בס״ד
Современный российский Хайдеггер, Александр Гелиевич Дугин, так прямо и говорит: мыслить необходимо пространством, квадратными километрами, а вовсе не временем и о времени, на чем прочно и тупо зациклилась европейская мысль. До недавнего времени все эти упражнения российских имперцев в прекрасном находились для меня в области чистой мысли и эстетики.
Нескромное Обаяние Империи
Эдуард Бормашенко
В самом начале горбачевской перестройки в продаже появились исторические романы и повести Марка Александровича Алданова. Я был совершенно очарован этими текстами. Мне было ясно, что Марк Алданов, будучи слишком совершенным джентльменом и безусловной порядочности человеком, приговорен был не стать писателем гениальным (Чехов, как-то заметил, что Короленко стал бы по-настоящему большим писателем, если хотя бы раз в жизни изменил жене). Но большим литератором Алданов бесспорно был. Недаром Бунин, знавший писательское дело, раз за разом выдвигал Алданова на Нобеля, но премию Марку Александровичу так и не присудили (пострадал при этом исключительно престиж самой премии). Марк Александрович был несгибаемым антисоветчиком и потому был твердо запрещен в СССР. Когда синие томики Алданова появились на прилавках книжных магазинов, я был изумлен не только и не столько высочайшими литературными достоинствами самих текстов, но и тем что романы Алданова удивительно резонировали с моим внутренним строем, с моим пониманием истории и того непостижимо сложного, что именуется человеческой душой.
До недавнего времени мне не мешало и то, что Алданов, презирая советскую власть за охамление русской жизни, был твердым имперцем, искренне влюбленным в Российскую Империю. В повести «Пуншевая Водка», большею частью, рассказывающей об удивительной судьбе графа Миниха, выведен Михайло Васильевич Ломоносов. Перед самою смертию алдановский Ломоносов подводит итоги: «Он думал, что государственные дела и вообще на три четверти состоят из зла, и разве на одну четверть из добра. Так было в России, так было и будет во всем мире. В России, пожалуй, жить было даже несколько легче, чем в других странах, частью из-за особенностей русского характера, частью по безмерной величине земли: люди, занимавшиеся делами государства, отравляли жизнь только на небольших участках страны. Но его угнетало это отношение, неизвестно кем и почему установленное. Считал в воображении возможной и такую политику, при которой на долю зла приходилась бы лишь десятая доля, а все остальное служило бы добру: миру, народному благу, образованию, здравоохранению, свободе, науке. Думал также, что из имевших власть людей каждый в отдельности и не зол, и не глуп, и не жесток, — — за изъятием редких злодеев, вроде Бирона. Почему же в совокупности эти люди служили главным образом злу? Вместе с тем, смутно чувствовал, что, ежели б убрать всех этих людей и назначить на их место других, подобрее и поученей, то будет, пожалуй, еще хуже, а может быть, тогда не останется и России, которая, при нынешних, все же как-то ширится, присоединяя к себе новые земли: правда, при этом льется кровь и совершается немало зла, но они не иначе как забудутся, а земли останутся». И в самом деле, когда в России пришли к власти люди подобрее и поученее, вроде Горбачева и Яковлева, СССР приказал долго жить.
Это очень замечательный текст, в котором Марк Александрович оделяет Ломоносова своим видением истории. Я думаю, что примерно так же (если не совсем так) думало и думает громадное большинство населения России и все без редкого исключения (все тех же Горбачева и Яковлева) российское начальство от Ивана Грозного до последнего Иловайского истории. Кровь, зверства, горы трупов забудутся, а новые земли, квадратные версты останутся. Без широкого консенсуса по этому поводу создать государство, раскинувшееся от Черного Моря до Тихого Океана, было бы невозможно.
Современный российский Хайдеггер, Александр Гелиевич Дугин, так прямо и говорит: мыслить необходимо пространством, квадратными километрами, а вовсе не временем и о времени, на чем прочно и тупо зациклилась европейская мысль. До недавнего времени все эти упражнения российских имперцев в прекрасном находились для меня в области чистой мысли и эстетики. Ну, нравятся людям безбрежные дали, отчего бы и нет? Но недавно Израиль обзавелся в Сирии общею границей с Россией, а граница с Россией, как мы знаем, не была и не есть нечто твердо установленное, но весьма подвижное; зверства, как мы знаем, забудутся, а квадратные километры останутся… А область жизненных интересов России ровно ничем не ограничена. А внутри этих километров запросто может оказаться мой дом, дом моих детей и внуков. А за пределами России, как всем известно, живут наркоманы, фашисты и гомосексуалисты, угнетающие туземное население, только и мечтающее о том, как бы приложиться губами к имперскому сапогу. И пик гуманизма состоит именно в том, чтобы российский воин — слуга света, опираясь на особенности национального характера, погнал поганой метлой наркоманов, фашистов и гомосексуалистов, освободив от них изнемогающих туземцев.
