Возможно, что в решении освободить рабов сыграли свою роль военные соображения: в самый тяжёлый момент осады, когда требовалось напряжение всех сил и каждый воин был на счету, хозяева смирились с освобождением рабов, а когда осада ослабла, то передумали. Слабовольный и нерешительный царь Цидкийау не пользовался безусловным авторитетом в глазах знати и рабовладельцев и не имел реальных сил и средств, чтобы потребовать исполнения своей воли.
Афтара Мишпатим (Йирмейау 34:8-22)
Михаил Ривкин
В нашей недельной Афтаре изложен один из самых известных эпизодов длительной осады Иерусалима Невухаднецером. Этот эпизод помогает понять, какими были реальные отношения между богатыми и бедными в осаждённом городе, почему даже в эти трагические дни не исчезли враждебность и недоверие среди осаждённых, и почему, в конечном счёте, город, и всё Иудейское царство были захвачены врагом. В какой-то момент, вероятно в самом начале осады, царь призвал отпустить на свободу еврейских рабов и служанок (Йирмейау 34:10). Приближённые царя и другие богатые люди вняли его призыву, и, действительно, рабов освободили. Все рабовладельца приняли на себя торжественный обет (завет) перед Всевышним дать рабам свободу навек, и в подтверждение этого завета совершили сакральный ритуал прохождения между рассечёнными частями животных. Однако спустя какое-то время, в тот момент, когда осада ненадолго ослабла, царские приближённые раскаялись в своём великодушии, и стали явочным порядком забирать назад своих рабов и служанок, принудительно возвращать им рабский статус.
Возможно, что в решении освободить рабов сыграли свою роль военные соображения: в самый тяжёлый момент осады, когда требовалось напряжение всех сил и каждый воин был на счету, хозяева смирились с освобождением рабов, а когда осада ослабла, то передумали. Слабовольный и нерешительный царь Цидкийау не пользовался безусловным авторитетом в глазах знати и рабовладельцев и не имел реальных сил и средств, чтобы потребовать исполнения своей воли.
«Когда Навухаднецер вторгся в Иудею, Цидкийау провёл всеобщую мобилизацию и призвал всех, способных носить оружие, включая и рабов. Для этого он даровал им личную свободу, как было принято в то время, и свидетельства чему мы находим в древних документах других народов. В тот момент, когда Вавилон отвёл свои силы из Иудеи и сосредоточился на войне против Египта, все землевладельцы вернули себе своих рабов, ответ Йирмейау на этот трюк был очень суровым»[i]
Для пророка Йирмейау самым важным был идеал социальной справедливости. Он всегда выступал против притеснителей, эксплуататоров, скупых и жадных богачей. Понятно, что столь явное и циничное надувательство самых слабых и беззащитных жителей возмутили пророка до глубины души. Он предрекает богачам неизбежную суровую кару за близорукое корыстолюбие:
«Сановников Йеудеи и сановников Йерушалаима, царедворцев и священников, и весь народ страны этой, что прошли меж частями (рассеченного) тельца, И предам Я их в руки врагов их и в руки ищущих души их; и трупы их будут пищею птице небесной и зверю земному. И Цидкийау, царя Йеудейского, и сановников его предам Я в руки врагов их и в руки ищущих души их, и в руки войска царя Бавэльского, что отступило от вас. Вот, дам Я повеление, — сказал Г-сподь, — и возвращу их к этому городу; и будут они воевать против него, и возьмут его, и сожгут его огнем; а города Йеудейские превращу Я в пустыню безлюдную» (там 34:19-22)
Столь страшное проклятье, адресованное не только непосредственным виновникам вопиющей несправедливости, но, по сути, тому народу, которому пророк посвятил всю свою жизнь и той стране Иудее, которую он так трепетно любил, красноречиво свидетельствует о том, до какой степени Йирмейау был возмущён, оскорблён, обескуражен столь явным и циничным обманом слабых и нарушением священного завета. Народ и страна, для которых рабовладение — это самая важная норма и доминирующая общественная ценность, не достойны существования на Земле.
Примечание
[i] בנימין לאו ירמיהו גורלו של חוזה ידיעות אחרונות 2010 עמ’ 207