Леонид Лазарь: ИГРЫ ОЛИМПИЙСКИЕ Часть двадцать первая

Loading

Местные индейцы племени Ленапе научили моряков открывать раковины, и обернув устриц в водоросли, жарить их на огне.
Вскоре, задолго до того как город заполонили хот-доги, устрицы стали фаст-фудом Нью-Йорка.
Если хот-догами в Нью-Йорке заправляли евреи (о них — чуть позже), то устрицами и прочими моллюсками (по причине их некошерности) занимались все кому не лень.
«Устричным королем» стал афроамериканец, сын бывших рабов Томас Даунинг.

ИГРЫ ОЛИМПИЙСКИЕ

Часть двадцать первая     

Леонид Лазарь

                                    Продолжение. Начало

Перед крушением германской правящей династии    Гогенцоллернов, к последнему из них явится призрак     «Белой дамы»*

Старинное предание.

В 1829 году английский министр иностранных дел сэр Роберт Пиль организовал лондонскую полицию со штаб-квартирой в Скотланд-Ярде.

От его краткого имени — Боб, полицейских стали уважительно называть — «бобби».

Одетые в тёмно-синие куртки и брюки, с чёрными шлемами на голове, полисмены имели очень внушительный вид, их авторитет среди граждан был очень высок.

В 1849 году, во время обхода территории вверенного им участка, пара патрульных «бобби» задержала пытавшегося продать какие-то серебряные изделия молодого человека.

Заподозрив задержанного в воровстве, его доставили в отделение, где он показал: находясь в условиях крайней нужды, пытался продать отдельные предметы фамильного серебра семьи фон Вестфален.

Явившаяся выручать мужа, первая леди марксизма Женни Маркс (урожденная баронесса фон Вестфален), застала вождя мирового пролетариата за разъяснением стражам порядка экономических противоречий капитализма.

Капиталистическая система, из-за разрывающих ее внутренних противоречий, не справляется с задачей процветания страны и её народа — заявил Карл Маркс на выходе из кутузки.

В 1842-1843 годах Маркс работал редактором оппозиционной газеты «Rheinische Zeitung» и неплохо (500 талеров) зарабатывал.

Когда же правящая верхушка попыталась привлечь молодого журналиста на свою сторону, тот не пошел на компромисс с полицейским режимом Пруссии, и в спешном порядке махнул во Францию, где познакомился и подружился с Фридрихом Энгельсом.

В 1845 году его из Франции выслали, и семья переехала в Брюссель.

В то время Бельгия, гордившаяся своей идеологической терпимостью, укрывала от преследований многих известных демократов и революционеров.

В Брюсселе Маркс обдумывал «Капитал» и редактировал «Манифест Коммунистической партии».

На центральной площади Брюсселя, недалеко от Центрального вокзала, впритык  друг к другу, стоят возведенные в XVII—XVIII вв. красивые и богато украшенные здания гильдий Брюсселя.

Скульптуры, барельефы, орнаменты, колонны, покрытая позолотой лепнина, они как бы соревнуются между собой своим убранством.

Гильдии: пекарей, изготовителей масла, ткачей, лучников, галантерейщиков, краснодеревщиков и бочкарей, судовладельцев, кожевников, мельников, плотников, изготовителей карет…

Богатые и влиятельные они стремились показать свое значение и влияние украшениями и отделкой своих зданий.

Дом № 10 принадлежал Гильдии пивоваров, он и сегодня является их резиденцией с музеем пивоварения.

В принадлежащем Гильдии мясников доме № 9, в XIX веке располагалась недорогая таверна Le Cygne (Лебедь).

Маркс с Энгельсом собирали там единомышленников.

Сегодня Le Cygne — неплохой ресторан, не особо доступный (по ценам) для приверженцев коммунистической идеологии.

Желая избавиться от бунтаря, доставшего всех своими революционными идеями, власти попытались выдворить его из страны, но двадцатисемилетнему философу удалось добиться от короля бельгийцев Леопольда Первого разрешения остаться в стране.

Вот только он не учёл, что в подобных демократиях, можно критиковать всех, кроме монархов.

В статье, опубликованной в «Дойче Брюсселер Цайтунг», неблагодарный революционер позволил себе усомниться в разумности дара королевы одной из столичных церквей дорогого украшения, способного (по мнению автора) «послужить на благо бедных».

Из Бельгии гениального теоретика всё же выперли, и он подался в Лондон, где, опираясь на идеи местных экономистов Адама Смита и Давида Рикардо, пришел к окончательному выводу — стремление к увеличению капитала разрушает мораль с нравственностью.

Королевство совсем небольшое — 30, 5 тыс. км² и населения всего 10,5 миллионов человек.

Первая в мире страна с бесплатным общественным транспортом.

