Скляр Хаим Абрамович работал в течение 25 лет в депо Юго-Западной железной дороги, слесарь по профессии. «Дело то было 15 сентября 1914 года в одной из атак русских войск, когда неприятелю в данном месте удалось прорваться и захватить знамя К-го полка, Скляр (был разведчиком), увлекши за собой еще 36 рядовых, состоявших в разведотряде, бросился в атаку, слился с неприятелем в рукопашную и вырвал у него знамя.
Евреи с магендавидом и георгиевским крестом на груди — 2
Эдуард Гетманский
Продолжение. Начало
В 1914 году началась Первая мировая война, в армию были призваны миллионы российских граждан. В России евреи были лишены элементарных гражданских прав, были объектом антисемитской травли и массовых убийств во время погромов, однако, когда наступал час испытаний, они шли в армию и умирали за Россию. Патриотический подъем, охвативший с началом войны Россию, не оставил в стороне и евреев. В синагогах проходили торжественные богослужения о даровании победы русскому оружию. В одесской синагоге кантор и хор исполнили «Боже‚ царя храни!» и «Славься!»‚ а затем евреи прошли по городу в многолюдной манифестации. В Петрограде‚ после молитвы в хоральной синагоге громадная толпа с флагами и портретом Николая II вышла на улицу, синагогальный хор шел впереди процессии‚ пел русский гимн и молитвы за царя. На экстренном заседании Государственной Думы депутат Н.Фридман заявил: «В настоящий час испытания… мы‚ русские евреи‚ как один человек‚ станем под русскими знаменами и положим все свои силы на отражение врага. Еврейский народ исполнит свой долг до конца». Некоторые евреи — выпускники гимназий и университетов, освобожденные от призыва, пошли на фронт добровольцами. Еврейская молодёжь, из-за «процентной нормы» обучавшаяся за границей, в большинстве вернулась в Россию и добровольно шла в солдаты, еврейские девушки становились сестрами милосердия. По сути дела, еврейская элита была уверена, что с началом войны начнётся улучшение отношения к евреям. Так было, например, с поляками, когда в августе был издан манифест, который декларировал, что после войны Польша будет восстановлена, как практически полностью независимое государство. Евреи думали, что такая политика распространится и на них, но, как показало время, что это было не так. Мобилизация среди еврейского населения прошла практически без недобора, процент евреев в армии во время войны был выше, чем в составе населения России в целом.
Шмидт Дмитрий Аркадьевич (настоящее имя — Давид Аронович Гутман) (1896-1937) — полный Георгиевский кавалер, участник Первой мировой и Гражданской войн, командир дивизии РККА. Шмидт — партийная кличка, взятая в честь Петра Петровича Шмидта — революционера, поднявшего восстание на крейсере «Очаков» в ноябре 1905 года. Давид родился в 1896 году в городе Прилуки Полтавской губернии Российской империи (ныне — Черниговская область Украины). Еврей.
По одним данным отец его был конторщиком страхового агента, по другим — сапожником. Мать была набойщицей папирос на махорочной фабрике. Мальчишкой Шмидт освоил профессию слесаря, трудился землекопом, работал на железной дороге, потом стал киномехаником, эта специальность в то время была достаточно редкой и уважаемой. В январе 1915 года, во время Первой мировой войны был призван на военную службу в царскую армию, рядовой. Неоднократно отличался в боях, был награждён Георгиевскими крестами четырёх степеней, стал полным Георгиевским кавалером, и в 1916 году был произведён в офицеры — получил звание прапорщика. В 1917 году (по другим данным, ещё в 1915 году) вступил в РСДРП(б) и возглавил партийную организацию одной из дивизий 12-го армейского корпуса.
