Вырвал тогда Иван у себя из-за пазухи пистолет и стал отстреливаться. Жуткие безнравственные твари падают замертво, но прямо по мертвецам новые ползут, и нет им ни конца, ни края. Уже уложил Иван, наверно, больше тысячи дикарей, когда патроны кончились…

Сказка и рассказ

Александр Локшин 

1. Либидо-Монхерия (сказка о стойком характере)

Должен вас сразу предупредить, что был (и, надеюсь, остался) Иван Петрович добродушнейшим человеком. Никого в жизни ни разу не обидел. Только терпел от других обиды молча. (Жену свою, Машку, правда, поколачивал.) Недаром и фамилия у него была соответствующая — Смирнягин.

И вот был как-то Иван у друзей то ли на поминках, то ли на чем-то еще и поел там несвежее оливье. Вернулся домой, на Машку даже не поглядел, а сразу лег на диван и погрузился в тревожный сон.

И приснилось ему (не к ночи будь сказано), что прибыл он в далекую чужеземную страну Либидо-Монхерию с самыми лучшими намерениями, в качестве посла доброй воли. Привез в дар бусы разноцветные, ожерелья из собачьих зубов, кольца для протыкания носа и прочие продукты цивилизации.

А бессовестные либидо-монхеровцы дары забрали, а потом посовещались между собой и решили бедного Ивана схватить и насильно омонхерить вопреки его убеждениям. И бесстыдно полезли к нему со своими поцелуями.

И вот, стоит наш Иван Петрович на вершине утеса, а на него с трех сторон ползут эти монхеровцы — большие, средние и совсем незначительные, а позади, с четвертой стороны, стометровый обрыв.

Вырвал тогда Иван у себя из-за пазухи пистолет и стал отстреливаться. Жуткие безнравственные твари падают замертво, но прямо по мертвецам новые ползут, и нет им ни конца, ни края. Уже уложил Иван, наверно, больше тысячи дикарей, когда патроны кончились…

“Нет, живым я им не дамся,” — решил Иван и шагнул в пропасть, крича не своим голосом…

Короче, проснулся Иван Петрович и видит, что упал он с дивана, а над ним хлопочет жена и светлые слезы текут у нее из прекрасных глаз.

— Милая, — сказал тогда ей Иван, — я повидал такое, что не дай бог испытать кому-нибудь еще, у кого менее стойкий характер и не такие твердые убеждения, как у нас, Смирнягиных.

И перестал с тех пор Иван свою Машку ежедневно поколачивать, перейдя на раз в неделю, а то и того реже. И зажили они, наконец, счастливо.

июнь 2022

2. Заход солнца (фантастический рассказ)

Посв. Соломону В.

— Есть один очень хороший поэт, — сказал Абрам Петрович, — ты его, конечно, знаешь, которому мешает войти в высшую лигу (ну, там, типа Пастернака) то, что он боится…

— Боится? — перебил я Петровича.— Кто ж в наше время чего-нибудь не боится? Все мы чего-нибудь боимся … На том и стоим-с!

— Тьфу на тебя, — сказал Абрам Петрович. — Я совсем не про то хотел сказать, об чем ты завел свою шарманку. Не того он боится! А боится нарушить грамматические и орфографические правила…

— Ничего себе, — удивился я. — Нашел, чего бояться. Это как раз не страшно. Есть же эти, как их звать, программы в гугле. Нажал, проверил и поправил…

— Опять ты не понимаешь! Как раз эти правила нужно нарушить, чтобы облегчить проникновение Поэзии… Иначе она застревает между строк и не проникает в читателя.

Вот тебе пример из классика:

«Того ты упокой навек,
 Даруй покой и вечный свет,
Кто супа не имел в обед,
Охапки сена на ночлег.»

 — Косноязычно, но здорово, — сказал я. — 8 баллов из десяти.
— Так потому и здорово, что косноязычно! Вот тебе еще пример из другого классика:

 « Есть речи — значенье
Темно иль ничтожно,
Но им без волненья
Внимать невозможно.
Как полны их звуки
Безумством желанья!
В них слезы разлуки,
В них трепет свиданья.
Не встретит ответа
Средь шума мирского
Из пламя и света
Рожденное слово.»

