Александр Локшин: Несостоявшаяся лекция и еще три текста

Loading

Вдобавок к осложнениям, о которых я писал раньше, с новой выдающейся внешностью у профессора появилась неприятная бюрократическая проблема. Дело в том, что фотографии на паспорте и других документах остались, естественно, прежними, так что пользоваться ими профессор больше не мог.

Несостоявшаяся лекция и еще три текста

Александр Локшин

1.Несостоявшаяся лекция

Бомба на нас все еще не упала. Преображенный своей новой внешностью, Кислощеев собрался зайти в бывший свой Институт. Ему захотелось договориться там о прочтении лекции на тему: “Эволюционная теория подлости и вероломства” (на условиях почасовой оплаты). Я вызвался проводить старика, чтобы оградить его от возможных неприятностей. На ступеньках, у входа, нам встретилась компания студентов и студенток, живо беседовавших о чем-то. Профессор остановился, чтобы отдышаться, и тут до нас долетел взрыв неудержимого хохота, а потом еще один…

— Саня, я передумал, — сказал Кислощеев и повернул назад.

29 сент.2022

  1. Возвращение Большого Попугая

Вдобавок к осложнениям, о которых я писал раньше, с новой выдающейся внешностью у профессора появилась неприятная бюрократическая проблема. Дело в том, что фотографии на паспорте и других документах остались, естественно, прежними, так что пользоваться ими профессор больше не мог.

— Право, не знаю, как мне быть, Саня, — сказал профессор при очередной нашей встрече. — Боюсь даже думать о том, чтобы пытаться вернуть свой истинный облик. Как бы снова не оказаться какой-нибудь черепахой с рыбьим хвостом или Львом Толстым с ветвистыми рогами…

— Профессор, — сказал я, — мне кажется, что есть выход. Нужно попробовать изменить не ваш облик, а всего лишь фото на паспорте. Попробуйте, хуже от этого не будет!

Кислощееву понравился мой легкомысленный совет, и он с энтузиазмом взялся за дело.

На стол была вывалена целая куча читательских билетов, каких-то академических пропусков, дипломов и всякой всячины, а сверху красовался весьма потертый паспорт со следами пролитой на него жидкости…

После первой же попытки колдовства фотография на паспорте стала идеально походить на нынешнего Кислощеева. Однако этим дело не ограничилось.

С удивлением мы обнаружили, что в паспорте изменились и остальные сведения о моем учителе. Достоевскер Федор Моисеевич — таково теперь было его новое имя.

Я заметил, что профессор вздрогнул и обреченно вздохнул.

Газетная вырезка, затесавшаяся среди документов, тоже неожиданно преобразилась.

Мы оба стали с легким ужасом вчитываться в ее содержание.

«Федор Достоевскер, — гласила заметка, — выдающийся русский прозаик и поэт, последовательный борец с сионизмом, член ССП со дня его основания (1934), один из основоположников социалистического психоленинизма в литературе, автор нашумевших романов о коллективизации — “Указание и Искупление” (1937), об индустриализации — “Приказание и Исступление” (1939) и о борьбе с окопавшимися двурушниками — “Оскопление и Растерзание”(1952). Поистине всенародную любовь заслужила песня “Пылающая граната любви” на слова Федора Достоевскера.»

— Саня, — сказал профессор дрожащим голосом, — я боюсь читать дальше…

Что касается меня, то я все же продолжил чтение:

«… Из более поздних сочинений Ф.Д. особо отметим трактат “Тлетворный дух”, бескомпромиссно критикующий чуждые нам веяния с психо-ленинских позиций.»

Конечно, я чувствовал свою ответственность за необдуманный совет, данный Кислощееву, но был неспособен изображать хладнокровие.

— Профессор, — сказал я, не в силах скрыть свое отчаяние, — может быть, плюнуть на все это?

— Нет, — ответил Кислощеев, — уж лучше пусть я буду опять попугаем.

Не успел я и глазом моргнуть, как он уже восседал на спинке стула и чистил клювом перья.

Не знаю — к сожалению или к счастью, но горка документов, громоздившихся на столе, внезапно загорелась холодным синим пламенем и исчезла, оставив едва уловимый запах серы.

Таким образом, профессор остался вовсе без документов в наше сложное время.

-Зачем мне, попугаю, вообще какие-то документы?— сказал мой учитель с горькой иронией.

Мы оба погрузились в раздумья.

Я думал о том, как нелегко будет прокормить такого большого и, вероятно, прожорливого попугая. Удастся ли провести сбор средств в столь сложное время, не нарушив какого-нибудь закона?

 Внезапно профессор сказал:

— Знаешь, Саня, впервые за долгие годы меня потянуло на родину, в Леса Амазонии. Там живут мои братья и сестры, там похоронены в гнездах мои дорогие родители… Больше нет сил оставаться злесь… Муру оставляю тебе.

(Ошеломленный таким поворотом событий, я буквально потерял дар речи.)

С этими словами профессор вылетел в окно.

Больше я его никогда не видел.

14 окт.2022

  1. Инструкция для недописателей (окончание). Недописатель и ядерная бомба

Теперь я, наконец, точно знаю, как и для чего пишутся недорассказы (и полу-стихи).