После Февральской революции 1917 года проводил большевистскую пропаганду среди солдат частей Юго-Западного фронта, участвовал в формировании и обучении отрядов Красной гвардии. Руководил большевистской фракцией в комитете 164-й пехотной дивизии 12-го армейского корпуса 7-й армии Юго-Западного фронта. За этим последовал арест, тюрьма в городе Николаеве и полицейский надзор вплоть до Октября 1917 года. В начале октябрьских событий Шмидт поступил на флот, стал командиром одного из ударных отрядов против иностранных интервентов. Однако вследствие развала Вооружённых сил флот фактически перестал существовать. Службу в царской армии окончил в звании прапорщик. В январе 1918 года Дмитрий Аркадьевич вернулся на родину, в Прилуки, где стал комендантом. Он приложил немало усилий для установления здесь Советской власти, вёл неустанную борьбу с петлюровской агентурой. Однажды попал в руки противника и был приговорён к расстрелу. При приведении приговора в исполнение получил ранения, но остался жив и во время немецко-австрийской оккупации Украины возглавлял большевистское подполье. Осенью 1918 года Шмидт вступил в РККА и создал в Прилуцком уезде партизанский отряд. Этот отряд вырос в полк, затем во 2-ю сводную бригаду, которая в составе 37-й стрелковой дивизии участвовала в освобождении Украины от контрреволюционных сил. Во главе бригады Шмидт брал города Полтаву, Кременчуг, Бердичев, Шепетовку. За мужество и храбрость, проявленные в многочисленных боях, был удостоен ордена Красного Знамени (приказ Революционного военного совета Республики № 505 от 19 октября 1920 года). В представлении было сказано, что успешные действия Дмитрия Аркадьевича под Шепетовкой способствовали разгрому главных сил петлюровской армии: «тов. Шмидт был тяжело контужен, но оставался в строю, продолжая лично командовать бригадой и лично действовать у орудия в бою с бронепоездом противника». Когда в марте 1919 года была провозглашена Венгерская Советская республика, Шмидт встретился с одним из основателей Венгерской Коммунистической партии, народным комиссаром по военным делам Венгрии Тибором Самуэли, который прилетел на самолёте в Москву, чтобы обсудить с В.И.Лениным перспективы мировой революции. Очарованный военачальником, Т.Самуэли просил советское руководство назначить Шмидта командующим группировкой для прорыва через границы Польши и Румынии на помощь венгерским большевикам. Но приказ об операции так и не был отдан. В августе 1919 года Будапешт пал. Блестяще 2-я сводная бригада 37-й стрелковой дивизии проявила себя осенью 1919 года в боях на подступах к городу Царицыну. 19 ноября 1919 года под селом Лозное, лично руководя соединением, Шмидт разбил значительно превосходившие его части противника. 24 ноября под колонией Тишина искусным манёвром соединение зашло в тыл врангелевцам и своими смелыми действиями способствовало полному разгрому неприятельской гренадерской дивизии, которая почти целиком была взята в плен. 29 ноября 1919 года при наступлении на Царицын Дмитрий Аркадьевич был ранен под Городищем, но остался в строю и примером своей храбрости воодушевлял красноармейцев. Будучи вторично ранен, он вынужден был оставить ряды своей бригады и, покидая её, передал по наступавшим цепям: «Товарищи, за мои раны вы верните советской власти Царицын!» За мужество, воинскую доблесть и энергию в ряде боёв на Восточном фронте Шмидт был вторично удостоен ордена Красного Знамени (приказ Революционного военного совета Республики № 205 от 25 июня 1921 года). В 1920-1921 годах Шмидт учился в Военной академии Генерального штаба. В этот период он познакомился с разведчиком А.Г.