Ядгар Шакиржанов: Короткие рассказы об увиденном во сне и наяву

Loading

Судорожными движениями начинаю ощупывать карманы, а сам думаю: «Что за бред, не может такого быть!? Как я здесь снова оказался? И где моё удостоверение личности?»

Короткие рассказы об увиденном во сне и наяву

Часть 11

Ядгар Шакиржанов

В горы

 — Дайте мне резиновые сапоги и нож. Уйду от вас в горы! — слышна обида в моём голосе.

Недавно я поссорился с родителями и мне кажется, что этим я их сильно напугал. Для первоклассника уход из дома — событие непривычное, поэтому и готовиться к нему я должен основательно. Сухие ноги и защита от хищников — вот что сразу же приходит мне на ум. Только вот про запас продуктов я совсем забыл. Ну да ладно, ведь с ножом я там не пропаду… А почему в горы? Так вот же они — заснеженные Тянь-Шаньские хребты Заилийского Алатау. Они совсем рядом, до них рукой подать. Нависли над южной частью Алма-Аты и кажутся совсем доступными и близкими.

 — А что за горе у тебя? — интересуется отец. — Мать умерла или отец погиб?

«Почему он так говорит? — мелькает в голове. — У нас же нет сейчас войны?»

Отцовский аргумент сбивает меня с толку, и решимость постепенно исчезает.

«В горах, наверное, холодно сейчас, а у меня нет тёплой одежды. Уйду в другой раз», — решаю я.

 — Сынок, пойдём пить чай с шоколадным маслом, — зовёт мама.

Всё же она знает, чем растопить моё сердце.

Школа

В начальных классах нас приучают писать чернильными ручками. Даже ученические тетрадки имеют внутри промокательную бумагу («промокашку»). После написания предложения необходимо прикладывать «промокашку» к написанному, чтобы не размазать текст. Все ручки паршивого качества, постоянно текут и пачкают пальцы рук. Но хуже всего, когда ручка протекает у тебя в кармане, образуя огромное пятно на рубашке или на ученической форме. В третьем классе нам разрешают пользоваться шариковыми ручками, уже получившие широкое распространение в СССР. Какое это удовольствие!

Школа у нас особая, с военно-патриотическим уклоном. На это делается основной упор. Мы должны вырасти достойными «строителями коммунизма».

В школе есть человек, который устраивает на меня гонения при любом удобном случае — Ада Васильевна, завуч по воспитательной части. Она убежденная коммунистка и любит петь под гитару военно-патриотические песни.

Буфетчица у нас пожилая женщина-еврейка — баба Лиза. Она «подпольно» продаёт школьникам сигареты. Её сын Миша работает в нашей школе библиотекарем. Он слегка умственно отсталый. У него отсутствует чувство юмора, и он может погнаться за тобой по школьным коридорам, не поняв шутки.

А шутить я любил с детства. Особенно часто я упражнялся в острословии во время уроков, отпуская реплики и комментируя что-либо. Мои шутки нередко поднимали настроение у одноклассников, но особенно их понимал мой друг и сосед по дому Илья, который и сам был отменным острословом и юмористом. К сожалению, приходилось констатировать, что учительский состав не всегда оценивал души «прекрасные порывы», и часто был недоволен моим юмором и сарказмом. Обычно следовали репрессии, к которым я со временем стал привыкать.

Идет урок литературы, кажется, в выпускном 10-м классе. У учительницы имеется общественная нагрузка — заместитель парторга школы. Я и Илья сидим за одной партой. Тема урока — очередная книга Л.И. Брежнева. Учительница монотонно рассказывает об этом «монументальном труде»:

 — Автор произведения хотел сказать…

 — А, кстати, кто автор? — внезапно выкрикиваем одновременно вместе с Ильей.

В классе воцарилась напряжённая пауза, после которой учительница заставляет нас встать и удаляет из помещения. Хотя мы просто сказали вслух то, что знал весь советский народ.

Уроки НВП (Начальной Военной Подготовки) являются частью нашего патриотического воспитания. Иван Павлович работает учителем НВП («военрук»). Он офицер в отставке и ветеран Великой Отечественной Войны — настоящий полковник, с соответствующей выправкой и командным голосом. Он не терпит возражения и разговаривает с нами, как с солдатами. На уроке занимаемся сборкой-разборкой автомата и строевой подготовкой. До сих пор не понимаю, зачем она нужна.

Осенью в седьмом классе у нас военно-патриотическая игра «Зарница». Она проводится для всех советских школьников того времени. Утром «военрук», вместе с другими учителями, на автобусе вывозят наши два класса «А» и «Б» в огуречное поле, где ещё остались неубранные огурцы. «Бэшники» сидят в обороне, за самодельными ограждениями и в окопе.