Что касается недорассказов, они (в отличие от рассказов) пишутся непонятно для чего. Уж во всяком случае, не для гонорара и не для какой-нибудь еще непотребной цели вроде членства в чем-нибудь или бессмертной мировой славы, которая все равно есть худшая форма гонорара.

Скорее уж, они пишутся для того, чтобы не мыть посуду, не подметать и не идти в магазин.

Но и это тоже, конечно, не есть истинная причина их написания. А истинная-то причина в том, чтобы это самое, как бы это поточнее выразить… В общем, вы поняли.

Кстати, один знаменитый поэт утверждал, что ему якобы наплевать на ‘бронзы многопудье’ и даже, как он выразился, на ‘мраморную слизь’.

Но я ему почему-то не верю. Если на самом деле наплевать, то нечего об этом трезвонить.

Вот мне, например, действительно наплевать, но я же об этом молчу.

Теперь скажу буквально пару слов о том, как в действительности пишутся недорассказы.

Недорассказ — он, по своей сути, похож на гриб (необязательно на подберезовик, вполне сойдет какой-нибудь моховик или опенок). Вот вы, например, нашли гриб, но еще маленький, одна только шляпка еле-еле виднеется… И вы, может быть, думаете: “Сейчас прикрою его листиком, чтобы никто другой не нашел, а завтра за ним приду.” Назавтра приходите, а гриба уже след простыл или он засох.

Вот и недорассказ ведет себя точно так же, как этот гриб.

Думаю, что внес в этот вопрос полную ясность.

*  *  *

Теперь самое время сказать о том, как на истинного недописателя влияет ядерная бомба.

Если вас действительно не волнует прижизненная или (на худой конец) посмертная слава, то висение ядерной бомбы у вас над головой не должно влиять на способность к писанию недошедевра. Есть даже положительный момент — можно всех вокруг отфутболить и целиком отдаться придумыванию сюжета.

Все вокруг будут давиться в очереди за защитными саванами, а вас ожидают одни только плюсы и удовольствия.

Можно кому угодно что угодно пообещать.

Можно кому угодно сказать, что вы действительно о нем думаете.

Можно занять (если есть у кого) целую кучу денег, пойти в ресторанище и сказать:

— Эй, вы тут! Сегодня я всех угощаю!

А потом посмотреть на ошалевшую от счастья публику. И всех пригласить на завтра к себе домой. Ну, вы понимаете.

Да мало ли, что можно хорошего сделать.

Можно по очереди признаться в любви семи разным кикиморам и поклясться им в верности до гроба.

Можно на спор выпить грязную воду из лужи, а потом перейти дорогу в неположенном месте!

Можно (но тут я не уверен) вынуть кукиш из кармана и тут же засунуть его обратно, пока никто не видел.

И все это включить в недорассказ.

Если же вас волнует прижизненная или хотя бы посмертная слава, то положение ваше никудышное.

Самое лучшее, что вы можете сделать, если успеете, это сменить фамилию.

Тогда бомба упадет не на голову впоследствии всемирно знаменитого юного гения, а на башку совершенно никому не нужной, завалящей личности.

*  *  *

И все же. Иногда происходят даже крайне маловероятные вещи. Вот, допустим, вы уже выпили воду из лужи, признались в любви сразу нескольким противным кикиморам, растратили кучу чужих денег и вынули на секундочку кукиш из кармана… А бомба все не падает и не падает. Ну, что я могу вам сказать?

Не отчаивайтесь. Вы все сделали правильно.

19 окт.2022

4.Последнее слово (piessa)

А. Ты хоть понимаешь, что мы оба скоро погибнем?

(вынимает калькулятор) С вероятностью… с вероятностью… сто процентов!

Б. Хм.

А. Тебе — что, все равно? Ну, допустим, тебе все равно, что погибну я. Хотя это тебя, так сказать, характеризует не с лучшей стороны… Но не будем об этом. Тем более, что. Но выходит, что тебе безразлична и своя собственная участь! Как можно после этого с тобой вообще разговаривать… Да еще в такой ответственный момент!

Б. Хм.

А. Ты что, сдурел? Пойми — через час, может быть — полтора, все будет кончено. В лучшем случае от тебя останутся рожки да ножки. И то, если эти рожки жена тебе успела, так сказать, наставить. А если не успела? Тогда и рожек не останется, будут одни ножки…

Б. Хм… Хороший способ проверки жен на верность. Жаль, я раньше не знал. А всего делов — сходить на рентген. Если есть первичные признаки рожкообразования, то сразу — развод.

А. (в сторону) Ничем его не проймешь. Кретин форменный. Сейчас на нас упадет ультрасовременное ядерное устройство повышенной мучительности, а он… Стыдно на него даже смотреть, но приходится.

(обращается к Б)

Слышишь гудение? Сейчас прямо по нам жахнет, и мы испаримся.

Б. У меня Альцгеймер.