Народ культурный и соседи приличные: нидерландцы, германцы, люксембуржцы и французы.

Современная и передовая: новейшие технологии, 180 высших учебных заведений, 9 казино…

Минимальный возраст участников азартных игр — 21 год, но молодежь не отчаивается, желающие поиграть едут к еще более передовым соседям в Люксембург, где минимальный возраст игроков снижен до 18-и лет.

Шибко передовой член Бенилюкса, Европейского сообщества и НАТО — Люксембург, обладает долгой историей игорного бизнеса, начавшегося в 1880 году, когда в столице герцогства открылось первое казино «Bourgeois».

У люксембуржцев какое-то своё, особое чувство юмора.

 — Если пойдете в казино — одевайте самые красивые трусы — посоветовал говорливый таксист.

 — Почему?

 — Может так случиться, что именно в них одних вам придется возвращаться в гостиницу. Если что — протянул он мне свою визитную карточку, — позвоните, я подъеду прямо к дверям.

От него же с удивлением узнал, что Люксембург назван так не в честь выдающейся деятельницы международного рабочего движения Розалии Люксембург, а в честь каких-то графов Люксембургских, династия которых прекратила своё существование еще в 1437 году.

Основной закон Бельгии, связанный с игорным бизнесом — Gambling Law, прямо запрещает все азартные игры, так как они «способны вызывать иррациональное и разрушительное поведение«.

Тем не менее, существует некий список разъяснений (предупреждал же Карл Маркс!), которые делают возможным отдельные направления игорного бизнеса.

Два основных оператора: Национальный Фонд Великой Герцогини Шарлотты (Oeuvre Nationale de Secours Grande-duchesse Charlotte) и расположенное на спа-курорте Мондорф-ле-Бен (Mondorf-les-Bains) «Casino 2000».

К услугам посетителей: обычная рулетка, рулетка американская, английская рулетка, тридцать-сорок, блекджек, крэпс, пунто-банко, покер стад и баккара трех видов.

А началось всё в 1911 году, когда Его Величество король Альберт на одной из встреч с членами королевских семей захотел развлечь своих гостей игрой.

Он спросил у своих придворных, где они могли бы раскинуть картишки?

Когда король узнал, что в его собственном королевстве все игры находятся вне закона, то вызвал к себе прокуроров бельгийских регионов, отвечающих за реализацию этого запрета, и порекомендовал им «закрывать глаза» на подобные развлечения законопослушных и «правильных» людей.

Прокуроры всегда правильно понимают пожелания царственных особ, подивившись мудрости своего монарха, они последовали его рекомендациям.

Таким образом, благодаря Его Величеству, хоть формально и незаконно, казино распахнули свои двери для всех любителей острых ощущений.

Находясь в столь непростом положении, игорные заведения продемонстрировали такие чудеса выживания, что некоторые из них не закрывались даже во время мировых войн.

В Брюсселе много всяких международных организаций, в их числе штаб-квартиры Европейского Союза и НАТО.

Скорее всего, поэтому власти особенно строго следят за чистотой.

Штрафы — драконовские, за не очень точно выброшенный пакет из-под картошки фри — штраф 100 евро.

Кулинарный символ страны — пиво, поэтому и неудивительно, что кругом полно писающих достопримечательностей.

Pis в переводе не нуждается, а Zinneke в переводе с фламандского — беспородный.

Неподалеку от дворняжки Зинки — неофициальный символ Брюсселя, писающий мальчик (Manneken рis), и писающая девочка (Jeanneke pis).

В 2016 году пиво было официально признано ЮНЕСКО нематериальным культурным наследием Фландрии.

Другой кулинарный символ страны, как ни странно, не брюссельская капуста, а картошка фри, которую, как утверждают бельгийцы — там и придумали

Всячески стараясь отмежеваться от американской «french fries», свою картошку они называют «фрит», по фамилии местного предпринимателя (Frite), который первым, ещё в 1861 году начал готовить обжаренный в масле картофель.

Французы же уверены, что в конце 18 столетия её придумали они, а уж потом, следуя за французской модой, она распространилась по всей Европе.

Бельгийцы нашли этому факту объяснение: мол, неправильное название появилось по вине американских солдат.

Находясь в бельгийской Валлонии во время Первой мировой войны, янки услышали французскую речь и ошибочно приписали картофель фри не к той кухне.

Как бы там ни было, сегодня значение «french fries» используется во всем мире, кроме свободной России.

Там «фрайз» почему-то превратилось во «фри» и она вдруг стала картошкой «бесплатной» (free), или — «картошкой свободы».

С этим продуктом надо быть осторожным, организм быстро и охотно перестраивается к приёму и обработке неестественной для него пищи, все реакции замедляются, жир начинает откладываться в теле, особенно — на его филейной части.

