астрономические суммы, что меня хватила оторопь. По своему простодушию я решил схитрить и пешком двинулся от аэропорта, по дороге тормозя попутные легковые автомобили. Остановив машину и договорившись о цене, я отправился в город. Через пять минут нас догоняют два автомобиля, набитые «братками» в спортивных костюмах.

— С тебя штраф, это наша территория! Плати или мы спалим на хрен машину? — обращаются ко мне, вытащив перепуганного водителя из машины.

В расстроенных чувствах я прибыл в город. Через пару дней я закупил партию товара, которую надо было отправить в первую очередь. Настроение прекрасное, так как цена оказалась хорошей, а в том, что товар я смогу реализовать с выгодой я не сомневался. Прибыв на арендованной грузовой автомашине к «проходной», я заплатил в кассу положенный сбор, а ждал своей очереди, чтобы попасть внутрь грузового двора аэропорта «Домодедово». Откуда появились эти братки я так и не понял. И вот тут я совершаю опрометчивый поступок.

— Ничего я не буду вам платить, а сейчас вызову милицию! — с металлом в голосе говорю я, глядя прямо в глаза Пузатому.

Спортивный костюм обладателя сотрясся от хохота. Остальная братва дружно переглянулась между собой и присоединилась к веселью. У одного из них запищал новомодный пейджер в кармане.

— Серега, привет! Дай сигаретку? — обратился Пузатый к подошедшему к нам сержанту милиции.

Пожав руку и угостив сигаретой, «доблестный» сотрудник правоохранительных органов удалился, даже не взглянув в мою сторону. Ошалевший от произошедшего, я чуть не потерял дар речи.

— Теперь плати в три раза больше! Или мы разломаем эту колымагу! — показав в сытой ухмылке ряд золотых зубов, продолжил Пузатый.

Перепуганный хозяин грузовой машины посмотрел на меня. И я пожалел, что вступил с ними в словесную перепалку.

Возить грузы становится накладно и опасно. И меня посещает идея. Неподалеку от офиса моего московского друга находится опорный пункт милиции, куда я прихожу к сотрудникам с предложением, от которого они не в силах отказаться. Предлагаю сопровождать меня в поездках с грузом до момента вылета из Москвы. Естественно, за вознаграждение.

— А сколько заплатишь? — на лицах молодых сержантов отпечатался мыслительный процесс.

Одобрительно хмыкнув, милиционеры соглашаются. Следующий рейс я совершаю уже не один. Теперь меня охраняют два сотрудника. Правда, в кобурах у них не табельное оружие, а газовые пистолеты, но домодедовские бандиты об этом не догадываются. С важным видом я прохожу мимо местных братков. Со мной постоянно один милиционер, который сопровождает меня всюду, даже в туалет. Второй сотрудник дежурит возле груза.

А Пузатый с его подельниками вынуждены только облизываться на расстоянии.

Швейная машинка

Она появилась очень давно, ещё с тех пор, как в начале семидесятых, поддавшись на уговоры подруг, мама решила научиться шить. Это было громоздкое устройство со звучным названием «Зингер». Поначалу машинка сиротливо стояла в родительской комнате, прикрытая от посторонних глаз накидкой, постепенно превращаясь в часть интерьера. Мама никак не решалась подступиться к ней, ссылаясь на неумение. Уж больно красиво и неприступно выглядел этот швейный аппарат.

Но однажды со швейной машинкой произошли метаморфозы: к ней при помощи ремней приспособили хитроумное устройство в виде сложного каркаса с деревянной педалью для ног. Это освободило руки от травмоопасной работы со швейной иглой.

И вот мама, в волнении слегка прикусывая язык зубами, подолгу старательно сшивает между собой различные куски материи. А после, запутавшись в нитках и чертыхаясь, срезает напрочь ножницами и бритвой неудавшиеся швы на ткани.