Барминым, позже бежавшим на Запад. Бармин оставил воспоминания о Шмидте: «Он отличался беззаветной храбростью, был скромен, целеустремлён, любил шутки, был по-детски сентиментален. Его характер сложился в суровой военной обстановке, и таким он остался до конца своих дней». Дмитрий Аркадьевич не закончил учёбы в академии, он стремился на фронт. В 1921 году Шмидт возглавил 17-ю кавалерийскую дивизию Червонного казачества, переименованную затем во 2-ю Черниговскую Червонного казачества кавалерийскую дивизию. После разгрома и изгнания польских и петлюровских войск с Украины, на Подолии в пограничной зоне бесчинствовали десятки банд. Самыми активными из них были банды Гальчевского, Даруфы, Заболотного, Иво, Лихо, Махно, Орленко, Подковы, Угоря, Хмары, Черновола, Чуприны, Шепеля (всего было 46 таких незаконных формирований). Бандиты получали всяческую помощь от так называемого «правительства Украинской Народной Республики», находившегося в Польше, и от польской контрразведки. Повстанцам сочувствовали украинские зажиточные крестьяне. Бандиты жестоко расправлялись с коммунистами, которых, по свидетельствам очевидцев, подвергали бесчеловечным пыткам. У них отрезали уши, носы, вырывали языки, половые органы и, обезображенных, выбрасывали на дороге. Как правило, они погибали в тяжелейших мучениях. 2-й Черниговской Червонного казачества кавалерийской дивизии пришлось вести непримиримую борьбу с бандами на Подолии. Ей удалось захватить район города Ильинцы (ныне Винницкая область Украины) — важный опорный пункт антибольшевистских сил. По признанию генерала А.В.Горбатова, командовавшего в то время 12-м Башкирским кавалерийским полком в составе 2-й Черниговской Червонного казачества кавалерийской дивизии — «Шмидт в боях с повстанцами проявил себя отважным, преданным Советской власти командиром, который всегда был готов выполнить любой приказ и не щадил свою жизнь, отстаивая дело Революции». В бою с бандами Шмидт получил ещё одно ранение. Всего за годы Гражданской войны он был ранен девять раз. Осенью 1921 года крестьянство Подолии под защитой советских конников смогло уже спокойно приступить к уборке небывало богатого урожая. Червонные казаки оказывали помощь безлошадным селянам в обработке земли, чтобы преодолеть топливный кризис, трудились на лесоразработках и заготовках дров, восстановили на Подолии ряд сахарных заводов. Шмидту пришлось заниматься и просветительской работой среди населения освобождённых от банд сёл, например, организацией изб-читален. Под руководством Дмитрия Аркадьевича в его дивизии была ликвидирована неграмотность. С августа 1924 года он был начальником Украинской кавалерийской школы (Елизаветградской кавалерийской школы). В 1922-1923 годах — слушатель Высших академических курсов при Военной академии Рабоче-крестьянской Красной Армии. В 1923-1924 годах — командир и военком 2-й дивизии червонного казачества и исполняющий обязанности командира 1-й дивизии червонного казачества. С августа 1926 года по 1928 год Шмидт был командиром и военкомом 7-й Самарской кавалерийской дивизии. В ту пору в составе дивизии находился 39-й Мелекесско-Пугачёвский кавалерийский полк, которым командовал Г.К.Жуков. Будущий маршал так отзывался о своём начальнике: «Д.А. Шмидт — умница, свои мысли выражал кратко, но, к сожалению, не любил кропотливо работать». При командире Шмидте особое внимание уделялось полевой тактической подготовке подразделений, командного состава, штаба и части в целом. «Как известно, армия — это инструмент войны, — писал Г.К. Жуков, — она существует для вооружённой борьбы с врагами Родины, и к этой борьбе она, прежде всего, должна быть подготовлена тактически. В противном случае она будет вынуждена доучиваться в ходе сражений, неся при этом большие потери». Поэтому за тактическую подготовку 7-я кавалерийская дивизия всегда получала от руководства высокие оценки. Большое внимание в соединении уделялось спортивной и физической подготовке. Например, Г.К.