Трудно поверить, что при жарке «свободной» картошки, российские умельцы масло меняют так часто, как это приписывает технология её приготовления.

Помню советские пончики (14 к.-100 гр.), плавающие в смрадной темной жидкости, напоминающей отработанное машинное масло.

При длительном кипении трансжиры вызывают образование тромбов и угнетают работу почек с печенью.

Кроме этого, для понижения себестоимости блюда и получения бо́льшей прибыли, нынешние короли фастфуда используют для жарки смесь пальмового, кокосового и других дешевых масел.

Нет ничего хуже, чем употреблять такой картофель отдельно от другой пищи, да еще и заливать его газировкой.

Belgian fries хорош под пиво, но употребление алкоголя на улице официально запрещено.

При этом в парках и других общественных местах его дуют на каждом углу.

Правило бельгийской полиции то же, что и для азартных игр — «закрыть глаза» и никого не трогать, пока не начнутся беспорядки.

Belgian fries делают из особого сорта картофеля — bintje, по особой технологии и, как гласит реклама — на самом лучшем масле.

Иногда для обжаривания берется не растительное масло, а животный жир, чаще всего — говяжий.

Из 1 кг очищенного картофеля в итоге получается около 500 граммов готового продукта.

К нему предлагаются около 20 разных соусов, самый популярный — домашний майонез.

Мягкая и хрустящая, если её ещё и чуть подсолить , картошка хороша сама по себе, даже без каких-либо соусов.

Самую вкусную подают не в дорогих ресторанах, где она является самым популярным гарниром ко всему, а на улице, в обычных киосках стрит-фуда, в 2016 году в маленькой Бельгии их было — 4643.

Отпускают в кульках, один — 3€, с соусом — 4€.

Красиво, вкусно, аппетитно, но почему-то вспоминается Владимир Высоцкий с его: 

«Небось картошку все мы уважаем,
Когда с сольцой ее намять!
« 

Очень популярен бельгийско-французский сэндвич «митрайет»: в половинку хрустящего багета кладут картошку, жареное мясо или кусочки колбаски, свежие овощи и соус.

Так себе, на 15€ явно не тянет.

Страна омывается Северным морем, в котором в больших количествах плавает всякая морская живность, от селёдки со шпротами, до акул со скатами.

В ресторане вам предложат традиционное бельгийское блюдо — «муль фритт», то есть: мидии с всё той же картошкой фри.

Мидии называют «устрицами для бедняков», их выращивают на морских фермах, кормятся они сами, растут быстро и готовы к употреблению менее чем за год.

Каждый, кто в детстве загорал на морском побережье, или хотя бы на берегу речки, имел возможность их видеть, но в СССР этих моллюсков почему-то не ели.

Вкус бельгийских мидий, на мой взгляд — безвкусный, мало того, что сочетание продуктов довольно таки странное, так еще и в качестве бульона подают воду, в которой они варились.

Подадут, если закажете, и устрицы, но уже по бо́льшей (практически в десять раз) цене.

В магазинах мидии продают на вес, устрицы — поштучно, хотя это такие же моллюски, только более благородно-утонченные, ассоциирующиеся с высокой кухней.

В России об устрицах знали ещё при Петре I, доставляли их в основном из Франции, где они считались изысканным кушаньем. Побаловаться ими любила Екатерины II, в середине  позапрошлого  века только в Петербург ежегодно доставляли около 700-750 тонн живых устриц. 

Гоголевский Михаил Семенович Собакевич так объяснял Павлу Ивановичу Чичикову суть французской кухни:

» …я тебе прямо в глаза скажу, что я гадостей не стану есть, мне лягушку хоть сахаром облепи, не возьму ее в рот, и устрицы тоже не возьму: я знаю, на что устрица похожа…«

А вот Александр Сергеевич Пушкин, кроме стихов конечно, любезен был народу ещё и тем, что был тонким устричным знатоком.

Его Евгений Онегин побывал в модном одесском ресторане Отона:

«Но мы, ребята без печали,
Среди заботливых купцов,
Мы только устриц ожидали
От цареградских берегов.
Что устрицы? пришли! О радость!
Летит обжорливая младость
Глотать из раковин морских
Затворниц жирных и живых,
Слегка обрызгнутых лимоном.
Шум, споры — легкое вино
Из погребов принесено
На стол услужливым Отоном;
Часы летят, а грозный счет
Меж тем невидимо растет
«

В солидных заведениях фру-де-мер, даже держали остерманов — специалистов по открыванию раковин.

Анне Андреевне Ахматовой устриц подавали, наверное, в Париже, или в Риме:

«Свежо и остро пахли морем на блюде устрицы во льду«.