А. Ну и что? Все равно ты обязан, как честный человек, высказаться перед смертью. Поблагодарить всех, кому ты обязан жизнью (я не имею в виду твоих родителей, конечно, которые непонятно, о чем думали). Так вот, изволь поблагодарить всех, кого надо, за возможность любоваться чистым небом и плывущими облаками, вдыхать аромат цветов, получить соответствующее образование, построить карьеру служебную, достичь успехов всяческих… Никакой Альцгеймер этому не помеха!

Б. Конечно, не помеха. Он же сейчас не здесь, а сидит у меня дома.

А. (в сторону) Какой ужас. Распад личности. Энцефалопатия.

Б. Да, Альцгеймер Семен Петрович, мой старинный друг. Приехал погостить вместе со всем семейством. Вщестером. Раньше у него была другая фамилия — не рискую ее даже произнести. Вот он ее и поменял из соображений личной безопасности.

А. Уф, от сердца отлегло. А я уже нехорошее подумал, прости Господи. Выходит, целых шесть Альцгеймеров у тебя сейчас?

Б. Семь.

А. Что?! Так ты все-таки…

Б. Нет. Я пока — нет. Седьмой — это Мища, двоюродный брат Сени. Он отдельно от них приехал. А фамилию сменил из солидарности. Теперь он — Михал Абрамыч Альцгеймер.

А. Ладно-ладно. Мы отвлеклись. Теперь, в оставшиеся полчаса (или даже меньше того), ты обязан произнести свою предсмертную благодарственную речь. Иначе я буду вынужден о тебе сообщить как о злостном уклонисте.

Б. Хм. Вот, пожалуйста. В оставшиеся минуты, я хотел бы поблагодарить за необыкновенную человечность и доброту … (делает паузу)

А. Кого же? Кого? Не тяни, время поджимает!

Б. Тех, кому я, можно сказать, обязан своим вторым, если так можно выразиться, рождением… (делает паузу)

А. Ну, не томи же ты, урод! И за какие мои грехи мне тебя приходится наставлять и клещами из тебя слова вытягивать? Что я в своей жизни сделал не так? Теперь уже поздно разбираться. (в сторону) А не огреть ли мне его дубиной, чтоб пошевеливался?

Б. А поблагодарить я хочу целиком…

 (делает паузу)

А. Целиком — вот это правильно! Именно так и надо благодарить — целиком, а не по частям.

Б. …воспитавшую меня и сделавшую меня человеком дружную семью Альцгеймеров!

А. Вот негодяй. Сказал совсем не то, о чем договаривались. А мне теперь за двоих отдуваться. В последние пять минут! Подумать только — перед смертью мне угрожают выговор и разнос, унижение, понижение и неполное служебное соответствие…(плачет)

Кто я после этого?

 Занавес

25 окт 2022

Print Friendly, PDF & Email

7 комментариев для “Александр Локшин: Несостоявшаяся лекция и еще три текста

  1. Что смолкнул веселия глас?
    Неужто все критики повесились,
    как это недавно случилось в соседней
    «квартире» 🙂 Как жить дальше?

  2. «— Профессор, — сказал я, — мне кажется, что есть выход. Нужно попробовать изменить не ваш облик, а всего лишь фото на паспорте. Попробуйте, хуже от этого не будет!
    Кислощееву понравился мой легкомысленный совет, и он с энтузиазмом взялся за дело…
    С удивлением мы обнаружили, что в паспорте изменились и остальные сведения о моем учителе. Достоевскер Федор Моисеевич — таково теперь было его новое имя…
    Газетная вырезка, затесавшаяся среди документов, тоже неожиданно преобразилась.
    Мы оба стали с легким ужасом вчитываться в ее содержание.
    «Федор Достоевскер, — гласила заметка, — выдающийся русский прозаик и поэт, последовательный борец с сионизмом, член ССП со дня его основания (1934), один из основоположников социалистического психоленинизма в литературе, автор нашумевших романов о коллективизации — “Указание и Искупление” (1937), об индустриализации — “Приказание и Исступление” (1939) и о борьбе с окопавшимися двурушниками — “Оскопление и Растерзание”(1952). Поистине всенародную любовь заслужила песня “Пылающая граната любви” на слова Федора Достоевскера…»
    — Профессор, — сказал я, не в силах скрыть свое отчаяние, — может быть, плюнуть на все это?
    — Нет, — ответил Кислощеев, — уж лучше пусть я буду опять попугаем.
    Не успел я и глазом моргнуть, как он уже восседал на спинке стула и чистил клювом перья…»
    ::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::
    Kaжется, лёд тронулся. Профессор Кислощеев занял в Портале достойное место.
    Впрочем, Федор Достоевскер с атомной бомбой и семья Альцгеймер не остались без внимания.
    Автору — вдохновения и удачи!

      1. Уважаемый господин Рифенштуль! В благодарность за неизменную поддержку я вывел Вас в качестве главного героя в одном из своих рассказов. Но — под псевдонимом. Тем самым Вы дважды защищены там от любопытных читателей (псевдонимом псевдонима). Кстати, я, как автор, тоже (на всякий случай) выступаю там под псевдонимом. Если удастся где-нибудь опубликовать, сообщу.

Добавить комментарий для ALokshin Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.