ВАСИЛИЙ Павлович Соловьёв-Седой рассказал мне, как весной сорок пятого их концертная бригада по заданию политуправления Балтийского флота выступала перед моряками. В бригаде — музыкант Лев Круц, поэт Алексей Фатьянов, певец –обладатель бархатного баса Ефрем Флакс и жена композитора Татьяна Рябова, аккомпаниатор. Долго ехали по следам войны и всё не могли догнать часть, в которую направлялись.
ПЕСНИ, ОПАЛЁННЫЕ ВОЙНОЙ
Лев Сидоровский
Продолжение. Начало
Глава 17-я
«ГОРИТ СВЕЧИ ОГАРОЧЕК…»
О ЧЁМ наши солдаты пели весной сорок пятого? О том, что «в кармане маленьком моём есть карточка твоя». И о том, что «с берёз — неслышен, невесом — слетает жёлтый лист». И про то, что «на солнечной поляночке, дугою выгнув бровь, парнишка на тальяночке играет про любовь». И что «хороша страна Болгария, а Россия лучше всех».
***
ВАСИЛИЙ Павлович Соловьёв-Седой рассказал мне, как весной сорок пятого их концертная бригада по заданию политуправления Балтийского флота выступала перед моряками. В бригаде — музыкант Лев Круц, поэт Алексей Фатьянов, певец –обладатель бархатного баса Ефрем Флакс и жена композитора Татьяна Рябова, аккомпаниатор. Долго ехали по следам войны и всё не могли догнать часть, в которую направлялись. Не то чтобы их «студебеккер», оборудованный для длительной поездки, двигался по дорогам Эстонии, Латвии и Восточной Пруссии слишком медленно — просто артистов часто останавливали, и отказать в концерте они не могли никому. А воинская часть, в которую они направлялись, наступала стремительно. Да, времена были уже иные! И совсем эти концерты не походили на те, что композитору и его друзьям довелось давать когда-то — в землянках на Калининском фронте… И вот вечером 8 мая, во время такого переезда, прямо в кузове «студебеккера» Василий Павлович сымпровизировал на аккордеоне мелодию, а Фатьянов тут же написал на неё стихи.
И получилась песня, солдатская песня. Как будто собрались бойцы в землянке у огарочка свечи. Сидят у огонька и напевают:
«Горит свечи огарочек,
Гремит недальний бой.
Налей, дружок, по чарочке,
По нашей фронтовой.
Налей, дружок, по чарочке,
По нашей фронтовой.
Не тратя время попусту,
Поговорим с тобой.
Не тратя время попусту,
По-дружески да попросту
Поговорим с тобой…»
Музыкальные фразы, цепляясь одна за другую, идут безостановочной вереницей — и возникает ощущение свободного течения мыслей, как это и бывает, если задумаешься, замечтаешься или разговоришься в спокойной, неторопливой беседе. Впрочем, эта песня и есть беседа в узком своём кругу, «не тратя время попусту, по-дружески да попросту». Беседа о том, что «давно мы дома не были» и что там, дома, наверное, «без нас девчатам кажется, что месяц сажей мажется, а звёзды не горят»… В общем, за четыре года соскучились люди по своему дому до невозможности… И сколько же в этой немудрёной песне (которую просто нельзя исполнять громко или как-то там торжественно), сколько в ней подлинной сердечности, сколько задумчивости и тоски…
***
НА НОЧЛЕГ бригада остановилась в восточно-прусском городке Мариенбурге. Только заснули — выстрелы. Что такое?! Враг, что ли, прорвался сюда, выходя из окружения? Выбежали на улицу и замерли: вся улица, весь городок палили вверх из карабинов, автоматов, пистолетов… И улыбки — вперемешку со слезами… И тогда они тоже разрядили в светлеющее небо свои пистолеты и лихо промчались на пароконном шарабане по всему городку. А потом дали первый концерт в первый день мира. И впервые исполнили песню (все — Флакс, композитор, его жена, Фатьянов, Круц), сочинённую накануне в тряском кузове «студебеккера»:
«Давно мы дома не были…
Шумит над речкой ель,
Как будто в сказке-небыли
За тридевять земель.
Как будто в сказке-небыли
За тридевять земель,
На ней иголки новые,
Медовые на ней.
На ней иголки новые,
А шишки все еловые,
Медовые на ней…»
Вот и получается, дорогой читатель, что наш земляк, Василий Павлович Соловьёв-Седой, сочинил не только самую первую песню Великой Отечественной — «Играй, мой баян», но и самую последнюю — «Давно мы дома не были». Скоро дуэт двух Владимиров — Бунчикова и Нечаева сделал её знаменитой…
(ОКОНЧАНИЕ СЛЕДУЕТ)