Иосиф Бродский, в стихотворении «Пророчество» писал о своей мечте: отгородившись от опасного мира, жить с дамой сердца на берегу моря:

« Мы будем устриц жарить за порогом… «

В 1-й половине 19-го века, эти моллюски были весьма дорогим удовольствием, в ресторане стоимость сотни доходила до 100 рублей.

(Для лучшего понимания цен: армейский штабс-капитан в те времена имел жалование 100 рублей в месяц, а 1 кг свежего мяса стоил 40-50 коп.)

Три года назад в московском ресторане устрицы отпускали по цене 200 рублей ($3) — штука.

С хорошим приятелем сидели ресторане, за соседним столиком что-то праздновали.

Явно не москвичи, скорее всего «новые русские» из какой-то провинции.

Было смешно смотреть, как бывший пролетариат с супругами, давясь и еле сдерживая рвотную реакцию, запивая водкой, глотал эти комочки слизи.

Приятель рассказал анекдот:

К новому русскому приехал брат из деревни, тот повел его в дорогой ресторан.

Брат разглядывает меню:

 — Ты устриц пробовал?

 — Ага.

 — Ну и как?

 — Помнишь, как мы в детстве сопли глотали?

 — А как же!

Так вот это — то же самое, только со вкусом минтая.

***

В 1609 году английский мореплаватель Генри Гудзон заключил контракт с Ост-Индской голландской компанией и на небольшом корабле «Полумесяц» отправился в свою третью экспедицию. Повернув к берегам Северной Америки, он попытаться найти проход в Тихий океан.

Обследуя побережье нового материка, 11 сентября 1609 года, он увидел остров Манхэттен.

Составив подробную карту побережья, на берегу реки ныне носящее его имя, Гудзон объявил эти земли владением Нидерландов.

Особенно ему понравилась гавань в будущем ставшей — Нью-Йоркской.

Там плавали киты, выдры, черепахи и огромное количество всяких рыб, а в глубине хранились настоящие богатства — 220 000 акров устричных залежей, почти половина устриц всего мира.

Местные индейцы племени Ленапе научили моряков открывать раковины, и обернув устриц в водоросли, жарить их на огне.

Вскоре, задолго до того как город заполонили хот-доги, устрицы стали фаст-фудом Нью-Йорка.

Если хот-догами в Нью-Йорке заправляли евреи (о них — чуть позже), то устрицами и прочими моллюсками (по причине их некошерности) занимались все кому не лень.

«Устричным королем» стал афроамериканец, сын бывших рабов Томас Даунинг.

С раннего детства он умел ловко ловить рыбу и выкапывать моллюсков.

В Нью-Йорке Даунинг ежедневно добывал, готовил и продавал тысячи устриц, и через некоторое время открыл свой первый устричный ресторан на Манхэттене.

Вскоре его «Oyster House» стал одним из самых популярных в Нью-Йорке.

Главные места добычи (а позднее и разведения) устриц на территории Европы — западное побережье современной Франции и воды у Британских островов.

В Англии устрицы заменяли беднякам мясо, в бедных кварталах Лондона улицы были покрыты горами раковин.

 Чарльз Диккенс: «Посмертные записки Пиквикского клуба»:

 — Очень замечательное обстоятельство, сэр, — сказал Сэм, — что бедность и устрицы всегда идут как будто рука об руку.

 — Я вас не понимаю, Сэм, — отозвался мистер Пиквик.

 — Вот что я хочу сказать, сэр, — пояснил Сэм, — чем беднее место, тем больше спрос на устриц.

В викторианской Англии дюжина устриц стоила как две буханки хлеба — 4 пенса.

Томас Даунинг отправлял устриц и за границу, его постоянной покупательницей была королева Виктория, которая в знак признательности прислала «устричному королю» золотые часы с хронометром.

В 1880-е годы в Америке были настоящим устричным бумом, только ньюйоркцы потребляли их в количестве — 700 миллионов в год.

К началу 1900-х устриц добывали в год более 1 миллиарда.

Их подавали в изысканных ресторанах, и в дешевых забегаловках, которые зазывали клиентов объявлениями:

«Заплати 6 центов и ешь устриц сколько влезет».

Уличные киоски по торговле устрицами: 

Сегодня они выглядят чуть иначе.

В наше время тихоокеанские устрицы в магазине стоят не менее 15-и долларов за дюжину, но самый любимый морепродукт американцев, всё же — креветки.

Рядовой житель съедает в среднем около 4 фунтов (1.8 кг) креветочного мяса ежегодно, доходы от креветочной индустрии превышают $5 миллиардов.

Северные бельгийские креветки растут в море и имеют свой уникальный вкус и аромат.