— Подожди, не отвлекай! — напялив на себя очки, с серьёзным видом говорит мне мама, склонившись над машинкой и пытаясь разобраться, почему ничего не выходит.

Вероятно, для физика по образованию задача оказалась непомерно сложной, и вскоре «Зингер» снова переместился в свой угол, лишившись деревянной педали.

Ну а потом машинка оказалась у меня, напоминая о далёком детстве.

Снова в школе

Внезапно шумная толпа учеников повлекла меня в открытую дверь кабинета.

«Очень знакомый звук стоит в коридоре? Так это же звонок на урок! — удивился я. — Наша школа? Я ведь закончил её много десятилетий тому назад!?»

Странно как-то, но в вестибюле по-прежнему бьют фонтанчики с питьевой водой. Да и обстановка не очень изменилась. Поменяли только линолеум на полу и оконные рамы, выходящие на проезжую часть. А вот окна во двор остались прежними. Стены коридоров окрашены в жуткий цвет. Внутри здания стоит запах старости. Я всё сразу вспомнил и принялся объяснять окружающим. Услышав мои слова, стоящий рядом старшеклассник покрутил пальцем у виска.

— Все садитесь! приказала завуч школы.

«Ада Васильевна? Не может быть!» — оцепенел я. У неё всё так же блестят очки и та же злорадная улыбка на губах. Столько лет прошло, но она совсем не изменилась.

— Ребята! — чеканя слова, продолжила она. — Урок биологии сегодня проводиться не будет. Учитель заболел. Вместо него будет математика.

— Я математику совсем забыл, да и биология мне куда больше нравилась! — взревел я с парты в конце класса. Толпа учеников с любопытством поглядывала на меня.

— Посмотрите на меня, какой из меня школьник? Я уже давно вышел из того возраста!

— Прекратите безобразие! Вы обязаны учить уроки и посещать школу!

«Так я здесь не один? — догадался я. — Это же мои одноклассники, только совсем молодые, какими они были в прошлом! Что же происходит?»

В классе раздался громкий хохот. Постепенно я их стал узнавать. Потерев ладонями лицо, я крепко зажмурился в надежде, что мне всё померещилось. В комнате немного поутихло, но на меня продолжали смотреть удивленными глазами знакомые мне мальчишки и девчонки. Я их всех вспомнил и мог поименно назвать каждого. Все такие давно забытые и одновременно до боли узнаваемые.

— Как это здорово! Вы все здесь, молодые, здоровые и весёлые? Значит никто не умирал, не болел и не покидал родину? И не прожита целая жизнь, раз можно вот так просто вернуться в прошлое? Это же великолепно! — прокричал я. — Но почему же только я один из всех вас так постарел и изменился?

Наступила тишина, и я открыл глаза…

Бомж

Как человек становится бомжом? У меня нет на это ясного ответа. Предполагаю, что к этому приводят различные обстоятельства, порой трагические. Случается, люди выходят из мест заключения и оказываются на улице без средств к существованию. Бывает, элементарное пьянство лишает человека семьи, дома и человеческого обличия. В нашей стране такое не редкость. Эти грязные и дурнопахнущие люди обычно тусуются возле мусорных баков, где распивают спиртное и громко ругаются. Прохожие брезгливо шарахаются, когда они просят милостыню. Но всё же это люди, какими бы они нам не казались, со своими страхами, болезнями и переживаниями. Другое дело — просвещённая Европа. Как там доходят до такого состояния?

Как-то мы с женой оказались в Великобритании, а точнее в «старой доброй Англии». Не буду останавливаться на описании местных красот и достопримечательностей. Об этом и так достаточно снято телерепортажей и передач. Нас настолько поразили местные бомжи, что хочется об этом рассказать.

