Поначалу Венька таскал за Кошкадавовым этот портфель, а потом его подпустили к распилу и отмыву бабла. Дело пошло: Венька  имел связи с забугорниками. Но вскоре сорвалось. Приспели выборы в Решалы и Кошкадавову недокинули бюллетеней. Решалой стал другой, из  тупиловских. Веньку выкинули. Что было делать? Он уже хлебнул с элитарного стола  и не желал снова крутить баранку.

ПРИСТЕНОК

Генрих Иоффе

Пацаны и урки во дворе старого дома на Клиновке, неподалеку от мусоросборника,  играли в пристенок. Крохоборили: по гривеннику или по четвертаку. Венька Тропкин тоже играл.  Но редко когда выигрывал. Пальцы у него, малорослого,  были короткие. От отлетевшей от стенки своей монеты до монет, брошенных другими  игроками, раздвинутыми пальцами никак не дотягивал.  Злился, матерился, за что, бывало, ему, как говорили во дворе, и  пи…лей вешали. Кликуху  дали позорную — «чинарик». Дома, в коммуналке, вытирая слезы и сопли,  успокаивал себя: «Ничего, ничего, придёт время, эти суки еще будут лизать мне жопу!» Он не верил в то, о чем думал, но эти мысли утешали его.

Марк Давыдыч, с 4-го этажа,  его пожалел. Он, Марк Давыдыч,  был тренером секции по кикбоксингу в школе при БКГ. Жалостливый такой человек. Однажды присел во дворе на скамеечку, закурил, стал смотреть, как пацаны в пристенок рубили. Проигравший Венька стоял в стороне смурной, плаксивый. Монет у него больше не было. Марк Давыдыч его подозвал:

 — Тебя как зову-то?

Венька назвался.

 — А чего такой хмурый?

Венька  не ответил, засопел.

 — Проигрался?  А хочешь я тебя выигрывать научу? Не только в этот ваш пристенок, а вообще? Приходи в мою секцию, а потом, может,  в школу БКГ поступишь. Знаешь что  такое БКГ? Вижу : знаешь! Молодец! Отец -то у тебя кто?

 — Работяга. На заводе ишачит.

— Ну приходи.

 Венька пришел. Как Марк Давыдыч говорил, так оно и получилось.  Венька в своём весе в кикбоксинге  многих клал. Его приняли в школу БКГ. Некоторые из школьного руководства  были против, не хотели принимать :

— Он, понимаешь ли, какой-то маленький, забитый, кислый, видать, через многие  унижения прошел пацан.

 Но Главный руководитель сказал:

— Вот и хорошо, что забитый и зажатый. Как раз среди таких  немало затаивших  в душах пуды  гексогена и тротила. Ждут  момента. Сатана находит ничтожеств и превращает их во властителей.

Все похмыкали, но смолкли. Веньку взяли. Еще пару лет он толкался в школе на разных стажировках,  потом его направили в Забугорию начальником «Дворца по выяснениям и заключениям». Работа была «не бей лежачего»: шелестел бумагами на приезжавших в Забугорию. Получил офицерское звание, женился на девушке -толстушке по имени Люся. Зажил нормально, вступил, понятно,  в «Партию-1», по-тихому ждал следующего звания, неплохо прибарахлялся.

И тут на тебе! В стране БКГ переворот. Почти 70 лет сколачивали свой тоталитаризм, а теперь захотелось демократии. Всё тоталитарное хозяйство кинули. Кто поближе был, жирные куски  обломили, заолигархили. «Дворец выяснений и заключений» закрыли.  Веньке вообще-то все это было до фонаря, но он остался без работы. Пришлось вернуться на Клиновку, где когда-то играл в пристенок. Первое время крутил таксистскую баранку, а как-то раз встретил Марка Давыдыча. Обнялись. Венька подвёз его до дому, пожаловался, что нет работы. Марк Давыдыч сказал:

— Переворот выкинул на поверхность много блатных и приблатнённых. У меня связи кое с кем из олигархов, бывших клиновских, они  в малиновых клифтах ходят.  Теперь крышуются  Городским Решалой  Кошкодавовым. К нему есть ход.

Кошкодавов сидел, откинувшись в кожаном кресле, во рту держал длинную сигару, пускал вверх дымные кольца. На нем был забугорный клетчатый пиджак. Спросил:

— Ты где при тоталитаризме работал?

— В БКГ. Не возьмете?

— Почему не возьму? А мы все откуда? Беру, х… с ним. Будешь иметь дело с бумагами. Вон они в моем портфеле.

Поначалу Венька таскал за Кошкадавовым этот портфель, а потом его подпустили к распилу и отмыву бабла. Дело пошло: Венька  имел связи с забугорниками. Но вскоре сорвалось. Приспели выборы в Решалы и Кошкадавову недокинули бюллетеней. Решалой стал другой, из  тупиловских. Веньку выкинули. Что было делать? Он уже хлебнул с элитарного стола  и не желал снова крутить баранку.

 Помог Боря Бороденков, тоже из клиновских. Он промылился к семейству Генерального Решалы и стоял на распиле ей бабок, шедших из Забугорья. Позвонил Веньке, тихо сказал:

 — Веня, вали сюда. Нужен.

Венька выехал в тот же день. Прибыв на место, выкинул билет члена Партии-1, попросил показать ему, как надо осенять себя крестным знаменем. Сперва ошибался, потом ничего,  пошло.

Генеральному (по прозвищу Банан)  Венька понравился. Генеральный любил маленьких ростом. Сам  был здоровенный, и маленькие крепили в нем чувство полного превосходства.  Он  редко сходил с бодуна, что в семье и ближнем олигархате называли «работой с документами». «Документов» становились груды, и уже бродила мысль о подыскании  нового Генерального. Дочечка и близкий к Семье олигарх Семен Валютович положили глаз на Веньку. Валютович разъяснял:

 — В Смуту 17-го века мальчишку Мишку Романова  бояре царём поставили, говорили: «Он годами еще не вышел и нам поваден будет».Теперь тоже Смута, Венька хотя годами и вышел, но послушной куклой нам будет». Сказали Генеральному после  большого бодуна. Он лежал болёвый. Послушал, слабо махнул рукой :

 — Веньку хотите? Давай!

И открылись царские ворота. Солдаты почетного караула в золочёных мундирах и таких же высоких шлемах вздёрнули головы и вытянулись в струны. Дальше в два ряда стояли элитные люди, образуя устланный коврами проход. По нему  покачивающейся походкой клиновских пацанов — игроков в пристенок, исподлобья бросая беглые взгляды на людей, шел Венька. А трубный голос, как будто с неба,  произносил: «Генеральный Решала -Тропкин Вениамин Вениаминович!»

Венька закусил губу. Видят ли его царский ход пацаны с клиновского двора? Он сыграет теперь с ними в такой пристенок — мало не покажется.