Если на свежеиспеченный домашний хлеб, не торопясь, и не особо экономя, намазать креветочного масла и начать с них — холодных в сливочно-чесночном соусе, потом — похлебав сырного супа с тертыми креветками, закончить ими же, но жареными с гуакамоле и сальсой, то получается, то, что на старо-фламандском языке звучит как — цымес а мехае!

Особенно, если все это ещё и сдобрить бутылочным (в королевстве уверены, что только стекло может сохранить истинный вкус напитка) «Blanche De Fleur».

В Брюсселе десяток заведений с кошерной едой, только непонятно, что они там подают, если всё кругом — некошерное.

Тора запрещает есть свинину, а Ветхий Завет — рыбу с плавниками и чешуей.

К этой категории относятся: крабы, раки, омары и все моллюски.

Особенно запрещены те, которые обладают какими-либо физическими увечьями.

То есть: краба со сломанной клешнёй надо сначала отнести к ветеринару, и лишь после его окончательного выздоровления, введя (с помощью морозилки) его в анабиоз, можно будет бросить поправившегося членистоногого в кипяток (лаврушка, перец горошком, всякие травки) на 7-10 минут.

До начала XIX века устрицы считались пищей бедняков, сегодня во всём мире их поедают в огромных количествах.

Может быть потому, что из-за большого содержания цинка они считаются природным аналогом «виагры».

В любом случае, состоящих из белка, кучи важных микроэлементов и биологически активных веществ устриц признали за их невероятный тонкий вкус, понятный лишь утонченным эстетам.

Для обычных нищебродов, это — сопливые комочки, по виду напоминающие жилистую пиявку, а по вкусу — селедочные потроха.

Очень отличаются (на мой взгляд — не в лучшую сторону), к примеру, от более нам привычных рыбных тефтелей под маринадом (ГОСТ 31987-2012) и уж тем более — от сардельки говяжей (ГОСТ 23670-79) в натуральной кишке с горчичкой.

Давайте спорить о вкусе устриц с теми, кто их ел — говорил Михаил Михайлович Жванецкий.

Давайте, хотите попробовать — пожалуйста, но только если вы способны затолкать в глотку что-то ещё живое и жалобно пищащее.

Да, и учтите, что при брызганье на него лимоном, оно обязано чуть дернуться.

Не шевелится, значит, взглянув на того, кто собрался его кушать, оно скоропостижно скончалось от разрыва сердца.

Начать советую с австралийской королевской устрицы «Коффин-Бей», она не такая пугливая.

Растет на воле, 6-7 лет, весит почти килограмм, и стоит 100 австралийских (около 77 американских) долларов — штука.

Когда освоите устриц, можете переходить к головастикам и аквариумным рыбкам.

Американский пищепром (компания New Wave Foods), не прибегая к ГМО, создал вегетарианскую альтернативу морской живности.

Начали с креветок, которые производятся на основе растительного материала, красных водорослей и белкового порошка.

Дурят народ — даже глазки пририсовали!

С первых дней пребывания в странах развитого капитализма, обнаружив вокруг себя сплошное надувательство и полное отсутствие нравственно-моральных принципов, советский человек начинает соглашаться с Лениным, ещё сто лет назад твердившего, что — учение Маркса всесильно, потому что оно верно.

И это так, вспомните, если в самом захудалом привокзальном кафе вы заказывали тефтели «Туристические» с макаронами, то вам безо всякого обмана и приносили тефтели с макаронами и подливой (жидкость, получившаяся в результате мойки сковородки пополам с разведенной в ней поджаренной мукой), а не какую-нибудь там телячью вырезку «Россини» с соусом White Truffle Marinara demi-glace (шафран, белый трюфель и женьшень) и черным помидором Кумато.

Тут же — совсем другое дело, здесь — не расслабишься, тут — ухо надо держать востро!

Чтобы перебить вкус ихних моллюсков, заказываешь, например — мороженое.

Прохиндей-официант, в соответствии с четвертым томом Маркса «Теория прибавочной стоимости», самовольно прибавляет к нему пирожное.

Но! Не на того напали, кое какое образование тоже имеем, сахар — белый яд, сокращающий жизнь человека.

В стране три официальных языка: французский, нидерландский (голландский) и немецкий.

 –Я (активно используя все три):

 — Пардон, ай онли ордерет айс-крим! Ферштейн?

 Официант (по-английски):

 — Пирожное можете оставить…

Что значит оставить?

Ишь — жук какой, я оставлю, а он значит, как в «Аристократке» у М.Зощенко** — возьмёт, да докушает!

Откуда я знаю, входит оно (тончайшее заварное тесто, воздушнейший крем, нежнейшее вишнёвое желе) в стоимость заказанного мороженного, или нет?

Если не входит — ладно, а вдруг — входит, тогда — обидно.

Вот вы бы — оставили? То-то же!