В Лондоне они кучкуются в подземных переходах или на подступах к знаменитой городской «подземке». Они так же просят у прохожих милостыню, как и наши, но на этом сходство заканчивается. Я не чувствовал от них жуткого запаха, присущего нашим. Напротив, это чистоплотные и прилично одетые мужчины и женщины, зачастую со своими четвероногими питомцами, послушно сидящими рядом на подстилках. Сами бомжи закутаны в теплый спальный мешок яркого цвета, что делает их похожими на альпинистов на привале. Они ненавязчивы и люди реагируют на них нормально. По привычке, мы старались не вступать с ними в контакт, но однажды нарушили это правило, о чём позже пришлось пожалеть.

После Лондона, мы на несколько дней заехали в Ливерпуль. Посетив знаменитые битловские места, как-то вечером собрались купить немного продуктов в магазинчике. Внимание моё привлёк бомж, сидящий напротив входной двери на мощенной булыжниками мостовой. Аккуратно подстелив под себя тёплый спальный мешок, он тихо что-то напевал, надев на голову наушники от музыкального плейера. На вид малопримечательный мужчина средних лет, в спортивной шапке, джинсах и модной куртке с капюшоном. Такой среднестатистический британский попрошайка, которыми не удивишь прохожих.

Выйдя из магазина, я положил ему в ёмкость для милостыни три монеты, достоинством по два пенса. По меркам нашего города, это была нормальная сумма для попрошаек. Но только не для «чопорных англичан».

Отойдя несколько шагов от него, я почувствовал, как мне в спину полетели эти деньги. И вот тут я в самом деле пожалел о том, что он попался нам на пути: раздался мощный хриплый рев на ливерпульском диалекте. Такого количество комбинаций со словом FUCK, да ещё в свой адрес, я никогда не слышал, и вряд ли когда-нибудь услышу.

И я понял, насколько же я плохо владею английским.

Моя Алма-Ата

Про мой город я пишу не первым и не последним. Лично для меня истинный дух нашего города остался в конце шестидесятых, в семидесятых и в начале восьмидесятых годов прошлого века, когда кругом всё утопало в тени деревьев. Когда он действительно был городом яблок, а знаменитый апорт можно было разломать пополам руками, не прилагая особых усилий. У каждого своя Алма-Ата и свои яркие воспоминания, связанные с этим городом, которые накапливались по мере взросления.

В шестидесятые и в начале семидесятых Алма-Ата была малоэтажной, покрытой зеленью, а предгорья радовали бесчисленными яблоневыми садами. Это было время, когда все взрослые мужчины ходили в шляпах, а детишки играли деревянными игрушками

В начале и середине семидесятых развлечений для детей в городе было не очень много: качели, карусель в парке Панфиловцев и в парке Культуры и отдыха им. Горького. В парке Горького были ещё детские аттракционы и детская железная дорога. А ещё там появились электронные игровые аппараты вроде игры «Морской бой». Также здесь надолго прописались «гастробайтеры» из дружественной Чехословакии. Это маленький городок аттракционов «Луна-парк» — очень популярный среди нас, школьников. В нём «Комната страха», мини-электрокары и другие аттракционы. Можно было выиграть приз в виде жевательной резинки «Педра». «Комната страха» совсем не страшная, меня она очень смешила, особенно тот момент, когда в темноте получаешь чем-то мохнатым по лицу. Но коронным номером являлся аттракцион «Американские горки». Поначалу немного жутковато, но потом привыкаешь. А самым распространенным и любимым являлся «Тир». Такие аттракционы располагались и в других местах нашего города. Здесь дети ощущали себя взрослыми.

В середине семидесятых особой популярностью среди моих сверстников пользовалось кино. Кинотеатров было много, а хороших фильмов, которые проходили цензуру и допускались для широкого просмотра, очень мало. Особым шиком было попасть на кинокартину, разрешённую для показа лицам старше шестнадцати лет. Чтобы купить билеты на сеанс с интересным, а лучше западным фильмом, надо было отстоять огромные очереди. Большим спросом пользовались французские, итальянские и американские фильмы — совсем другая жизнь, далекая для нашего человека. Сейчас этим уже никого не удивить.