И очарование текстов Марка Александровича Алданова мигом для меня померкло. И перечитал я уже процитированный отрывок повнимательнее: «В России, пожалуй, жить было даже несколько легче, чем в других странах, частью из-за особенностей русского характера, частью по безмерной величине земли: люди, занимавшиеся делами государства, отравляли жизнь только на небольших участках страны». Это когда же в России жить было легче? И когда власть не добиралась до самых отдаленных ее закоулков? Я что-то этого не припомню. Англия и Франция перестали мыслить площадями, Германию и Японию от этого мышления пришлось отучать вполне жесткими средствами. Отучились и живут себе, и вроде бы даже и недурно. А Россия?
Вернемся, однако, к пуншевой водке и алдановскому Ломоносову. Алданов со сладострастием пересказывает миф и зловредных немцах, столь навредивших российской науке, не брезгуя прямым вредительством, унижая и опуская великого Ломоносова. А ведь сколько добра и самой очевидной пользы принесли немцы российской науке? Вспомним, хотя бы, Эйлера и Бернулли. А в романе «Бегство», мой любимый Алданов вволю поиздевался над украинским языком, производящим, как всем известно, увеселяющее действие на русское ухо. И как-то после всего этого, мне все меньше хочется думать о России, вместе со всеми ее квадратными километрами, превращающими Пушкина, Тютчева, Алданова и Бродского в имперцев. Я прекрасно понимаю, что Просвещение раскассировало бога, а поклоняться кому-нибудь (чему-нибудь) совершенно необходимо. Но уж очень он кровав этот имперский идол, очень уж страшен лик всех этих Римов: первого, второго, третьего…
По-видимому, вне и помимо имперской мифологии Россия невозможна; наверное, в этом Пушкин, Тютчев, Алданов, Бродский и не ошибаются. До меня это дошло с заметным опозданием. Но, когда дошло, я испытал громадное облегчение. Россия мне больше не интересна (вроде как, хвост отпал). И мне не интересны ее великая культура и великие достижения. Когда в Израиле я привозил свою девяностолетнюю бабушку в больницу, мне никто не говорил: «опять со старостью привезли». А когда в моем поселение Рахелим, провели голосование на тему: открывать ли общежитие для психически нездоровых детей, девяноста семь процентов поселенцев проголосовали «за». А моем университете оборудовали подъезд к корпусам, так, что к каждой двери можно подъехать на инвалидной коляске. Эти достижения мне интересны, а балеты, ракеты и мышление километрами — нет. Оставим это России. Вот только жаль ее соседей по планете.
Я думаю, что предложение: «мыслить необходимо пространством, квадратными километрами, а вовсе не временем и о времени, на чем прочно и тупо зациклилась европейская мысль» — плохая философия. Квадратные километры в России Пушкина, Блока, Бродского, Горбачёва и Путина – всё те же. И Камчатские сопки по-прежнему прекрасны. Но это 5 разных стран. Их определяет время, а не километры.
36 лет назад я приехал в США – свободную страну свободных людей. Километры там сейчас те же, красота природы потрясающая. Но сейчас не дай бог сказать, что думаешь – сразу волчий билет. Теперь это страна Джорджа Флойда, Байдена, торжествующего идиотизма и борьбы с хорошей погодой.
Уважаемый Эдуард, все-таки, по-моему, следует отделять fiction от, другой лжи, цели которой понятны, от репортажей, журналистики, публицистики или аналитики. В fiction можно все, пишется она великим Лирическим Героем. Упомянутые Вами стихи и проза еще перед прочтением помечены : «выдумка безответственная». Вы же не Дон Кихот, что Вам эти ветряные мельницы? Такая проекция на текущие дела превращает Ваши рассуждения в инцест реальности и порожденного ею fiction.
Странно видеть, как ненависть к России «продается» в эти дни в одном пакете с симпатией к Украине. «Война щей и борщей» всем замутила мозги и уже нужно объяснять: тётки эти — сестры, из одной семьи, из одной избушки на курьих ножках. Да там издавна к посевной соседние деревни дерутся за межу. Это там правду искать? Они, конечно воюют, спору нет, и большенькая та еще дрянь. Но ведь близняшки, не обманывайте себя.