Два раза укусил — и нету, сижу и думаю: интересно все-таки, входило оно в стоимость мороженого или нет?

И смеяться тут нечего, вопрос не такой простой, как кажется на первый взгляд.

Недаром, когда влюбчевого Карла Маркса попросили популярно объяснить, что такое стоимость, то он скабрезно пошутил — от шекспировской вдовицы Куикли, она отличается тем, что не знаешь, как за нее взяться.

 — Месье — говорю, — гиб мир ванн мор, но уже виз аут айс-крим!

Принес, и счет под тарелочку сунул.

Смотрю — входило!

Даже как-то неудобно стало перед тружеником капиталистического общепита, какой ни есть, а всё-таки рабочий класс.

Думаю — надо бы его чем-то порадовать.

 — Положи ка — говорю, — мон шер амии***, — еще пару штук в коробочку, возьму с собой в гостиницу.

Смотрю счет — ну и проходимец, уже приплюсовал 15%, видимо за культурное обслуживание!

Ладно, черт с ним, пусть вспоминает добрым словом, тем более что все расходы (включая питание) в той командировке оплачивала принимающая сторона.

Кстати, мороженое называлось — La dame blanche, что в переводе означает — «Белая леди».

***

В 1893 году, бельгийская медсестра Мари Пикар вышла замуж за врача Антуана Депажа.

Королевский хирург Депаж был ещё и основателем бельгийского Красного Креста.

В 1907 году он создал светский внеконфессиональный Беркендальский медицинский институт ( L‘École Belge d‘Infirmières Diplômées).

В то время сестрами милосердия обычно служили плохо обученные монахини.

В 1910 году доктор Депаж обратился в Совет хосписов Брюсселя с просьбой разрешить пригласить (за свой счет), квалифицированную медсестру, которая помогала бы ему в операционной больницы Сен-Жан.

Это предложение было принято, но монахини больницы миссис Депаж не одобрили, сочтя ее «излишне вежливой» и «слишком кокетливой».

На следующий день, доктор получил письмо:

«Если завтра в семь часов ваша медсестра войдет с вами в операционную, монахини откажутся лечить больных.«

На призыв супругов Депаж, откликнулись дамы из высшего общества и на следующий день, в семь часов утра, в белых блузках и юбках, вместе с Мари Депаж, они пришли в больницу, чтобы заменить монахинь.

На должность старшей медсестры была приглашена англичанка Эдит Кэвелл, основательница журнала для медсестер L’infirmière.

К 1911 году она обучала медсестер в трех больницах, 24 школах и 13 детских садах Бельгии.

Создав школу дипломированных медсестер, доктор Депаж возложил медицинское управление школы на имеющую высокую квалификацию медсестру Эдит Кэвелл, а административное и финансовое управление на «излишне кокетливую» Мари Депаж.

Через неделю после начала Первой мировой войны, 3 августа 1914 года, германский посол в Бельгии Белов-Залеске предъявил министру иностранных дел Бельгии Жюльену Давиньону ультиматум — немедленно пропустить немецкие войска через свою территорию

Бельгийское правительство отвергло это требование, и германские войска вторглись на территорию страны.

Нейтралитет Бельгии гарантировался Лондонским договором 1839 года, германский канцлер Бетман-Гольвег назвал его — «клочком бумаги».

За два дня бо́льшая часть территории страны была оккупирована. Британская империя — один из гарантов бельгийского нейтралитета, объявила Германии войну.

Присоединившись к войскам Антанты, в войну вступило Королевство Бельгия.

25 августа 1914 года германские войска захватили Лёвен и уничтожили знаменитую библиотеку Лёвенского университета.

В огне пожарища погибли 300 000 книг, в том числе средневековые книги и рукописи.

В городе были убиты 248 жителей, 10 000 человек покинули свои дома и стали беженцами.

Около 2000 зданий были разрушены, найденное немцами сырьё, продовольствие и промышленное оборудование, было переправлено в Германию.

Грабежам и насилию подверглись жители в Льеже, Анденне, Лёвене и Динане.

В Брабанте, под предлогом поисков шпионов, германские военнослужащие заставили снять одежду монахинь.

В ходе оккупации значительной части бельгийской территории германской армией в 1914—1918 годах было убито около 6 000 гражданских лиц.

Около 25 000 жилых домов и других зданий были уничтожены, около 1 500 000 бельгийцев (почти 20 % населения страны) покинули страну и стали беженцами.

***

Одной из самых известных организаций бельгийского сопротивления времен Первой мировой войны, была группа «Служба Мишлена», которую позже переименовали в «Б.129», а затем — в «Белую даму».

Её члены занимались разведывательной деятельностью в пользу союзников и переправкой их военнослужащих через границу.