 — Обалдеть, — сказал я, — “из пламя”… 10 баллов из десяти… И как это он решился на такое…

— Да, — подтвердил Абрам Петрович, — тут большая смелость была нужна, чтобы против грамматики пойти. При том, что привести к грамматической норме это место очень легко. Кстати, тут один хрен с горы утверждал, что, мол, в то время просто-напросто была такая норма. Но это, конечно, полная чушь.

— И что же дальше, — спросил я.

— А дальше, — сказал Абрам Петрович, — я включил в программу параметр, который позволяет нарушать нормы грамматики и орфографии. И ввел задание: написать четверостишие на тему «Заход солнца». Вот первый результат:

 «Солнце низкое садится
 Сквозь печальных облаков
Освещая на прощанье
Очень глупых дураков»
— Какой ужас, — сказал я. — Надеюсь, ты не будешь это печатать. Будь осторожен! Кругом полно этих, как их звать, в общем, не очень умных людей…

 май 2022

3. Тритоныч

Вот стою я на остановке, жду автобуса. А навстречу мне бежит трусцой мой одноподъездник Алексей Тритонович Бесплотников.

— Привет, Тритоныч, — говорю ему. — Как здоровье и настроение?

Он остановился, потянул воздух носом и говорит:

— Эх, Саня! Здоровье-то мое, как всегда отличное. А вот настроение поганое…

— Это почему еще? — осведомляюсь. — Я лично не вижу для плохого настроения никаких оснований. Если, конечно, здоровье в порядке…

— Ты, Саня, человек толстокожий, — отвечает Тритоныч, — не чувствуешь нюансов. Тебя заботит, наверно, только собственное материальное благополучие.

Я, конечно, обиделся, но не стал спорить с долгожителем. Пусть себе думает про меня, что хочет. А он продолжает:

— Видишь ли, Саня, мне уже почти сто лет, и здоровье мое улучшается с каждым годом почему-то, вместо того, чтобы ухудшаться. Этак я еще столько же протяну. А обществу от меня один вред, поскольку пенсия мне идет и идет безостановочно, как в бездонную бочку.

Я отвечаю:

— Послушайте, Тритоныч. Ваша нравственная дилемма легко разрешима. Отдавайте половину пенсии, например, в Фонд Поддержания Общественного Спокойствия или вот в Фонд Помощи Дегуманизации Медицины. Совесть ваша и успокоится…

— Плохая идея, — говорит Тритоныч. — Во-первых, на пол-пенсии как я буду питаться? Я ж люблю поесть что-нибудь вкусное… А во-вторых, пол-пенсии все равно будет на меня уходить, то есть зря пропадать. Поэтому решил я больше не бегать трусцой и холодной водой не обтираться. Может быть, даже начну курить, чтобы поскорее перестать обременять государство.

Я отвечаю:

— Не поможет это, дорогой Тритоныч. При вашем несокрушимом здоровье затянется процесс еще на полсотни лет. Есть, правда, другой способ. Работает быстро и безотказно. Опять же, никто не догадается о вашей тайной цели. Женитесь на молодой женщине лет шестидесяти. Через полгода уже будете на кладбище.

Он говорит:

— С одной стороны, идея неплохая. А с другой — это ж получается брак по расчету с моей стороны. Что противоречит моим убеждениям…

Тут я постарался его образумить:

— Послушайте, Тритоныч. Брак по расчету — это, конечно, безобразие, и я его не одобряю. Но только, если расчет корыстный! А здесь — вы с чистым сердцем можете обмануть женщину, понимая, что ваша совесть будет, как прежде, белоснежно чиста!

Тритоныч вынул из кармана калькулятор, повертел его и говорит:

— Пожалуй, ты прав. Вот, давай считать. Берем мою пенсию, умножаем ее на 12, а потом для ровного счета еще на сто, то есть всего на тыщу двести. На эти деньги можно будет построить парочку восхитительных, многоцелевых, никелированных … (глаза его внезапно загорелись, и он замолчал).

2022