«На каждый вопрос вручили ответ./ Всё видя, не видите вы ни зги./ Стали матрицами газет/ ваши безропотные мозги.» © Вл. Лифшиц, 1964 г.»
Берегите себя, Вы нужны семье, родным, народу своему израильскому.
Бормашенко — А.В.
Не зная, украинского языка, можно предположить существование такого языка, и уважать его существование, как его уважал, например Жаботинский. А можно его презирать, как презирали Бродский и Алданов. Мне не очень интересен маршал Жуков, воплощавший отвратительнейшие черты российского способа ведения войны, а именно: солдат не жалеть, бабы новых нарожают, и «победа — любой ценой». Конев, доказывал, что Берлин брать не нужно, можно его обойти, и не убить десятки тысяч солдат при штурме Берлине, и потому не стал «Маршалом Победы», а Жуков — генерал-мясник стал. И Бродский восхищался Жуковым отнюдь не случайно.
И всё-таки, не согласен, что Бродский — имперский поэт. Так его и сторонником колхозов можно сделать, а Евтушенко — противником их и диссидентом. Нынче, всем известно: плюнь, попадёшь в диссидента или, в крайнем случае, в сына лейтенанта Шмидта.
“Пожалуй, сегодня это стихотворение Иосифа Бродского является самым цитируемым. Одновременно, несмотря на все доказательства, аудиозапись вечера в Квинс-колледже, где поэт читал это стихотворение большой аудитории, несмотря на подтверждения самых авторитетных бродсковедов Льва Лосева, Виктора Кулле, Валентины Полухиной, уверения его друзей, лично слышавших от автора чтение стиха, к примеру, Томаса Венцловы, большинство либеральных его поклонников и исследователей, голословно считают стихотворение фальшивкой, подделкой. В ответ на аудиозапись, они отвечают, что он читал это стихотворение, как пародию на себя, организаторов вечера, сделавших и распространивших эту запись в интернете, они называют стукачами, доносчиками. Хорошо, что под их напором не склонились ни Лев Лосев, ни Виктор Кулле, ни Томас Венцлова…”
https://maxpark.com/community/politic/content/3601260 — и таких сайтов десятки . Кому верить?
————————
С похоронами Жукова не легче. С одной стороны, с дрогой… А похорон-то ведь не было.
Кремировали маршала, несмотря на его просьбу похоронить рядом с женой. Предсмертную просьбу , естественно. Не помогло. А «прахоря», пишут, от слова ПРАХ. Правильно-то «прохоря». А поэт знал это, не хуже нас знал. Знал Иосиф Александрович своих читателей.
Вот, как будто, почти правдивый сайт. Рекомендую, не соскучитесь.
З повагою i надiею, А.В.
Мне очень интересны те-же достижения гуманизма, что и уважаемому автору. Российские имперские идеалы мне тоже абсолютно не интересны, как и автору: для меня это не больше, чем повторение трагедий из прошлого в виде фарса.
Вот только окружающий мир по-моему быстро становится какой-то пародией на «1984», где Россия это только одна из 3-ёх мерзких и жестоких тоталитарных империй: есть ещё северо-американская Океания и китайская Естазия. Океания, в которой я живу, ещё НЕ полностью стала мерзейшей тоталитарной империей — но она супер-быстро к этому скатывается, несмотря на неприятие и сопротивление половины её населения.
Впереди тяжёлые времена, когда не только россиянам придётся переосмыслить самые основы своей цивилизации.
«Океания, в которой я живу, ещё НЕ полностью стала мерзейшей тоталитарной империей — но она супер-быстро к этому скатывается, несмотря на неприятие и сопротивление половины её населения.
Впереди тяжёлые времена, когда не только россиянам придётся переосмыслить самые основы своей цивилизации.»
—————————————
Надо же, а я думал что Беня живет в Канаде и вместе с дальнобойщиками уже таки переосмыслил и идет на Оттаву. А он все еще в Океании сомнений плавает.
Надо, г-н В.В. поторопиться, или скатитесь супер-быстро в трюдо-измы и мерзкие тру-измы.
🙂
«По-видимому, вне и помимо имперской мифологии Россия невозможна; наверное, в этом Пушкин, Тютчев, Алданов, Бродский и не ошибаются.»