С началом оккупации, многие английские медсёстры, работавшие в Бельгии, отправились домой, но примкнувшая к Сопротивлению Эдит Кэвелл решила продолжить работу в госпитале.

Она считала, что с точки зрения медицины равны все нуждающиеся в лечении: и бельгийцы, и немцы, и англичане.

Кроме оказания медицинских услуг, она занялась эвакуацией призывников и солдат армии союзников из Бельгии в нейтральную Голландию.

Членами группы были разные люди, в том числе представители высшей бельгийской аристократии: члены семьи де Крой, банкиры, правительственные чиновники, полицейские, священники, медсестры…

Группу назвали «Йорк» — от написанной справа налево фамилии Крой.

Предварительно беглецов прятали в здании школы медсестёр, а затем переправляли в расположенный в нескольких километрах от границы замок семьи Крой.

Замок стал перевалочным пунктом, из которого беглецы, с документами Красного креста, сравнительно безопасно, на обычном трамвае, перебирались через границу.

Главным помощником Эдит Кэвелл, был помогавший деньгами и своими связями, известный архитектор Филипп Бок.

Ко времени, когда Группе уже удалось спасти около 200 человек, оккупанты установили наблюдение за деятельностью школы, но понять схему переброски солдат через границу им удалось не сразу.

В июне 1915 года, двое мужчин, представившиеся беглыми французскими солдатами, обратились к медсестре Кэвелл за помощью.

Их стали готовить к побегу, один из них оказался немецким агентом.

Первые два человека из «Йорков» были задержаны в конце июля 1915 года, за ними последовали новые аресты.

Режинальд де Крой смог выехать в Голландию, его предупредили о грядущем аресте.

За поимку беглого принца была назначена награда, заочно он был приговорен к смертной казни, но его судьба сложилась куда счастливее, чем судьбы других членов группы.

Сделавший прекрасную дипломатическую карьеру Режинальд де Крой дожил до 1961 года.

Его сестра принцесса Мари де Крой тоже принимала активное участие в деятельности группы.

Работая медсестрой в расположенном в их замке Chateau de Bellignies госпитале Красного креста, она помогала Эдит Кэвелл переправлять английских военнослужащих через Нидерланды в Великобританию.

Во время одного из сражений Первой мировой войны, тяжело раненый и брошенный своими товарищами на поле боя, французский капитан Анри Жиро попал в плен.

В лагере для военнопленных, немного оправившись от ран, он сбежал из лагеря и стал пробираться к позициям союзников.

Изображая из себя рабочего цирка, у которого не всё в порядке с головой, он искал пути к переходу границы.

Жиро связали с медсестрой Кэвелл, и бельгийская принцесса Мари де Крой помогла французскому капитану бежать из страны.

Собрав достаточно компрометирующих материалов, германская разведка решила действовать.

В один день с Мари де Крой, были арестованы Кэвелл, Бок и несколько их помощников

Всего, немцы вычислили 35 человек участвовавших в спасении солдат противника.

На суде Мари де Крой выступала с просьбой о помиловании своих товарищей по заключению, утверждая, что ответственность должны нести только она и её брат.

По приговору военного суда 9 арестованных, в том числе Эдит Кэвелл и Филипп Бок были приговорены к смерти, 17 человек — к каторжным работам, 8 — были оправданы.

Принцесса Мари была осуждена на десять лет каторжных работ и отправлена ​​в тюрьму, где она потребовала, чтобы к ней относились так же, как и к другим узникам.

В 1917 году узница тюрьмы города Зигбург (Германия) де Крой попала в госпиталь, ее здоровье было серьезно подорвано.

После капитуляции Германии её освободили.

Во время Второй мировой войны Мари де Крой снова включилась в деятельность Сопротивления.

Во время битвы за Францию, ставший генералом Анри Жиро был вновь захвачен немецкими войсками.

 Его отправили в тюрьму строгого режима для военнопленных старших офицеров, расположенную на вершине горы, недалеко от Дрездена,

В течение следующих двух лет Жиро занимался изучением немецкого языка, получением карт местности и изготовлением самодельной веревки, сделанной из скрученных постельных принадлежностей, старой одежды, кусков веревки и медной проволоки.

С помощью закодированных сообщений в своих письмах домой, он сообщил друзьям и семье о своих планах побега.

 Используя изготовленную им веревку, ему удалось спуститься с почти отвесной скалы.

Британское управление специальных операций было проинформировано о его планах, французского генерала ждали, ему оказали всю необходимую помощь.

Укрывала старого знакомого принцесса Мари де Крой.

Жиро добрался до Швейцарии и, в конечном итоге — до Виши во Франции, где коллаборационистское правительство, зная об отношении французского населения к его героическим приключениям, отклонило требования Германии о возвращении беглеца в германскую тюрьму.