Жуков сам постоянно занимался всеми видами конного спорта, а его полк был в этом отношении образцовым. В 1927 году в дивизию приезжала делегация английских рабочих, которая выразила желание взять над ней шефство. Она вручила командному составу Красное знамя. С тех пор 7-я кавалерийская дивизия стала называться дивизией «Имени английского пролетариата». Несмотря на хорошие показатели в боевой и политической подготовке, Шмидт в 1928 году вынужден был покинуть дивизию. Это произошло при следующих обстоятельствах. Один из командиров оскорбил его первую жену Валентину, и Дмитрий Аркадьевич всадил обидчику пулю в живот, спустив его с лестницы. Обидчик выжил, скандал замяли. Но Шмидта направили в город Владикавказ для организации особого военного учебного заведения. Так он стал начальником и военным комиссаром Северо-Кавказской кавалерийской школы горских национальностей. В 1928 году Шмидт окончил Курсы усовершенствования высшего начальствующего состава при Военной академии имени М.В.Фрунзе. Затем последовало повышение — в 1930 году Шмидта назначили заместителем начальника штаба Северо-Кавказского военного округа. В 1930 году, когда недовольство насильственной коллективизацией охватило значительную часть Кавказа, Дмитрий Аркадьевич лично принимал участие в подавлении Карачаевского восстания в Кабардино-Балкарии. Активистов оппозиции арестовали и осудили на ссылку в районы Северного Урала и Казахстана.Восстание не остановило на Кавказе насаждение коллективных форм хозяйства и «ликвидацию кулачества как класса». Сотни карачаевцев, объявленных раскулаченными, были изгнаны с родных краёв и сосланы в восточные регионы Советского Союза. Репрессиям подвергались поголовно, целыми семьями, включая стариков, женщин и детей. В 1931-1933 годах Шмидт учился в Военной академии имени М.В.Фрунзе, затем был назначен командиром и военным комиссаром 2-й отдельной механизированной бригады. По сути, он стоял у истоков советских бронетанковых сил. 2 -я механизированная бригада была создана в Украинском военном округе в мае 1932 года, насчитывала по штату 2745 человек и имела в своём распоряжении 145 танков Т-26. С февраля 1934 года по 1936 год Шмидт был командиром и военкомом 8-й отдельной механизированной бригады в Киевском военном округе. 26 ноября 1935 года — комдив. Избирался членом Всеукраинского ЦИК. Казалось, дела идут в гору. За образцовое руководство 8-й отдельной мотомеханизированной бригадой Шмидт был представлен к высшей государственной награде — ордену Ленина. После внезапной смерти в мае 1936 года С.С.Шаумяна начальник Автобронетанкового управления Красной армии командарм 2-го ранга И.А.Халепский подал народному комиссару обороны представление к назначению Шмидта начальником Автобронетанкового управления Ленинградского военного округа. Председатель Совета народных комиссаров В.М.Молотов, говоря об этом времени, признавался: «знали все, что Шмидт, бывший троцкист, не заслуживает большого доверия, но работает, говорят, неплохо, да не просто неплохо, а представляется к награждению орденом Ленина». Дмитрий Аркадьевич являлся одним из самых популярных командиров Красной армии. Для соратников он всегда оставался «храбрецом, балагуром, остряком, любимцем бойцов, добрым товарищем». Любила его и артистическая среда — дружил он с В.И.Качаловым, Н.П.Хмелёвым, Л.О.Утёсовым. Ума он был неординарного и, несмотря на недостаток образования, впоследствии многое наверстал. Дмитрий Аркадьевич был дружен со многими именитыми писателями: И.Э.Бабелем, Э.Г.Багрицким, В.П.Катаевым, М.А.Светловым и другими. В 1920-х годах Дмитрий Аркадьевич Шмидт был активным троцкистом. Бывший партизан, человек отчаянной храбрости, Шмидт придавал мало цены кумирам и авторитетам. Провокационное исключение Троцкого из партии буквально накануне XV съезда привело его в бешенство. Близко знавший Шмидта сторонник Троцкого, бежавший на Запад Бардин, писал о нём: «В период 1925-1927 годов Шмидт присоединился к оппозиции. Он приехал в Москву на съезд партии как раз в тот момент, когда было объявлено об исключении из партии троцкистской оппозиции. Он был одет, как обычно, в форму своей дивизии — большая черная бурка, пояс с серебряными украшениями, огромная сабля и папаха набекрень. Выходя вместе с Радеком из Кремля, он столкнулся со Сталиным. Политические страсти в тот момент были накалены. Сталин активно интриговал в партийных делах, но ему еще не удалось подчинить себе партию.