Боевая задача «Ашников», то есть нас, с деревянными автоматами вести наступление на «противника». Надо с криком «Ура!» пробежать несколько шагов, потом ползти по грязному и мокрому полю с гнилыми огурцами, и снова в атаку бегом. И так должно продолжаться до «победного» конца.

Большая часть нашего класса не пошла в наступление, испугавшись испачкать одежду. Кто-то из мальчишек пошёл покурить, я же ринулся в атаку, но через короткое время меня осенило:

«Другие вообще не пошли в атаку. А зачем мне это надо? Да и одежду жалко».

Принимаю простое решение: обхожу «поле боя» сбоку и пробираюсь в тыл «врага». Там наши же приятели из параллельного класса. С шутками кидаю в них огурцы, а после этого, сажусь с ними рядом. Вдруг со стороны поля появляется нескладная фигура моего одноклассника Жени. Видя его довольную улыбку, смачно размазываю на его лице полусгнивший огурец. Улыбки как не бывало. Битва вскоре закончилась и нам пора по домам.

И вот наступает утро следующего дня. «Стукач» Женя уже доложил обо мне учителям. «Ленинская» комната полна школьников и учителей. Вот теперь наступает «звёздный час» Ады Васильевны:

 — Во время войны вы будете предателем! — произносит она, зловеще блестя стёклами очков.

«Ну, до войны еще дожить надо», — думаю я про себя.

Снова в армии

Молоденький капитан подзывает меня к себе. Кругом никого нет, значит он не ошибся. Самое удивительное, что на мне солдатская форма.

 — Привет, это вы мне?

 — Рядовой, почему не по уставу обращаетесь к старшему по званию?

Происходящее вызывает во мне удивление.

 — Молодой человек, вы что-то путаете? Я же вам в отцы гожусь?

 — Отставить разговоры! — командует он. — Солдат, я научу вас Родину любить!

 — Произошла какая-то ошибка! Я же уже отслужил в армии! Ещё в начале 80-х годов прошлого века, — возмущаюсь я. — Не могу же я служить во второй раз?

Озадаченность появляется на его лице.

 — Сейчас 2021 год. У вас всё в порядке с головой, солдат? — серьёзным голосом говорит он. — Документы у вас при себе?

Судорожными движениями начинаю ощупывать карманы, а сам думаю: «Что за бред, не может такого быть!? Как я здесь снова оказался? И где моё удостоверение личности?»

Неожиданно, в карманах штанов нахожу документ, полученный мной ещё в Германии, в учебном воинском подразделении. Протягиваю его капитану. Его лицо озаряется радостной улыбкой.

 — Ну вот, рядовой. Здесь же чёрным по белому написано, что вы являетесь механиком-водителем плавающего транспортёра.

 — Так это же было так давно! Неужели не видно по фотографии, что я там молодой?

 — Отставить разговоры! — взялся он за старое. — Три наряда вне очереди!

 — Ничего не понимаю! — отвечаю я, смотря на него тупым взглядом.

 — «Есть три наряда вне очереди!» Вот как вы должны отвечать, солдат!

После этих слов я не выдерживаю, начинаю сильно жестикулировать и орать, пытаясь все разъяснить этому болвану.

 — Посмотрите на эту казарму, на этот плац, на эту солдатскую столовую! Я здесь уже проходил службу ещё до того, как вы родились. Посмотрите на этих солдатиков? Они же на много младше моего сына. Это какое-то недоразумение! Что происходит?

 — Рота, подъём! — кричит мне капитан.

Удар током

Месяц назад я начал понимать язык животных.

В тот вечер я поздно возвратился домой. Открыв магнитным ключом дверь подъезда, я обнаружил, что хвалёное светодиодное освещение не работает. Поднявшись по ступеням в полнейшей темноте и поленившись достать из кармана мобильный телефон с подсветкой, я наощупь рукой начал искать тумблер выключателя на противоположной от лифта стороне стены. Через мгновение я оказался припечатанным ударом к дверям лифта. В голове стоял шум и ныла левая рука.

«Что это было?» — спросил я сам себя. Ответ был очевиден: я задел обнаженные электрические контакты, которые электрик оставил в столь опасном для окружающих виде. Он не завершил работу, собираясь продолжить её завтра, и повесил рядом табличку с грозным предупреждением. Но я не мог её видеть, так как освещения в подъезде не было, а посветить фонариком я поленился. Громко выругавшись, я поднялся на лифте на свой этаж.