Оставаясь служить во французской армии, к началу Второй мировой войны Жиро стал командующим французскими войсками на Западном фронте.

В 1943 году руководители Англии и США решили провести в Касабланке секретную конференцию союзников с целью выработки стратегического плана военных действий.

Каждый из участников конференции пытался выдвинуть на роль руководителя французской администрации свою кандидатуру. Англия делала ставку на генерала де Голля, США на генерала Жиро.

Несмотря на ревность и подозрительность де Голля, Жиро присоединился к нему на конференции в Касабланке.

Касабланка, дважды беглец в двух войнах, французский генерал Анри Жиро и президент США Теодор Рузвельт.

Американский президент принял в Касабланке генерала Жиро и обещал, что тот будет главой временной администрации Франции, а де Голль станет его заместителем.

Временное правительство Франции удалось сформировать лишь в июне 1944 года, за три дня до высадки в Нормандии.

Американцам пришлось смириться с кандидатурой де Голля: Жиро было 75 лет, к этому времени, он уже не обладал у французов такой популярностью, как де Голль.

В 1946 году Анри Оноре Жиро выпустил книгу под названием Mes Evasions (Мои побеги), умер во Франции, в 1949 году.

В знак признания её заслуг, принцесса Мари де Крой была удостоена орденов Леопольда и Почетного легиона.

Замуж она так и не вышла, умерла в Сен-Бенен-д’Ази в возрасте 92 лет.

***

В 1915 году Мари Депаж отправилась в трехмесячный тур по Соединенным Штатам, чтобы собрать средства для полевого госпиталя.

Созданный её мужем, он предназначался для лечения всех раненых, вне зависимости от их гражданства и национальности.

В течение двух месяцев она ездила по американским городам — от Вашингтона до Питтсбурга, и рассказывала американцам о бедственном положении её страны.

Когда она узнала, что ее семнадцатилетний сын, отправился на фронт, где уже воевал его старший брат, то решила немедленно вернуться в Бельгию, и запросила у транспортной компании расписание океанских судов.

В ближайшую неделю, по маршруту Нью-Йорк — Ливерпуль отплывали два круизных судна.

Мари Депаж забронировала билет на лайнер «SS Lapland» (Лапландия) бельгийской компании «Red Star Line».

Из Нью-Йорка «Лапландия» выходила на два дня раньше, но в Ливерпуль оба корабля прибывали в один и тот же день, второе судно имело значительное преимущество в скорости.

Чтобы успеть завершить свои дела в Америке, Депаж переменила свое решение, отменив бронь на «Лапландию», она заказала билет на корабль, выходящий из Нью-Йорка двумя днями позже.

За два месяца пребывания в Соединенных Штатах Мари Депаж удалось собрать крупную сумму — 100 000 долларов США. Тратить собранные средства на себя она не посчитала возможным и купила билет с размещением в скромной каюте E 61, расположенной в самом низу судна, который обошелся ей в 142 доллара и 50 центов.

На следующий день, курьер доставил по её адресу фирменный конверт, с красивой виньеткой.

Внутри находился скрепленный позолоченным тиснением корпоративной печати, подписанный вручную сертификат:

Cunard Steamship Line Shipping Company.

Welcome to the Lusitania!

(Продолжение следует)

Примечания

* В период с 1871 по 1918 год прусские короли из династии Гогенцоллернов были одновременно и кайзерами Германии.

** Михаил Зощенко, «Аристократка».

*** Mon cher ami — мой дорогой друг.

Print Friendly, PDF & Email

6 комментариев для “Леонид Лазарь: ИГРЫ ОЛИМПИЙСКИЕ Часть двадцать первая

  1. О зловредности Карла Маркса, о бельгийском национальном характере и юморе (я не знал, что у Писающего Мальчика есть подружка и собачка), о вреде фастфуда, о устрицах и мидиях, история Америки и обеих Мировых войн, побеги из тюрьмы, немного поэзии, анекдотов и многое-многое другое.

    Несколько опечаток и ляпов вроде разницы между законами кашрута Торы и Ветхого Завета, но в целом действительно интересно и главное познавательно.
    Спасибо.

    1. Benny B: 10.06.2022 в 17:38
      /я не знал, что у Писающего Мальчика есть подружка/

      ==========

      Писающему мальчику (это копия) лет 500, а девица – новодел, какой-то ресторатор заказал для привлечения туристов.
      Точно не знаю, но вроде бы по праздникам он писает пивом.
      Есть специальный городской комитет по делам Писающего мальчика,

  2. Если это о Бельгии, то похоже на опечатку:
    «- Королевство совсем небольшое — 30, 5 км² и населения всего 10,5 миллионов человек.»
    Ведь 30 квадр.км это 5х6 км?

Добавить комментарий для Внимательный Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.