======
Это придётся решить самим россиянам (русским, татарам и другим народам России) и только им — если (если!) возникнут условия, при которых имперская мифология станет для России невозможной. Теоретически у них есть много очень разных опций.
Враво, Эдуард. А вот слёзы по поводу хороших, умных и талантливых юдей в Росии изрядно поднадоели.
Э.Б.: «По-видимому, вне и помимо имперской мифологии Россия невозможна; наверное, в этом Пушкин, Тютчев, Алданов, Бродский и не ошибаются. До меня это дошло с заметным опозданием. Но, когда дошло, я испытал громадное облегчение. Россия мне больше не интересна (вроде как, хвост отпал). И мне не интересны ее великая культура и великие достижения…»
::::::::::::::::::::::::::::::
Уважаемый Эдуард Бормашенко, ваши статьи прочитываю все и — с удовольствием.
Однако, Пушкин, Тютчев, Алданов и Бродский — в одном ряду?
Их объединяет любовь к Петру, Петрополю и, кроме любви к русскому языку, пожалуй, НЕЗНАНИЕ украинского. Это простительно для имперцев.
У Иосифа Александровича есть два стихотворения, которые пользуются большим успехом у новых имперцев. Это стихотв. на «Нэзалэжнисть Украины» и «На смерть Жукова». У прекрасного поэта есть и много других небрежностей, из которых можно составить длинный список журавлиный. И что же? Можете ли Вы представить, что щирый украинец, «царапая матрас» шепчет стихи Александра, а не Тараса? … Я — не могу.
Не зная украинского языка, совсем не зная, да ещё будучи литератором, человеком эмоциональным, можно и не такое написать. Можно простить цитирование этих стихотворений, как доказательство, случайному читателю. Но не Вам, учёному и литератору.
И, как Вам должно быть известно, Жуков был одним из немногих, кто осмеливался говорить правду Сталину. И в опалу он попал после его смерти. Добавлю немного, из стихотв. приятеля и поклонника И.А. , Льва Лосева:
«Понимаю — ярмо, голодуха, тыщу лет демократии нет,
но худого российского духа не терплю»,—говорил мне поэт….
Но гибчайшею русскою речью, что-то главное он огибал,
и глядел словно прямо в заречье, где архангел вдали погибал.»
Желаю вам, дорогой Эдуард (Авраам), здоровья, вдохновения и равновесия духа.
З повагою, АБ
Серёжа: А вот слёзы по поводу хороших, умных и талантливых юдей в Росии изрядно поднадоели.
))))))))))))))))))))))))))
Двойная оговорка — по Фрейду ?
..юдей в Росии как в кине,
а я люблю женатого :)))
Если я не оговорился, сейчас подтянутся товарисчи с «Александром» и что-то
каждый из них напиШИТ. На Бродского и Жукова, на Мишу и ПОЛЯКи и пр. и хр., и кто КУ-мирр
Странное молчание на сайте! Может еще просто рано, не все прочитали?
То, что Пушкин — имперец , это однозначно. Кроме известного «Клеветникам России», даже знаменитое «Послание в Сибирь» ведь кончается казалось бы загадочной для нашего времени фразой: «И братья меч вам отдадут». Меч — это шпага, бывшая символом дворянства. Ее ломали над головой гос. преступника в знак лишения привилегий служить империи. Обещание вернуть шпагу декабристам означает вернуть им дворянство, а значит и их крепостных. Т. е. остаться в феодализме, но конечно «с человеческим лицом»! Вот и Горбачев с Яковлевым собирались «сделать социализм с человеческим лицом»». А получилось лицо Путина-ФСБэшника. Страшно жаль и Россию, и Украину, где жило и живет столько хороших, умных, талантливых людей! «Вот только квартирный вопрос их испортил». Лишь сейчас я понял, что гениальный Булгаков под квартирой понимал «квадратные версты» России.
M +P
«Вот и Горбачев с Яковлевым собирались «сделать социализм с человеческим лицом». А получилось лицо Путина-ФСБэшника. Страшно жаль и Россию, и Украину, где жило и живет столько хороших, умных, талантливых людей! »
———————————————
Тут требуется уточнить. Может Горбачев и Яковлев, а может Ельцин и Березовский?
Или «англичанка гадит»? Без евреев не обошлось, как ни крути.
А ещё говорят, что ни собирай, всё равно получается АК. Пить надо меньше, господа.
Ельцин и Березовский не упоминали социализм, им подавай капитализ. А Горбачев-то уж совсем социалистический имперец. Вспомнте Тбилиси, Баку, Вильнюс…