 — Что произошло? — встревоженным голосом спросила жена, увидев мою бледную физиономию.

 — Представляешь? Меня только-что шарахнуло током! — ответил я, в подробностях описав произошедшее со мной.

 — Может быть вызовем «скорую»?

 — Не надо! Вроде всё хорошо, и я нормально себя чувствую! — ответил я.

Поужинав и приняв душ, я решил выпить немного коньяка перед сном. Меня быстро сморило, и я провалился в забытье. Самое странное началось с утра.

 — Я очень хочу в туалет. Пошли гулять на улицу, — услышал я немного глуховатый голос и горячее дыхание рядом с моим ухом. Оглянув комнату, я увидел только спящую жену. Вплотную рядом у моей стороны кровати стоял наш пёс, улыбаясь открытой пастью с высунутым языком.

 — Ты мне только-что это сказал? — шёпотом спросил я, сам не веря в происходящее.

 — Да, конечно. Я хочу гулять.

 «Нормально! — подумал я. — Наверное, меня вчера сильно долбануло электричеством!»

Я раньше много читал и слышал про людей, у которых открывались особые способности после подобных случаев: кто-то начинал видеть всех насквозь, как рентген, кто-то становился экстрасенсом. Не став сильно долго анализировать случившееся, я оделся и вышел с собакой на улицу. При выходе из подъезда меня ждало новое потрясение:

 — Привет! — в два голоса меня приветствовали две ласковые кошечки, которых мы с женой прикармливали и периодически возили к ветеринару.

 — Мы ждём угощения! — сказали они, прижимаясь к моим ногам и всем своим видом показывая свою радость.

 — Хорошо, только дайте нам пройти! Я выгуляю свою собаку, а потом вас покормлю! — громко произнёс я, чем привлёк внимание курящей неподалёку соседки. Кошки с пониманием отошли в сторону и сели на траву.

 — Доброе утро. Вы уже с животными разговариваете? — со смехом поприветствовала меня соседка.

 — Здравствуйте, — ответил я с улыбкой и пошел дальше со своим псом.

С этого утра и начались необъяснимые события в моей жизни.

 — И давно вам мерещатся голоса животных? — с пониманием на лице спросил меня доктор. В его кабинет меня заставила пойти жена, перепуганная моим странным поведением и разговорами с собаками. Доктор морщил лоб, слушая меня, и теребил пальцами шариковую ручку. В ответ я стал подробно излагать всё произошедшее со мной за последний месяц. Особенно тщательно я начал делиться своими интересными наблюдениями: оказывается, что на словарный запас домашних животных сильно влияет окружение, в котором они живут.

 — Представляете? — с воодушевлением рассказывал я. — Пёс у наших дворников матерится точно же так, как и они! То есть собаки и кошки перенимают привычки и жаргон своих хозяев! Это очень занимательно. Не плохо бы провести ряд научных исследований, посвящённых этому феномену!

Доктор с печалью на лице переглянулся с моей женой. Выдержав паузу, он обратился ко мне:

 — Я сейчас проведу небольшой осмотр?

После этих слов он начал светить фонариком в мои глаза, стучать молоточком по коленям, слушать сердцебиение и проверять кровяное давление.

 — Так! — многозначительно и тщательно подбирая слова, произнёс врач. — Я вам выпишу таблетки клоназепама, чтобы вы могли хорошо высыпаться по ночам. Но настоятельно рекомендую обратиться к психиатру. Я сейчас напишу вам его координаты. У вас серьёзные проблемы с психикой, раз вам слышатся голоса животных!

Покинув кабинет доктора, я понял, что меня считают ненормальным. С этим надо что-то делать. Я долго решался на эту кардинальную меру, обдумывал и взвешивал в своем уме все «за» и «против». Если честно, то я и сам устал от такого внезапно свалившегося на меня «дара»: выслушивать и понимать проблемы наших собак и дворовых кошек.

В этот вечер я заранее положил в карман отвёртку и спустился на лифте вниз. Решительным движением освободив клавишу выключателя света в подъезде, я подобрался к оголённым контактам. Закрыв глаза, я протянул дрожащую ладонь. Последовал мгновенный удар, резкая боль в руке, и я оказался на полу у противоположной стены, отброшенный невидимой силой. Поднявшись на ноги, я потряс головой. На моём затылке вздулась шишка.

«Живой! Мне повезло!» — подумал я, нажимая кнопку вызова лифта.

 — Что произошло? — услышал я знакомый вопрос.

 — Всё в порядке! — был мой ответ, ведь я больше не слышал голосов животных.