Кинотеатр «Алатау» находился недалеко от нашего дома. Чаще всего именно сюда мы ходили на киносеансы. Единственная неприятность, которая частенько случалась во время просмотров — плохое качество киноплёнки. Иногда на самом интересном месте кадр останавливался и на белом экране было видно, как плавится и пропадает изображение. Киномеханик включал свет в зале и приходилось ждать устранения неполадок.

— Сапожник! — раздавались тогда громкие крики и свист недовольных зрителей.

В парке Панфиловцев, недалеко от того места, где сейчас мемориал «Вечный огонь», стояло одноэтажное здание старого кукольного театра. Неподалёку располагался аттракцион «Комната смеха». Люди заходили внутрь посмотреть на себя в кривые зеркала и невольно вырывался громкий смех.

В начале и середине семидесятых в этом парке находилась танцевальная площадка. По вечерам в выходные дни здесь проходили танцы, с громкой музыкой, разбросанными бутылками портвейна и обязательной дракой. Дрались молодые строители коммунизма каждый выходной. Возле площадки постоянно дежурила милиция и Добровольная Народная Дружина (ДНД) с красными повязками на руках.

Штаб ДНД находился в нашем доме, расположенном на углу улиц Пушкина и Горького, в так называемом «Доме учёных». Это откормленные молодые мужики, часто сами не очень трезвые. Участие в ДНД в нерабочее время — дополнительные дни к отпуску и положительная характеристика с места работы. Это также способ самоутвердиться над другим человеком. Нередко дружинники сами избивали пьяных людей и вытаскивали у них деньги.

В те годы зимой мы всем двором заливали у себя небольшой ледяной каток. Это практиковалась во многих дворах нашего города. Носили ведрами воду из своих квартир, поэтому приходилось делать много ходок. Лёд получался не очень ровный, но все были довольны. Заливали каток в декабре и до марта лёд сохранялся. Такая устойчивая зима стояла в Алма-Ате в то время.

В середине семидесятых годов у центрального входа в парк Панфиловцев установили две пушки времён Великой Отечественной Войны. Восторженные дети начали крутить рычаги наведения у этого, когда-то грозного оружия, воображая себя артиллеристами, что быстро привело к поломке. Пришлось администрации парка «намертво» приваривать все вращающиеся части.

Алма-Ата семидесятых была насквозь пропитана запахом шашлыка. Шашлычные стояли чуть ли не на каждом углу, распространяя кругом свои ароматы. Мясо было нанизано на тоненькие алюминиевые палочки, заострённые с одного конца. Мальчишки всегда находили применение этим шампурам. Можно было, орудуя булыжником и пассатижами, изготовить самодельные пульки для деревянных ружей, стреляющих с помощью резинового жгута, натянутого вдоль корпуса.

В те далёкие годы горожане приходили полюбоваться и покормить красивых лебедей, плавающих в небольшом водоёме рядом с летним кафе «Ак Ку» (Белый лебедь), расположенном в сквере напротив Дома Правительства. А потом полакомиться вкуснейшим мороженным в металлических вазочках на высоких ножках, запивая его лимонадом.

Алма-Ата когда-то славилась своими арыками, с несущейся по ним чистой и прохладной водой из горных рек. Особым кайфом было снять обувь и пройтись по ним босиком. Ребята постарше частенько использовали их как холодильник для бутылок с креплённым вином и портвейном. Повзрослев, и мы с приятелями стал прибегать к такому способу охлаждения напитков.