Шмидт подошел к нему и начал полушутя-полусерьезно поносить его, как только может делать это настоящий солдат, то есть такими словами, которые надо слышать, чтобы поверить в это. А под конец сделал вид, что обнажает шашку, и пообещал Генеральному секретарю когда-нибудь отрубить ему уши. Сталин выслушал обиду, не проронив ни слова, с бледным лицом». Сталин не забыл этой встречи со Шмидтом. Он затаил свою месть на Шмидта и оттянул её почти на десятилетие. Судьбой Шмидта И.В.Сталин интересовался все последующие годы. Однажды он спросил у начальника Автобронетанкового управления Ленинградского военного округа С.С.Шаумяна: «Как там поживает Митя Шмидт?»
Прекрасно понимая, почему он не имеет карьерного роста, Шмидт признавался друзьям: «Язык мой — враг мой. Из-за него уже сто мест переменил». На выпуске Военной академии в 1933 года комдив Шмидт в присутствии военного и политического руководства поднял бокал «за героя советской конницы» Б.М.Думенко, расстрелянного в 1920 года не без ведома И.В.Сталина. Вождь, по свидетельствам очевидцев, поморщился и даже сказал: «Да, мы тогда поторопились». «После убийства Кирова я, не боявшийся ни чёрта, ни дьявола, замирал, встречаясь со своими особистами, — признавался Шмидт. — Ведь подчистили всех, кто был хоть день в оппозиции». 3 июля 1935 года компетентные органы арестовали легендарного героя Гражданской войны, начальника кафедры истории войн и военного искусства Военно-воздушной академии имени Н.Е.Жуковского Г.Д.Гая. На это событие Шмидт в разговоре с И.В.Дубинским отреагировал следующим образом: «Это невероятно! Всем известно — он и в оппозициях не состоял. Поверь мне — заваривается какая-то каша. Подумать только — взять такого героя комкора! Так могут схватить любого из нас, тебя, меня, и скажут — шпион!» Предчувствуя недоброе, он рвался в Испанию, там в июле 1936 года вспыхнул военно-фашистский мятеж и Советский Союз направил в помощь правительству Народного фронта своих военных советников. «Но я уже стар, — сетовал Шмидт на свой возраст. — Скорей всего — не пустят туда». Служебная командировка в Испанию действительно могла бы спасти комдива от тех бед, которые свалились на его голову в связи с разрастанием массовых репрессий. Шмидт оставался в должности комдива до 1936 года, когда он стал первым из высшего командного состава, кто был арестован для конструирования «троцкистской организации» в армии. Комдив Шмидт был тесно связан с военной и политической верхушкой. Он оказался в центре сложных внутрикорпоративных взаимоотношений советской военной элиты, повлиявших на темпы и характер репрессий 1936-1937 годов. Следующими стали участники оппозиции 1926-1927 годов Примаков и Путна, спустя несколько месяцев посаженные на скамью подсудимых вместе с Тухачевским и Якиром, арестованными позже. Шмидт и многие другие будущие жертвы конца 1930-х годов оказались по одну из сторон политического и военного противостояния в обществе, отстаивая, как могли, свою «правду жизни». Тем самым они существенно помогли становлению системы, которая затем уничтожила их самих. По признанию полковника И.В.Дубинского, именно одиозная фигура Дмитрия Аркадьевича Шмидта «была выбрана как ключевая для дьявольской операции избиения лучших кадров Красной армии». 5 июля 1936 года (по другим данным — 6 июля или 9 июля) Шмидт был взят под стражу в Киеве сотрудниками НКВД СССР и отправлен под конвоем в Москву. В столице ему было предъявлено обвинение в членстве в троцкистско-зиновьевской контрреволюционной террористической организации. Он подвергался нечеловеческим пыткам во Внутренней тюрьме на Лубянке и в Лефортово. Комдиву вменялось в вину, что он готовил покушение на К.Е.Ворошилова и собирался во главе 8-й механизированной бригады свергнуть в Киеве советскую власть. Следствие длилось в течение 11 месяцев, за этот период Шмидт признал все предъявленные ему обвинения. Неоднократно он пытался «достучаться» до Генерального секретаря Центрального комитета партии большевиков И.В.Сталина.