Памяти дяди Лёши (1936-1996)

Он всегда встречал меня доброй улыбкой в любое время и в любой день. Именно к нему я часто приходил за помощью. Он был отцом моего друга, соседа по дому и одноклассника. Перемещался он по квартире с немалой скоростью, заряжая окружающих своей энергией, как будто только сменил недавно батарейку.

 Мне здесь всегда были открыты двери, настолько радушна была эта семья: не пообедал дома, добро пожаловать на кухню; не получается с уроками, всегда протянут руку помощи. Меня поражало, откуда в нём столько знаний и терпимости. Те школьные предметы, которые порой не давались мне легко и просто, он мгновенно доносил до моих ещё неокрепших мозгов советского школьника. А его лёгкость в общении меня всегда удивляла. Особо я был тронут и благодарен, когда он частенько навещал меня в отделении травматологии, где я лежал на больничной койке.

Прошли годы. Мы все давно уже закончили школу и разъехались в разные стороны. Я повзрослел и женился, но он так же не терял со мною связь, живо интересуясь моей жизнью и проблемами.

Но однажды наступил тот кошмарный день, когда я узнал о его гибели. Я до сих пор не могу примириться с этой утратой.

Вечная Вам память!

Посвящается Лоле

Достаточно взглянуть в умнейшие глаза собаки, чтобы понять, насколько она уникальна. Столько чувств в них отражено, что обычному человеку не под силу. Даже жена и дети, не встречают тебя дома с такой безумной радостью. Она не держит зла и готова в любую погоду всюду следовать за тобой. Она облизывает твои руки и лицо и это доставляет ей неслыханное удовольствие. Она уносит и приносит в зубах твои тапочки, и радостно бегает рядом после этого. Этот хвостатый друг — лучшее средство от уныния и отчаяния. Он беззаветно предан тебе и готов отдать за тебя жизнь. Он покусывает твои пальцы, даёт подержать свою лапу и подставляет животик для почёсывания. Этот четвероногий член семьи внимательно слушает тебя, поочерёдно поворачивая уши в твою сторону. Вот бы так тебе внимали двуногие. И он будет рядом с тобой до самой смерти. Ему не надо вознаграждения, только люби, корми и ласкай его.

Мы назвали её Лолита за необычайную красоту и чёрный цвет. Хотя так окликали её редко, слишком уж официально это звучало. Для нас всех она была Лола. Появилась она внезапно: какие-то подонки выбросили её в нашем дворе за ненадобностью. Первое время она пребывала в шоке от предательства и сидела как неприкаянная, прислонившись спиной к стене рядом с подъездом. Сначала её заметили соседские мальчишки. Это была молоденькая и ухоженная собака, дающая с удовольствием лапу и выполняющая команду «сидеть». Глупая соседка пыталась прогнать её камнями, за что получила гневную отповедь моей жены.

«Это к нам вернулась Йоко, только в другом обличии…» — задумчиво произнесла она, вспоминая нашу давно умершую чёрную догиню. Хоть мы и не верим в переселение душ, но я призадумался. С этого момента и началась продолжительная дружба с этим прекрасным существом, переросшее в нечто большее, ведь она стала членом нашей семьи. Но произошло это не сразу.

Зимой собака принесла щенят. Был сильный мороз, а она всячески пыталась обогреть и накормить черные пушистые комочки, расположившись в узком пространстве между гаражами. Соседские дети приносили еду, но особо приняли близко к сердцу её мытарства моя жена с сыном. И вскоре завоевали её полное доверие. Пристроив к другим людям щенков, Лолу отправили жить к пожилой семейной паре, живущей в соседнем доме. Но каждый день в течение более четырёх лет мы заботились об этой собаке, выгуливая днём и вечером, снимая часть проблем со стариков. Лола безумно полюбила нас, отвечая благодарностью. Но однажды её предали вновь: старушка, втайне от нас, решила отдать её посторонним людям в поселок, недалеко от города. Тем самым она обрекла бы животное на неминуемую смерть, если бы не наше незамедлительное вмешательство. Там оказались жуткие условия, и мы приняли решение привести её к нам домой.

С тех пор и началась новая жизнь этой чёрной красавицы, уже как члена нашей семьи, длившаяся семь с половиной лет. Мы жили «душа в душу», получая любовь и тепло, исходящее из умных и проницательных глаз. Заняв главенствующую позицию в иерархии среди других питомцев, она была очень тактичной и не надоедливой. Лола всячески старалась не быть нам обузой, настолько умным и любящим оказалось это существо.