— Дождик, дождик, зря ты льёшь… Я не выйду без галош! — напевали мы в далёком детстве. Почему-то это атмосферное явление доставляло столько радости мальчишкам и девчонкам. Весенний дождь освежал и без того чистый воздух, наполняя всё кругом неповторимым ароматом детства. И уж точно никто не переживал, что волосы и одежда пострадают от кислотных осадков. Бодрые потоки неслись по глубоким арыкам, не заливая озёрами тротуары и проезжую часть, и не затапливая подвалы домов. Ну а счастливым обладателям болоньевых плащей такие перемены погоды вообще были нипочём. В траве же можно было увидеть квакающую лягушку, а любители рыбалки без труда собирали червей с тротуаров. Вдруг небо пронизывала радуга и радостно пели птицы. Как прекрасен был наш город после дождя!

Хотел бы я узнать, куда же исчезли серые горлинки? Теперь их место заняли откормленные голуби, которые в те годы гнездились только в парках.

Вырублены яблоневые сады в предгорьях, а с ними умер дух города.

Давно нет лебедей в том водоёме, да и ласточек уже совсем не видать…

Сновидение

— Что ты об этом думаешь? — спросил меня взъерошенный кот, которого я повстречал возле подъезда. Он только закончил проводить собрание кошек и собак, живущих во дворах соседних домов. Повестка дня была такая: вызов команды для отлова расплодившихся жильцов местных многоэтажек, а также принудительная их стерилизация.

— А не слишком это жестоко по отношению к людям? Что они плохого вам сделали? Вроде бы гуляют сами по себе по улицам, а их дети играют на детских площадках?

— Так ты ничего не соображаешь? Они очень быстро размножаются. Они дурно пахнут, плюются на асфальт и бросают мусор! Их взрослые особи жутко сквернословят и пьют алкогольные напитки, да и детки их частенько грешат этим же! — с возмущением в голосе, сверкая глазами и жестикулируя лапами, начал объяснять мне кот. — Они громко орут, ломают растения и наносят огромный вред природе. Они не ловят крыс и мышей. Они обижают, причиняют боль и страдания нам — кошкам и собакам!

— А есть какие-нибудь другие варианты? — почесав в голове, обратился я к взъерошенному коту.

— Они могут быть, но для этого жильцы должны научится любить и уважать животных, а это закладывается с самого детства! — убедительным тоном продолжил главный кот. — Но мне кажется, что это бесполезно. Слишком жестоки люди. Они считают себя хозяевами этой планеты, а на других обитателей им просто наплевать!

— И какое ваше окончательное решение? — робко спросил я.

— Мы посовещались с представителями собак и пришли к общему мнению: на часть жильцов вызовем отлов, другую часть из них стерилизуем, чтобы не было неконтролируемого размножения. Кроме того, обяжем людей ходить в намордниках, чтобы не плевались и не матерились. Не будем трогать только тех жильцов, кто любит животных и заботится о них.

— А к какой части жильцов относимся мы? — с надеждой в голосе спросил я.

— Можешь не беспокоиться. Вы относитесь к последней части! — ласковым голосом успокоил меня кот.

Я радостно выдохнул и вытер пот со лба. Теперь можно и просыпаться…

Print Friendly, PDF & Email

5 комментариев для “Ядгар Шакиржанов: Короткие рассказы об увиденном во сне и наяву. Окончание

  1. Один вопрос: Что, совсем не осталось знаменитых гигантских яблок «Апорт»? Это ж было наслаждение, когда кто-то привозил их из Алма-Аты (Отца яблок!) Одно, только одно яблоко на московском рынке тогда стоило 30-50 руб. и выше. (Цена послевоенных лет.)

    И небольшое замечание: профессионалы (швейники, портные) всегда уважительно говорят «швейная машина» или просто «машина» (понимая, что имеется в виду). Сегодня «Зингер» не узнать. Успешно конкурирует с японскими и стоит дороже!
    https://singerco.com.au/product-category/sewing/sewing-machines/

  2. Похороны креста
    ___________________________
    Гореть им в геенне огненной — этим нечестивцам

  3. Отличная русская проза — урок многим аматорам. Интернет позволяет кому ни попадя числить себя в писателях — даже без малейшего дарования.
    Приветствую автора!

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.