В одной из записок он писал: «Многоуважаемый Иосиф Виссарионович, знаю, что Вы заняты по горло, однако решился оторвать у Вас несколько минут. Как-то взбрела в голову Ворошилову идиотская мысль, будто я собираюсь его убить. Вы были свидетелем боя за Царицын, в котором моя дивизия одолела бешеные орды деникинца Улагая (один из виднейших кавалерийских военачальников Белого движения — Э.Г.). В Вашей власти не допустить торжества чёрной несправедливости». Письмо не возымело действия. Сломленный, разочарованный, истерзанный Шмидт, 1 июня 1937 года признал всё, что навязывали ему следователи Народного комиссариата внутренних дел. Дмитрий Аркадьевич «признался», что он входил в состав «военно-троцкистского центра», лично готовил террористический акт против народного комиссара обороны К.Е.Ворошилова и занимался в своей бригаде «вредительской работой». Арестованные вместе со Шмидтом дали против него показания. На суде Шмидт отказался от своих показаний, заявив, что они добыты при помощи пыток. 19 июля 1937 года Военная коллегия Верховного Суда СССР приговорила Дмитрия Аркадьевича Шмидта к высшей мере наказания — смертной казни. 20 июля 1937 года приговор был приведён в исполнение. Труп был кремирован и захоронен на Донском кладбище. Расправа вождя с червонными казаками и их командиром Шмидтом явилась одним из этапов установления полного контроля над армией. Причём И.В.Сталин показал себя жестоким и бескомпромиссным хозяином, не терпящим не только реального заговора, но и самих предпосылок для его возникновения. Решением Военной коллегии Верховного Суда СССР от 6 июля 1957 года Шмидт был посмертно реабилитирован
Скляр Хаим Абрамович работал в течение 25 лет в депо Юго-Западной железной дороги, слесарь по профессии. «Дело то было 15 сентября 1914 года в одной из атак русских войск, когда неприятелю в данном месте удалось прорваться и захватить знамя К-го полка, Скляр (был разведчиком), увлекши за собой еще 36 рядовых, состоявших в разведотряде, бросился в атаку, слился с неприятелем в рукопашную и вырвал у него знамя. Получил Георгия 3-й степени за свой подвиг. В Киеве, 6 января 1915 г., во время крещенского похода он был назначен комендантом. Был прочитан рапорт о его подвиге, о награждении, который был покрыт долго несмолкающим «Ура!». А ныне Скляр освобожден от военной службы и возвратился к своей работе в Керчь. Скляр отличился также в Японской войне, в битве за реку Ялу, где ему удалось захватить обоз, за это награжден Георгием 4-й степени». Хайкин Лев родился в г. Черкассы, военный фельдшер. Полный Георгиевский кавалер. В Русско-японской войне 1904-1905 гг. награжден Крестами 3-й и 4-й степени. В Первой Мировой войне с первых дней. 19 сентября 1914 г. под Перемышлем обнаружил австрийских шпионов и взял в плен генерала. Награжден Георгиевским Крестом 2-й степени. Тяжело ранен, награжден в лазарете. После лечения вернулся в строй. Уничтожил австрийского мотоциклиста и доставил в штаб ценные документы. Был ранен в живот. В Севастопольском госпитале ему вручили Крест 1-й степени. После излечения вновь на фронте.
Очередное изменение статута Знака отличия военного ордена произошло в канун Первой мировой войны в 1913 году. Награда получила официальное название «Георгиевский крест», также была учреждена Георгиевская медаль (номерная медаль за храбрость). Георгиевская медаль также имела четыре степени и выдавалась нижним чинам, военнослужащим, как регулярных войск, так и пограничной стражи. Этой медалью (в отличие от Георгиевского креста) могли быть награждены гражданские лица, а также военнослужащие в мирное время. Согласно новому статуту знака отличия, теперь Георгиевский крест мог служить посмертной наградой, которая передавалась родственникам героя. Нумерация награды с 1913 года опять начиналась заново.