Незадолго до её кончины мы случайно узнали, что она является породистой собакой — черной норвежской лайкой (элкхунд). Признаться, это открытие не придало ей большей ценности. Ведь собак мы обожаем не за породу, а за преданность и чистоту души.

И вот пришла проклятая болезнь, которая много лет назад унесла жизнь нашей первой собаки. Лола героически переносила все неприятные и болезненные процедуры перевязок и обработок раны, с благодарностью облизывая наши руки. Её печальные глаза просили прощения за доставленные неудобства и переживания.

В то солнечное воскресное утро она тихо умерла. Не выдержало сердце. Наверное, она просто устала жить.

Беги по радуге, наша умница. Мы так тебя любим. Интересно, в каком обличье ты вернёшься к нам в следующий раз?!

Советские оккупанты

Начальник штаба отдельного инженерно-сапёрного батальона напоминает матёрого уголовника, только не хватает наколок на пальцах. Так же матерится, двигается и смотрит на солдат. Часто перед строем зачитывает про случаи дезертирства и преступления, которые некоторые советские военнослужащие совершают в отношении местного немецкого населения и их имущества. С удовольствием сообщает, какое наказание они потом понесли. Понятно, почему нас считают здесь ОККУПАНТАМИ. Ведь так себя вести на территории чужого государства нельзя.

Мы часто выезжаем на учебные сборы в лагеря, летом и зимой, в любую погоду. Жить приходится в больших брезентовых палатках. Там мы спим на деревянных настилах, плотно придвинутых друг к другу. Условия здесь действительно «спартанские». После дождя начинается непроходимая грязь. Соблюдать личную гигиену непросто, так как на эти нужды выдают только один котелок питьевой воды в сутки. Конечно, можно мыться в местной речушке Ора, которую все зовут Гнилая, там не очень чистая вода, пригодная только для мытья сапог. Один раз в неделю нас вывозят в баню. Ощущение струи горячей воды приносит огромное счастье. Но потом обратно в лагерь. Питаемся в полевой столовой под открытым небом, в дождь и в снег. Офицерам же оборудована палатка со столами и скамейками. Да и меню у нас совершенно разное.

Обогреваются палатки печками-буржуйками. Длинная труба высоко выведена над брезентовой крышей нашего укрытия. От пылающих дров из палатки вылетают огромные искры, которые способны вызвать пожар. Дрова колем сами и распиливаем поленья двуручной пилой «Дружба». От сидения на камнях и сырых брёвнах, да ещё в холод, на моей заднице появились болезненные язвочки. Они кровоточат и причиняют боль при ходьбе.

Мой сосед по «нарам» в палатке — лезгин Рамазан. Это весёлый и добродушный парень. Я с ним в приятельских отношениях и зову его Рома. Я взял в медсанчасти антибактериальный раствор для обработки ран, вроде нашей «зелёнки», но синего цвета. Каждый вечер он мне мажет заднее место «синькой», предваряя процедуру словами.

 — Ложысь, хытрый татарын! Сэйчас твой жопа картына рысовать будэм!

Периодически мы проветриваем матрацы и белье на воздухе, чтобы не завелись клопы. Перед сном все стараются поставить сапоги с навёрнутыми поверх сырыми портянками поближе к пылающей печи. Огонь в ней поддерживает дежурный солдат. И вскоре всё помещение окутывается невыносимым «ароматом».

Способ, каким наши офицеры добывают дрова для обогрева палаток, вызывает у меня изумление: производится войсковая операция в «тылу противника», то есть в немецких населённых пунктах. Электричество к ним подведено по высоким и толстым деревянным столбам, которые изготовлены из хорошей, просмоленной древесины. А заключается операция вот в чём: как стемнеет, наша «диверсионная» группа на нескольких транспортёрах ПТС выдвигается в какую-нибудь из деревень, подальше от лагеря. На каждом транспортёре несколько бойцов, вооружённых пилами и топорами. С нами также несколько электриков из ремонтного взвода со специальными «кошками», чтобы взбираться вверх по столбам. Выбираются несколько столбов на каждый транспортёр. Электрики «обесточивают» рядом стоящие, чтобы мы не попали под напряжение. Необходимо в кратчайшие сроки спилить под основание столбы и погрузить их на транспортёры. Длина ПТС позволяет это делать. В каждый помещается по четыре столба, каждый весом за 50 килограммов. Работа тяжелая и опасная. Погрузив, «сматываем удочки». На армейском языке операция называется «приделать к столбам ноги».

Теперь топливом лагерь обеспечен, а немецкий посёлок обесточен.

Print Friendly, PDF & Email

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.